Но предназначенную небесами трудно спутать с кем-то иным.
А он путал уже третий раз. И это, проклятье, приводило в бешенство! Он скомкал птицу на веревке и метнул ее в угол. Он правда такой непостоянный?
— Сдалась тебе эта обычная девчонка, — проворчал Дэй из кресла. Двоюродный брат, Дэй де Тиан, порой позволял себе слишком многое. — Стоило с ней в эти игры играть на глазах у Гретки? Чего на нее взъелся? Санниа единственная руки не подняла, что, уязвило?
— Мне было скучно, — соврал Ариан.
Она вытолкнула его! Взяла и вытолкнула, как такое возможно? Он же не полный идиот пытаться ее убить на глазах у всех? Но она влекла его, как бабочка на огонь, и это раздражало. Он не мог этого так оставить.
Но попытавшись проникнуть в тайны ее ауры, потерпел поражение. Ему удалось вскрыть несколько защит. Просмотреть первые слои ауры, но чем ближе он подбирался к самой сердцевине ее души, тем сильнее Санниа сопротивлялась.
А потом она взяла и вытолкнула его! Простая смертная, обычная девчонка, его, мага из великой семьи, сильнейшего мага, которого боялся сам король!
Это… хуже, чем угнетало. Вызывало в душе ярость! И то, что Санниа смотрела на него, как на мерзкое насекомое, вызывало у него жгучее желание проучить эту малявку.
— И что? Ты понимаешь, что от твоей ослепительной персоны у девчонок сносит крышу? Ты все равно что открыл на нее травлю этим своим «ей бы поучиться манерам», — фыркнул Дэй.
— Она приползёт ко мне. Тогда и сменим гнев на милость.
— Думаешь, приползёт?
— Все они приползают, — скривился Ариан.
Он поднялся и, скрестив руки, прищурился, разглядывая суетящихся внизу адептов. Он должен разгадать эту загадку. Доказать себе, что еще в состоянии контролировать собственный дар и собственные чувства.
— Узнайте о ней все. Кто ее семья, родители, сестры, братья. Каков уровень дара, кто ее обучал, оценки на первых курсах, с кем встречалась, все подробности! — Он помолчал и усмехнулся, предвкушая интересную охоту. — Нас ждет любопытная игра…
— Как хочешь, но предупрежу. До добра это не доведет. Погубишь ее за пару слов…
— Невелика потеря, — хмыкнул он.
До этого не дойдет. Если у нее есть хоть капля мозгов, она сама придет к нему. Когда она останется одна, без поддержки, без друзей и родных, она это сделает.
И тогда у него будет все время мира, чтобы разобраться с ней так, как он посчитает нужным.
Игра стоила свеч.
В конце концов, ему правда скучно. Хоть какое-то разнообразие.
И все же что-то не давало ему покоя в этой Саннии. Чуть позже, забрав добытые сведения на разрозненных листочках, он разместился на подоконнике, тщательно изучая каждую строчку и пытаясь найти в них ответ. С ней что-то не так, но что?
Во всех троих. Во всех этих девушках было что-то не так.
Сначала эта девчонка из врачебного отсека. Он так удивился, увидев свечение ее ауры, что застыл, не веря своим глазам. Вот оно! Это чувство невозможно было спутать ни с чем другим. Неудержимое, яркое, обжигающее. Ему захотелось погреться в тепле ее золотистой ауры, и в тот момент было плевать, что смертные шайнам не ровня, что девка из разряда самых низших и что страшна, как смертный грех!
Он видел волшебную птицу, сулившую долгожданное спокойствие, но она, сверкнув разноцветным оперением, улетела из его рук, оставив после себя тянущее чувство тоски по утраченному.
А потом эта служанка, очередная обманка. Та самая, которую он видел тысячу раз, унылая и скучная до омерзения. Вечно суетилась вокруг сестры Дэя, Каролины. Но в тот день он готов был отдать душу своему божеству, лишь бы завладеть ею! Если бы не Каролина со своими плетями…
И вот — снова. Его тянет к Саннии, подумать только, к Саннии Милаковски! Большей нелепости сложно придумать! В ней не было ровным счетом ничего выдающегося, но эта аура…
Привлекала. Раздражала.
Приводила в бессильную ярость! И что с его силами, в конце концов, что в каждой встречной ему грезится не пойми что?!
— Дочь наследственного мага, отец имеет магическую лавку в столице. — Ариан нахмурился. — Дар жизни, ниже среднего, слабо проявлен, уровень начальный…
И вот снова. Как с таким даром возможно сопротивляться магии смерти, да еще высшей? Его ногти скребнули по листку, он качнул головой, решив оставить это на потом.