– Глупец, – выдохнула я. – Во-первых, не исключено, что поездка окажется опасной. А во‑вторых, неужели ты не понимаешь, с какой легкостью я могу его отобрать?
– Неужели? – на устах Эйтана засияла злая улыбка. – А мне казалось, перстень наделен магической силой, и отнять его у меня невозможно. А добровольно я его тебе не отдам.
Он многозначительно покрутил кольцо перед самым моим носом, после чего надел его на палец.
Я сердито зашипела. Дворянин и бровью не повел, а вот Агна с непривычки содрогнулась.
– Надеюсь, хотя бы ты проявишь благоразумие и останешься здесь, – процедила я.
Однако монашка плотно сжала губы и мотнула головой.
– Ты что, не боишься? – напустилась я на нее.
– Боюсь.
– Тогда зачем лезешь на рожон?
– Понимаешь, – она облизнула пересохшие губы, – когда я уходила из монастыря, я сама не знала, зачем так поступаю. Мне просто казалось, что это правильно. А сейчас я, наверное, разобралась. Здесь такое творится, что нельзя оставаться в стороне. Молиться в святых стенах – это хорошо, но пробовать что-то изменить – важнее. Я, правда, не знаю, чем могу быть полезна, но я постараюсь. И потом, я чувствую, что должна о тебе позаботиться.
– Обо мне?! – только и смогла выдохнуть я.
– Да! – Моя реакция нисколько ее не смутила. – Я же не слепая и многое успела заметить. Ты не такая, как мы. Ты не принадлежишь этому миру. Но все равно действуешь нам во благо. Не за плату: нам просто нечего тебе предложить. И даже не ради благодарности. Ведь таких, как ты, не принято почитать. Ты помогаешь бескорыстно. А это святое дело. Кем бы ты ни была.
Я зарычала, обнажив зубы. Святое дело! Да меня еще никогда никто так не оскорблял!
– Ты ничего не знаешь о моих планах и мотивах, – отчеканила я.
– Не знаю, – согласилась она. – И не имею права знать. Зато я вижу, что ты не привыкла к этому миру. К человеческой жизни. И это делает тебя уязвимой. Поэтому я хочу помочь.
Я лишь тоскливо закатила глаза. С этими людьми ничего невозможно поделать. На них даже злиться долго нельзя: никаких демонических сил не хватит.
– Идем! – бросила я, широким шагом, не оглядываясь, направляясь к двери. – Но не говорите потом, что я вас не предупреждала.
Лилит разглядывала моих нежданно-негаданно появившихся спутников с живым интересом.
– Кто это? – полюбопытствовала она, когда Эйтан с Агной еще не успели нагнать меня около колесницы.
– Самоубийцы, – мрачно ответила я.
Уговора везти с собой свидетелей у нас с Лилит не было, и реши она сейчас запротестовать, это было бы совершенно легитимно. Сей факт не добавлял мне хорошего настроения.
Однако демон, похоже, не думала выражать недовольство. Скорее наоборот, новая компания ее развлекала.
– Добрый день! Я Агна, – дружелюбно представилась монашка, – а это Эйтан. А вы, наверное, подруга Арафель?
Тут я основательно напряглась: девица использовала понятие, которое не в ходу в мире Тьмы. Лилит обменялась со мной быстрым взглядом, подмигнула, давая понять, что все устроит как надо, и, к моему облегчению, ответила:
– Конечно. Я прибыла сюда, чтобы кое в чем ей помочь.
– Это так прекрасно! – воскликнула Агна, прижимая руки к сердцу. – А как вас зовут?
Настал очередной скользкий момент: назвать имя как оно есть означало положить начало вопросам, а то и подозрениям. Имя, как ни крути, было известное. Но тут мне удачно вспомнилась Оршина-Орна, и я вмешалась:
– Лилия. Мою подругу зовут Лилия.
Обладательница имени лишь улыбнулась, нисколько не смущенная такой его вариацией. Эйтана обмануть не удалось: он с самого начала рассматривал мою спутницу с нескрываемым подозрением, и теперь мало что изменилось. Но Агну мой ответ полностью устроил.
– Лилия! Какое красивое имя! – заметила она, садясь в колесницу. В обычной повозке этого типа места для четверых было бы маловато, но в нашем случае небольшое увеличение территории для пассажиров обеспечивалось легко и незаметно. – Это от цветка, да? Как Роза и Виолетта?