Захотелось завизжать и, как минимум, выпрыгнуть из платья, которого касалось мёртвое существо. Для полного позора только этого и не хватает.
– Ну да, я же говорил вчера: Шнурок – зомби и мой друг. И он очень приличный зомби. К тому же, вы ему очень понравились. Вы – единственная девушка, с которой он согласился разделить постель, – и опять в мужском голосе не удалось заметить ни тени намёка на шутку или иронию. Разве только те, что додумала сама Лесса.
– Не могу сказать, что польщена и горжусь этим фактом, – чтобы не смотреть в глаза собеседнику, она принялась поправлять складки помявшегося во время сна платья.
– Вы расстроены?
Ну надо же, удивился. Конечно, расстроена! Ещё никогда она не попадала в такую нелепую ситуацию.
– Не переживайте. В том, что вы уснули рядом со Шнурком, вашей вины нет. Утром вы много магичили, устали. А ему так понравилась ваша энергия, что решил подпитаться. Вот вас и сморило. Ну так что, – заявил иер Тан без всякого перехода, – идёмте к «Гусю» обедать?
Только сейчас Лесса поняла, как голодна. Ещё и желудок тут же громогласно подтвердил этот факт. Никакой сон не может полностью восстановить потраченные магические силы. Только еда. Много еды. Только вот беда, денег у Лессы по-прежнему нет. Вчера иер Тан угостил её по причине того, что затоптал пирог, предназначенный на ужин. Сегодня никаких причин кормить её за свой счёт не было. Значит, нужно поблагодарить и сказать, что запланировала пообедать в другом месте. Благородная фиерина так и обязана сделать. И остаться голодной.
– Видите ли, иер Тан, – Лесса смело посмотрела в глаза мужчины, – сейчас я нахожусь в несколько стеснённых материальных обстоятельствах. Не могли бы вы выдать аванс в счёт будущей работы?
– И насколько ваши обстоятельства стеснены?
До чего несносный мужчина! Благородный фиер никогда бы не позволил себе такого вопроса. Это просто неприлично. Только вот иер Тан – не благородный фиер, и Лессе пора запомнить, что, уйдя из дома родителей, она сама поступила не как воспитанная благородная фиерина. И нечего требовать от других того, что не соблюдаешь сама. Тем более, когда мужчина застал тебя в своей спальне. Мало того, в собственной кровати. Кстати, ведь с утра его тут не было.
– А где вы провели ночь? – спросила Лесса и только потом поняла, что же она ляпнула.
Закрывать рот ладошками и зажмуривать от стыда глаза поздно, слова уже сказаны.
– Это не основное место моего обитания, – спокойно ответил иер Тан. – Предлагаю всё же обсудить личные вопросы – мои и ваши – за обедом. Я угощаю.
– И всё же, я бы предпочла не угощения, а аванс, – в этом Лесса была непреклонна. Во-первых, неприлично два раза подряд позволять угощать себя постороннему мужчине, а во-вторых, деньги нужны не только на еду. – И потом, мне совсем не интересна ваша личная жизнь, – строго закончила она.
– А мне ваша – интересна. Я должен знать, кого я принял на работу.
И опять не поспоришь. Иер Тан отчасти прав. И из них двоих именно у Лессы положение безвыходное. И вообще, ей давно пора убраться из мужской спальни!
– Что именно вас интересует? – Лесса решительно направилась к двери на террасу, через которую она попала в эту комнату.
– Оставайся здесь, малыш, – мужчина осторожно сгрузил хорька на кровать и галантно открыл дверь, через которую девушка не могла зайти сюда парою часов раньше.
Через эту, значит, через эту, главное, никогда больше сюда не возвращаться. Лесса молча следовала к выходу.
Иер Тан внимательно окинул взглядом преображённый холл-приёмную, кивнул каким-то своим мыслям и вышел вслед за спутницей на улицу, где и возобновил прерванный разговор, предварительно подставив свой локоть.
– Меня интересует, почему девушка, имеющая на своём пальце помолвочное кольцо, вынуждена искать работу и находится в «несколько стеснённых материальных обстоятельствах», – процитировал он. – И повторюсь, насколько ваши обстоятельства затруднительны? Родители отказали вам в помощи? Жених настолько жаден или является фикцией?
Умеет же иер Тан задавать неудобные вопросы. И что отвечать? И родители в помощи не отказывали, наоборот, хотят устроить её жизнь как можно лучше. Да и помолвку с Мэйтом только сама Лесса считает фиктивной. Мэйт верит, что всё у них наладится. Родители же верят, что Лесса одумается и примет обратно кольцо изменника Корда.
– Нет, родители не отказывались от меня. И Мэйт – это мой жених – готов жениться хоть сейчас. Но, понимаете, так получилось, что я хочу – я должна! – доказать, что могу достигнуть всего сама.
– Это хорошо, – кивнул детектив. Надо же, хоть кто-то считает, что она поступила правильно! А он меж тем продолжил: – Хорошо, что жених настоящий, значит, приставать ко мне не будете.
– Да что вы себе позволяете! – Лесса резко остановилась и выдернула руку. – Да вы вообще, не в моём вкусе! Небритый, нос перебит, и к тому же, невоспитанный хам! Да я, да вы…
После таких слов нужно разворачиваться и уходить. Но куда?
– Понятно, я не в вашем вкусе, – спокойно кивнул иер Тан, затем как ни в чём ни бывало вернул руку Лессы на свой локоть и продолжил путь. – И где вы сейчас живёте?
Ещё один неудобный вопрос. И опять вроде бы из невинных и обоснованных, но как же не хочется на него отвечать.
– Я остановилась в гостинице «Приличный отдых».
– Знаю я это место. Дорого, убого и не совсем подходит для приличной барышни, – припечатал иер Тан.