– А хорошая новость какая? – хмурясь, спросил он.
– А хорошей нет, – осклабилась я. – Просто мне очень хотелось сказать эту фразу, про две новости.
И тут просвистела тетива.
Стрела пробила сержанту грудь. Он дернулся, захрипел. Кровь засочилась между плотно подогнанных кольчужных колец. Я не пыталась поддержать его, чтобы замедлить падение. Выкарабкается. Сердце не задето.
Огляделась. Теперь здесь было так шумно, что не услышать ни звон спускаемой тетивы, ни свист стрелы, мчащейся к цели. Йуваль стреляла метко, и уже второй стражник ее стараниями выпал из седла. Другие девушки были под стать своей командирше. С крепкой дубовой ветки спрыгнул Авив, и приземлился на крыше клетки, в которой везли заключенную. Должно быть, обычно он проделывал такое с каретами. Сейчас оказалось потруднее: ему пришлось как следует постараться, чтобы сохранить равновесие. Но он удержался, а после быстро и легко спустился вниз, передвигаясь по прутьям, как по ступеням лестницы. И, не получив ни одной царапины, занялся нехитрым замком. Узница за все это время даже не пикнула, лишь зажимала себе рот рукой, но вряд ли может теплиться в человеческой душе столько надежды, сколько плескалось сейчас в ее глазах.
Я снова переключила внимание. Стоны, кровь, скачущие прочь лошади, оставшиеся на земле тела. Все как и должно быть при обстоятельствах такого рода. Стражник постарше, шутливо разговаривавший со мной в самом начале, лежал на траве без сознания, но невредимый. Маленькая игра не по правилам с моей стороны: вызвав обморок, я вывела его из боя прежде, чем тот начался. Нечестно, конечно, но стоит ли губить хорошего человека там, где можно обойтись без этого?
Тишина, которая закладывает уши после шума схватки, а потом – рыдания заключенной, только что обретшей свободу. Авив прижимает ее к себе, девушки говорят что-то участливое. Я склоняюсь над единственным стражником, который успел прийти в сознание.
– Смотри, сержант, – говорю я, притягивая его взгляд, вынуждая полностью сосредоточиться на моем лице. – Смотри и запоминай, чтобы потом рассказать.
Вольные Девы в компании Амины и Авива благополучно скрылись с места преступления. Я же направилась в противоположную сторону. Оставалось еще одно дело, и общество людей было нежелательно.
Добравшись до ближайшей прогалины, я остановилась в самом ее центре и запрокинула голову.
– Матариэль! Взываю к ангелу в надежде на благосклонность! – звонко произнесла я традиционные слова призыва. И, чтобы кое-кому не стало слишком приторно, добавила: – Матариэль, скотина такая, только попробуй не проявить благосклонность после всего, что я сделала для твоей протеже!
Перед глазами слегка зарябило, будто я смотрела на верхушки сосен сквозь дым от костра, а потом в воздухе стали медленно проявляться два силуэта.
– Это самый оригинальный призыв, какой мне доводилось слышать за долгие годы, – заявил Матариэль. – А слышал я, поверь, немало.
– Зато на другие ты небось и откликаться не спешил, – парировала я. – А тут не замедлил явиться.
– О да! Услышал, прослезился – и вот он я, здесь, перед тобой!
Он принял горделивую позу, какую скульптуры нередко придают изображениям великих полководцев.
– Тебе не следовало сюда являться! – сварливо прокаркал Пуриэль. – Виданое ли дело: ангел откликается на призыв демона!
– Два ангела, – поправила я. – И заметь: ты пришел по собственной инициативе. К тебе я точно не взывала.
– Я прибыл по собственной воле, чтобы поддержать товарища и проследить за порядком. Чтобы ты не нарушила правил и не погрузила землю во тьму!
– Было бы куда погружать, здесь и без моей помощи принц знает что творится!
– Не смей поминать его имя всуе! – взвился ангел.
– Матариэль, заставь его замолчать! – прорычала я. – Иначе я за себя не ручаюсь.
– И правда, брат Пуриэль, не тревожься, – успокаивающе проговорил тот. – Давай выслушаем девушку. Спасти землю в случае надобности мы всегда успеем.
И вот красиво, казалось бы, говорит, а глаза хитрющие, и сверкают озорно. Прямо как иногда у Эйтана.
– Много времени не отниму. У меня всего один вопрос. – Я поспешила перейти к делу, пока Пуриэль помалкивал. И вытащила на свет реликвию семейства Клеандо. – Вы знаете, что это за перстень?
Матариэль, так до сих пор и не опустившийся на землю, крутанулся в воздухе и подлетел поближе. Кольцо он разглядывал с искренним удивлением. А вот Пуриэль не просто удивился, он был шокирован.
– Откуда это у тебя?! – воскликнул скандальный ангел. – Ты его украла?
– Конечно, – и глазом не моргнув, ответила я. – И съела сердце его владельца. Разве не чувствуешь запах свежей крови?
Я подняла подбородок и чуть приоткрыла губы, принимая максимально чувственный вид. Давно заметила: подобное безумно раздражает святош.
– Незадача, – усмехнулся Матариэль. – Таким кольцом невозможно завладеть, убив его владельца. Даже высшему демону это не под силу.