Annotation Жизнь в бегах – какая она? Что будет после выбора пути? Учеба и независимость – достойная цель для той, которая хочет обрести свободу. Но сможешь ли ты справиться с кознями тех, кто преследует исключительно собственные цели? Сможешь ли объяснить дорогому человеку, что ты – это ты, а не нарисованный неуловимым шутником портрет? Где грань, разделяющая твои желания и чужую волю? Когда боги затевают очередную игру, все может обернуться не тем, чем казалось. Особенно когда для вас открывает двери Университет Чароплетства. * * * Таша Танари, Хельга ХовПролог Глава 1 Глава 2 Глава 3 Глава 4 Глава 5 Глава 6 Глава 7 Глава 8 Глава 9 Глава 10 Глава 11 Глава 12 Глава 13 Глава 14 Глава 15 Глава 16 Глава 17 Глава 18 Глава 19 Глава 20 Эпилог * * * Таша Танари, Хельга Хов Университет Чароплетства Пролог Ильтарский тракт словно вымер. В полночь даже самые отважные люди, впрочем, как и нелюди, не рискуют его пересекать, особенно вблизи границы с Вольными Землями. Об этих краях ходила не просто дурная слава – они являлись неофициальным оплотом зла. Вольные племена, кочевники и все остальные любители свободной жизни за рамками закона не признавали светлых богов и потому поклонялись лишь тем сущностям, что дарили им силу. Границы охранялись силами людей и магическим барьером, но даже подобные меры не всегда спасали честных жителей Карфаенской империи от набегов. Луна неярко освещала гладкие, отполированные многими тысячами ног камни опасной дороги. Один, другой, третий – все они были похожи друг на друга. Старый путь помнил многое из того, о чем успели позабыть люди, но безмолвно хранил чужие тайны. Неожиданно один из булыжников шевельнулся, края его стянулись к центру, и… стало понятно, что это вовсе не камень, а темная книга. Став домиком, она по-собачьи отряхнулась и, медленно шурша листами, отправилась на восток. Внутри книги происходила битва. Нет, не добра со злом, и даже не воина с магом – узники книги ругались по нескольку раз на дню, потом опять ругались, переводили дух и продолжали ругаться дальше. Кошка с собакой и то лучше уживались, чем ведьма с бесом, – этих могло объединить только общее дело. Сейчас для обоих было важно преодолеть как можно большее расстояние за ночь, чтобы с рассветом спрятаться в укромном месте. О том, как они оказались в книге, ни один не любил вспоминать и старательно обходил скользкий момент во всех ссорах. Единственное, что их сближало, – жажда вырваться на свободу, а после убить соседа по клетке. – Шэдар, дорогая, золотая, лапочка, я больше не могу, – жалобно проскулил бес. – Или ты двигаешь свой зад, или всю следующую неделю власть над книгой моя! – рявкнула на беднягу ведьма. Скулеж гостя из Пекла только раздражал ее, и будь она хоть чуточку умнее, подобной ситуации бы не произошло. К несчастью, властью над книгой в реальном мире они обладали в равной степени. Так, если бес тратил на свои фокусы всю энергию, Шэдар оставалась на голодном пайке. Подобное и произошло, теперь им приходилось двигать фолиант силой мысли, а так как он подчинялся им обоим, то верхняя обложка и листы с начала до середины принадлежали ведьме, а оставшаяся часть – бесу. Хвостатый бессовестно отлынивал, и потому создавалось впечатление, что книга «прихрамывает». – Если бы ты, рогатый, не гонял весь день белок, когда меня сморил сон, то сейчас все было бы намного проще, – вновь начала закипать ведьма. Умаявшись за день, Шэдар прикорнула, а рогатое чудовище только того и ждало. Оно загипнотизировало окрестных белок, и те натаскали золота с трупов, которых на границе валялось с избытком. Но этого бесу показалось мало – он решил перетащить награбленное в книгу и скормил ей все находки, истратив двухдневный запас силы. Теперь книга восстанавливалась, а ведьма не могла применить свои уловки. Так, если бес мог гипнотизировать животных и еще кое-что по мелочам, то ведьма умела превращать книгу в ворона, что здорово облегчало им передвижение. Но не в этот раз. – Ой, да брось! – голос беса немного изменился – он почувствовал, что первые листы книги выполняют самую сложную работу. Хвостатый устроился поудобней на пеньке, который располагался прямо внутри фолианта. Вообще, там существовал целый мир, а жителей всего только двое. Последнее обстоятельство всегда сильно огорчало ведьму. Будь здесь ее подруги по ремеслу, жизнь стала бы веселее и у нее самой, и, несомненно, у беса. – Бросить? – Ведьму аж заколотило. В отличие от хвостатого недруга, она лежала на земле и чувствовала себя не просто погано, а очень погано. – И брошу! Книга после ее слов расползлась по дороге грязной кляксой. – Мы остановились. Пришли, да? – встрепенулся бес, вскочив на копытца и радостно пританцовывая на пеньке. Цок, цок, цок… Ведьма с трудом подняла руку, и в беса полетел фиолетовый шар силы. Тот рухнул как подкошенный и расквасил свой пятачок. – Ты-ы-ы вф св-своем вуму? – прогундосил раненый. – Я-то? Не уверена. Но ты! Зачем, скажи мне, зачем ты истратил энергию? – Ради этого, ведьма! – восторженно сообщил хвостатый и в два прыжка очутился на горке золотых монет. Распластавшись на ней, он любовно погладил сокровища. Ведьма обреченно вздохнула. Страсть беса к золоту можно было сравнить только с ее страстью к знаниям. И то, со стыдом признавалась она самой себе, хвостатый более одержим. – Вставай! И так потеряли уйму времени, надо спешить! – приказала Шэдар, страстно желающая выбраться из колдовской тюрьмы. Бес же только пожал плечами – его ситуация расстраивала не так сильно. Хвостатому даже нравилось подобное положение вещей, и на свободу он стремился скорее за компанию. Но своими мыслями гость из Пекла с ведьмой делиться не собирался. Глава 1 Мартинити Руки дрожали, а зрение постоянно затуманивалось из-за наворачивающихся слез. Как же так? Почему именно сейчас и почему именно он? Раз за разом я мысленно задавала себе одни и те же вопросы. Великая несправедливость, да чем же я так прогневала вездесущий пантеон? Всю жизнь только и делала, что являла собой образец высшей благодетели, и вот награда – отец самолично потрудился выбрать мне жениха. Не какого-нибудь, а наилучшего, состоятельного и со связями – успешная партия. К горлу подкатил ком, и я подавила рвотный позыв. Белоснежная тарелка из дорогого сервиза все-таки выскользнула из непослушных пальцев и разбилась вдребезги. Точно так же, как и несколько минут назад моя жизнь. Я опустилась на пол у осколков и принялась их собирать, не замечая, что успела пораниться. Вид красных капель на белом стекле заставил очнуться и взять себя в руки. Не время и не место для слабости, нельзя раскисать, показывать истинные чувства. Новообретенный жених никуда не ушел, он все еще стоял за дверью, ведущей из кухни в зал с посетителями. Любезно общался с моим родителем, улыбался, строил из себя добропорядочного господина. И поглядывал в круглое окошко, прорезанное в двери. Ненавижу гада, как же он омерзителен! И вовсе не потому, что уродлив. О нет, этот лживый мужчина очень даже хорош собой, но я знала его истинное лицо, и радости предстоящая помолвка у меня не вызывала. Однажды мне довелось стать свидетельницей его гнусного бесчинства, и сейчас я словно вновь перенеслась в тот злополучный день, картинки прошлого ожили перед глазами. Тем вечером, почти год назад, мне пришлось задержаться в ресторане: посетители заполнили весь зал, и разносчицам требовалась помощь. Как-никак был праздничный день – День священной двухголовой птицы Ло’орма, которая по легенде объединила в себе мужское и женское начала и символизировала святость семейных уз и таинство любви. Отец попросил помочь, девочки-разносчицы уже не справлялись, а мне никогда не было зазорно выйти в зал к людям. И ничего, что ресторанчик принадлежит папе, и я, можно сказать, являюсь хозяйкой. Глупости это – я и на кухне работаю наравне со всеми, и уборку делать не стыжусь. Доход у нас не сказать чтобы большой, лишних работников стараемся не нанимать, обходясь по возможности своими силами. Готовить же я с детства люблю, и окружающие всегда хвалили. Так вот, со всеми хлопотами освободилась я тогда затемно. Отец остался выпроваживать последних посетителей, а я поспешила домой. Шла обычным коротким путем и сосредоточенно смотрела под ноги, еще не хватало впотьмах споткнуться и свалиться в грязь. К счастью, из-за туч вскоре выглянула луна, осветив пустые ночные улицы. Воодушевленная, я прибавила шагу: район у нас спокойный, но мало ли, всегда есть вероятность нарваться на пьяных гуляк, особенно в праздник. Задумавшись, слишком поздно заметила, что уже не одна. У арки, ведущей в нужный мне двор, миловалась какая-то парочка. Идти мимо страстно обнимающихся влюбленных я постеснялась и укрылась за деревом, пережидая, пока парочке наскучит миловаться. Но вскоре я поняла свою ошибку. Послышался женский испуганный крик, потом мужчина наотмашь ударил девушку. Ее лица я не видела – широкоплечая фигура насильника почти полностью загораживала жертву, придавив к стене. До меня донеслись всхлипывания и причитания – она умоляла о пощаде. От страха и потрясения я впала в ступор. Неизвестный тем временем уже разорвал на несчастной рубашку и задрал юбку, закидывая ее ногу себе на бедро. В моем желудке заворочался ужин. Нужно было срочно что-то предпринять, но ни одной толковой мысли в голове не проскальзывало. Стыдно признаться – отчаянно захотелось сбежать, а ведь на ее месте могла оказаться я, и уже кто-то другой так же стоял бы и наблюдал. Что делать в подобной ситуации? Звать на помощь? Вокруг совершенно пустынно, будто вымерли все. Тусклый фонарь придавал открывшемуся мне зрелищу еще более зловещий вид. Видимо, пока меня терзали сомнения, девушка дала отпор нападавшему, потому что тот отшатнулся, грязно выругался и снова ее ударил. Послышался жалобный вскрик, после чего она замолкла. Не думая, что делаю, я выбежала из укрытия, подлетела почти вплотную и крикнула: – Убирайтесь прочь! Он развернулся ко мне и гадко улыбнулся, в пьяных глазах не было ни тени смущения. – Решила составить нам компанию? – развязно осведомился негодяй. Меня обдало запахом крепкого спиртного. Да он невменяем! Но самое страшное – я узнала насильника! Сын наместника нашего провинциального городишка, личность известная и до сегодняшней ночи безукоризненная. А его семья принадлежит к одному из богатейших и влиятельных родов империи, заправляющему всем в здешних краях. Я невольно отступила на шаг, зажав рот ладонью. Насильник понял, что я узнала его, и отпустил жертву. Несчастная судорожно всхлипывала и пыталась запахнуть разорванную рубашку, из разбитой губы текла кровь. – Ну что стоишь? Беги! – заорала я, хотя у самой от страха коленки дрожали. В следующий момент я уже наблюдала ее быстро удаляющуюся спину. Перевести дух не успела – меня грубо схватили за шиворот и встряхнули. – А ведь я тебя знаю, бабочка. Твой отец вдрызг проигрался, заложив дело всей своей жизни. От услышанного я даже трепыхаться перестала, ошарашенно уставившись на мерзавца. Бабочкой меня называл отец, потому что я легкая, подвижная и, как он выражается, не хожу, а порхаю. Да и ресторанчик наш именуется «Мартин», что на древнекарфаенском означает «ночной мотылек», а зовут меня Мартинити. Нет сомнений, что плотоядно ухмыляющийся мужчина напротив действительно знает, кто я. – Что дальше? – бесцветным голосом осведомилась я. Сердце бешено колотилось, от страха мутило. – Поступите так же, как с той несчастной? – О нет, такую прелесть ждет нечто иное. Тебя я использую гораздо умнее. И он принялся жадно обшаривать меня руками. Там, где дотрагивался, казалось, кожа начинала гореть, даже тонкая ткань одежды не спасала. А едва я открыла рот, чтобы возмутиться, холодные губы впились в мои. На глаза навернулись слезы – не так я представляла первый поцелуй, совсем не так! Затем он резко отстранился и, сдавив мне горло, медленно проговорил: – Слушай внимательно, бабочка, ты ничего не видела. Поняла? Скажешь кому хоть слово, считай, что вам с папашей конец. Забегаловка ваша и так у меня в кармане, а следом и твои крылышки обломаю. Тебе никто не поверит – моя репутация безупречна, а кто мой отец, ты и сама знаешь. Ты ведь узнала меня, верно? – требовательно спросил он. – Да. – Все запомнила, все уяснила? – Да. – Вот и умница. Извини, провожать не стану. Ночь только началась, и у меня осталось незавершенное дело. Не собираюсь лишаться удовольствия из-за такой дурехи. Он мерзко ухмыльнулся. Меня передернуло – какие его ждут дела, было очевидно. Стоит ли говорить, что отцу я ничего не рассказала, да и вообще ни одной живой душе. Как бы ни был мне противен этот тип, в одном он прав – его семья слишком влиятельна. Что будет значить слово простой девушки против его слова? В лучшем случае спишут на то, что я хочу от него денег, вот и взялась оклеветать. В худшем – даже подумать страшно. А уж если его слова насчет карточного долга отца правдивы… После смерти мамы тот и правда пристрастился к пагубному развлечению, но я и не предполагала, насколько далеко все зашло. Радует лишь то, что с тех пор я ни разу не видела своего обидчика. Прошло около года, тот случай стал постепенно стираться и выцветать в моей памяти. Я перестала вздрагивать от каждого шороха, ожидая в любой момент исполнения обещанной изощренной расправы над собой. И в конце концов убедила себя, что мерзавец проспался и забыл о случившемся либо просто отказался от своих замыслов. До сегодняшнего вечера. Еще вчера отец уведомил меня о решении выдать замуж свое единственное и драгоценное сокровище. В Карфаенской империи судьба дочери полностью во власти отца или старшего брата. Я всегда знала, что рано или поздно это случится и со мной, но никак не рассчитывала на столь скорое вступление во взрослую жизнь. Однако, догадываясь о нашем плачевном положении с учетом родительской любви к азартным играм, я не стала противиться судьбе. Папа убеждал, что о таком женихе можно только мечтать и мне очень повезло. Он и красив, и знатен, и богат. Тем более я понимала, что, выйдя замуж, получу покровительство и защиту от посягательств сына наместника. Только вот сегодня вечером все изменилось. Моим женихом оказался тот, кого я все это время пыталась прогнать из кошмаров. Отец лучился счастьем, искренне полагая, что замечательно устроил мою жизнь. «Завидная партия» обворожительно улыбалась и прикидывалась галантным мужчиной. А мне было тошно смотреть на этот фарс и страшно представить, что он со мной сделает, заполучив в безраздельную власть. Когда отец отвернулся, будущий муж подмигнул мне и показал неприличный жест – ничего он не забыл. Мысли обрушились на меня ледяным потоком горной реки. Спасаться! Бежать! Если останусь, то пропаду, и никто не даст за мою жизнь и ломаной монетки. Бежать и стать самостоятельной, независимой личностью. Чтобы никто больше не смел распоряжаться мною как вещью! Я подошла к зеркалу и посмотрела на свое отражение: бледная, глаза лихорадочно блестят, губы упрямо сжаты в полоску, волосы растрепались. Сейчас или никогда, потом не решусь, испугаюсь, найду тысячу отговорок. Бежать! Эта мысль билась в голове пойманной бабочкой. Надо успеть, пока меня саму не пришпилили на булавку и не повесили в рамочку. Не мешкая, я скинула фартук и набросила на плечи плащ. Выскользнула через черный ход и тихо притворила за собой дверь. У меня есть около часа на сборы, а дальше нужно успеть покинуть город, пока отец не обнаружит исчезновение любимой дочери. Что делать и куда ехать, я примерно представляла. Да, страшно, но стоит лишь дать слабину, и я сдамся, а это равносильно концу. Как я добежала до дома, не знаю, все время казалось, что меня кто-то преследует. Быстро и не особо вдумчиво побросала вещи в дорожный чемоданчик. Сложила в рюкзачок мамины тетради и старый гримуар – самое ценное, что осталось от нее. Подарившая мне жизнь принадлежала к почти вымершей расе мелиад. Их кровь дала мне способности к магии, наделила фиалковым цветом волос и очень светлой кожей. Столь необычная внешность в наших краях в итоге сыграла со мной злую шутку – я удостоилась роли экзотической бабочки в коллекции развращенного аристократа. Ну уж нет! Собрав волосы в тугой узел и спрятав их под шляпкой – ни к чему привлекать лишнее внимание, – я тенью выскользнула в промозглый вечер. Ветер пробирал до костей, ноги моментально промокли. Осень пришла к нам не только с опавшей листвой, но и с дождями. Только сейчас я обратила внимание, какая сегодня гадостная погода. Но это мне на руку – улицы пустынны, а сумерки помогут оставаться незамеченной. Добравшись до вокзала, трясущейся рукой купила билет до Карфы. К счастью, пассажирский экипаж уже готовился к отправлению. Когда границы города остались позади, я облегченно выдохнула и позволила себе прикрыть глаза, стараясь не думать о последствиях скоропалительно принятого решения. Что будет с отцом? Как жить, на что и где? Но участь игрушки в руках жестокого человека пугала сильнее. Пусть горит старая жизнь, я так просто не сдамся. Больше я не буду сомневаться, выбор сделан. Столица, встречай, надеюсь, мы подружимся. Ехать пришлось долго, и я задремала. На империю опустилась ночь, почти все попутчики тоже спали. Очнулась, когда экипаж остановился на первой станции. Ноги затекли, шею ломило – все же длительный отдых в столь неудобном положении всегда чреват последствиями. Пока извозчик менял артефакты с истраченной энергией на полностью заряженные, вышла подышать свежим воздухом. Постоялый двор, у которого мы остановились, был тих и безлюден, лишь новоприбывшие разбавляли унылый пейзаж своими пестрыми одеждами. Правильно, во-первых, уже очень поздно и добропорядочный люд в такое время сидит по домам, во-вторых, путь частично пролегал по Ильтарскому тракту, а эти места всегда пользовались дурной славой. Поэтому я совсем не удивилась отсутствию праздных гуляк в трактирчике, расположенном поблизости от проклятых светлыми богами Вольных Земель. Не знаю, как обстоят дела по ту сторону границы, но у нас даже самые отъявленные авантюристы стараются лишний раз не затевать разборки у погра- ничья. Природа встретила меня теплым ветерком, я с удовольствием втянула в себя терпкий запах осенней листвы и присела на лавочку у пышно разросшихся кустов дикой ристарии. С моего места отлично просматривалась вся площадка перед постоялым двором, поэтому я не мучилась духотой в экипаже и не боялась пропустить его отправление. Достала из рюкзачка плитку горького шоколада и погрузилась в невеселые мысли. До столицы предстоит совершить еще пару остановок, последняя будет в Лестэйле – городе, известном своими свободными нравами. Пожалуй, это единственный населенный пункт в Карфаенской империи, где узаконена ночная жизнь: игорные дома, увеселительные и питейные заведения, даже любовь доступных женщин – там найдется досуг на любой вкус и кошелек. Чтобы не вляпаться в неприятности, придется держать ухо востро, ведь до отправки в Карфу мы проторчим в городе почти сутки. Дальше размышления плавно перетекли на мои планы. Я собиралась пройти вступительные испытания в известный даже в нашем захолустье Университет Чароплетства. Только в этом случае я смогу обеспечить себе независимое будущее, получив образование и возможность пополнить ряды магов Карфаена, находящихся на государственной службе. Раз уж судьба даровала способности к волшебству, нужно пользоваться. Была и другая причина – адепты на время обучения получали возможность бесплатного проживания в общежитии и независимый статус, переходя под покровительство государства. В моем случае это выглядело настоящим спасением. О том, что в Штатный Университет Чароплетства Карфаенской империи, а попросту ШтУЧКИ для начала еще нужно поступить, я старалась не думать. Потому что если провалюсь, то страшно представить, какая участь меня ждет. Домой не вернусь – это точно. Лучше влачить нищенское существование, перебиваясь низкооплачиваемыми подработками, чем стать игрушкой в руках утратившего всякие моральные принципы аристократа. Найти же достойную работу без образования и связей будет очень непросто. Ведьма и бес – Хорошо-то как, – протянул бес, растянувшись на золотом