– И как же звали эту женщину? – скептически спросил кто-то.
– Лилит.
Многим это имя ничего не говорило, но некоторые удивленно выпучили глаза, а Агна, проведя пальцем круг на лбу, тихонько выдохнула: «Как?!»
– Так это же Пожирательница младенцев! – озвучил общее недоумение седобородый посетитель в видавшем виды колете. – Детишкам на запястье красные браслеты повязывают, чтобы она их не тронула.
Многие согласно закивали: про Пожирательницу слышали далеко не все, а вот браслеты новорожденным надевали многие, следуя традиции, истоки которой давно позабылись.
– А знаешь ты хоть одного младенца, которого бы она сожрала? – насмешливо полюбопытствовала я. Умышленно дала всем присутствующим время поразмыслить и прийти к выводу, что лично они ничего такого не припоминают. – Думаешь, тонкая ниточка всерьез остановит страшного демона? Нет ей никакого дела до детей. Своих она никогда не хотела, чужие ей вовсе неинтересны. Просто живет себе в свое удовольствие.
– Уела она тебя! – довольно вытянул палец Таль.
Длинноволосый что-то пробурчал себе под нос, дескать, это еще как посмотреть, но громко высказываться не стал.
– А ты складно рассказываешь, – заметила, подсаживаясь к нам за столик, Элена. – И слушали тебя получше, чем Элицура. Если будешь вот так же развлекать народ по вечерам, готова скинуть с цены комнаты три монеты в неделю.
Эйтан посмотрел на меня скептически, ожидая при самом лучшем исходе хладнокровного отказа, но я его удивила, протянув хозяйке руку.
– Годится!
– И темы у тебя хорошие, вроде как религиозные, но и не проповеди, – продолжила рассуждать та. – Тут даже люди шерифа, если что, не прицепятся. Вот правда только как бы в ведьмовстве не обвинили… – Она задумчиво поглядела на меня, подперев рукой подбородок. – Тогда ведь и сжечь могут.
– Так уже пытались! – бодро сообщила я. – Но ничего, оправдали. Сам граф заступился.
В глазах Элены мелькнуло сомнение, но, видимо, она решила, что спорить не стоит.
– Ну, если сам граф, то это хорошо! Тогда никто больше не сунется, – резонно заключила она.
– Вот и договорились, – просияла я и как бы ненароком покосилась на Эйтана.
Тот смотрел на меня, как скептики глядят на фокусников: вроде бы точно знают, что их только что провели, но никак не могут разобраться, в чем секрет.
– А другой работы у вас случайно не найдется? – неожиданно перехватила инициативу Агна. – Я так красиво рассказывать, как Арафель, не умею, к сожалению, но, может быть, по хозяйству нужно подспорье? Посуду помыть, постирать, заштопать что-нибудь?
– Сговоримся, – хмыкнула Элена. – Н-да, чует мое сердце: останусь я без платы за вашу комнату. Ну да ладно. Если хочешь помочь, прямо сейчас и начинай: есть работа.
Агна, безумно счастливая, подскочила с места и удалилась вслед за хозяйкой.
– Мне твоя история пришлась по душе, – заявила Йуваль, отсалютовав мне кружкой эля.
Ну еще бы. Кому-кому, а этой амазонке моя история не понравиться просто не могла.
– Ты бы Лилит тоже понравилась, – заверила я.
– Думаешь?
– Даже не сомневайся.
– Это все хорошо, конечно: первая женщина, вторая женщина… – без особого энтузиазма протянул седобородый посетитель. – Вот только меня одна-единственная женщина беспокоит: моя жена! Которая каждый день пилит меня и пилит: где был, почему поздно вернулся, зачем деньги на выпивку потратил. А ведь не так много и трачу, чай, не пьянчуга какой-нибудь. И жалованье домой исправно приношу. Но хочется же эля попить да с людьми пообщаться. Истории, вон, послушать. Если ты так в женской природе хорошо смыслишь, может подскажешь тогда, как быть?
Судя как по смешкам, так и по возгласам поддержки, седобородый был в своей беде не одинок.
Я хмыкнула и, оперевшись обеими руками о стол, наклонилась вперед, принимая вызов.
– А ты попробуй в следующий раз взять ее в «Ковчег» с собой. Может, тогда и пилить перестанет?
– Да где ж это видано, чтобы порядочная женщина по трактирам шастала! – возмутился он… и прикусил губу, запоздало сообразив, что ляпнул, не подумав.