– И я о том же! – Агна даже не заметила сарказма. Мне определенно начинало не хватать Эйтана. – Как удачно, что ты привела меня сюда! Теперь я не буду сидеть у тебя на шее, денег хватит и на жилье, и на еду. Даже не представляю, как Элена тут раньше справлялась, всего с одной помощницей. Простыни так и норовят порваться, а пятен на скатертях сколько!
– И что, тебе правда доставляет удовольствие всем этим заниматься? – фыркнула я, приоткрыв второй глаз.
– Это важно! – на полном серьезе ответствовала Агна. – Физическая работа очень полезна и для тела, и для духа. Она учит собранности, прилежности, внимательности…
Я застонала, повернувшись лицом к стене. Суточная мера восторгов и нравоучений была переполнена, а ведь за окном едва занималось утро. К тому же кровать была не слишком удобна, постель пахла, в моем представлении, неприятно, комната освещалась хуже некуда, да и вообще, я предпочитаю спать на открытом воздухе.
Поднявшись повыше, я нащупала кружку и заглянула в нее, но только для того, чтобы обнаружить несколько капель на самом дне. Огляделась в поисках воды. Фляжка Агны оказалась ближе всего.
– Не возражаешь, если я отхлебну? – спросила я, беспардонно обрывая ее восторженное щебетание. – Сушняк такой, не знаю даже, с какой радости, от эля такого вроде быть не должно…
Не дожидаясь ответа, я вытащила пробку и собралась сделать большой глоток, уже предвкушая то удовольствие, которое от этого получу… Но ощутила такой отвратительный дух, что едва не выронила флягу на пол.
– Что это за гадость?! – вскричала я, дыша так, будто страдала от астмы, и старательно размахивая рукой перед собственным носом, чтобы избавиться от неприятных ощущений.
Агна обернулась, хмурясь, но мгновение спустя ее лицо просветлело.
– А, так это ты сосуды перепутала! – рассмеялась она. – Здесь не питье, здесь я святую воду храню. Хотя, если бы ты даже и выпила, беды бы не было, наоборот хорошо.
Наоборот?! Вот зараза Матариэль, кого же ты мне сюда подсунул? Рассчитывал со свету меня сжить? Не так-то это легко! Разве что сердце переживаний не выдержит.
– Откуда ты ее взяла? – прохрипела я.
– Так из святого источника! – радостно прощебетала Агна. – Он недалеко от нашего монастыря протекает, всего-то полтора дня пути! Вода там чистая-пречистая, а на душе так благостно становится! Хочешь, тебе флягу подарю? У меня еще одна есть! Я специально побольше набрала, с запасом. Мало ли для чего пригодится.
– Спасибо, не надо таких жертв, – вежливо отказалась я, инстинктивно отодвигаясь от подальше от «подарочка».
– А мне для хорошего человека не жалко, правда! А тот источник, говорят, сама святая Матильда благословила!
Я нецензурно выругалась, весьма подробно сформулировав, чем именно упомянутая Матильда занималась возле источника, и кто из ангелов участвовал в процессе. Но Агна большей части использованных мною слов не знала, посему описание процесса не произвело на нее должного впечатления.
– Вот, возьми, тут обычная вода, – протянула она мне другую флягу.
Я приняла сосуд осторожно, открыла, подозрительно, открыла, принюхалась и лишь затем сделала маленький глоток. Содержимое оказалось пригодным для питья, и я сама не заметила, как осушила добрую половину фляги.
– Хорошо! – выдохнула я, когда в дверь постучали.
– Арафель, тебе записка, – сказала Эфрат, вторая помощница Элены.
Поскольку Агна была теперь частью их рабочей команды, ко мне тоже обращались по-простому. Меня это более чем устраивало.
Эфрат удалилась, а я развернула послание.
– Эйтан хочет встретиться, – сообщила соседке я. – Пишет, что ждет снаружи. Сюда-то чего не зашел? А, поняла, женскую репутацию загубить не хочет. За тебя, небось, волнуется.
Пришлось окончательно покинуть объятия постели. Я подошла к зеркалу и взялась за гребень.
– Хороший мужчина, – заметила Агна, наблюдая за процессом. – Сразу видно: добрый, заботливый. А вы… ну… близко общаетесь, наверное? А пожениться не собираетесь?
– А что? Вне брака всякая страсть греховна? – подзадорила ее я.
– Да нет, не то чтобы… – Монашка поспешила возразить, но как-то не очень уверенно. – Просто если все хорошо, то стоит ли тянуть? Семья – это счастье. Да и зачем попусту гневить ангелов?
Я усмехнулась, пристраивая в волосах последнюю заколку. Гневить ангелов – мое любимое занятие! Беда лишь в том, что Матариэля такая ерунда, как кувыркание с любовником, не рассердит. Ну, а Пуриэлю, чтобы разгневаться, довольно любой мелочи.
Взгляд будто случайно скользнул по затянувшемуся шраму на запястье.
– Можешь не беспокоиться, – заверила я. – Никаких таких отношений у нас с Эйтаном уже нет. Так что свадьбы не будет, но и ангельского неудовольствия тоже.