кургане, в котором похоронил возможность быстро добраться до места назначения. Шэдар недовольно скривилась. Нежелание беса выбраться из книги было очевидным, и его вранье страшно раздражало ведьму. Вот уже несколько месяцев они «наслаждались» обществом друг друга. И если бес разыгрывал трагедию, то для ведьмы это действительно было катастрофой. Избавиться от книжного заточения можно несколькими способами, но Шэдар, к сожалению, знала только два. Первый – простой как сонное заклятье, но одновременно и сложный. Ни одна ведьма или колдун в Вольных Землях не станет помогать собрату по ремеслу просто так. Услуга за услугу, кровь за кровь – негласное правило для всех. Вот им с бесом и пришлось податься туда, где законы совершенно иные. Второй способ – это кого-то подчинить, в идеале забрать себе тело жертвы и с помощью ее дара выбраться на свободу. Но в Вольных Землях наивный дурак – штучный товар, который можно и не найти, поэтому два заключенца решили попытать счастья в соседней Карфаенской империи и направились в самое «рыбное» место – Университет. Где еще можно с большой вероятностью найти алмаз негранёный и завладеть его телом? – Ты чего молчишь? – обеспокоенно спросил бес. Его всегда настораживала тишина. Он четко уяснил для себя, что подобное затишье всегда заканчивается бурей. Хвостатый же, как и любое здравомыслящее существо, любил покой. – А ты как думаешь? – вкрадчиво спросила Шэдар. – Бить будешь? – обреченность сквозила в голосе беса. – Устала, – недовольно поморщилась ведьма. После чего подошла к куче золота и опустилась на землю, опершись спиной о горку сокровищ. – Наконец-то, – выдохнул бес. – Я все слышу, – безразлично произнесла Шэдар. Воевать с соседом ей сейчас совсем не хотелось. – Раз ты устала, могу я?.. – Нет. – Ну чуть-чуть, – начал канючить бес, после чего подполз к ведьме и заглянул в глаза. – Сгинь, нечисть. – Это я мигом, – встрепенулся он, но был пойман за хвост. Центр книги по сути являлся рулем, кто в нем стоял, тот и управлял фолиантом. – Не вздумай, – предупредила Шэдар. – Давай хоть на реальный мир посмотрим, – предложил бес. Здесь ему ведьма отказывать не стала. Наблюдать, что происходит за пределами книги, – единственное, что доставляло удовольствие и вносило хоть какое-то разнообразие в их скучную жизнь. Иллюзорный мир померк, и ведьма с бесом огляделись. Кусты дикой ристарии, в которых они укрылись на время отдыха, отлично прятали книгу, но не мешали обзору. – Смотри, – схватив беса за рога, Шэдар повернула его голову в нужную сторону. На скамейке сидела девушка, ее задумчивый взгляд был устремлен в небо. Что она искала среди облаков, ведьму не волновало, но вот другое… – У нее есть дар! Дар! – воскликнула пленница. – Давай, работай! Шэдар ликовала. Им наконец-то повезло. – Чего ты ждешь? Двигай к центру книги, и вперед, – приказала ведьма. Цок. Цок. Цок. – Что делать-то? – недовольно спросил бес. – То, что ты умеешь лучше всего. Найди что-нибудь облезлое, живое и больное, пусть оно жалостливо посмотрит на нее. – А что потом? – Мы заберемся в ее рюкзак, пока она будет жалеть клубок шерсти. – Зачем она нам? Мало ли куда она направляется, может, к бабушке за пирожками? – скептически поинтересовался бес. – У нас уже есть цель. Как бы ни ворчал хвостатый, он прекрасно понимал, что в этом мирке главная – ведьма. Да и отойти друг от друга они здесь не могли – ловушка имела ограничения. К тому же бес себе честно признавался, что без Шэдар в заключении было бы тоскливо. – Не отвлекайся, у нее есть дар. – Ведьма внимательно следила за всеми действиями беса. Еще одну ошибку она не могла допустить. Хвостатый тем временем пыхтел, вытирал пот, и вот результат его стараний появился на горизонте. – Что это? – ошарашенно спросила ведьма. Бес почесал кончиком хвоста подбородок и пожал плечами. Когда-то «это» было котом. У животного не хватало одного глаза, а второй гноился. Грязная свалявшаяся шерсть превратилась в некий нарост и создавала впечатление панциря. Часть хвоста, судя по всему, раздавило еще много лет назад. Поскольку зверь пришел по приказу беса и должен был втереться в доверие, как и все кошки, он сделал то, что делают они в первую очередь. Противный, мерзкий мявк огласил улицу, а будущая жертва жалости вздрогнула всем телом. Кот же, видя, что маневр не удался, задрал хвост, который вместо того, чтобы торчать прямо, печально провис посередине. Затем животное поковыляло к девушке. – Он еще и хромает! – обвинила беса Шэдар. – Неужели на всю округу не нашлось лучше? – Ты же просила жалость? – Жалость, а не отвращение! – обозлилась ведьма. У самой Шэдар, привыкшей и не к такому, возникло именно это чувство. Кота хотелось прибить, чтобы не мучился и не пугал окружающих. Цель повела себя неправильно, но понятно. Брезгливо сморщившись, она подобрала ноги и прижала к себе рюкзак, приговаривая: – Котик, у меня ничего вкусного нет. Ступай мышек полови. Тем временем кот, видя, что ход с ласковым зверем не сработал, решил действовать по-другому – притвориться умирающим. – Ты вообще его контролируешь? – скептически спросила Шэдар. – Нет, чистая импровизация, – гордо произнес бес и задрал пятачок вверх. – Ну так смотри, чтобы наш билет на свободу не убежал – не догоним. Сделай что-нибудь! – Только потому, что леди просит. Следующие действия кота были продиктованы бесом. Тот рассудил: раз жалость, милосердие и доброта не сработали, то пора задействовать страх. Кот резво вскочил на лапы и, безобразно раздувшись, что с его коркой грязи смотрелось весьма внушительно, грозно зашипел. – Хорошая киса, – немного напряженно произнесла девушка. Кот на откровенную ложь не обратил внимания и в один прыжок оказался на рюкзаке, крепко вцепившись в него когтями. Взвизгнув в испуге, девушка вскочила на ноги и попыталась стряхнуть животное. Утробно рыча, кот не отпускал добычу. Так бы это и продолжалось, если бы не зверь, который в душе оказался воином. Он попытался укусить девушку, и та, недолго думая, отбросила рюкзак. Совершив красивый полет, он рухнула вместе с котом в кусты, в которых и пряталась книга. – Точно в цель! – восторженно воскликнул бес и исполнил несколько танцевальных движений. Цок. Цок. Цок. – Наш выход, – поддержала его ведьма. Книга, до этого мирно лежащая на траве, встрепенулась и шустро кинулась к рюкзаку. С трудом забравшись внутрь, она хищно осмотрелась, ища жертву. Темный фолиант умел сжирать другие книги и занимать их место, полностью копируя оригинал. Если бы гримуар Мартинити мог кричать, он бы это сделал, когда бессовестный захватчик начал его поглощать. Несколько мгновений – и в рюкзаке раздался сытый шелест страниц, а старая книжка исчезла навсегда. Кот, до этого охранявший территорию и не подпускавший хозяйку вещей к кустам, встрепенулся всем телом и устремился прочь – бес отпустил животное восвояси. Глава 2 Мартинити От переживаний меня оторвал странный хриплый вопль. Я огляделась в поисках источника неприятного звука, и на глаза попалось невообразимое нечто, по нелепой прихоти судьбы должное называться котом. Сейчас он больше походил на восставшего зомби. Его облезлый и замусоленный вид просто вопил о несправедливости бытия и превратностях жизни. Еще у меня появились подозрения насчет его душевного здоровья – в наличии целого букета физических заболеваний я даже не сомневалась. Прихрамывая и волоча за собой искореженный хвост, кот направился прямиком ко мне. Стало боязно, в душе вместо жалости поселилось чувство брезгливости. Уж лучше б он помер, чем так мучиться. Не задумываясь, я отодвинулась от ходячего источника заразы, подгребла свои вещи и даже ноги подобрала, мало ли что? – Котик, у меня ничего вкусного нет, – на всякий случай предупредила я и посоветовала: – Ступай мышек полови. Крайне странный кот после этих слов рухнул на землю как подкошенный. Я испуганно захлопала ресницами. Это он так решил продемонстрировать свою немощь в попытках поохотиться? Пока я раздумывала, как быть и не потыкать ли его палочкой, болезный очень резво для умирающего вскочил на лапы и начал на глазах раздуваться. Я, конечно, не специалист, но не припоминаю ни одного недуга с подобными симптомами. Выглядело все более чем подозрительно и нелепо. Сумасшедший кот упрямо двигался на меня и шипел. Я уже всерьез занервничала, лихорадочно продумывая пути к отступлению. – Хорошая киса… Не успела что-либо предпринять, как больное животное кинулось в атаку. Бешенство там у него или что?! Меня спас рюкзачок, который все это время я судорожно прижимала к груди, – когтистое нечто повисло на нем. Я вскочила и попыталась стряхнуть незваного пассажира. Не тут-то было, это еще больше раззадорило опасный комок шерсти. Кот утробно зарычал и попытался меня укусить. Когда встал вопрос о выборе – любимый рюкзачок или собственное здоровье, – я склонилась в пользу второго и отшвырнула рюкзак вместе с взбесившимся зверем. В итоге они оба скрылись в зарослях ристарии. Вот невезуха, и как там в потемках разыскивать вещи? Да в придачу со злобным животным. Попыталась было сунуться, но истерический вопль кота дал ясно понять – он делиться добычей не намерен. Расстроенная до глубины души, я опустилась на лавочку, соображая, что предпринять. Народ возле экипажа засуетился, торопясь занять места. Скоро отправка, а я лишилась самого ценного. В рюкзачке лежали деньги, документы, мамин гримуар, да и просто все необходимое. Беспомощно оглядев кусты, я решилась: полезу добывать пропажу. Но тут мне робко улыбнулась удача, в череде последних неприятных событий это показалось настоящим и таким неожиданным чудом. Рано отчаялась – грязное котообразное чудовище вынырнуло из кустов и, не обращая на меня более никакого внимания, деловито отправилось в противоположную сторону. Я облегченно выдохнула, благодаря светлых, извлекла из зарослей рюкзачок и поспешила к экипажу, на ходу отряхивая пострадавшее имущество. Успела одной из последних, и только когда мы тронулись, смогла расслабиться. Сходила, подышала воздухом, называется. Под мерный перестук колес и тихие шорохи я снова задремала. В небе уже забрезжил рассвет, когда экипаж вновь остановился. Выглянула в окошко – опять безликий постоялый двор на перепутье дорог. После недавно пережитого высовываться наружу я не решилась. К счастью, здесь мы пробыли недолго. Спать больше не хотелось, пейзажи, проплывающие мимо, совсем не радовали глаз – все одно- образно и блекло. Чем бы заняться, чтобы скоротать время? Я полезла в рюкзачок за тетрадкой и карандашом – накидаю хоть примерный план действий, определюсь с первостепенными задачами. Мне всегда помогало записывать мысли на бумаге, когда в голове царил хаос. Посмотришь потом со стороны и уже как-то проще воспринимаешь, оттого и верные решения быстрее на ум приходят. Тетрадь отыскалась быстро, а вот огрызок карандаша никак не желал находиться. В пальцах оказывалось все, что угодно, кроме желаемого. Правду говорят, что в женской сумочке бес ногу сломит, а я туда еще и впопыхах все без разбору закидывала. Извлекла из недр поклажи недоеденную шоколадку – что ж, неплохо! – с удовольствием закинула в рот парочку квадратиков и предприняла вторую попытку. Ой-ай! Безымянный палец пронзила острая боль, я резко выдернула руку из рюкзака и с удивлением посмотрела на капельки крови, выступившие из двух крошечных ранок, близко расположенных друг к другу. Хм, не припомню, чтобы у меня водилось что-либо похожее на иголку. Вообще, следы походили на укус, оставленный острыми мелкими клычками, но уж этого точно никак не могло быть в действительности, скорее бред воспаленной фантазии от всего навалившегося подсунул мне подобную идею. Я, по обыкновению, сунула палец в рот, как и всегда в подобных случаях, и слизнула кровь. Она смешалась с шоколадом, на языке остался странный привкус. Дурацкий способ останавливать кровотечение, никак не избавлюсь от старой привычки. Ладно! Я упрямо полезла в третий раз в сумку и добыла карандаш. Наведу в ней порядок обязательно, совсем не дело накапливать столько мусора. Забыв про ранку, погрузилась в составление планов на будущее. И это занятие настолько меня поглотило, что путь до Лестэйла пролетел незаметно. Громкий голос возницы, сообщающий о времени отбытия в Карфу, заставил вернуться в действительность. Да, все как я и рассчитала: сейчас полдень, а завтра после обеда экипаж отправляется с центрального вокзала прямиком до столицы. Значит, ночевать придется в гостинице. Нужно позаботиться обо всем заранее, заодно и перекусить по-человечески – на одной шоколадке далеко не уедешь. Легко выбравшись на грязную мостовую, я подхватила чемодан и отправилась к дежурному встречающему. Впервые оказавшись далеко от дома в полном одиночестве, начинаешь бояться неизвестности, но план намечен – приступим к его воплощению. Сначала узнаю, где находятся гостиницы. Все прошло быстро и гладко, улыбчивый паренек любезно ответил на вопросы и даже показал ближайшие постоялые дворы, сунув в руки карту города. Очень рекомендовал посетить вечером ресторанчик под названием «Сладкие грезы», причем, насколько я поняла, готов был меня туда сопроводить. Вежливо улыбаясь, объяснила, что подобным не интересуюсь, и поспешно ретировалась, чувствуя на себе его насмешливый взгляд. Наверное, я выглядела запуганной провинциальной девчонкой, что, по сути, так и было. В городе со свободными нравами чувствовалась близость к столице, все вокруг кипело жизнью. Не сравнить с нашим спокойным болотцем с полупустыми улицами, где все происходит точно по заведенному много лет назад распорядку. Зябко кутаясь в плащ, больше от ощущения тоски по утраченной прежней жизни, нежели от холода, я упрямо шагала в направлении нужной гостиницы, попутно не забывая поглядывать по сторонам и изучать новую местность. Первое, что бросалось в глаза, – обилие аляповатых вывесок. Чего тут только не было! Таверны всех возможных мастей, от крошечных лоточников до ресторанов. Любые услуги – от стрижки волос до магических татуировок. В одном месте даже попалась табличка с надписью «Похмельный Салон», и я развеселилась от предположений, что же происходит за дверями загадочного заведения. К счастью, о неприятном симптоме я знала только понаслышке, но, полагаю, ничего не потеряла. Как и ожидалось, я насчитала несколько десятков увеселительных заведений. Больше всего было игорных домов, но попался и театр, и лавки с магическими развлечениями. Многие из них оказались закрыты, из чего я сделала вывод, что город во всей красе просыпается ближе к ночи. Несмотря на это, вокруг было ярко, можно сказать, празднично – и архитектура, и оформление улиц. Правда, все портили грязные мостовые и замусоренные лужайки. Вот я и пришла. Взгляду предстало широкое крыльцо с резными перилами, а надпись над входом гласила: «Хитрая устрица». Странное название для места, далекого от морского побережья, но, может, хозяин гостиницы родом из тех краев и у него ностальгия? Я пожала плечами и смело шагнула в светлое помещение гостиницы. Дежурный встречающий действительно посоветовал хорошее заведение, я оценила опрятный вид просторного холла и ухоженного управляющего. Без проблем заселившись в самую дешевую из возможных комнату, заказала туда же обед и побрела разыскивать свой «счастливый» тринадцатый номер. Он обнаружился на втором этаже в самом конце коридора. Цифры номера выглядели потертыми и криво крепились к двери, складывалось ощущение, что их часто прибивали, а они упрямо продолжали отваливаться. Комната оказалась не так уж плоха, как я успела себе представить, во всяком случае, ничего сломанного или разбитого я не увидела. Узкая кровать, небольшой столик у окна и пара стульев, почетное место в углу занимал платяной шкаф – вот и вся мебель. Сбросив верхнюю одежду на стул и задвинув чемодан под стол, я забралась на кровать и порылась в рюкзачке в поисках расчески. Волосы уже давно выбились из жуткого пучка и теперь лезли в глаза. Приведя в порядок шевелюру, я блаженно вытянула ноги и принялась листать мамин гримуар, рассчитывая скоротать время, пока не принесут еды, а заодно в надежде почерпнуть оттуда что-нибудь полезное для предстоящих вступительных испытаний. Стук в дверь раздался неожиданно громко, я вздрогнула и нехотя оторвалась от книги. Порог переступил вороватого вида паренек, глаза которого тут же с любопытством зашарили по моим вещам. Пускать проныру внутрь не стоило, и я поспешила забрать у него поднос. С вежливой улыбкой схватила долгожданный обед и распрощалась с подозрительным мальчишкой. Возможно, я излишне мнительна и он хороший человек, но жизнь заставила меня потерять некоторую долю наивности. Лучше буду чересчур осторожна, чем стану сожалеть о чем-либо. Вкусная еда мигом вытеснила мысли и о слуге, и о предстоящих экзаменах, и вообще о плохом. Сколько раз замечала, что на сытый желудок мир всегда кажется чуть добрее, а проблемы чуть меньше. После позднего обеда меня потянуло в сон. Времени было ни туда ни сюда, вроде и ложиться рано, но и гулять уже лень. Довольно скоро стемнеет, а оказаться совершенно одной на улицах незнакомого города в поздний час не хотелось. Пришлось свернуть планы по осмотру Лестэйла, справедливо рассудив, что оно и к лучшему. Многое я уже видела, пока добиралась сюда, искушать судьбу сомнительными прогулками не стоило. Завтра с утра будет еще немного времени до отбытия, вот и проведу его с пользой, вокзал недалеко – все успею. Не раздеваясь, я забралась под покрывало и сладко смежила веки. Позже встану, умоюсь, тогда и лягу по-человечески, а сейчас я только чуть-чуть подремлю, и все… Ведьма и бес Бес лениво наблюдал за метаниями ведьмы. Как и все колдуньи Вольных Земель, она была полна кипучей энергии, бездействие для ей подобных являлось пыткой. Лихорадочный блеск глаз выдавал Шэдар с головой – у нее зародилась идея, и бес сомневался, что мысли ведьмы придутся ему по вкусу. В изобретательности и коварстве Шэдар Шорох он убедился на собственном опыте. – Поделись с соседом по книге, – предложил хвостатый, мало надеясь на откровенность. Ведьма скривилась и с подозрением посмотрела на него. Бес ее злил. Почему-то, хоть и будучи порождением Пекла, он казался ей лишь жалким существом. Из них двоих ведьма чувствовала себя центром зла, хотя предполагалось обратное. – Девчонка – тряпка! – наконец выплюнула она первые слова. – Вместо того чтобы травануть будущего мужа после свадьбы, она сбегает. Глупость ведь, да? Кровь, которой Мартинити поделилась с узниками, рассказала им многое, в частности, они узнали, куда и откуда она направлялась. – Ты не права, – не согласился бес. – В Вольных Землях женщина либо сильна, либо мертва, в Карфаенской империи наоборот, приветствуется их слабость. Я, как мужчина, могу с уверенностью сказать, что у крошки не будет отбоя от воздыхателей. – Мужчина? – издевательски протянула ведьма. – Но действительно, кто бы отказался от послушной куклы? У этой, – Шэдар посмотрела на спящую девушку, – хоть хватило смелости сбежать. Хотя на поступок все равно не тянет. – Не всем же быть мужиками в женском обличье, – не удержался хвостатый от колкости. Но ведьма на его замечание не обратила внимания, лишь отвернулась и уставилась в окно. Девчонка перед сном читала семейный гримуар и оставила книгу на подоконнике. Шэдар тут же сказала: «Растяпа», бес только мученически закатил глаза. – Шэдар, – обеспокоенно окликнул бес. Ведьма не прореагировала, завороженно глядя куда-то. – Какой лакомый кусочек, – промурлыкала она. Бес скатился с кучи золота и поспешил к Шэдар, опасаясь, что она сошла с ума. Если так, то его заключение заиграет новыми красками… Хвостатый вздрогнул всем телом и с надеждой посмотрел во внешний мир, ища то, что могло привлечь внимание ведьмы. – Так бы и съела, – мечтательно проговорила Шэдар, и бес увидел, а потом выдохнул с облегчением. «Еще поживем», – промелькнула у него мысль, и хвостатый полностью сосредоточился на «лакомом кусочке». Рога он у цели не нашел, хотя они первый признак мужской силы (бес тут же гордо провел рукой по своим). Черные волосы мужчины были заплетены особым образом, и это выдавало в нем мага-практика. Бес горестно вздохнул – Пекло не щадило