– И все-таки, – увидев, что она собирается возвращаться к своему костру, некромант загородил ей дорогу, уперев руку в дерево. Локоть оказался ровно перед носом друидки, да и сама рука благодаря вездесущему балахону напоминала зловещее крыло.
Мартина остановилась, но смотреть на Дарка ей не хотелось.
– Извини. За шутку с ягодами, – по правде говоря, и ему не хотелось вести этот разговор. Но все же он перегнул палку, когда решил шутить с Жизнью. Шутки шутками, но должен быть какой-то предел. – Я поступил по-идиотски.
– Хорошо, – она пригнулась и попыталась пройти под рукой.
Дарк растерялся. Такой ответ от любого из своих он бы принял с легкостью – в конце концов, некроманты всегда были немногословны и не особо эмоциональны. Но такое прощение от друида? В этом определенно сквозит фальшь.
– Я серьезно, – он говорил чуть громче, потому что девушка начала удаляться. – Я не издеваюсь, просто прошу прощения.
Наверное, Мартина расслышала в его голосе легкую обиду: в кои-то веки удосужился извиниться перед друидом – и такой ответ. Она развернулась.
– Слушай, я не хочу с тобой об этом говорить. Все. Забудь.
Здесь она могла бы и уйти, но последние слова были сказаны с таким отчаянием и злобой, что Дарк окончательно утвердился в мысли, что понять друидов не сможет.
– Шутка и правда была жестокой… я просто хочу разрешить это сейчас, чтобы потом…
– Да при чем здесь твоя шутка?! – с досадой махнула рукой Мартина. – Я на себя злюсь. И… если честно… это я должна просить прощения.
Некромант приподнял обе брови, теперь уже искренне интересуясь продолжением.
– Я не имела никакого права так бездумно отвечать. Ты ведь у меня спросил, съедобны ли ягоды, а я знала, что они ядовиты, но… я не предостерегла и подвергла твою жизнь опасности…
– Вообще-то я по интонации догадался, что ягоды есть нельзя.
Мартина тряхнула головой, сжала зубы и издала нечто наподобие шипения, показывая, что Дарк все равно ни черта не понимает.
– При чем здесь ты? Я же говорю: я, я допустила ошибку, которую нельзя допускать никогда, даже если все очевидно, даже если ты и сам все знаешь, я не имею права так шутить! Я ведь друид, я служу Жизни, понимаешь? Для меня каждая жизнь священна, любая, даже самая никчемная!..
– Ну спасибо, – усмехнулся Дарк, но так тихо, что Мартина его не услышала.
– Если бы вдруг с тобой что-то случилось, это была бы моя ошибка, даже нет – сознательно нанесенный вред. Вред Жизни! После этого я не смогла бы быть друидом больше никогда!
Она отдышалась, потерла лоб, словно расправляя таким образом хмурые складки. Дарк посмотрел на нее с некоторым уважением.
– Знаешь, Дарк, жизнь дается один раз… – Мартина развернулась и понуро побрела к своим. Некромант не стал больше ничего говорить: и так было сказано достаточно. И еще он понял, что совсем не жалеет о своем решении извиниться.
Как ни странно, ночь прошла спокойно, и друиды даже несколько удивились, обнаружив, что некроманты ничего не подложили им в постели или в походные мешки. Некроманты, наверное, и сами были несколько обескуражены этим фактом, но у всех находилась для себя достойная отговорка. Мин и не собиралась делать друидам гадости, потому что они ей нравятся. Игнис успел пообщаться с некоторыми друидами и счел, что лучше все же беседовать и обмениваться знаниями, а не заниматься мелким пакостничеством. Китара считала, что лучше как следует обдумать месть и уж потом запустить ее, потому что впопыхах ничего качественного не получится, и продолжала вынашивать план. А Дарк просто проспал, протер глаза только тогда, когда остальные уже сворачивали постели, и навредить не успел.
Да он и не собирался.
Ехали по территории некромантов, поэтому было решено пойти на некоторые уступки для друидов. Например, всегда ночевать на открытом воздухе и объезжать города и крупные поселки. В мелкие въезжали в основном для того, чтобы раздобыть пищи: мяса и корнеплодов для двух частей отряда. Мясо, впрочем, можно было добыть и в походе, но друиды категорически возражали против охоты, а покупка уже приготовленного вяленого мяса по крайней мере не была убийством.
Погода стояла не самая лучшая – последние два дня шли дожди, только к вечеру становилось светло и даже на миг между черными тучами и горным хребтом показывалось солнце. В этот момент все друиды, где бы они ни находились до этого, замирали и подставляли лицо последним лучам. Некроманты сначала перешептывались, хихикали, а потом вспомнили, как сами с наслаждением стягивали очки, как только исчезало дневное светило, и лица у них при этом делались явно не лучше.
В один из вечеров они остановились недалеко от деревушки – та была прекрасно видна с холма, если отойти подальше от стоянки. С обеих сторон деревня была окружена лесом, огибать ее пришлось бы, продираясь через кусты, поэтому заехать с утра все равно придется. Впрочем, отряд посчитал это даже удобным – как раз можно с утра позавтракать и пополнить запасы.
Последние солнечные лучи друидам поймать не удалось – их заслоняла стена могучих елей, которые последнее время встречались все чаще и чаще. Зато не шел дождь и не пришлось выращивать над лежаками огромные широкие листья, которые не пропускали ни одной капли на спящего волшебника. Некроманты тоже были довольны: к дождю они привыкли, но все же без него удобнее, можно не застегивать до самого горла непромокаемый спальный мешок и не раскрывать над головой мини-палатку из того же материала, специально разработанного для защиты от влаги.
На общем голосовании было принято решение укладываться спать всегда в двенадцать часов вечера, а просыпаться – в восемь утра. Это было слишком рано для некромантов и слишком поздно для друидов, но по крайней мере все были недовольны одинаково. После отбоя сонно моргающие друиды, которые и так уже почти спали, разве что сидя, наконец проваливались в сон, а некроманты начинали переговариваться. Даже голос особо не понижали – все равно толстяков в такое время не разбудишь.
Сейчас не беседовала только Китара. Она даже спать не ложилась – наоборот, забросила за спину рюкзачок с самыми важными мелочами, проверила наличие при себе амулетов. Друзья, ничего не спрашивая, следили за ней какое-то время, потом Мин все-таки удосужилась спросить:
– Ты уходишь?
– Ненадолго, – кивнула Китара. – Схожу в поселок.