– А ты так и не поняла? Не заставляй меня думать, что ты глупа, Арафель! Иначе я расхочу брать тебя в союзницы.
– Я пока, кажется, не напрашивалась. Но попробую угадать. В этом мире много силы, не так ли?
– Больше, чем ты думаешь, – одобрительно хмыкнул демон. – А завладеть им будет несложно. Это ничья территория, Арафель. По большому счету, я не ущемляю ничьих прав. Зато совсем немного телодвижений – и я буду сам себе князь. Ну, и тебя не забуду, если окажешься рядом.
– Это бунт? – предельно спокойно уточнила я, сложив руки на груди.
Агараш, рассмеявшись, покачал головой.
– Лазейка, Арафель. Всего лишь лазейка. Узкая щель между мирами. Говорю же: я в своем праве и не нарушил ни одного закона. Ну так как? По рукам?
– Я не предам интересов князя.
– Князя? Или этих людишек? – насмешливо полюбопытствовал он.
– Если на то пошло, у них прав на этот мир больше, чем у тебя.
– У них-то? С какой же стати?
Агараш презрительно покосился на Эйтана, сжимающего в руках бесполезный меч, и Агну, сжавшуюся у стены, рисующую у себя на лбу знак, который не в силах был никого защитить.
– С той стати, что этот мир был создан для них, – четко проговорила я, и лишь секунду спустя осознала, что перешла на человеческий язык. – А еще с той, что они тысячелетиями поили его своей кровью.
– А я приду и заберу его по праву сильного, – фыркнул Агараш. – Но, я вижу, с тобой сотрудничать бесполезно. Я готов уничтожить «Ковчег», хозяин! – почтительно обратился он к кардиналу. И, мстительно улыбнувшись мне, добавил: – С радостью.
– Уходите! – рявкнула я своим спутникам. – Идите как можно дальше. Смешайтесь с толпой!
Так он никогда их не отыщет. Разве можно распознать букашку среди десятков точно таких же? Даже если совсем недавно наблюдал, как она ползет вверх по травинке.
Агараш поднял руки, готовясь вызвать землетрясение. И тогда я шагнула внутрь многоугольника.
Стены, воздвигнутые со всех сторон от пола до самого потолка, стали почти физически ощутимы. Это не мешало ни видеть, ни слышать то, что происходило вокруг. Тяжело дышащий кардинал, на лице которого от напряжения проступили синеватые жилки. Он еще не знал, как отнестись к моему поступку, торжествовать или падать в обморок от страха. Я и сама пока не знала, что вернее. Эйтан, подбежавший к самому краю нашей с Агарашем клетки. Хорошо, что пока ему хватало ума не переступать черту. Агна, все еще держащаяся подальше, но даже не подумавшая прислушаться к моим словам. Откуда же они взялись, такие упрямые, на мою голову?!
А между тем сосед по «камере» широко расставил ноги, сложил руки на груди и торжествующе расхохотался.
– Вот ты и попалась на крючок, да? – рыкнул он, отсмеявшись. – Я так и знал, что ты останешься верна князю. Но у тебя был шанс, а мне не повредила бы твоя помощь. Что ж, я справлюсь и сам, а ты сделала свой выбор. Вряд ли мне стоит напоминать тебе, что сила демона возрастает во время призыва?
– Не стоит, – процедила сквозь зубы я. – У меня вообще нет настроения на разговоры.
И, в подтверждение своих слов, я ринулась в атаку. Извлекать меч не имело смысла: это была не простодушная игра с Матариэлем, а жестокая, первобытная борьба не на жизнь, а на смерть. Когти, клыки и грубая сила подходили для этого куда больше. Ястреб слетел с плеча Агараша и, хлопая крыльями, устремился ко мне, но я лишь, презрительно скривившись, махнула рукой, и птица, почти упав наземь, растворилась в воздухе. Я же сцепилась с демоном.
Я отлично понимала: времени мало. Агараш прав: призыв придавал ему сил. Кроме того, он и сам был не из слабаков, так что неизвестно, кто бы из нас победил даже без преимущества, полученного им от кардинала. Моим единственным шансом был первичный напор и быстрая, молниеносная победа. С течением времени я ослабну, а мой противник почти не утратит сил.
Я легко увернулась от острых рогов, схватилась за них руками, оттолкнулась и подпрыгнула, едва не ударившись головой о потолок. Приземляясь, с силой ударила Агараша обеими ногами. Он пошатнулся и, хотя устоял, на долю секунды утратил концентрацию, и я успела вонзить когти в призрачную шею. С рычанием постаралась проникнуть как можно глубже, но, увы, мои руки быстро перехватили, так что в итоге пришлось не только выпустить добычу, но и уворачиваться от чужих зубов.
Демон с разбега ринулся на меня. Я упала и перекатилась по полу, чтобы уйти из-под удара. Краем глаза заметила Эйтана; тот только этого и дожидался и взглядом спросил, разрывать ли многоугольник. Его рука тянулась к кинжалу, лежавшему поверх начерченной мелом полосы. Я отчаянно помотала головой. Если Агараш вырвется на волю, про меня, может, и забудет. Но последствия этого освобождения трудно было даже представить.
Тело внезапно пронзила острая боль: воспользовавшись тем, что я потеряла концентрацию, демон ударил меня в живот. Я согнулась, чувствуя, как уходит из легких воздух, но вдохнуть по новой не удалось: противник схватил меня за горло. Его когти были не короче моих, они раздирали кожу, и капли крови с шипением разъедали каменный пол. Но боли я не чувствовала, только пустоту в груди, грозившую перерасти в иную пустоту – забвение. Потребовалось время, чтобы преодолеть инстинкты, перестать хвататься за лапы Агараша и вместо этого нанести удар. К счастью, мне удалось попасть в болевую точку, хватка ослабла, я вывернулась и, хрипя, отползла на несколько метров. Выиграть удалось от силы несколько секунд. Противник вот-вот полностью восстановится, мои же силы неумолимо таяли. В ушах шумело, и я лишь со второго раза сумела разобрать слова Агны, хотя она кричала изо всех сил.
– Что делать, Арафель? Как помочь?
Монашка стояла возле самого края многоугольника и, похоже, совершенно перестала бояться. Мои губы скривились в слабой улыбке. Что-то в этом определенно было: прежде, чем пасть от руки непобедимого демона, увидеть людей, таких хрупких, но таких по-своему сильных… И тут, внезапно, меня осенило.
– Молись! – ответила я, вскакивая на ноги.
– Что?!
Агна, похоже, не поверила своим ушам.