своих детей, и у него вместо пышной шевелюры жизнерадостно поблескивала лысина, которую он натирал каждое утро. Выдающийся рост мага удручал, хвостатый совсем сник и подумал о горести бытия. – Он маг, очень сильный, – задумчиво сказала ведьма. – Это удачный шанс для девчонки, для нас. – Что за шанс? – Лишиться невинности с таким мужчиной – лучший способ увеличить свой магический резерв. Чем одареннее первый любовник, тем больше выброс силы. – Ведьма усмехнулась. – Во взрослую жизнь можно вступить с умом. Чем быстрее дуреха достигнет нужного порога, тем нам лучше, – невозмутимо закончила она. – Я в деле! – мигом согласился бес, который обожал авантюры. – Ну так действуй, – нетерпеливо проговорила Шэдар, следя за магом, который вот-вот мог скрыться из виду. – Да поторапливайся, он уходит. – Что делать-то? – Загипнотизируй ее, – приказала ведьма. – Она же не зверь, – не понял хвостатый и почесал голову. – Она спит, значит, ее сознание мягкое, как глина. Девчонка даже не заметит, давай. Когда Мартинити встала с постели, мечтательно улыбаясь миру, Шэдар воскликнула: – Нас, нас-то не забудь! Глава 3 Мартинити Мягко и быстро я уплыла в страну грез – приятное забвение, дарующее покой и отдых. Чудно2! Внезапно пришло осознание дивного сна, да так ярко, так… реально. Однако при этом сочность красок и противоречивые картинки не вызывали сомнений – я сплю. Возникло непреодолимое желание отправиться на прогулку, дабы развеяться и повеселиться. Видимо, мои последние мысли вплелись в сновидение, затейливо соединяя действительность и иллюзию. Ну, в собственном воображении я вольна делать все, что пожелаю, зачем же отказывать себе в удовольствиях? Стало очень-очень весело, проказливое настроение шептало, что впереди меня ждет много увлекательных событий. Прихватив рюкзачок, я сунула в него гримуар, понимая, что без него решительно не могу покинуть комнату. Да-да, он меня, если что, защитит, его обязательно нужно всегда держать рядом, мамино наследие. Надо так надо, мне не сложно. Тут же выбросив из головы мысли о книге, я сосредоточилась на дивных картинках: дивные пейзажи с нереальными животными, все вокруг искрится и переливается теплым желтым светом, я слышу зов, он манит. Надо спешить, надо торопиться! Ему невозможно сопротивляться, да и незачем. Покидая комнату, я поранила ладошку об острый гвоздь, торчащий около дверной ручки. На краткий миг пространство вокруг поблекло, показалось, я вижу красивую статную черноволосую женщину, а рядом расплывается поросячья мордочка. Я вздрогнула, моргнула – наваждение исчезло, осталась только мысль, что во сне не должно быть больно, но ладонь саднила. Все-таки странный сон. Зов усилился, я вновь окунулась в мираж, наполняясь безудержным весельем. Впереди мелькнула фигура, некто высокий и широкоплечий помахал мне рукой. Нужно его догнать, это важно. Не раздумывая больше ни о чем, я выскользнула в наполненный свежестью и людским гомоном вечер. Захотелось танцевать, не удержалась и закружилась прямо в центре улицы. Забавно, никто не стал показывать на меня пальцем. Все вокруг выглядели очень добрыми и улыбчивыми. Шутливо раскланявшись с низеньким лысым старичком, нос которого поразительно напоминал пятачок, я побежала дальше, продолжая дивиться причудливому сплетению событий сегодняшнего дня и вымышленных образов из сна. По этим улочкам не так давно я шагала с чемоданом в руках. Да, вон и смешная надпись про похмельный салон. Сейчас вокруг все наполнилось светом магических фонарей, и отовсюду слышались музыка и громкий смех. При этом, как бы поверх, накладывалась иная картинка, где все было совсем по-другому, но не менее интересно. Стоило мне отвлечься, как темный силуэт впереди останавливался и нетерпеливо звал следовать за ним. Я испытывала к загадочному незнакомцу безграничное доверие. Казалось, стоит его догнать, и он обнимет, защитит, разгонит все мои печали и тревоги, как ветер жухлые листья. Он мне нужен! Фигура то манила, то ускользала, заставляя поторапливаться и нервничать, – нельзя его потерять, во что бы то ни стало он должен стать моим. Странные мысли… Неважно, тут все странное, глупо искать смысл в снах. Рассмеялась. Вот тут, определенно именно здесь, меня и ждут. Фривольная вывеска с забавно подмигивающим рогато-копытным зверем переливалась разными оттенками зеленого. В одной лапе он держал здоровенную кружку, в другой – игральные фишки. Какой милый озорник, и совсем не страшный. Надо зайти, будет весело. Смело дернув на себя дверь, я мгновенно окунулась в приветливый мир, сплошь сотканный из добрых лиц, шума людских голосов и клубящегося дыма. Завертела головой: где-то рядом должен быть таинственный гость из сна. – Чего желает очаровательная леди? – спросил меня разносчик и улыбнулся, ожидая ответа. Я окончательно развеселилась – будет забавно попробовать выпить во сне. Интересно, я почувствую вкус? А последствия будут? Потрясающе реальные ощущения! Я протянула руку к разносчику и погладила его по щеке. После короткого удивленного взгляда он приобнял меня за плечи. – Чуть позже, моя несравненная, я освобожусь чуть позже. А пока предлагаю тебе попробовать «Алое искушение» – самый лучший напиток нашего заведения. Меня усадили за столик, галантно отодвинув стул. Пожала плечами и отстраненно кивнула, все равно не разбираюсь в этом. Да и, честно говоря, не очень поняла, что он имел в виду, сообщая, что освободится позже. Вскоре я пила действительно очень вкусный, сладковато-терпкий напиток и с любопытством наблюдала за посетителями. Кто-то азартно спорил, кто-то меланхолично пил, кто-то танцевал, нашлись и желающие перекинуться в карты или бросить игральные кости. Еще ни разу мне не доводилось бывать в подобных заведениях. Взгляд блуждал от одного столика к другому, и вдруг сердце пропустило удар – это он! Точно, сомнений быть не может. Боги, какой же он красивый и такой одинокий… Мужчина, сидевший напротив меня, равнодушно взирал на окружающий хаос и пил. К нему подошел жуликоватого вида господин и что-то предложил, но одинокий красавец смерил приставалу таким красноречивым взглядом, что незадачливый тип мгновенно счел за лучшее убраться подальше. Я завороженно продолжала изучать свою мечту. Крупное, тренированное тело выдавало воина, эту же догадку подтверждали особым образом заплетенные в косу волосы. Однажды мне попалась книга с описанием подобных премудростей прически, помню, я еще очень удивилась. Крепкие, мускулистые руки так и манили потрогать и проверить их силу, ястребиный взгляд темных, как самая беззвездная ночь, очей заставляли дыхание сбиваться от восхищения. Четко очерченные скулы, волевой подбородок, чувственные губы, искривленные в горькой усмешке, тонкий чуть крючковатый нос, еще больше дополняющий сходство мужчины с хищной птицей. От него веяло одновременно опасностью и такой притягательно-манящей… Чем? Не поняла, зато совершенно точно знала, что с ним мне будет хорошо, очень хорошо, и он сможет защитить. Немного посомневавшись, я все-таки решила к нему приблизиться. Это ведь мой сон, тут нечего бояться, здесь все правильно. Я уже начала вставать, когда на мое плечо опустилась чья-то тяжелая ладонь. – Какая прелестная дева забрела в наше скромное заведение. Предлагаю отметить это дело и продолжить знакомство в более приватной обстановке, – пророкотал над ухом неприятный голос. Меня бесцеремонно выдернули из-за столика и сдавили в объятиях. Жуть какая, дивный сон плавно перетекает в кошмар? Странно, страха я не испытывала совершенно. Заехав наглецу локтем под ребро, развернулась и еще коленкой для убедительности в район паха ударила, а после, испытывая огромное наслаждение, со всей силы наступила каблуком ему на ногу. Рядом цветисто выругались и застонали. Впившись ногтями в ухо обнаглевшего ухажера, я злобно прошипела: – Убирайся прочь! Собственный голос показался чужим и хриплым. Ого, ничего себе, как я могу, если разозлюсь. И плевать, что это все мираж, нарисованный подсознанием. Значит, где-то в глубине дремлет сильное «второе я», способное дать отпор. Мной завладел бесшабашный азарт, сейчас море было по колено, хотелось развлечений, и чем больше, тем лучше. Несостоявшийся кавалер попытался ответить и даже замахнулся на меня, но, видимо, что-то такое отразилось на моем лице, что он резко передумал. Бормоча проклятья, отступил, смешиваясь с остальными посетителями. Я победно расхохоталась. Так-то! Сама буду выбирать того, кто мне нужен! Я повернулась в сторону мужчины, так прочно завладевшего моим вниманием. Наши взгляды встретились, и внутри меня, разливаясь по всему телу, заструилось жидкое пламя. И чем дольше он смотрел, тем горячее мне становилось. Надо полагать, моя недавняя стычка привлекла его внимание, он все отлично видел и слышал. Незнакомец вопросительно изогнул бровь и отсалютовал мне своей кружкой, выказывая одобрение. Я расценила это как знак к действиям, все равно ведь собиралась с ним познакомиться. Подошла и присела за его столик. – Не возражаете? Он заинтересованно и не стесняясь разглядывал меня некоторое время, потом кивнул. Честно говоря, дальше я понятия не имела, что говорить и что делать – сказывалось отсутствие опыта. Поэтому я только смотрела на него, любуясь, и смущенно улыбалась. – Прогуляемся? – наконец нарушил он молчание. – Тут шумно. – Он обвел помещение пренебрежительным взглядом. – Да и публика оставляет желать лучшего. Радостно кивнула, с ним я готова отправиться хоть за край мира. – Как тебя зовут, прелестное создание? – спросил мой спутник, когда мы оказались на улице. – Мартинити. Я без колебаний взяла его под руку, он естественным жестом согнул ее. Мы пошли вдоль длинной аллеи, под ногами шуршала опавшая листва. – Бабочка, значит, – развеселился мужчина, – тебе подходит. Что же ты искала сегодня, девочка? Летела на свет, хотела сгореть? Что привело тебя ко мне? Странные вопросы он задает, очень разумные для плода моей фантазии. – Вы меня звали, и я пришла, – откровенно ответила я. – Вот как? Звал? Неординарное начало, ты мне нравишься, выдумщица. – Вы воин? Мужчина нахмурился, остановился и взял мое лицо в ладони, внимательно изучая и словно ища ответы на свои вопросы. Потом расслабился и улыбнулся. – Не совсем, хотя назови меня так – и не ошибешься. От столь близкого его присутствия по телу пробежали одна за другой теплые волны. Там, где он прикасался, становилось очень приятно, казалось, его пальцы щедро дарят нежность. Я почувствовала, как мое дыхание сбилось, грудь наполнилась новым, до этого неизвестным чувством. Из зачарованного состояния меня вывел его бархатный голос: – Куда тебя проводить? Не сразу поняла, о чем он спросил, а когда дошло, стало страшно. Мне нельзя его потерять, нельзя. Я хочу оставаться с ним рядом. Пользуясь тем, что мужчина все еще стоит, склонившись надо мной, я подалась вперед и поцеловала его. Мир вокруг вспыхнул мириадами ярких огней, все поплыло и смазалось. Сейчас были только мы: только я и он. И он мне очень нужен! Сначала робко и неумело, затем наплевав на все, уже гораздо увереннее, я продолжала наслаждаться прикосновением его губ. После недолгого замешательства он ответил на поцелуй и восполнил отсутствие моего опыта. Оставалось только подстраиваться и получать удовольствие. Его пальцы запутались в моих волосах, затем плавно и осторожно заскользили вдоль спины, оставляя следы приятной истомы. И вот мы уже оба часто дышим, а пространство вокруг наполнено пьянящим ароматом желания. Мужчина неохотно отстранился и, обнимая меня за талию, куда-то повел. Мне даже было неинтересно куда, настолько тело захватывали новые, ранее чуждые чувства и ощущения. Тем более я знала совершенно точно – он для меня не опасен. Не замечая дороги, не замечая вообще ничего вокруг, я сосредоточилась только на его точеном профиле. До чего же прекрасный лик, словно сам бог спустился на землю. – Имя, как твое имя? – обеспокоенно поинтересовалась я. Зная имя, всегда будет возможность отыскать его, если потеряю. – М-м? – он отвлекся от своих мыслей. – Асти, зови меня Асти. Тем временем мы добрались до куда более дорогой гостиницы, чем та, в которой остановилась я. Вокруг летали пушистые шары из разноцветных нитей, ориентироваться в пространстве становилось сложнее. После того как я пару раз споткнулась, меня уверенно подхватили на руки и, не сбавляя темпа, последовали дальше. – Где мы, Асти? – спросила я, не очень понимая зачем. Ведь на самом-то деле, какая разница где? Главное – с кем. – У меня в номере, ты разве против? – жарко выдохнул он мне в ухо и тут же принялся покрывать шею поцелуями. Стоя спиной к нему и чувствуя ласковые руки на талии, я все меньше соображала. Определенно, против я не была. Но все-таки странный сон, такие реальные ощущения, даже страшно. И в то же время дико, упоительно приятно. Я задрожала всем телом, когда его пальцы скользнули мне под рубашку, дотронулись до груди. Тихий стон сам собой слетел с моих губ, я расслабилась и поплыла по течению. Сейчас весь мир сузился до одного-единственного человека, до одной потребности – быть с ним рядом, до единственного желания – чтобы он не останавливался. Полагаю, оно было взаимным, останавливаться Асти не собирался. Как-то незаметно я осталась практически без одежды, меня усадили на высокий столик с зеркалом, а мужчина придвинулся вплотную, позволяя обвить его шею руками, а бедра ногами. Поцелуи Асти становились более требовательными, более страстными, в них уже не было той нежности и ласки, как раньше. А я… я вдруг растерялась, внезапно ситуация показалась чересчур откровенной даже для сна, даже для странных фантазий. Стало жутко неловко. Мужчина, заметив перемену в моем настроении, остановился и слегка нахмурился. – Что-то не так? – хрипло поинтересовался он. – Я… Асти, я не знаю, мне не совсем удобно. Он перестал хмуриться и лукаво улыбнулся. – Хорошо, давай попробуем так. И одним плавным движением я оказалась лежащей на просторной кровати. Медленно продвигаясь вверх, по моей ноге скользили его ловкие пальцы. Сразу за ними следовали мягкие поцелуи, и чем выше они поднимались, тем труднее мне становилось дышать. Я с удовольствием гладила голову Асти, перебирала пряди растрепавшихся волос и бездумно шептала его имя. Но когда мощное тело мужчины накрыло мое и я ощутила весь его вес и силу желания, что-то резко пошло не так. До слуха донесся птичий клекот и царапание по стеклу. Марево миража стало размываться, все больше пропуская меня в настоящий мир. Окно распахнулось, в него влетело странное существо, сотканное из белоснежных, чуть мерцающих нитей. Можно было бы назвать это птицей, хотя оно ею точно не являлось. – Командир, мы нашли их! Ждем ваших указаний! – трескучим голосом выкрикнуло нечто и растаяло в воздухе. Асти скривился, буркнув что-то типа «А не пошли бы вы лесом?», и продолжил начатое. Вернее, попытался продолжить… Я словно вынырнула на поверхность из-под толщи мутной воды. Вмиг осознав, что все случившееся вовсе не сон. И мой поход в таверну, и разносчик, и приставучий наглец, и… великолепный мужчина напротив – это реальность! Сразу стало стыдно, зябко и до слез обидно. Как так могло случиться? Что со мной, почему я здесь оказалась, как допустила такое? Судорожно отпихивая от себя Асти, я попыталась завернуться в покрывало. – Это всего лишь магический вестник, чего ты испугалась, бабочка? – недоуменно спросил новый знакомый. М-да, весьма уже близкий знакомый. Мысли лихорадочно метались в голове, пытаясь подобрать хоть какое-то объяснение случившемуся. Мозг выхватил из его слов ключевое – магический вестник. – Так ты маг? – бесцветным голосом поинтересовалась я. – Ну, это что-то меняет? – раздраженно спросил он. – Ты… вы… – Я запуталась, не зная, как теперь следует вести себя с ним. – Бесчестно с вашей стороны так поступать! Чарами заманивать в свои сети девушку! На глаза навернулись слезы от злости на этого проходимца, казавшегося таким сказочным принцем, и от отвращения к самой себе, так легкомысленно доверившейся первому встречному. Он озадаченно сел, потом, осознав, в чем именно его обвиняют, очень разозлился. – Мотылек, у тебя с головой все в порядке? Не ты ли сама подошла ко мне? А кто полез целоваться, ясно давая понять о своих намерениях? Я уж молчу про все остальное. Кто это тебя заманивал? Очнись! Он раздраженно вскочил и принялся одеваться. – Вы, – предъявила я, все больше складывая отдельные кусочки мозаики в единую картину. – Магией выманили меня из дома, заставили прийти в то злачное место, а потом… потом… не знаю, как там у вас это называется, загипнотизировали, наверное. Асти дико расхохотался, заставляя меня вздрогнуть всем телом и сжаться в комок от страха и непонимания причины веселья. Тем более что его темные глаза оставались серьезными, да что там – в них плескалась ярость! – Ну и фантазия у тебя, – наконец проговорил он. – Надо было сразу догадаться, что ты не в себе. Сначала сама на шею вешаешься, потом строишь из себя оскорбленную невинность. Уже полностью одетый, он одним резким движением оказался рядом с кроватью. Низко навис надо мной, болезненно схватив пальцами подбородок, заставляя смотреть прямо в его бездонные, опасно сверкающие глазищи. – Я тебе вот что скажу, девочка: не играй с огнем! Я умею себя контролировать, хотя признаюсь – остался далеко не в восторге от твоего поведения. Но в другой раз тебе может попасться куда более несдержанный мужчина, и тогда ты о-о-очень пожалеешь о своих странных капризах. Всегда иди до конца или не начинай, поняла? Я мало что поняла, по щекам катились слезы, думать было невыносимо, хотелось помыться и спрятаться ото всех. Сейчас я могла воспринимать только его бархатный, завораживающий голос, не вдаваясь в смысл произнесенных слов, да сдавленно всхлипывать, стараясь не разрыдаться в голос. Он смерил меня презрительным взглядом и, больше не сказав ни слова, быстро вышел, хлопнув дверью. Вот и все. С его уходом стало невыносимо тихо, а внутри поселилась пустота. Слезы высохли. Я отстраненно оделась и в растерянности замерла посреди чужой комнаты, не представляя, где нахожусь. Смесь обиды, отвращения и тоски по чему-то утерянному лавиной утопили остальные чувства. А ведь он мне так нравился… Даже теперь, когда я знала, что он настоящий. Особенно теперь. Ведьма и бес Впервые внутри книги стояла потрясенная тишина. Узники с изумлением смотрели, как маг собирается и бросает Мартинити, а та в свою очередь плачет. Только неясна была причина ее слез: то ли от стыда, то ли потому, что мужчина не закончил начатое. – Вот поэтому в такие ответственные моменты нужно ставить полог сокрытия, – веско произнесла Шэдар, которой стало обидно за подопечную. Провал своевольной девицы здорово ударил по самолюбию ведьмы. – Глупышка упала к нему в руки, как спелая слива, а он отказался. Другой бы дожал, а этот… Нам такой герой не нужен! – Что? – опешил бес. – Ты посмотри на нее! Ребенка жалко. – Что? – вновь повторил хвостатый. Шэдар и жалость никак не вязались в его голове. – Поверил? – ехидно заметила ведьма. – Ладно, пора уходить отсюда. Что мы ей другого мужика не найдем? Бес на эту фразу только рассмеялся – вот в этом заключалась вся суть Шэдар. Книга осторожно выползла из-под стола, куда ее вместе с рюкзачком в порыве страсти зашвырнул герой девичьих грез. Узники не растерялись и выбрались наружу, чтобы за всем наблюдать, но оставаться незамеченными. В клетке всегда не хватало развлечений, а представление на тот момент обещало быть на славу. – Слушай, она никуда не собирается, – произнес хвостатый. – Ну что, сломала девочку? Мартинити все еще стояла посередине комнаты и отсутствующим взглядом смотрела в стену. Какие демоны терзали ее, никто из заговорщиков не знал, но ведьма никогда не доверялась случаю. – Подвинься! – Шэдар отпихнула беса и заняла место в центре. – Просто еще не отошла от потрясения, сейчас все исправим. На месте книги появился сгусток тьмы, мгновение – и он распался, освобождая черную птицу. Связь с Мартинити напитала силой иллюзорный мир книги, быстро вернув ведьме временно утраченные способности. Ворон повел крыльями, переступил с одной лапы на другую и хищно уставился на девушку. – Пошла потеха! – прокричала Шэдар, закладывая крутой вираж под потолком комнаты. Ворон, громко каркая, спикировал на Мартинити, она испуганно взвизгнула и попыталась отмахнуться. Настырная птица не обратила никакого внимания на попытки жертвы обороняться и гнала ее вон из комнаты. Когда за несчастной захлопнулась дверь, ворон победно каркнул и подлетел к окну. – И что дальше? – с любопытством спросил бес. – Сейчас увидишь, – пообещала ночная охотница. Через несколько минут на улице показалась Мартинити, она оглядывалась по сторонам и явно не знала, куда идти дальше. – В атаку! – прокричал бес, забираясь на любимый пень и выхватывая воображаемый меч. – Ура! – поддержала его ведьма. Разбив стекло, птица вырвалась на свободу. Ворон гнал девушку, как дичь, то отлетая, то снова пикируя. Прохожие, попадавшиеся в столь ранний, предрассветный час навстречу парочке, лишь расступались. Так бы все и продолжалось, если бы кто-то сердобольный не посочувствовал бедняжке. Метко пущенное яблоко сшибло ворона на подлете к цели, и тот, кувыркнувшись пару раз в воздухе, рухнул в канаву. Обкусанный плод приземлился чуть дальше. – Что за народ пошел? – задала риторический вопрос Шэдар, вставая. – Не говори, – согласился бес, ласково поглаживая свой хвост. Рогатый неудачно приземлился при падении книги. – Что с девчонкой делать будем? Ведьма оглянулась и произнесла: – Тьма с ней, «Хитрую устрицу» уже видно. – Нам бы вперед Мартинити успеть. – Знаю, – недовольно буркнула Шэдар, разминая пострадавшее крыло. Глава 4 Рантар Рантар Асти направлялся на самую окраину Лестэйла, по пути осмысливая произошедшее. Злость в душе улеглась, и лишь слово «абсурд» полностью характеризовало ситуацию. Бабочка сама прилетела к нему, чтобы сгореть в пламени страсти, а затем обвинила во всех грехах. Что ж, он вынужден был признать: это очень по-женски – мужчина априори виноват. И неважно, что его околдовал фиолетовый мотылек, так доверчиво прижимающийся к нему своим телом. Рантар стиснул зубы, вспомнив все округлости девушки, ее нежную светлую кожу и затуманенный взгляд, потом резко выдохнул. Даже холодный утренний ветер не смог до конца затушить жар в крови и отрезвить ум. – Если утро оказалось столь занимательным, то каким окажется день? – вслух произнес он. Опасения стали пророческими. Вестник, отправленный Теодором Лепортом, главой разведывательного отряда, запустил лавину событий, и она поглотила Рантара с головой. Не так давно у одного из коллекционеров обнаружили «Кисть мертвеца». Естественно, что как только об этом узнали жители Вольных Земель, артефакт выкрали. Теперь Асти шел по следам воров, и то, что попадалось на пути, не нравилось ему все сильнее. В воздухе веяло пеплом. Быть может, только он чувствовал, что Вольные вновь заключили сделку с одной из сущностей Пекла? Дом на окраине принадлежал торговцу, известному тем, что в его лавке всегда можно было отыскать весьма специфические вещи, в том числе древние артефакты. И еще в начале следствия Рантару следовало задуматься, откуда последователи Зогарда узнали, где спрятана «Кисть мертвеца». Иначе зачем они так резво наняли воров? Но нет же, он решал другую проблему, возникшую из-за нового указа императора: «В целях повышения качества образования в высших магических заведениях ввести дополнительные часы боевой подготовки». Казалось бы, как его – наставника воинов, преподавателя боевой магии, высших заклятий разрушения и чароплетения на стыке нескольких стихий – это коснется? Ведь боевые училища упразднили! Теперь маги, рожденные с искрой воина, способные направлять стихии против врага, должны получать образование только в университетах на соответствующих факультетах. Среди боевиков такие заведения насмешливо называли институтами благородных девиц, потому что ежегодно оттуда выпускались исключительно мирные магические специальности: артефакторы, зачарователи, провидцы, зельевары, алхимики, целители и прочая братия. Боевых магов испокон веков обучали в закрытых училищах. Каждый из учеников приносил клятву на крови, присягая на верность Карфаенской империи, и служил ей до последнего вздоха. С мирных специализаций, коими так славились университеты, государство не требовало никаких клятв, но собирало ежегодный налог. И Асти обязали преподавать в одном из таких учреждений. От обретенной и вновь утерянной свободы мысли Рантара вновь вернулись к ночной проказнице, что так соблазнительно изгибалась в его руках. В голове тут же всплыли воспоминания сладких стонов девушки со столь необычной внешностью. – Проклятие! – выругался он. Ведь в этом противоречивом мотыльке совершенно не чувствовалось фальши, она не играла и точно не была подарком одного из его врагов, как он предположил вначале. Кроме того, Рантар не сомневался – девушка точно знает, чего хочет. Та ее забавная разборка с пьяным наглецом в таверне показала, что она не из робкого десятка. Но проклятый вестник испортил ему отдых. Тряхнув головой, маг попытался сосредоточиться на деле. В доме торговца, куда привел его вестник, смерть собрала богатую жатву. Изнутри сооружение походило на лавку мясника: стены, пол и потолок заляпаны кровью, а в подвале на жертвенном алтаре лежали тела людей. – Да, вы нашли их, – брезгливо перевернул одного из погибших Асти. – Вот только кто-то нашел их раньше. И почему-то Асти не сомневался, что ученики Зогарда уже завладели «Кистью мертвеца» – весьма ценным и опасным артефактом. Мартинити Я ехала прочь из страшного города: обманчивого, фальшивого, как и все прелести ночной жизни – когда наутро после восторженной эйфории тебя с головой накрывает чувство усталости, бессилия и пустоты. Все счастье, весь восторг от праздного времяпровождения оборачиваются в воспоминаниях пустым ярким фантиком, ничего не значащим в реальной, куда менее цветной жизни. Как я добралась до своей гостиницы, даже вспоминать было страшно. После ухода Асти все пошло наперекосяк. Какая-то нелепая ворона внезапно ополчилась против меня, вознамерившись заклевать за одной ей ведомые проступки. И откуда она только взялась? Может, это своеобразное воплощение стыда, который я так беспечно позабыла на эту долгую ночь? Тряхнула головой, отгоняя глупую мысль, и сосредоточилась на том, как отделаться от птицы. Странно, уже второе дикое животное на моем пути, не припомню, чтобы раньше сталкивалась с подобным. И лишь по счастливому стечению обстоятельств или благодаря милости богов, убегая от взбесившейся вороны, я оказалась совсем рядом с «Хитрой устрицей». Какое же облегчение я испытала, осознав, что не придется метаться по незнакомому городу и приставать к прохожим в попытках разузнать местоположение своего временного жилья. Ненадолго я даже забыла о ночных событиях, настолько меня напугала жуткая птица. Оказавшись в номере, я сразу направилась в ванну. Но вода не смогла смыть гнетущее чувство: горькое разочарование со смесью отчаяния и обиды. Сколько бы я ни терла кожу, на ней оставался запах мужчины, которого я так близко к себе подпустила – впервые в жизни. Благородный воин оказался лишь красивой картинкой, образом, скрывающим под собой неприглядную сущность. Ведь он мог завладеть вниманием любой понравившейся женщины, с его-то внешностью. Но нет, нужно обязательно совершить подлость. И почему мне встречаются одни негодяи? Сын наместника, обладая и красотой, и положением в обществе, мог рассчитывать на благосклонность очень многих дам, но предпочел грубо напасть в подворотне на беззащитную девушку. Ненавижу! От ощущения, что меня использовали, хотелось завыть в голос, но я не позволила себе подобной слабости. Кроме того, от себя самой не убежишь, и, стыдясь, я признавала, что мне понравилось быть с этим порочным мужчиной. Симпатия к нему не исчезла вместе с наведенным мороком, яркие ощущения по-прежнему будоражили тело, хоть сознание и пыталось воспротивиться. Стыд и непозволительное в данной ситуации чувство удовольствия, смешиваясь, отравляли меня изнутри. Я продолжала все сильнее тереть кожу, пытаясь избавиться от малейших следов присутствия Асти в своей жизни. Ни о какой прогулке по городу больше не могло быть и речи. Завернувшись в полотенце, я бездумно пролежала на кровати почти до самого отправления экипажа. В последний момент усилием воли заставила себя собраться и быстро, словно преступница, за которой идет возмездие, добралась до вокзала и покинула ненавистный город. Мысленно запретив себе возвращаться к случившемуся, сосредоточилась на будущем. Скоро я окунусь в иной мир со своими законами и порядками. Вдали от дома, от привычных вещей я стану изучать много нового и интересного, обзаведусь друзьями и получу вожделенный диплом, чтобы стать независимой магичкой и войти в штат Магистрата Карфаенской империи. В счастливые грезы закралась все портящая назойливая мыслишка: сначала туда нужно поступить, а потом еще и доучиться. Но будем решать проблемы по мере их поступления, сейчас важно без приключений добраться до университета и узнать требования к поступающим. * * * Несколько часов спустя я стояла на территории Университета Чароплетства и с любопытством разглядывала окружающих. По отработанной схеме, благодаря дежурному встречающему и уменьшенной карте города, я без труда нашла дорогу. Приятно удивило, что не я одна испытываю волнение, судя по лицам людей вокруг, все находились в легком замешательстве. В старых стенах ШтУЧКИ собрались одаренные поступающие из всех уголков нашей необъятной империи. Внешность и одежда встречались самых причудливых форм и расцветок, и среди пестрой толпы я перестала чувствовать скованность. Словно еще одна бусинка на богатом украшении светской дамы, и ничего больше. Приятно, когда на тебя не пялятся все кому не лень только из-за редкого цвета волос или, несмотря на палящее солнце, отсутствия и намека на загар. Улыбаясь собственным мыслям, я проследовала внутрь главного корпуса – величественного многоэтажного здания, напоминающего старинный замок. На первом этаже в огромном холле с колоннами и высоким потолком стояли ряды длинных столов, заваленных стопками бумаг: карточки факультетов, памятки поступающим и прочее-прочее. За столами сидели скучающие и не особо довольные адепты со старших курсов и лениво поглядывали на бестолково снующих новоприбывших. Над всем этим безобразием висел огромный плакат: «Твоя дорога начинается здесь! Добро пожаловать в Университет Чароплетства!» Буквы на плакате исчезали, на их месте появлялась гора, медленно тающая в предрассветном тумане, а после вновь возникали слова приветствия. Повсюду царили суматоха и лихорадочное возбуждение. Кстати, никого из поступающих не сопровождали слуги или родственники. Требования университета выполнялись неукоснительно – шаг к взрослой жизни человек должен совершить самостоятельно. И я была с этим полностью согласна: разумное правило, избавляющее от излишнего столпотворения. Подойдя к большому стенду, я внимательно изучила перечень факультетов и требования для зачисления на них. Факультет иллюзий, менталистики, прорицаний, погодно-стихийных явлений, природоведения, трансформаций, зельеварения и алхимии, заклинателей, архиведения, факультет по работе с биополями и духами, аромамагии и магии звука – у меня даже глаза разбежались. Действительно, главный столичный университет отличался масштабным подходом к обучению молодых людей, имеющих дар. В этом перечне, совершенно не вписываясь в мирную картину, особняком значился факультет боевой магии. Вот уж точно где я бы не хотела учиться, так это на нем! Радовало, что давалась возможность подать заявления сразу на несколько факультетов и потом выбрать то, что больше по душе и где будут выше шансы пройти по конкурсу. Практически везде указывались одинаковые требования: экзамен по выявлению уровня магического потенциала и проверка общей грамотности. Только на факультете боевой магии дополнительно требовалось сдавать нормативы по физподготовке и еще много всего специфического – ну и удачи сумасшедшим добровольцам. Третьим этапом шли более узкие испытания. В целом понятно и несложно, а я-то уже напридумывала себе… С такими условиями точно должна поступить. Экзаменация проходила в три обозначенных выше этапа, каждый день в одно и то же время, на протяжении нескольких недель. Мне оставалось подать документы, зарегистрироваться в общем реестре и, получив временный пропуск, заселиться в общежитие, а завтра явиться для прохождения испытаний. Все продумано и четко отлажено. Определившись с факультетами, я ознакомилась с описанием предлагаемых специальностей и в итоге, заполнив анкеты, пошла подавать документы. За столом зельеваров и алхимиков меня встретила бледная девушка с темными кругами под глазами, окинула хмурым взглядом и молча забрала протянутые ей бумаги. Ой, неужели там так сложно учиться? Весь вид девушки выражал усталость и даже болезненность. – Мартинити Дакаста, девятнадцать лет, уроженка Карфаенской империи, специальность «Снадобья для артефакторики». О, мать из расы мелиад, – на меня заинтересованно посмотрели. – Интересно, их почти не осталось, у тебя очень ценная кровь. Удобно, наверное, столь редкий ингредиент из дорогих рецептов – и всегда при тебе, – мечтательно пробормотала странная девица и хищно улыбнулась. Э-э-э, уже не уверена, что хочу учиться именно тут. Поежилась от ее кровожадных намеков. Дождалась, пока адептка заполнит нужные бумаги, снимет копию с моих документов и, получив заветный квиточек из выписки общего реестра, поспешила удалиться подальше. Следующим на очереди стал факультет трансформаций. За его столом сидел розовощекий толстячок с копной зеленых извивающихся прядей. Я даже глаза потерла, недоверчиво взирая на это чудо. Парень подмигнул, фигура и черты лица поплыли, смазались, и в следующее мгновение на его месте сидел тощий и длинный, как жердь, черноволосый парень с надменно поджатыми губами. На мой недоуменно открывшийся рот он строго произнес: – Милочка, не задерживайте очередь, документы давайте. Или у вас есть вопросы? Вопросы были, и много, но я предпочла оставить их при себе. Мало ли чего от него можно ожидать? Молча протянула требуемое, завороженно следя, как он производит практически те же манипуляции, что и за предыдущим столом, только вот бумаги мне отдал седой старичок с хитро блестящими глазами, раскрывающими истинный возраст их владельца. – Специальность «Бытовые изменения объектов биологического происхождения», хороший выбор, – одобрительно проскрипел старичок и подмигнул, точь-в-точь как толстячок с зелеными волосами. Ошарашенно покачав головой, я пошла дальше. Да уж, тут мне скучно не будет. Последним приглянувшимся факультетом был факультет заклинателей. Здесь никто меня не изумлял и не смотрел, как на часть редкого зелья. Вполне обычного вида парень с девушкой быстро и деловито заполнили бумаги. Закончив, адептка равнодушно объявила перерыв и быстро удалилась, не обращая внимания на возмущение поступающих, не успевших сдать заявления. Парень развернулся ко всем спиной и занялся стопками папок, нашептывая им что-то неразборчивое. Я вспомнила, что забыла уточнить, где находится общежитие, и обратилась к нему за помощью. Видимо, выбрала для этого не самый удачный момент – парень отвлекся, и огромная груда папок, выстроенная ровным рядом, тут же развалилась. Рассыпаясь в извинениях, я кинулась собирать получившееся безобразие, ожидая, что сейчас-то он мне выскажет все, что думает по поводу лезущих под руку девиц. Однако парень лишь устало махнул рукой и, совершив несколько пассов, снова пробормотал заклинание – порядок мгновенно восстановился. – Сейчас как раз понесу этот хлам в архив, это по пути, могу проводить, – откликнулся парень, параллельно командуя бумажной армией. Я благодарно кивнула и поспешила за ним. – Имя у тебя такое, что-то напомнило, не соображу, – продолжил он на ходу. – Мотылек или бабочка, – отозвалась я, – с древнекарфаенского. – А-а-а, – протянул он, – теперь вспомнил. Ты меня удивила выбором специальности – «Щиты и ограждения». Девушки обычно выбирают, что-то более… ну ты поняла, девчачье, в общем. Я пожала плечами. – Полезное направление, всегда смогу защитить и материальные объекты, и живых существ. Про себя подумала, что уж мне-то освоить навыки защиты не помешало бы, с такой сумасшедшей жизнью. Парень хмыкнул. – Рассуждаешь верно, приятно встретить здравомыслящего человека. – Он проводил красноречивым взглядом компанию разукрашенных во все цвета радуги девушек. Я улыбнулась, принимая его похвалу. – Меня Кир зовут, кстати. Может, еще пересечемся, я тоже в общаге живу. Вон она виднеется – желтое трехэтажное здание, тебе туда. – Спасибо, Кир. Приятно было познакомиться. – Я махнула ему рукой и потопала в указанном направлении. На входе в общежитие меня остановил воинственного вида дед, один глаз которого скрывался за черной повязкой, придавая облику схожесть с пиратом. – Кто такая? Зачем явилась? – Мартинити Дакаста, приехала поступать. Завтра экзамены, а сейчас заселяться пришла. – Протянула ему документы с отметками, разрешающими пребывание на территории университетского городка. – Понятно, – глубокомысленно изрек дед, внимательно изучив единственным глазом сначала меня, потом бумаги. Он открыл толстенную книгу и вписал мою фамилию. – Комната триста тринадцать, третий этаж, правое крыло. Быстро проштамповал прямоугольную карточку, прошептал заклинание и дунул на нее. После чего подал мне новенький пропуск с оттиском замысловатого узора по краю и моим изображением. – Вопросы есть? Вопросов нет, – ответил сам себе, подталкивая меня в направлении лестницы. – Ступай. Поднявшись, я критически осмотрела покосившиеся цифры на двери – опять тринадцатый номер, так и начнешь верить во всякие глупости. Ну да в моем случае вредничать и морщить нос – непозволительная роскошь. Две одинаковые кровати около окна, между ними письменный стол, на стенах книжные полки и маленький шкафчик для хозяйственных мелочей – вот и все, что я обнаружила, войдя внутрь. Ах да, еще за двумя узкими дверцами нашелся встроенный в нишу платяной шкаф. Ну, теперь точно все. Надо бы разведать, где здесь располагаются остальные удобства. Но пока я с удовольствием побросала надоевшие вещи и, усевшись на кровать, стала изучать завтрашнее расписание. Так, ровно в десять экзамен на общую грамотность в аудитории номер три факультета менталистики, схема расположения прилагалась – отлично. В двенадцать обед, а через полчаса на малом тренировочном поле – определение уровня общего магического потенциала. Видимо, это недолго, так как в час дня мне уже надо быть на факультете зельеварения и алхимии для тестирования своих способностей к выбранному ремеслу. Далее в три к заклинателям и в четыре тридцать на факультет трансформаций, потом свободна. На следующий день в главном корпусе вывесят списки с результатами. Останется найти себя и сообразить, на чем остановить выбор, ну… или не найти. От последней мысли по позвоночнику пробежала липкая волна страха. Да нет, обязательно поступлю, мне нельзя не поступить! Глава 5 Ведьма и бес Огромный ворон кружил над внутренним двором университета. Адепты уже делали ставки, из какой клетки вырвалась птица: то ли с факультета трансформаций, то ли с факультета природоведения. Но ворону было совершенно все равно, что думали люди внизу. Шэдар искала, искала нечто знакомое в древних стенах – здесь находилась кровь, которой поклялась однажды одна маленькая глупенькая ведьмочка по имени Вехель. И пусть непутевая ученица одной из самых жестоких ведьм ничем не сможет помочь Шэдар сейчас, но в будущем она отыграет свою роль до конца. Приемная дочь Гинзали Гнили нашлась в тени кряжистого дуба. Рыжеволосая девушка с наслаждением вдыхала запах осенней листвы и мечтательно перебирала желуди. Ее кудрявые волосы ласково гладил ветер, а солнечные лучи нежили кожу. Казалось, что рядом с деревом сидела его душа – дриада. Ворон насмешливо каркнул над Вехель, и та мигом спустилась с небес на землю. Подняла голову и встретилась взглядом с черной птицей. – Не может быть, – прохрипела Вехель, ее рука непроизвольно потянулась к горлу, скрытому ярким шарфиком. В следующее мгновение на коленях у Вехель уже лежала старая книга. Фолиант лениво раскрылся, демонстрируя чистые листы, как показатель намерений. В середине книги лежало перо. Вехель хмыкнула и взяла его в руки, тут же ее кисть пронзило болью, а на странице проявились слова, выведенные кровью: «Ну, здравствуй, дорогуша». Даже не зная почерка, девушка угадала его владельца. «Шэдар Шорох, приветствую тебя. – Вехель склонила голову, закрывая распущенными волосами лицо и книгу. – Чего ты желаешь от меня, старшая?» «Я хочу, чтобы ты вернула мне долг». «Но что я могу? Мне едва хватает сил сдерживать свое проклятие». «Среди поступающих есть одна глупышка, которая владеет этой книгой. Ты должна стать ее подругой, той, кому она сможет доверить свою жизнь». На чистом листе появился портрет Марти- нити. «Чтобы предать?» — в двух словах Вехель сумела отразить все чувства, обуревавшие ее душу. «Опыт у тебя есть», – цинично заметила Шэдар. Девушка судорожно сжала подвеску, висевшую на шее и незаметную под шарфом. «Я сделаю все, что скажет старшая», – согласилась она, понимая, что перед Шэдар в неоплатном долгу. «Умница. Не ожидала встретить тебя здесь. Раз ты еще жива, значит, что-то в тебе есть. Быть может, став целителем, ты избавишься от проклятия». «Могу я обращаться за советом к старшей?» Руки Вехель заметно дрожали – книга выпила слишком много ее крови. «Разрешаю», – великодушно ответила Шэдар. Книга громко захлопнулась, скатилась с коленей рыжеволосой колдуньи на землю и превратилась в ворона, который устремился в небо. Бес, до этого молча наблюдавший за беседой двух ведьм, произнес: – Что за проклятие? – Любопытен, как всегда, – усмехнулась Шэдар. – Ради этой беседы я отдал свою часть энергии, женщина. – Твоя правда, – согласилась ведьма, отыскивая Мартинити, чтобы вновь забраться в рюкзак девушки. – Гинзали Гниль имела дурную славу даже среди нас – вольных ведьм. Она очень любила страдания людей. Можно назвать ее черным целителем: бесчисленное количество болезней вышло из-под ее талантливых рук благодаря невероятному воображению. Вехель Хмарь еще девчонкой попала к ней в ученицы. У малышки не было ни шанса вырваться из цепких лап старухи. Чтобы удержать Вехель подле себя, Гинзали заразила ее «Серой погибелью». Когда вокруг девчонки не осталось живых, а смерть призрачной тенью ступала по ее следам, она, ища спасения, встала рядом с Гинзали, признав ту своей наставницей. Позднее Вехель узнала, кто призвал Бледную Госпожу, и поклялась отомстить, только вот не успела. Бес нервно дернул хвостом и схватился за рога: – Она нас трогала! Книгу! – Успокойся, ничего не будет. Я убила Гинзали, а ее силу заточила в амулет, что носит на шее Вехель. Он и мои чары не дают девчонке заразить весь город проклятой болезнью. Ты видел, как она схватилась за шею? – Да. – Вся шея Вехель покрыта серой кожей. Могу поспорить, у нее имеется целая сумка шарфов. – Послушай, Шэдар, а это не опасно? – Не настолько, насколько ты представляешь, хвостатый, – пожала плечами ведьма. – Почему ты сохранила ей жизнь? – Потому что девчонка хотела с ней расстаться, когда узнала, что натворила по незнанию. Что может быть хуже осознания того, что ты погубил целое племя? В том числе отца, мать, сестер, братьев… Своей жизнью она искупает вину за совершенное. Ну и мне пригодилась, как видишь. Бес не нашелся с ответом. И за долгое время, которое они вместе томились в книге, Шэдар впервые наслаждалась тишиной. Мартинити Огромная аудитория, где проходил экзамен на общую грамотность, постепенно освобождалась. Я сдала ответы вместе с другими испытуемыми и покинула зал. Все оказалось не так легко, как представлялось. Помимо элементарных знаний по правописанию и исчислению проверялась общая эрудиция, способности к логическому мышлению, творческие задатки и восприятие мира. Два часа работы над заданиями вымотали так, что хотелось упасть и не вставать. В целом своими ответами я была довольна, а уж как решит комиссия – узнаю завтра. Замечательно, что поступающим выделили время на отдых и обед. Разыскала столовую, ориентируясь на всю ту же памятку со схемой. Аппетитные ароматы в воздухе сообщили – цель близка. Вскоре обнаружилось светлое помещение, в центре которого сосредоточился длинный хвост очереди за пропитанием. Так я потрачу все свободное время на то, чтобы в ней отстоять, и в результате останусь голодной. Растерянно поозиралась, прикидывая, не плюнуть ли на это дело и остаться без обеда или все-таки рискнуть и присоединиться к страждущим. – Эй, давай сюда! Я не сразу поняла, что симпатичная рыжеволосая девушка с ярким шарфом на шее обратилась ко мне, но та продолжала: – Чего стоишь на проходе, мнешься? Смотри, как надо. Вот уж кто не боялся трудностей. Она, невозмутимо расталкивая всех и вся, ловко ввинтилась в очередь, громко декламируя: – Ну-ка пропустите, мы тут занимали. Как это не помнишь? Зато я тебя помню, а сейчас это главное. Подвинься, я тут стояла, вышла на пять минут, и уже налетели. Что? Прокляну! Весело переругиваясь с неопытными новичками, девушка добралась до начала раздачи. Настоящих адептов здесь можно было по пальцам пересчитать, чем и воспользовалась моя странная спасительница, применяя тактику «лицо – кирпичом и прём напролом». Я же, робкой тенью следуя за рыжей нахалкой, соответственно тоже оказалась у заветных тарелочек с едой. – А ты сомневалась. Учись, пригодится! – Она искренне расхохоталась в ответ на чей-то косой взгляд, когда мы с полными подносами возвращались к столам. – Я Вехель. – Мартинити, можно просто Марти. – Я сразу прониклась симпатией к жизнерадостной и задорной девушке, так вовремя пришедшей мне на помощь. – Будем знакомы, Марти. По тебе сразу видно, что ты из новеньких, но ничего, через годик пообвыкнешь и наглости поднаберешься. Иначе никак, – она притворно горестно развела руками, – или затягивай пояс потуже и ешь сухари. Либо ты первая, либо ни с чем, – Вехель многозначительно подняла указательный палец вверх, – закон ШтУЧКИ. – Спасибо, и правда я уже собиралась отказаться от этой затеи, – кивнула я в сторону ничуть не уменьшившейся очереди. – У меня через полчаса второй экзамен. – Ну вот видишь, как тебе со мной повезло, – подмигнула смутьянка, налегая на еду. Следуя ее примеру, я тоже принялась за свою порцию. В коротких перерывах между поглощением пищи мы успевали разговаривать. – Заметно, что ты не первый год здесь учишься, вон как наторела. – Точно, но не совсем, – лукаво улыбнулась Вехель. – На самом деле только первый закончила, я с факультета целителей. Просто все остальное добираю за счет характера, он от природы не из стеснительных. Я рассмеялась. Определенно, Вехель мне нравилась, такая непосредственная и прямолинейная. С ней было очень легко, будто мы уже вечность знакомы, никакой неловкости при общении. – Все с тобой ясно. Красивый шарфик, – сделала я комплимент новой знакомой. На секунду в ее глазах мелькнул испуг или мне показалось? Но она тут же беспечно откликнулась: – Ерунда, у меня их полный шкаф. Хочешь, и тебе подарю какой-нибудь? – Вехель округлила глаза и заговорщицким шепотом произнесла: – Они – моя слабость, не могу пройти мимо красивого шарфика или платка, чтобы не купить. Уже не знаю, куда и девать, а руки все равно тянутся к новому. – Девушка снова заразительно рассмеялась. – У меня почти та же история, только со шляпками, – поделилась я. – Можно будет меняться. Она довольно покивала, соглашаясь. – Ты в общежитии живешь? – Заселили на время поступления. Надеюсь, не придется выезжать, когда зачислят. Не хотелось бы снова таскать вещи. – Тут уж как повезет, могут и перебросить. Какая у тебя комната? – Триста тринадцатая в пятом корпусе. – А-а-а, знаю-знаю, жила в нем прошлый год. Капитан этого корабля – одноглазый дедок Витус, столько историй помнит – не переслушать, но в немилость к нему лучше не попадать. – Буду надеяться на лучшее, а там как повезет, – сказала я, и Вехель неопределенно хмыкнула. – Пора бежать. – Ага, еще увидимся. Завтра в двенадцать вывесят списки с результатами, приходи. – Обязательно, – пообещала я. Малое тренировочное поле оказалось не таким уж и малым. На мой взгляд, очень даже большим – здесь поместился поток поступающих, что прибыл вчера. Перед нашей разношерстной компанией на возвышении стояла трибуна, куда чинно вышел неопределенного возраста дядечка и представился: – Магистр Зелински, заведующий кафедрой «Прикладная артефакторика». Приветствую в стенах нашего университета. Сейчас каждый из вас получит по бесцветному кристаллу. Прошу поделиться с ним дыханием, а потом зажать в ладони. По моему знаку подойдете и положите сюда кристалл, – он указал на расписанную узорами чашу, в которой я бы поместилась целиком. Магистр взмахнул рукой, и около каждого одаренного в воздухе завис маленький бесцветный камешек. Все протянули руки и взяли чудо в ладони. – Все, больше от вас ничего не требуется. Понятно объяснил? И да, уточняю для особо ретивых: в рот артефакт совать не нужно, дыхания достаточно. По полю прокатилась волна смешков. Я сама лично видела, как некоторые пытались лизнуть кристаллы. Быстро управившись с нехитрым делом: подышать, подержать и по команде магистра закинуть кристалл в общую кучу в узорчатой чаше, я поторопилась на факультет зельеварения и алхимии. Начинались индивидуальные проверки. Забежала в аудиторию одной из последних, еле успев к началу. Университетский городок оказался настолько обширным, что порой приходилось преодолевать приличные расстояния, чтобы попасть из одного места в другое. В помещении с высокими столами и стеллажами вдоль стен было сумрачно. Нас встретила сухонькая пожилая женщина с суровыми чертами лица и не менее строгим прищуром темных глаз. Величественным жестом она пригласила занять места за котелками. Стулья отсутствовали, и мы просто встали за оборудованными местами. На этом этапе из-за разделений на специализации количество поступающих заметно сократилось. – Здравствуйте, меня зовут мастер Ядвига Иргерда, – шелестящим голосом представилась преподавательница. – Сейчас вы приготовите простейшее зелье для проявления чернил. Необходимые инструменты уже имеются на столах, рецепт с перечнем ингредиентов лежит у каждого перед котелком. Третий от окна шкаф в полном вашем распоряжении, только не толпитесь и не создавайте бардака. На все про все полтора часа, за это время я обойду вас по очереди и дополнительно испытаю. Время пошло. – Она хлопнула в ладоши, и на ее столе загорелась свеча. – Когда она выгорит – сдаете работы. Мастер Иргерда утратила к нам интерес, правда ненадолго. Когда у кого-нибудь в котлах что-то дымилось, взрывалось или случались прочие безобразия, она делала замечания, нисколько не заботясь о чувствах нерадивых одаренных. Мой котелок, к счастью, пока мирно булькал, и зелье получалось в соответствии с требованиями. Я перестала обращать внимание на окружающих и полностью сосредоточилась на задании. Ко мне подошла мастер Иргерда и сунула в котелок забавную поварешку. Видимо, сей предмет являлся показателем качества зелья, потому что после того, как кругляш на конце его ручки замерцал зеленым, она удовлетворенно хмыкнула и посмотрела более дружелюбно. – Держи, – мне протянули веточку неизвестного растения. – Сорви листик и прожуй, а потом расскажи, что чувствуешь. Вот уж где не перестаешь удивляться неординарному подходу к определению способностей к магии. Я покорно выполнила ее указания и прислушалась к ощущениям. – Чувствую холодок, и немного сластит, – постаралась как можно точнее описать результат дегустации загадочной травы. – Хорошо. – Ее взгляд потеплел, хотя суровое выражение лица сохранилось. – Твое имя? – Мартинити Дакаста. Преподавательница нашла в списке озвученное имя и поставила напротив него отметку. После чего взяла прядь моих волос и задумчиво спросила: – Необычный цвет, иллюзия? – Нет, свои, – в замешательстве ответила я. – Из мелиад, что ли? – Мама. – Вопросы мне все больше не нравились, припомнилась уставшая девица, принимавшая у меня документы. Кажется, я догадываюсь, о чем сейчас думает мастер Иргерда. И точно. – Понятно. – Она снова что-то написала рядом с моей фамилией. – С твоей кровью можно сделать весьма успешную карьеру в отрасли зельеварения, да и предрасположенность имеется. И все бы ничего, но сейчас она улыбалась точь-в-точь как та, напугавшая меня адептка – хищно и плотоядно. Да они тут все немного того… зацикленные. Из котелка пошел густой белый пар, и мастер Иргерда переключилась на готовое зелье. Зачерпнув тем же половником немного жидкости, она вылила ее на чистый лист бумаги. На нем проступил аналогичный приготовленному рецепту текст. – Хорошо, – вновь похвалила она, сделав третью пометку рядом с моим именем, и доброжелательно закончила: – Свободна. Я торопливо выскользнула из аудитории под завистливые взгляды оставшихся экзаменуемых. Времени хватило, как раз чтобы не торопясь разыскать факультет заклинаний и нужный класс. Когда все расселись по местам, приятный мужчина средних лет в строгом костюме постучал по доске указкой, призывая к тишине. Его светлые волосы находились в невообразимом беспорядке, что никак не вязалось с остальным обликом. Вскоре я поняла почему – он обладал привычкой постоянно ерошить пятерней шевелюру. Профессор Найтон, как он нам представился, вызывал чувство симпатии. Его поведение не было надменным, он сразу расположил нас к себе и завладел всеобщим вниманием. Вскоре все собравшиеся завороженно глядели на творимые профессором чудеса, а он с легкой полуулыбкой вызывал по очереди испытуемых и предлагал прочитать с листа заклинание. После чего, в соответствии с приведенной к нему схемой, постараться повторить плетение чар. Конечно же, почти у всех выходило что-нибудь не так, и результаты получались весьма смешными. Профессор делал отметки в документах и объяснял ошибки. В итоге мы забыли, зачем тут собрались, перестали трястись от груза ответственности и получали искреннее удовольствие от происходящего, совмещая экзамен с веселым развлечением. Было забавно наблюдать, как из-за неуверенной волшбы новичков возникают непредсказуемые последствия. По аудитории то и дело летали предметы, раздавались странные звуки, вспыхивали яркие разноцветные шары, один раз даже тучки образовались, в аккурат над испытуемым, и щедро облили его дождиком. Профессор Найтон быстро высушил незадачливого чароплета. Когда пришла моя очередь, я без тени страха вышла вперед и прочитала задание. Интуитивно выполняя плетение по схеме, тщательно проговаривая слова, я произнесла заклинание. Книга, над которой я колдовала, замерцала синим светом. Я недоуменно посмотрела на профессора – что это может означать? Он кивнул и предложил ее открыть. От моего прикосновения страницы послушно зашелестели, и на них появился текст: «Мартинити Дакаста, будь осторожна – тьма идет за тобой по пятам». Благодушное настроение как рукой сняло. Я испуганно захлопнула книгу и вновь посмотрела на профессора Найтона. Может, он пояснит, что это было? – Ты прочитала текст из книги-вещуньи? – По моей реакции он уже и сам догадался, что да. – Замечательно! – Профессор оставил запись в журнале. – Чего побледнела? Наоборот, все хорошо, тебе удалось снять с нее заклинание защиты. Иначе бы она для тебя так и осталась с чистыми листами. – Профессор Найтон, а вы знаете, что именно книга хотела сказать? – робко спросила я. – Мартинити, я не видел, что она написала. Только тот, кому адресован текст, может его прочесть, ведь ты сама снимала заклинание, а не я. Что, кстати, там было? Или это личное? – добавил он, видя мое замешательство. – Ничего особенного, просто непонятное изречение, – соврала я. Зря затеяла расспросы. – О, это ее любимое занятие, книги, я имею в виду: туману нагнать, да побольше, чтоб точно никто ничего не понял. Вроде и сказала, а вроде бы и сам догадывайся. – Профессор весело усмехнулся. – Ладно, ты молодец, можешь идти. Со смешанными чувствами я покидала светлую аудиторию факультета заклинаний. Хоть и похвалили, и с заданием справилась, и даже сам экзамен прошел в атмосфере игры, но вот неприятное предупреждение книги-вещуньи расстроило. Самое обидное, что непонятно ничего. Какая тьма, почему идет за мной? Как можно быть осторожной, не зная, откуда ждать беды? Неужели несостоявшийся жених направил по моему следу погоню? Да ну, зачем ему такие сложности… Или все-таки есть причины? По позвоночнику пробежала ледяная волна страха. Тут ему меня не достать, если поступлю, то на весь период обучения я под защитой Магистрата империи. А потом пусть попробует меня поймать. Я к тому времени буду сильным противником и так просто не дамся ему в руки. Несмотря на здравые мысли, я все равно продолжала то и дело вспоминать злосчастное предупреждение, постоянно отвлекалась и чувствовала подавленность. Неудивительно, что на экзамене по трансформации наделала кучу ошибок, перепутала плетения и воспроизвела не тот образ: вместо вазы с цветами получила вазу с ужами. Все вокруг веселились, а одна девочка в первом ряду чуть в обморок не свалилась от страха. Пожилой мастер Нисидо Дегаси взял ужика, ласково погладил и начал убеждать несчастную, что тот милый и не стоит бояться. Получился настоящий балаган, но девчонка под конец прониклась к змейкам, а я с третьей попытки все-таки получила из них цветы. Мое настроение исчезло вместе с буквами в книге-вещунье, и мысли были далеки от задания. Сделав пометки, мастер меня отпустил. День выдался длинный и насыщенный, я жутко устала, хотелось лечь под одеяло и чтобы никто не тревожил, даже аппетит пропал. Так что вместо ужина я прямиком отправилась в свою комнату. Почитаю перед сном книжку, отвлекусь, и все забудется. Ведьма и бес Цок. Тишина. Цок. Тишина. Цок. Цок. Цок. Бес крался к центру книги, дрожа всем телом. Шэдар, умаявшись за день, прикорнула на его куче золота. Он даже заботливо подгреб ей под голову монет, лишь бы был крепок и сладок ее сон. Бес не желал выбираться из иллюзорного мира – пусть хвостатый и находился в заточении, но, как оказалось, здесь он чувствовал себя свободней, чем в Пекле. В своем мире бес вновь бы стал бесправным слугой, а здесь рядом с Шэдар он имел не только право выбора, но и имущество. Потому ему совершенно не хотелось покидать надоевший, но и одновременно такой сладкий плен. Бес никогда прежде просто так не отдыхал и не жил, а рядом с ведьмой у него появилась подобная возможность. Рогатый врал ей в глаза и частично обманывал себя, что желает вырваться на свободу. Когда появилась девчонка, шанс остаться в этом плане бытия начал таять, как первый снег. И бес решил действовать, пока дело не зашло слишком далеко. Немного порассуждав, он построил простую логическую цепочку: дар развивают в университете – нет университета, нет сильного дара. Прикинув так и эдак, хвостатый пришел к выводу, что наилучший способ решить проблему – это отчисление или незачисление девчонки. Мозговой штурм, длившийся несколько часов, закончился грандиозным планом, бесу оставалось только воплотить его в жизнь. Для начала он позаимствовал у Шэдар «Сладкие грезы». Еще в начале их пребывания в этом мире ведьма умудрилась засунуть в книгу почти всю свою коллекцию зелий, к которой не подпускала хвостатого, оберегая ее, как дракон сокровище. Так что нужно только дать Дакасте немного снадобья, и проблема решится сама собой. «Сладкие грезы» – сильнодействующий наркотик, одно из запрещенных зелий, одурманивающих разум. Человек под его воздействием видит мир иначе и творит многое, что в настоящей жизни сделать не способен. Бес долго думал, как угостить девчонку лакомством, и нашел способ. В общежитии, как и в любом человеческом доме, жили крысы. Ему не составило труда позвать несколько с помощью своей силы. Те, ведомые магией беса, тут же прибежали к повелителю. Выбор оказался не из легких: все экземпляры отличались упитанностью и ухоженностью, но он искал другое – сообразительность. Бесу нужны были всего лишь два бойца, задача которых заключалась в нескольких тактических ходах: открыть склянку, которая выпадет из книги, затем одна крыса перекроет девчонке нос, вторая – выльет содержимое ей в рот. Все прошло с точностью, достойной великого полководца. Единственной неудачей бес посчитал страшный визг Мартинити, разбудивший Шэдар. После чего хвостатому пришло в голову, что в Пекле было не так уж и плохо и что он загостился в этом мире. – Ты что творишь? – зло прокричала ведьма, вытаскивая беса из центра. Рогатый мученически застонал и притворился мертвым. – Со мной этот фокус не пройдет, – Шэдар наступила на спину беса, каблук со стальной набойкой больно впился тому в позвонки. – Ой-ой! – запричитал несчастный. – Шэдар, радость моя, – утирая слезы, заюлил бес, – ты же меня знаешь. Я честен и добр, разве я обижу наш шанс спастись из плена. – Вот чувствую, что ты лжешь, но не могу понять, где именно, – задумчиво протянула ведьма, так и не убрав ногу. – Да я же невинней всех девственниц этого мира, – шмыгая пятачком, проскулил хвостатый. Ведьма брезгливо поморщилась и убрала ногу, потом посмотрела на Мартинити, которая с остервенением полоскала рот и выплевывала воду в вазу. – Что ты сделал, что девчонка орала, будто ее режут? – Всего лишь пара крыс, Шэдар. Простая, безобидная шутка, – нагло соврал рогатый, при этом мысленно удивляясь, почему «Сладкие грезы» не начали действовать. С другой стороны, такой расклад его устраивал – ведьма решит, что он говорит правду, и они тихо-мирно пойдут спать. Все, что ни делается, все к лучшему. – Как же ты мне надоел, бес! – простонала ведьма. – Идем спать! – Конечно. Бес не мог скрыть радости. Он любил спать рядом с Шэдар, но такой чести она удостаивала его, только когда очень уставала и у нее не оставалось сил следить за ним. «Не было бы счастья, да несчастье помогло», – уже уходя в мир грез, подумал о своем плане бес. Завтра он придумает что-нибудь еще, что-нибудь, чему Шэдар не сможет помешать. Хвостатый не знал об одной значительной детали: редкая кровь Мартинити, унаследованная по материнской линии, замедляла действие многих дурманов, в том числе и «Сладких грез». Глава 6 Мартинити Я с замиранием сердца спешила в здание главного учебного корпуса, сегодня, вот почти уже сейчас, решится моя судьба. Пополню ли я ряды адептов ШтУЧКИ, получу ли такую желанную независимость и, как следствие, свободу? Свободу выбора распоряжаться своей жизнью самостоятельно, без оглядки на отца или, упаси боги, на навязанного чужой волей супруга. Даже ночное происшествие не смогло перебить томительного волнения от неизвестности и скорого разрешения проблем. Потом обязательно пожалуюсь заведующему общежитием на творящийся в его владениях бардак. Мыслимое ли дело, крысы, не таясь, разгуливают по этажам! Вехель сказала, этот одноглазый пират – нормальный дед, вот и поговорю с ним, только уточню у новой знакомой имя. Проснулась ночью в холодном поту, тело вздрагивало от ужаса. Мерзкие грызуны настолько обнаглели, что умудрились залезть на подушку, да что там, на голову. Одно непонятно, зачем им приспичило заливать мне в рот какую-то гадость? Я чуть не захлебнулась и еще долго не могла унять бешеный стук сердца, прислушиваясь к малейшему шороху. Даже оставленная гореть лампа не сумела прогнать приступ паники, лишь под утро мне удалось забыться тревожным сном. Опять судьба сталкивает меня со странным поведением животных. Уж не подцепила ли я часом проклятие, отчего они себя так странно ведут? Никогда особо не верила в ведьмовские глупости, но сейчас волей-неволей задумалась, вот и книга-вещунья про тьму толковала… Теперь же все случившееся казалось просто дурным сном, мысли сосредоточились на результатах вступительных испытаний. Моя цель уже близко. Вдоль длинной стены из серого камня толпился народ – несомненно, мне нужно именно туда. Протиснувшись в первые ряды, я задержала дыхание, выискивая в огромном списке свою фамилию. Теперь я знаю, как выглядит счастье – на лице расползлась блаженная улыбка – я поступила! Результаты вчерашних мучений были таковы: первые два испытания я прошла довольно успешно, что обеспечило мне уверенную позицию в середине списка одаренных. Далее рассматривались итоги по специализированным экзаменам, позволяющим выйти вперед среди соревнующихся за право учиться в Университете Чароплетства. Высокие оценки, и примерно одинаковые, я получила на факультетах зельеварения и заклинаний. Гораздо ниже мои способности оценили на факультете трансформаций, что впрочем, и не удивительно, если вспомнить казус с ужами. Таким образом, у меня даже имелся выбор, куда пойти учиться. Взвесив все за и против, я выбрала заклинателей. Уж больно неприятные взгляды на меня бросали господа зельевары, с которыми довелось иметь дело. Все-таки быть ходячим источником редкого ингредиента мне не хотелось, а профессор Найтон очень понравился. Более не сомневаясь, я уверенно направилась к столу факультета заклинаний, чтобы окончательно утвердить себя среди их адептов. Там, все так же скучая, сидел Кир и принимал документы. – Привет, – радостно поздоровалась я. Меня переполняло счастье, хотелось делиться им с окружающими. – О, мотылек, привет! – Кир с видимым удовольствием отвлекся от нудного занятия и перевел внимание на меня. – Как успехи? – Отлично, поступила! И знаешь что? Я решила учиться именно у вас. – Я рад. – Он искренне улыбнулся. – Было бы странно, если бы я не считал свой факультет самым лучшим, да? Я рассмеялась и кивнула. – Тогда ликуй, ты среди нас! – Он тоже расхохотался. – Марти, а я тебя среди тех ищу, – появившаяся, словно из ниоткуда, Вехель махнула рукой в направлении людей у заветной стены со списками. – Как результаты? – Можешь поздравлять, я с вами! К заклинателям зачисляюсь. От переизбытка чувств я кинулась обнимать приятельницу, она на миг растерялась, но потом похлопала меня по спине. – Здорово! Это дело нужно обязательно отметить, – задрав палец вверх, проговорила рыжая хитрюга. – Не возражаю! – Сейчас я могла согласиться с чем угодно, голова кружилась от счастья. – Кстати, знакомьтесь: Кир, это Вехель, Вехель, это Кир. – Ребята друг другу приветливо кивнули. Кир, к удивлению, выдал: – А я тебя знаю, ты с целительского, да? Первокурсница. Впечатлен, как вы разделались с командой прорицателей на турнире! Вехель напустила на себя важный вид: – Уже второй курс! Да, а ты, надо полагать, из заклинателей. – Четвертый год, – в тон ей ответил Кир. – Пойдешь с нами отмечать? – поинтересовалась я. Парень вздохнул: – Я бы с удовольствием, но не получится. Мне вечером отчет по практике готовить, завтра последний срок сдачи. – Жаль, – посетовала я. – Ничего, не последний день живем, – оптимистично заметила Вехель, – еще погуляем вместе. – Кир согласно кивнул и перенес мое заявление в папку с поступившими. Затем принял напыщенный вид и громко произнес: – Поздравляю вас с зачислением в ряды учащихся нашего университета! Я не удержалась и захихикала, портя ему всю важность момента. Он укоризненно сверкнул зелеными глазами и выше вздернул острый нос. Потом тоже не выдержал и рассмеялся, махнув мне рукой. – Ладно, беги, еще увидимся. Тем более теперь на одном факультете учиться будем. Мы с Вехель, перебрасываясь шуточками, вышли из здания. Мир для меня сиял всеми цветами радуги, несмотря на пасмурную погоду. – Как будем праздновать? – уточнила я у подруги. – Смотри, сейчас у меня отработка в университетском лазарете, ты пока отдыхай, а вечером пойдем гулять в город. Я знаю одно очень миленькое местечко, где можно посидеть, а после заглянем на танцы в «Драконий глаз», он недавно открылся, но все его хвалят. – Я в столице пока не ориентируюсь, доверяю твоему выбору. – Идея с танцами мне очень понравилась, как раз настроение было подходящее. – Кстати, – хлопнула себя по лбу Вехель, – ты говорила, что хочешь остаться в своей комнате после зачисления. Я кивнула. – Подойди к Витусу, договорись сделать что-нибудь общественно полезное, ты же теперь уже зачислена. Он нормальный дед, думаю, не откажет. Только гуляк и нарушителей внутреннего распорядка жуть как не любит, а остальным всегда навстречу идет. – Спасибо за ценный совет, как раз хотела с ним поговорить. Представляешь, проснулась сегодня оттого, что ко мне на кровать крысы забрались! – Меня передернуло от воспоминаний. – Да-а-а? – с сомнением протянула Вехель. – Ничего себе, не слышала раньше о подобном. А впрочем, – она махнула рукой, – эти твари всегда сами себе на уме. – Вот, расскажу Пирату, а заодно на общественных работах время скоротаю до вечера. Ладно, тогда увидимся еще, пока. – Пока, – взметнулись рыжие кудри, и подруга затерялась в толпе. А я потопала на поклон к заведующему общежитием. Витус обнаружился на крыльце жилого корпуса, занятый распеканием нерадивого адепта с подбитым глазом. Надеюсь, синяк не свидетельство того, что прозвище свое Пират получил из-за характера, а не внешности. Я подождала в сторонке, пока он закончит воспитательную работу, и робко его поприветствовала. – А, Дакаста, как успехи? – блеснул он превосходной памятью. – Поступила, – похвалилась я. – Как раз по этому вопросу к вам и пришла, ну и еще по одному. – Да? Поздравляю. Выкладывай, что там у тебя. – Он подозрительно прищурил единственный глаз. – Не хотелось бы возиться с переездом, снова таскать вещи. Нельзя ли оставить меня в той комнате, которую я сейчас занимаю? Дед понимающе кивнул и хитро заулыбался. – А я, может быть, смогу что-то полезное сделать, у меня вот и время сейчас свободное есть. – Можно, – глубокомысленно изрек Витус. – Дай-ка подумаю. А что за второй вопрос у тебя был? – Крысы! – без предисловия выпалила я и поспешила объясниться: – Понимаете, сегодня ночью ко мне в комнату пробрались крысы и жутко напугали. Нужно принять какие-то меры. Пират нахмурился: – Ну не съели же они тебя, нашла из-за чего шум поднимать. Крысы – они душа любого дома и корабля. Уйдут крысы – считай, потонули твои владения. Ишь придумала, крыс травить. Они у меня смирные, дальше подвала не ходят. – Но как же… – Дакаста, ты вроде тут жить остаться собиралась? – Да-а-а… – Я совсем растерялась от столь неожиданного подхода к извечным противникам людей и разносчикам заразы. – Тогда и разговор закончен. С работой я вот что решил: раз ты такая поборница чистоты и порядка, бери ведро и вперед мыть окна в общем зале. А я за тобой место в триста тринадцатой сохраню, – смягчил в конце речь Витус. Я вздохнула. М-да, вот тебе и Пират, вот тебе и нормальный дед. Впрочем, кошки с этими крысами, придумаю потом что-нибудь, наверняка существуют охранные заклинания от подобных незваных гостей. Главное, я с заведующим насчет комнаты договорилась, причуды же у каждого свои. Мою радость не могли омрачить ни грызуны, ни мытье окон. Жизнь прекрасна! Выполнив задание, я помылась, переоделась и теперь, поджидая, пока освободится Вехель, раскладывала вещи. Раньше я не торопилась разбирать чемодан, сейчас же самое время. Скоротав день в хозяйственных трудах и хлопотах, я чувствовала, как по мере приближения вечера внутри нарастает предвкушение праздника. Любовь к миру переполняла, готовая вырваться и затопить все вокруг. Захотелось нарядиться и приукрасить себя. Выбрав для прогулки легкую полупрозрачную блузу из нежно-голубой ткани и темно-синие облегающие брюки, с удовольствием повертелась у зеркала, разглядывая себя. Обычно я предпочитаю носить платья и юбки, считая, что штаны излишне подчеркивают ноги, привлекая повышенное внимание мужчин, но сегодня хотелось чего-то нового и необычного – прощай старая жизнь. Волосы оставила распущенными, только вплела в них веточку дикой вишни – искусно выполненную заколку, привезенную отцом из Страны Ветров. Нанесла на запястья и ключицы по капельке любимой эссенции с нежным ароматом цветов фрезии. В природе они считаются одними из самых излюбленных у множества видов бабочек за изумительный запах цветочно-древесной свежести. Все, я готова! Беззаботно покидая комнату, еще раз отметила ощущение легкой эйфории и свободы, волнами пробегающее по телу, пронизывающее каждую частичку сознания. Рассмеявшись собственным мыслям, выпорхнула в осенний вечер. И практически сразу натолкнулась на Вехель. Подруга выглядела великолепно – рыжие кудри языками пламени танцевали на плечах, если бы не чуть плутоватая улыбка, ее можно было бы принять за душу леса, настолько в ней все гармонично сочеталось. Мы притворно придирчиво осмотрели друг друга и, не сговариваясь, захихикали. – Ну что, вперед к приключениям? – Ага, – радостно поддержала я, – сегодня можно все! Прогулявшись по уютным улочкам столицы, мы засели в небольшом ресторане. Ели пирожные, пили вино и весело болтали. С Вехель было очень легко, я не переставала удивляться, как быстро мы сблизились. Я даже доверила ей историю побега из дома. Эта неунывающая особа, кстати говоря, очень рассердилась на моего несостоявшегося жениха и заявила, что окажись она в похожей ситуации, он бы еще очень пожалел, что встретился на ее пути. Первое, что пришло Вехель в голову в качестве решения проблем, – отравить горе-супруга. – Стоило ли бросать все так поспешно из-за какого-то гнусного, похотливого типа? – сдвинув брови, вопрошала она. – Вот еще! Пусть сам бы убирался с дороги. Ты знаешь, сколько существует замечательных зелий, не оставляющих следов после использования? – Рыжая мечтательно закатила глаза. – Тебя послушать, так подумаешь, что ты не на целителя учишься, а на отравителя, – поддразнила я подругу. – Я и болезней смертельных знаю немало, благодаря которым можно на тот свет отправить, не вызвав ни малейшего подозрения, – заговорщически прошептала Вехель, отчаянно гримасничая. Возможно, это должно было показаться странным или страшным, но меня только развеселило – жалости к сыну наместника я ни капельки не испытывала. Глядя на девушку, казалось невозможным определить, шутит она сейчас или говорит правду, но именно в том и заключалась ее притягательная особенность. – Так что мы бы еще посмотрели, кому из нас двоих не повезло, – закончила Вехель мысль. – Ты теперь ничего не бойся, у тебя есть я! – Она подмигнула и допила вино. – Если он до тебя доберется, только скажи, я устрою ему теплый прием. – Губы Вехель изогнулись в зловещей улыбке, а я подумала, что рыжую бестию с невинным личиком и коварным характером лучше иметь в друзьях, нежели во врагах. – Расскажи о себе, – попросила я. – Да нечего особо, – отмахнулась подруга. – Родилась в Вольных Землях, сама знаешь, как там неспокойно, вся моя семья погибла, а я сбежала в империю, поступила в ШтУЧКИ, дальше и так понятно. – Ого, прости, я не знала. – Глупости, я давно уже перевернула эту страницу жизни. Нельзя вечно сидеть на пепелище старых воспоминаний, так и умом тронуться недолго. Так что я предпочитаю смотреть вперед и брать от жизни все возможное. – Сильная ты! – искренне восхитилась я. – Другие там не выживают. Ну что мы опять о грустном, у нас вообще-то праздник сегодня и повод замечательный, давай еще по бокалу закажем? Я согласно кивнула. – Праздник? Повод? Милые дамы, я не ослышался? К нам подсел светловолосый парень с правильными чертами лица, голубыми, как ясное небо, глазами и ослепительной улыбкой. Вехель вопросительно вскинула бровь и с вызовом посмотрела на нахального кавалера. Зато я отчего-то весьма впечатлилась идеей разнообразить нашу тесную компанию. – Не ослышался, мы празднуем начало новой жизни, – щедро поделилась я радостью с незнакомцем. – Я в Университет Чароплетства поступила. – Ого, действительно повод, – поддержал он меня. – Значит, вы из тех самых «штучек»? Приятно познакомиться, я Ник. А вон сидят и стесняются мои друзья. – Он понизил голос до шепота: – Вы нам очень понравились, но только я осмелился подойти. Мы с подругой повернули головы в указанную Ником сторону и придирчиво оглядели его приятелей. Трое симпатичных молодых мужчин, поймав изучающие взгляды, помахали нам. – Отчего же они стесняются? Мы вроде на людей не бросаемся, сидим тихо-мирно, общаемся, – решила пококетничать Вехель. Я тут же захихикала, припоминая тему недавнего разговора об отравлениях и смертельных болезнях, ниспосланных на неразумных особей мужеского пола. И правда, безобиднее нас только птички. – Вы не будете против, если я их позову присоединиться? – Не будем, – великодушно разрешила я, сдвигаясь чуть в сторону. Вскоре за нашим столом стало довольно тесно, отчего Нику пришлось практически вплотную притереться ко мне. Его друзья отличались лишь цветом волос, глаз да одеждой, а так все как на подбор ухоженные и улыбчивые. Мы друг другу представились, и ребята заявили, что обязательно должны угостить нас чем-нибудь вкусненьким, чтобы закрепить знакомство. Возражений не последовало. С новыми приятелями стало еще веселее, они постоянно рассыпались в комплиментах, перемежая их шутками и необременительной болтовней. Настроение порхало радужной бабочкой, хотелось пуститься в пляс, о чем я тут же громко и заявила: – Мы же в «Драконий глаз» собирались, хочу танцевать! Вы с нами? – Всенепременно, – откликнулся Ник. – Разве мы можем пропустить такое развлечение? Говорят, там каждый вечер организовывают увлекательные магические представления на потеху гостям. – О, – восхитилась я, – тем более, идемте скорее! Наша шумная компания из шести человек дружно отправилась на поиски приключений. Как-то выходило, что Ник все время под тем или иным предлогом касался меня: то под локоток поддержит, то прядку волос за ухо заправит. Но вместо того, чтобы аккуратно намекнуть ему на то, что так делать не следует, и держаться поближе к Вехель, я продолжала делать вид, что ничего не замечаю. В Пекло, надоело быть примерной девочкой. Если мне происходящее нравится, почему я должна отказывать себе в удовольствии? Окружающее пространство, казалось, переливалось цветными всполохами, на душе было легко, а в голове ясно. Не переставая хихикать, я вошла в «Драконий глаз». Ха, тут люди определенно понимали толк в развлечениях. Тело сразу откликнулось на зажигательные ритмы громкой музыки. Нетерпеливо подпрыгивая, я ожидала, пока все расплатятся за входные билеты и начнется самое интересное. Большое темное помещение без окон, под высоким куполообразным потолком которого ярко пульсировали цветные магические шары, до неузнаваемости искажая все тени и цвета. В центре зала на круглой площадке под сменяющие одну за другой мелодии бойко отплясывал народ. Справа разместилась длинная стойка с высокими стульями, за ней виднелась богатая галерея разнообразных бутылок. Слева располагались мягкие диванчики и низенькие столики. Но самой главной особенностью заведения, привлекающей сюда посетителей, стала живая декорация: по залу беспрепятственно во всех направлениях перемещались призрачные картинки с пейзажами. Выглядело это настолько нереально и впечатляюще, что дух захватывало. Вот ты стоишь в окружении густой зелени лесов, любуясь сочной травой и пестрыми цветами, среди которых порхают красивые бабочки, а в следующий момент уже окружен бескрайней синевой морских просторов, обернулся – и выжженная солнцем пустыня грозит поглотить тебя в безликих песках. Образы накладывались поверх окружающей действительности, словно я находилась одновременно в двух мирах. Когда еще выпадет возможность от души потанцевать, например, на заснеженном горном плато, где компанию составят только ветер да парящие в небе хищные птицы? Страшно представить, сколько стоило создание такого уровня иллюзий хозяевам заведения. Но оно того стоило, от восторженных посетителей отбоя не было. – Потрясающе! – прокричала я в ухо склонившемуся надо мной Нику и дернула за рукав Вехель. – Тут так здорово! Подруга согласно кивнула. Забыв обо всем и обо всех, я устремилась в самый центр магического безумия, перед глазами мелькали картинки, яркими пятнами в голове вспыхивали незнакомые образы, я чувствовала себя невероятно счастливой и невесомой. Меня, словно вода камень, огибала танцующая живая толпа, кто-то приходил, кто-то уходил, я не замечала лиц, полностью увлеченная новыми ощущениями. Партнеры сменялись, а я продолжала двигаться, не чувствуя ни усталости, ни желания останавливаться. Из блаженного состояния всеобъемлющей гармонии меня вывела резкая боль, пронзившая плечо. Я сфокусировала взгляд на причине, вызвавшей неприятное чувство. Выдираясь из другой, такой сладкой реальности, с раздражением заметила перед собой высокую стройную блондинку, что-то злобно мне выговаривавшую. Но окончательно разозлило то, что именно она своими острыми ногтями яростно вцепилась в меня, будто вознамерилась поиграть во взбесившуюся кошку. До затуманенного музыкой и эффектом иллюзий разума постепенно дошел смысл ее слов. – Ты, мерзкая вертлявая голодранка, по какому праву трешься об моего парня? Пошла вон, отребье! Чтобы я тебя рядом с ним больше никогда не видела, поняла? Что? Это мне? Да что она о себе возомнила, нашлась тут королевна. Ярость мгновенно затопила сознание. Я никому не позволю так с собой обращаться! Сейчас мы посмотрим, кто есть кто. Без предупреждения, не вступая в спор с явно сумасшедшей, мнящей себя центром вселенной девицей, я с размаху заехала ей по лицу. Пощечина вышла на славу – блондинка заткнулась, видимо, не ожидая от меня подобного поведения, и только хватала ртом воздух да хлопала глазами. Я от души расхохоталась, глядя на заносчивую куклу, получившую отпор. Когда она проморгалась и пришла в себя, то не нашла ничего умнее, как попытаться вцепиться мне в волосы. Ну точно, я прямо стою и жду, когда ее высочество соизволит напасть. Легко увернувшись от столь предсказуемого действия, я с удовольствием подставила ей подножку. Незнакомка нелепо взмахнула руками и с визгом рухнула на пол, рискуя оказаться затоптанной танцующими. В нашу сторону уже спешили Вехель, новые приятели и какие-то незнакомые лица. Я еще успела присесть около обидчицы, намотать ее волосы себе на кулак, вызывая у нее на лице болезненную гримасу (а может, это ее от злости так перекосило – плевать), и четко, внятно, так, чтобы она даже среди окружающего нас хаоса расслышала каждое слово, произнесла: – Ты, глупая курица, я твоего парня не знаю, и даром он мне не нужен. Но вот разговаривать со мной подобным тоном, да еще и задевать, я тебе не позволяю. Так что это ты запоминай: Мартинити Дакаста никого и ничего не боится, и если ты еще раз позволишь себе нечто подобное в мой адрес, обещаю, на твоем личике останутся долгоиграющие следы. Я резко встала, а в следующий момент до нас добрались все заинтересованные. Ник приобнял меня за плечи и попытался увести. Девицу подняли, она сыпала ругательствами и порывалась продолжить потасовку, удерживаемая одним из своих друзей. Вехель лаконично и решительно заявила: – Уходим! Никто не возражал. Не знаю, как остальным, а мне захотелось на свежий воздух. Впрочем, инцидент с ревнивой дамочкой нисколько не испортил замечательного настроения, наоборот, в крови закипел азарт, захотелось совершить безумство. Парни всю дорогу с жаром обсуждали произошедшее, восхищаясь, как я осадила наглую девицу. Что странно, обычно сама никому не дающая спуску Вехель смотрела растерянно и озадаченно, никак не характеризуя мой поступок. Я то и дело ловила на себе ее обеспокоенный взгляд. До слуха донеслась дивная музыка. Я скинула руку Ника с плеча и обогнала компанию, желая посмотреть, что за талантливый музыкант играет в ночи. И в немом восторге замерла около изящного фонтана – несколько бардов развлекали поздних прохожих своим мастерством. Думаю, место они выбрали не случайно – волшебство мелодии идеально дополняли струящиеся потоки воды, подсвеченные магическими огоньками. Перебор струнных постепенно заводил слушателя в грезы дивной культуры загадочного народа Страны Ветров, все ускоряя темп и заставляя душой тянуться за прекрасными звуками. Затем осторожно подключались ударные: робко, словно только пробуя силу, они оттеняли мелодию, добавляя ей таинственности и глубины. Дальше главную партию выводила скрипка, заставляя сердце сжиматься от непонятной тоски по чему-то утраченному и очень личному, одновременно погружая тело в сладкое томление, обещая награду всем, кто сумеет дождаться. Плавные переливы чередовались с активным доминированием, инструменты сменяли друг друга, уступая место, давая каждому сыграть свою партию, пропеть своим голосом. После чего снова сливались в единой гармонии. Прежде чем успела подумать, всем своим существом потянулась навстречу удивительной магии звука. Вот оно, мое безумство! Купаясь в ласковом трепетании нот, я подставила разгоряченное лицо под холодные струи воды, всецело отдаваясь во власть ощущений. Плавность движений, мягкость изгибов, нежность языка тела – волшебная ночь, волшебное сияние света, волшебная музыка и мой волшебный чувственный танец. Я не замечала ничего и никого вокруг, только невообразимая легкость и обостренное до предела восприятие. Казалось, я растворяюсь в мелодии, а стекающая по телу вода очищает саму душу. Так хорошо мне еще никогда не было. Глава 7 Рантар Не многим известно, что территория университета гораздо больше, чем указана на картах. Пространство в умелых руках мага способно менять себя и расширяться по его желанию. Так, в парке есть ворота, через которые преподавательский состав каждый вечер уходит на отдых. За ними находится целый мир, скрытый от посторонних глаз, где многие из штатных магов приобрели земельный надел и возвели на нем свою, пусть и маленькую, крепость. Учащимся в заповедный край вход закрыт, им предоставляются общежития. Рантар презрительно скривился: что творилось в общежитиях при университетах, он знал очень хорошо. В закрытых же училищах строгая дисциплина царила не только на занятиях, но и в местах отдыха. Асти недовольно поморщился – ему предстояло целый год гонять своих воспитанников из женских спален. В голове тут же промелькнул образ фиолетового мотылька, заворожившего своей искренностью. Недавно магу даже показалось, что у входа в университет он видел крылья бабочки. После этого Рантар решил не оттягивать визит к Лисане – красавица всегда дарила свою ласку, стоило судьбе забросить его в Карфу. Но в ее дом он заглянет чуть позднее, пока же предстоял нелегкий разговор с ректором университета. По пути Асти успел посмотреть на владения, принадлежащие теперь ему. Голый пятачок земли не впечатлил, так же, как разрешение на строительство не смогло изменить мнения мага. Ректор Ишидан Лао поступил мудро, но Рантар, узнав о щедром даре, лишь скривил губы – его всеми правдами и неправдами пытались удержать на месте декана факультета боевой магии. К сожалению, принесенная империи давняя клятва ограничивала мага в свободе действий – до того момента, как он выполнит свой долг перед страной, ему придется подчиняться, хотя он и привык делать все по-своему. Но даже присяга трону на крови не могла превратить Асти в безропотного вассала – о его своенравном характере знало все руководство и высшие круги магистрата. Нет, Рантар понимал, что придет время и он где-нибудь осядет, но всегда казалось, что подобное событие произойдет не скоро. Однако судьба внесла изменения в планы мага. Пнув ногой сухую ветку, Асти вновь огляделся – хитрый лис Лао подарил пустырь, окруженный валунами. Ничего удивительного в этом маг не видел, родиной Ишидана была Страна Ветров, одно из государств Великой Степи, а те славились не только способностью к плетению интриг, но и прижимистостью. Рантар окинул внимательным взглядом небольшой преподавательский городок. Дворец ректора находился на возвышенности, демонстрируя, кто здесь хозяин. Его дом являл собой образчик традиционной архитектуры Страны Ветров: четыре здания, обращенные фасадами внутрь, по сторонам прямоугольного двора. На родине Лао такой способ строительства был широко распространен из-за пыльных бурь, здесь же ректор просто показал всем, кто он и откуда. Ишидан, в прошлом тоже боевой маг, в отличие от Рантара не любил участвовать в сражениях непосредственно, предпочитая наблюдать издалека. Он был мастером кукол, любой материал в его умелых руках превращался в смертельное оружие. Асти хорошо помнил, как детища Лао с полным отсутствием эмоций шли на бой, а их творец лишь улыбался, так же не испытывая жалости к врагам. Вообще, нынешний ректор ненавистного университета, а прежде тот, кто не раз прикрывал в бою спину, всегда отличался своеобразным мышлением – сказывалось его происхождение. Рантар никогда не мог определить с точностью, все ли, что хотел, сказал его друг или держит в голове еще пару мыслей про запас. Манера Ишидана изъясняться загадками частенько приводила в бешенство, зато хитрому лису Асти доверял как себе, за то и ценил его, и на многое закрывал глаза. Вот и теперь ректор, давно отошедший от прежних дел и обустроивший свою спокойную жизнь, не лишенную власти, плел очередную интригу. И Рантару в ней была уготована роль его соратника, но уже на академическом поприще. Только самому магу это очень не нравилось. На подходе к усадьбе Асти заметил ожидающих его слуг. Молчаливые и во всем покорные хозяину куклы в традиционных одеждах Страны Ветров мгновенно склонились, приветствуя гостя. – Господин ждет вас, – не разгибаясь, произнесла одна из них. Рантар не любил раболепия, а показное почтение големов раздражало его еще больше. Зачем все это – Асти не понимал, но давно привык к причудам друга, предпочитая лишний раз не заострять на них внимания. – Прошу следовать за мной, – вновь подала голос кукла и быстрыми шагами устремилась в дом. Асти уже доводилось бывать в похожих строениях. Из всего великолепия, что он там видел, больше всего запомнились двери, открывающиеся не внутрь и не наружу, а удобно разъезжавшиеся в стороны вдоль стены. Ректор Лао нашелся в самой дальней комнате своих обширных владений. Он, как это было принято среди его народа, сидел на полу перед низким столиком и смаковал чай из фарфоровой чашечки. На хозяине красовался традиционный халат темно-синего цвета с вышитыми причудливыми символами. Черные волосы, собранные в тугой узел, удерживались золотой шпилькой с драгоценными камнями. Давненько судьба не сводила их вместе, но Ишидан совсем не изменился – такой же невозмутимый и загадочный. – Пусть солнце освещает ваш путь, Рантар Асти, – склонил голову Лао. Его гость на это лишь хмыкнул – безукоризненные манеры и дань традициям, еще одна неискоренимая черта друга. – Пусть ветры перемен никогда не коснутся ваших земель, милорд Лао, – в тон ему ответил Асти. Ишидан слегка качнул головой, показывая, что услышал Рантара и его обращение «милорд». Это была своего рода издевка над выходцем из Страны Ветров, вроде как Асти выказал уважение, но тут же и напомнил, что тот чужак. Накопившееся раздражение от ситуации, в которой оказался Рантар, наигранного спектакля с дарением земли, попыток хитрого лиса сделать вид, что все идет своим чередом и он не понимает, как на самом деле ко всему этому относится его друг, выплеснулось на ректора прежде, чем маг успел подумать. – Присаживайтесь, – Лао вежливо указал на противоположную сторону стола. Рантар опустился на пол и посмотрел ректору в глаза. Напротив сидел хищник, матерый и знающий себе цену. Судя по взгляду, друг определенно затеял очередную многоходовую игру. Те же, кто не был знаком с Лао столь близко, попросту боялись хитрого лиса, на них он наводил необъяснимый ужас. Миндалевидный разрез глаз Ишидана создавал впечатление, что тот постоянно наблюдает за гостем, словно ждет от него чего-то, но понять, о чем думает ректор в такой момент, было совершенно невозможно. – Желаете чаю? – вежливо спросил Ишидан. – У меня есть отличный сорт с южных склонов горы Мо, в это время он особенно приятен, – закончил мысль Лао, а потом посмотрел в окно. – Осень. – Шифу… – Можешь обращаться ко мне «милорд», я не в обиде, – мягко заметил ректор, а Асти выругался про себя. Что стоило ему сдержать порыв и быть вежливым с самого начала? Зато друг перешел на «ты» – верный признак того, что церемониальная часть завершена и можно переходить к делу. – Шифу Лао, мне хотелось бы обсудить мое назначение на должность декана факультета. – Ты видел землю, которую выделил совет университета? – неожиданно спросил Ишидан. Рантар оценил ход. Он-то прекрасно знал, что совет без дозволения ректора ничего делать не станет. – Видел, впечатлен. Дверь плавно отошла в сторону, и в комнату вошла одна из кукол Лао с подносом в руках. Эта отличалась от слуг у входа, потому как выглядела более человечно и была выполнена из фарфора. При каждом ее шаге слышался легкий перезвон. Фигура, движения – мастер все продумал до мелочей, только лицо у куклы отсутствовало. – Вот и чай. – Ректор взмахнул рукой, подзывая слугу. – Почему без лица? – не сдержал любопытства Рантар. – В саду моего сердца давно цветет единственный лотос, – спокойно ответил Лао. – Лишь ее лицо я хочу видеть рядом с собой. Чтобы хоть как-то скрыть неловкость, Рантар отхлебнул чая и снова мысленно отругал себя, на сей раз за любопытство. Однако он и не ждал подобных откровений от всегда очень прагматичного и расчетливого Ишидана, на памяти мага тот никогда не отличался особым трепетом перед слабым полом. – Да, что касается назначения… Прими его как вызов. – Вызов? Я не желаю… А, Пекло! Я просто не желаю ни этой должности, ни этого назначения! – А если посмотреть на это под другим углом? Прежде всего, это вызов твоей выдержке и разуму, – ледяным тоном произнес Лао. – Друг мой, тебе давно пора усмирить нрав и научиться жить в согласии с миром. Один меч никогда не остановит сотню врагов. – Какого демона? У меня дел по горло, Управление навешало задач, а тут еще игра в преподавателей. Неужели не нашлось другой кандидатуры? – Знаете, декан Асти, я очень люблю наблюдать за водой в озере. – С легкой полуулыбкой Лао вновь перешел на тон мудреца в излюбленных пространных обсуждениях, одновременно подчеркивая своим обращением, что уже все решено. – Древняя стихия завораживает силой и мощью, а еще спокойствием. Но стоит бросить камень, как озерная гладь меняется. Картина, которую пишет сама жизнь, приобретает новые штрихи. – Шифу Лао, я не очень… – Камень, брошенный в одном конце озера, вызывает волну и изменения в другом. «Кисть мертвеца», что выкрали последователи Зогарда, лишь один из кругов на водной глади, – безмятежно закончил мысль хитрый лис. – Тебе что-то известно об этом? – разом забыв все попытки сохранить вид официальной встречи, удивился Асти. – Что, если тот, кто бросил камень в озеро, здесь? – вопросом на вопрос ответил Ишидан и отпил чая. – Проклятье, только этого еще не хватало, – севшим голосом выругался Рантар. Ишидан поморщился, невоздержанный тон друга ему не нравился, но он понимал, какие демоны сейчас терзают его разум. – Вот ты сам себе и ответил о причинах своего здесь появления. Асти уходил от гостеприимного ректора с головной болью. Для себя он вынес из разговора две вещи. Первая и самая, как ему казалось, важная – последователи Зогарда каким-то образом проникли в университет. Теперь становилось ясным, зачем его назначили деканом факультета, не сняв при этом основную миссию. Вторая – он никогда и ни при каких обстоятельствах не поселится в Стране Ветров. Пускай Великая Степь манит своими тайнами других, ему же хватило беседы под чай с Ишиданом Лао. Оказывается, маг успел подзабыть манеру общения этого интригана. Чтобы выкинуть из головы пространные речи ректора, Асти решил выпить нечто более крепкое, чем напиток из высушенных листьев. На подходе к трактиру его перехватила рыжая девчушка: – Помогите, прошу вас! – Она вцепилась в руку мага мертвой хваткой. – Тише, милая, – успокаивающе проговорил Рантар, пытаясь высвободиться из пальцев незнакомки, но та держалась цепко, как кошка. – Пожалуйста, может быть, хоть вы окажетесь не таким, как другие?! Она же не ведает, что творит! «Не мой день», – подумал Асти, отправляясь на спасение прекрасных дам. Ведьма и бес – Мой повелитель, – томно произнесла Шэдар. – Позвольте мне, прошу! Ведьма, одетая в полупрозрачное платье, медленно опустилась на колени перед троном. – Мой повелитель, чего вы желаете? Позвольте мне исполнить любые ваши мечты. Шэдар медленно провела руками вдоль своего тела, после чего ее ладони погрузились в мягкий ворс ковра, и она соблазнительно изогнулась. – Какой вы желаете меня, дикой или покорной? – промурлыкала ведьма и медленно провела языком по губам. – Вставай, живо! – тон Шэдар никак не вязался с образом. Бес недовольно поморщился во сне и произнес с отчаянием: – Покорной! Я хочу тебя покорной! Ведьма усмехнулась, подошла к хвостатому и, наклонившись, прошептала: – Только в снах. Рука женщины сомкнулась на горле беса, и тот очнулся от грез. – Шэдар, – прохрипел бес. – Что ты творишь? – Я? – удивилась ведьма, сжав пальцы сильнее. – Прости! – задыхаясь, выдавил из себя рогатый. – За что? – мягко спросила Шэдар. Бес, перед глазами которого промелькнула вся жизнь, натужно просипел: – Зелье же не подействовало. Резкий приток воздуха заставил его закашляться, взгляд беса встретился со взглядом ведьмы, и хвостатый понял, что проговорился. – Ты все неправильно поняла, – замахал он руками, пятясь назад. – Оно не подействовало, значит, ничего не было! – привел свой главный аргумент несчастный. – Не знаю, что ты подлил Дакасте, бес, но ее здесь нет. Девчонка пропала, хотя должна спать в своей кровати после тяжелого дня. – Шэдар, – покровительственно произнес хвостатый, – это ты побитая жизнью… э-э-э, опытная, да, опытная. Наша крошка еще дитя, ей нужен праздник, наверняка где-нибудь гуляет. – К вопросу о зелье мы вернемся позднее, – пообещала ведьма, недобро посмотрев на соседа. – Сейчас надо найти глупышку. – Она может быть где угодно… – У нас ее кровь, бес. Выследить не проблема. – Глаза ведьмы вспыхнули потусторонним светом, и хвостатый громко сглотнул – такую Шэдар он боялся до дрожи в коленях. Ведьму поглотил азарт охоты, она заняла место у руля, и книга в одно мгновение превратилась в птицу, которая с громким карканьем взлетела. К тому времени, как ворон умудрился открыть окно, дверь в комнату распахнулась. Ворон только потрясенно раскрыл клюв, глотая возмущенное «кар-р-р», и резко вспорхнул на шкаф. Оттуда узникам открылась удивительная картина, которую хвостатый охарактеризовал двумя словами: – Девка-то огонь! Шэдар потрясенно молчала. Больше всего ведьма ненавидела, когда рушатся планы, неожиданные повороты выводили ее из себя. Вот и появление знакомого мага, на руках которого лежала Мартинити, выбило почву у Шэдар из-под ног. – Ты посмотри, что творит, – восхищенно присвистнул бес, когда девчонка чуть не разорвала рубашку на Асти. – Меня больше интересует, что он здесь делает, – недовольно произнесла Шэдар. Опытная ведьма всегда и во всем искала подвох. – Я чувствую, что здесь нечисто. – Гляди, как в шею ей впился, ну чисто упырь! Помнишь, нас такой по деревне как-то гонял? Ведьма поморщилась – этот досадный случай она предпочла бы забыть. В облике птицы ей тогда пришлось приложить немало усилий, чтобы уйти от мертвой твари. Сладостный стон Дакасты вернул Шэдар к действительности. Похоже, он отрезвил и мага, тот резко поднял голову и посмотрел девчонке в глаза. Что он сумел разглядеть в потемках, ведьма и бес не узнали, но, выругавшись, мужчина швырнул Мартинити на кровать и вышел, громко хлопнув дверью. – Проклятье, – выругалась Шэдар. – Почему он отступил? Ворон стремительно спорхнул со шкафа и приземлился на спинку кровати. Вытянув шею, заглянул в глаза девушки: ее расширенные зрачки о многом поведали ведьме. – Так что ты там ей подлил? – ласково спросила она беса. – Птичка, – глупо улыбаясь, произнесла Мартинити. – Спи, дитя, – прошептала Шэдар, тратя силы на заклинание. Колдовать в облике птицы она могла, но давалось это с трудом. – Так что ты подлил ей? Цок. Цок. Бес осторожно отступал от ведьмы, понимая, что бежать некуда. Глава 8 Рантар Не раз Рантар убеждался, что не стоит помогать хорошеньким девушкам – от них слишком много проблем. И теперь, следуя за рыжеволосой лисой, он вновь вернулся к этой мысли, предвидя неприятности. Наверняка придется применять силу, а драться ему сейчас не хотелось. Вечер у ректора в гостях утомил так сильно, что бороться с драконом, кем бы он ни был, казалось глупостью. Его утешало лишь одно: позвавшая на помощь явно владела магическим даром, а значит, вполне могла оказаться адепткой университета. За то время, пока Рантар спешил за неизвестной, он успел перебрать в уме все возможные варианты развития событий. Но жизнь вновь приготовила сюрприз – на площади, в фонтане Трех китов, танцевала мечта. В свете магических огней медленные движения стройной фигурки завораживали. Плавные изгибы женского тела, ласкаемого тонкими струйками льющейся воды, будили нечто дикое, что таится в каждом мужчине. Девушка же, не обращая внимания ни на кого, просто вдохновенно танцевала и счастливо улыбалась самой себе. Несколько уличных музыкантов с удовольствием играли легкую манящую мелодию. И все это было бы очень хорошо, если бы не было так неправильно. Рантар тряхнул головой, прогоняя наваждение, отстраненно подметил, что уже довольно холодно для подобных подвигов. Когда же мечта повернулась к Рантару лицом и он узнал ее, мага обуяла сильнейшая злость. Мотылек, чуть не сгоревший в его объятиях, вновь повстречался на пути. Асти мгновенно вспомнил, в чем она обвинила его в тот раз, и вот бесстыдница опять кого-то завлекает. Обманчивый свет от парящих над бабочкой фиолетовых огоньков еще больше подчеркивал прозрачность плотно облепившей грудь ткани, оттенял разметавшиеся дивные волосы, создавая иллюзию нереальной, сошедшей с небес нимфы. Чужие взгляды на девичьем стане, который практически не скрывала промокшая насквозь рубашка, вызывали у Рантара раздражение. Он поймал себя на мысли, что только ему дозволено смотреть на прелести мотылька. – Сделайте что-нибудь! – привлекла к себе внимание мага рыжеволосая лиса. – Ей нравится, – пожал плечами тот и продолжил наблюдать, мысленно убивая каждого, кто посмел бросить в сторону танцовщицы хоть один полный вожделения взгляд. – Вам тоже, – процедила девушка. – Еще чуть-чуть, и сожрете ее глазами. Вот только останется вам хоть что-нибудь после них? – Она указала куда-то рукой. Рантар повернул голову в указанном направлении и понял – пора вмешаться. Из-за угла вышли трое наемников, ждать от них простого просмотра разыгравшегося представления, как это делали остальные, не приходилось. Тем временем ожившая мечта, вторя музыке, соблазнительно прогнулась, удивительным образом балансируя на грани, отделяющей ее от падения в воду. По толпе зрителей пронеслись восхищенные возгласы. Асти зарычал и как безумный бросился к фонтану, в мозгу билась одна мысль: «Мое!» Рантар уже подскочил к нарушительнице спокойствия, когда чей-то кулак отвлек его внимание – собственнические порывы не были чужды и остальным присутствующим. Неизвестно, сколько бы продолжалась потасовка, в центре которой танцевала искусительница, но Асти вспомнил, что он маг. Это решило дело. Кто не успел убежать, лежал на мостовой без сознания, а победитель уносил добычу, ластившуюся к нему, как кошка. Четверо смазливых парней вдруг вспомнили о чести и попытались преградить дорогу, робко блея что-то про «знакомы» и «позаботимся». Рантару хватило одного многообещающего взгляда в их сторону, чтобы они мгновенно передумали вставать на пути. Правильно, сейчас его лучше было не злить. – Куда? – Рыжая девчонка заслонила дорогу. – Прочь! – Рантар, еще терзаемый жаждой обладания, не мог мыслить здраво. – Не пущу, – уперлась та. – Либо несите ее домой, либо я позову стражу. Девица явно блефовала, никого она не позовет, иначе давно бы уже так и поступила. Их первых и скрутят за нарушение общественного порядка. Но упоминание о страже отрезвило Рантара, он очнулся – похищать мотылька в его планы не входило. Маг развеселился от подобной угрозы, мысленно рисуя заголовки утренних газет: «Боевые маги – звери, помешанные на крови и похоти» или того хуже – «Распутный декан совращает юную прелестницу». И почему его угораздило опять столкнуться с этой ненормальной? – Веди, – приказал Асти, забирая из рук настырной девицы предложенный плащ и накидывая на плечи Мартинити. Узнав от рыжей, где живет ее подруга, он нахмурился. Если в таком состоянии танцовщица заявится в общежитие, то завтра же будет выставлена из университета. Всю дорогу маг размышлял о подозрительной встрече с обманчиво невинной девушкой. Она почти сразу затихла у него на руках и теперь сладко посапывала. Асти не давала покоя мысль: что забыла бабочка в ШтУЧКИ? Маг никогда не верил в случайные совпадения. Все-таки он ошибся тогда, и кто-то послал девицу по его душу! Рантар подавил вспышку гнева и холодно рассудил: разумнее держать подобных шпионов при себе, чтобы проще было контролировать. Решение пришло само собой – доставить девушку домой, не вызвав переполоха. – Корпус, комната? – коротко бросил Асти, хмуро глядя на рыжую спутницу. Вежливо выслушал ответ, потом холодно проинформировал: – Я позабочусь о ней. – Но вы… – Я неясно выразился? – раздраженно вскинул бровь Асти. – Как вы попадете на территорию университетского городка? – не сдавалась хитрая лисица, не желая оставлять подругу в руках неизвестного мужчины. – Вот это не твоя забота. Ты умоляла о помощи – я помогаю. Рыжая недоверчиво покосилась на дремавшую Мартинити, потом на мага, казалось, она уже пожалела об опрометчивой просьбе. – Ну, – поторопил ее Асти, – чего ты ждешь? Возвращайся к себе. Все будет с твоей подружкой нормально. – Я не оставлю… – Оставишь, иначе я пожалуюсь куратору твоего курса. Ты ведь целительница, лиса? Девушка в растерянности захлопала ресницами, совершенно не ожидая от незнакомца подобной осведомленности. Его властный голос и выражение лица не давали повода сомневаться – он не шутил и действительно имел полномочия, о которых лишь вскользь упомянул. Вехель мысленно прокляла этот вечер, портить репутацию в университете ей было категорически нельзя. Надежду вселяла только одна мысль – странный мужчина в таком случае должен принадлежать к преподавательскому составу, а значит, Марти действительно окажется в своей комнате в целости и сохранности. Рантар, проследив за реакцией девчонки, удовлетворенно хмыкнул, он попал точно в цель. Было что-то еще во взгляде рыжей лисы, он уже встречал подобное, и не единожды. Впрочем, конкретно эта девушка волновала мага сейчас меньше всего, равно как и ее тайны. – Ступай, – равнодушно велел Рантар, разворачиваясь в противоположную сторону. Ему предстояло пройти другим, более коротким и надежным путем, никто не должен заметить ни самого Асти, ни его ношу. – Вот мы и остались вдвоем, мотылек. – На его губах расцвела победная улыбка. Черты лица хищно заострились, выдавая истинную сущность коварного, привыкшего всегда добиваться поставленной цели человека. В голове мага уже зрел план, как использовать бабочку в своих интересах. Пройти через главные ворота на территорию университета Асти не составило труда, иллюзии всегда получались у него на славу. С проникновением в общежитие проблем тоже не возникло – мимо охранных чар и бдительного смотрителя Рантар прошел с легкостью разведчика. Осуществляя задуманное, маг чувствовал прилив сил и с удовольствием применял врожденную изворотливость. Пинком захлопнув дверь триста тринадцатой комнаты, так как руки по-прежнему были заняты девушкой, он осмотрелся. Показалось, что около окна мелькнула тень, похожая на птицу. Звук закрывшейся двери потревожил сон мотылька, она вздрогнула и тут же открыла чудесные глазки. Прежде чем Асти успел что-либо сообразить, Мартинити с упорством дикой кошки вцепилась в мага и принялась покрывать поцелуями, жадно ища губы и прижимаясь всем телом. Если бы он был водой в пустыне, то мотылек – путником, искавшим ее. Асти накрыло волной острых чувств: желанием, что недавно снедало его изнутри, предвкушением от незабываемой ночи, ведь девчонке явно не впервой завлекать в свои сети, и, наконец, хищник внутри требовал довести некогда начатое до конца. «Мое!» – рычал зверь. Наплевав на все, Рантар приготовился сполна утолить жажду Мартинити, но прежде он должен был напиться сам. Тонкий, едва уловимый цветочный аромат, исходивший от девушки, сводил с ума. Маг с гортанным стоном впился ртом в прелестную шейку бабочки, на что получил немедленный отклик. Девушка в его руках задышала чаще, ее руки еще крепче обняли мага, впиваясь острыми коготками в спину. Нечто горячее и тягучее начало скручиваться в тугую спираль внутри Асти, реагируя на каждое страстное прикосновение Мартинити к его телу. Сегодня она сама готова была взять на себя инициативу, и Асти это только приветствовал. Ощутив, как в нетерпеливом порыве хрупкий мотылек пытается разорвать его рубашку, маг хрипло рассмеялся. Но уже в следующий момент ему стало не до смеха – природное чутье завозилось в груди в самый неподходящий момент, ощущая подвох. Перед мысленным взором Рантара встал образ заплаканной, растерянной и напуганной девушки, такой не похожей на ту, что с удовольствием извивалась сейчас в его объятиях. В призрачном свете луны он поймал безумный взгляд своей искусительницы, она призывно застонала. Асти резко выпрямился и, обхватив лицо Мартинити ладонями, заглянул в глаза, ища в них ответы. В темноте маг видел отлично, ни полумрак комнаты, ни манящая улыбка мотылька не смогли помешать ему обнаружить истину. Теперь становились понятны все странности девчонки – взгляд одурманенного Рантар умел отличать. Выругавшись, Асти бросил свою добычу на кровать и покинул комнату. То, что мотылек любит запретный нектар, очень разозлило мага. И хотя теперь он разгадал причину ее противоречивого поведения, вновь чувствовал себя обманутым. Сколько раз еще эта распутница обманет его, поманив и не выполнив обещания? Рантар с досадой ударил кулаком по стене общежития. В следующий раз ей не удастся выскользнуть из его сетей, больше он ей такого шанса не предоставит. Бабочка сама прилетела на его луг и никуда не исчезнет – он не отпустит. Все равно маг собирался держать ее как можно ближе, пока не выяснит, по чьей указке девушка проникла в его жизнь. – Что может быть ближе моей постели? – вслух произнес Асти. Участь Мартинити определилась: находиться под присмотром мага и днем, и особенно ночью. Его враг жестоко просчитался, нанимая на работу хрупкое создание, зависимыми людьми управлять всегда легче. В ближайшее время Рантар выяснит, на кого работает девчушка и какие цели преследует. Лицо мужчины озарила предвкушающая улыбка, он уже представлял, как будет играть с маленькой и такой пылкой бабочкой. Сейчас же Асти навестит свою давнюю знакомую Лисану – он справедливо полагал, что заслужил приятное завершение тяжелого дня и сумасшедшего вечера. Все дела маг оставил на потом. «Нужно как можно реже встречаться с Ишиданом, – подумал он, – только после разговоров с ним я совершаю глупости». Мартинити Возвращение к реальности происходило медленно и болезненно. Я с трудом разлепила опухшие веки и с содроганием посмотрела на стоящий на столе кувшин с водой. Пересохшее горло саднило, но сил встать и добраться до вожделенного не нашлось. Перестав шевелиться, снова прикрыла глаза и попыталась думать. Это оказалось не просто сложно, а еще и мучительно больно. Хотя если не двигаться и практически не дышать, то еще ничего, терпимо. Почему мне так плохо? Некстати вспомнился похмельный салон, вывеска которого попалась на глаза в Лестэйле. Теперь идея его существования не выглядела смешной или глупой. Это и есть похмелье? Так стоп, но откуда бы ему взяться? Я ведь выпила вчера совсем немного. Возможно, этого бы и хватило для излишнего веселья, но такие последствия от пары бокалов вина – явный перебор. Тогда снова возвращаемся к вопросу, почему мне так плохо. Внезапно темноту в голове яркой вспышкой озарила мысль, на краткий миг даже затмившая все терзания, как физические, так и душевные: сегодня состоится официальная церемония зачисления в университет. Нужно обязательно присутствовать хотя бы на начале встречи, когда будет выступать ректор. Морщась и постанывая, я приняла подобие вертикального положения, но быстро сдалась, опершись на спинку кровати. Стараясь не делать резких движений, посмотрела на время – спасибо светлым богам, оно еще имеется в запасе. После чего взгляд наткнулся на зеркало, и я вздрогнула: растрепанные волосы, темные тени под красными, воспаленными глазами, опухшие губы, безумный взгляд и выражение вселенского страдания на лице. Хороша, ничего не скажешь! А это что такое? Рука потянулась к шее, откуда синяк? Я снова застонала, обессиленно опускаясь на кровать. Два вопроса терзали меня: как я появлюсь в таком виде на зачислении и что вчера произошло? Нет, кое-что я помнила, ресторанчик, танцы, фонтан… Какого беса я полезла в фонтан?! Но все как-то обрывочно, словно картинку разрезали на множество мелких кусочков, потом все перепутали и вручили обратно, растеряв половину по дороге. Причем самые последние события вечера отсутствовали в голове напрочь, то есть совсем. Как я добралась до комнаты, как разделась? Ничего. Надо быть осторожнее со свободной жизнью, кажется, она не для меня. К мучающемуся организму присоединилась проснувшаяся совесть. Стыдно показываться на глаза Вехель и остальным, что они обо мне подумают? Что я творила прошлой ночью, оставалось загадкой. Итак, синяк, надо бы его чем-то прикрыть от посторонних взглядов и… На ум приходило только одно объяснение о характере появления подобных отметин. Ник? Да ну, не может быть, я бы запомнила. Или все-таки может? – Яду мне, яду, – прошелестела я пересохшими губами, малодушно мечтая о легкой смерти. Естественно, внять мольбам было некому. Пришлось собраться в подобие человека и хотя бы наконец выпить воды. Приложив прохладный кувшин к пульсирующему виску, я замерла, наслаждаясь минутным облегчением. Погуляла, называется, отметила поступление. Внутренний голос тут же укоризненно зашептал о том, что меня отчислят прежде, чем примут. Морщась и то и дело замирая, я начала приводить себя в порядок. Вода немного улучшила самочувствие, я смогла более-менее прилично двигаться и делать вид, что все нормально. Во всяком случае, из зеркала на меня смотрело хоть и изрядно помятое, но хотя бы уже не пугающее лицо. Я оделась в самую скромную одежду, что у меня имелась, будто уравновешивая вчерашний выход в свет. Привлекать сейчас к себе внимание хотелось в последнюю очередь. При мысли о еде затошнило, снова налила воды. И все-таки, почему мне так плохо? Порылась в памяти, отчаянно выискивая ответы, удрученно вздохнула. Может, Вехель знает? Хотя спрашивать неловко. Ладно, сколько ни терзайся, а уже пора выдвигаться, пока доковыляю, как раз все и начнется. Прохладный ветерок я встретила с чувством благодарности, это самое оно в моем нынешнем положении. Как назло, по дороге попался Кир. Окинув меня понимающим взглядом, он подмигнул: – Привет, хорошо погуляли? Я скривилась и на всякий случай подняла ворот плаща. – И так вижу, что хорошо. Куда идешь? – На церемонию зачисления. – На нее только ради одной речи шифу Лао стоит пойти. Он знаешь какой мужик? – Какой? – Во мне робко шевельнулось чувство любопытства. – Мощный, – емко ответил Кир, видимо считая, что я сразу все пойму. Не стала его разочаровывать и задавать уточняющие вопросы, да и желания лишний раз что-то произносить не было. Мне бы яду… – Пойдем вместе, я послушаю, у меня как раз время свободное есть. Я пожала плечами, вместе так вместе. На площади перед главным учебным корпусом уже собралась приличная толпа народа. Все гомонили и толкались в ожидании выступления неведомого «мощного» ректора Лао. Я прикрыла глаза, пытаясь отстраниться от внешних раздражителей. – Вот и ты! – Меня дернули за рукав. – Так и знала, что помирать будешь, а сюда придешь. – Громкий голос Вехель гулко отозвался в голове. Я подавила желание поморщиться и осторожно посмотрела на подругу. Не смогла прочесть по ее лицу ничего, что пролило бы свет на темные пятна в памяти относительно вчерашних гуляний. – Ну что вы тут мнетесь? – продолжила беспечно щебетать рыжая. – Отсюда же ничего не видно! А посмотреть будет на что. – Так речь и здесь услышим, – возразила я, сомневаясь в целесообразности прорыва в первые ряды. Вехель фыркнула. – Кроме ректора еще и остальные преподаватели будут выступать, а потом адепты всегда магическое представление устраивают. В прошлом году факультет иллюзий участвовал. Кир поддержал девушку, и мне пришлось подчиниться. Работая локтями, попеременно извиняясь и наступая всем на ноги, мы пробирались вперед. Впрочем, извинялась только я, Кир на удивление ловко лавировал среди людской массы, а Вехель… Вехель это Вехель, все, кто не успевал убраться с дороги рыжего бедствия, рисковали очень об этом пожалеть. Щедро рассыпая угрозы проклятий и вдохновенно вступая в словесные перепалки, она неумолимо продвигалась к цели. Наконец, заняв достойные, по мнению моих спутников, места, мы приготовились к зрелищу. Подруга улучила момент, когда Кир отвлекся на знакомого, и с жаром зашептала мне в ухо: – Марти, ну ты даешь! Я с тобой чуть не поседела. Предупреждай в другой раз, прежде чем такое откалывать. Ты вообще в курсе, что за танцы в фонтане отчислить могут? Вчера звезда вечера – адептка Дакаста – имела весьма большой успех у всех мужчин, имеющих возможность наблюдать ее выкрутасы. Если бы не тот герой, что так любезно согласился нам помочь, боюсь представить, чем бы все закончилось. Вот что-то и начало проясняться. Я виновато посмотрела на Вехель. – Сама не знаю, что на меня нашло. В страшном сне и представить не могла, что способна на подобное. – Да уж, как говорится, в тихой заводи… Слушай, а как вам удалось прошмыгнуть незамеченным через Витуса? Я растерянно развела руками. – Не помню, я вообще ничего не помню. – Да? И меня? – Тебя? – Ну да, я приходила к тебе. Волновалась, все-таки незнакомый мужик унес, мало ли что. Подошла к Пирату, объяснила, что мы подруги, ты заболела, и нужно проведать. Заодно попросилась поселить нас вместе, ты же не против? – Нет, конечно, и мечтать о таком не смела. Какая ты молодец! – Я такая, да, – не стала скромничать Вехель. – Еще и возиться с тобой полночи пришлось – растирать, укутывать, иначе ты вправду заболеть рисковала. Я с благодарностью посмотрела на подругу. Хоть сейчас мое состояние здоровым не назовешь, но от простуды она меня избавила. О чем я только думала, залезая в дурацкий фонтан? Я плотнее закуталась в плащ. – Спасибо! Не знаю, как тебя благодарить, соседка. – А, сочтемся. Так, значит, ты совсем-совсем ничего не помнишь? Я осторожно кивнула, стараясь не усилить резким движением чуть затихшую на свежем воздухе боль в голове. – Во даешь! А я про того мужчину расспросить хотела. Вчера-то ты к моему появлению только хихикать была способна да бормотать что-то несвязное. Мне вновь стало стыдно. – Синяк на шее и опухшие губы я отлично рассмотрела, пока твоим согреванием занималась. – Рыжая многозначительно поиграла бровями. – Ник… – начала я строить предположения. – О нет, я бы заметила, вы все время на виду были, – перебила меня Вехель. От дальнейшего разговора нас отвлек вернувшийся Кир. Он ткнул пальцем в сторону появившегося пред светлы очи адептов темноволосого мужчины с раскосыми глазами и в причудливом неместном одеянии. – Шифу Лао, – прошептал Кир, раскрывая личность незнакомца. Народ вокруг притих и, повинуясь властному жесту ректора, приготовился слушать. – Приветствую всех, кто решился постичь древнее искусство управления магической силой. – Его глубокий низкий голос разнесся над площадью, с легкостью перекрывая посторонний шум. – Поздравляю, корабль вашей жизни причалил в тихую бухту, которая на ближайшее время станет не только местом, где дар подчинится воле, но и домом. К сожалению, иногда человек забывает о том, что прежде, чем переступить порог, нужно снять обувь. Настоятельно прошу всех присутствующих оставить все зло и грязь за стенами университета или… – Ректор вдруг умолк, обводя хозяйским взглядом присутствующих. Не знаю, как он это делал, но складывалось впечатление, что он успел заглянуть в глаза каждому будущему ученику. Народ благоговейно замер, боясь пошевелиться. Тем временем шифу Лао продолжил: – Мне вспомнилась притча про мудрого могущественного дракона, что хранил многие знания. Однажды к нему пришли калеки, прося помощи и умоляя их исцелить. Дракон согласился, поставив всего два условия: немощные станут учиться, ведь только просветляясь, возможно получить здоровье, и они оставят всю тьму за порогом его дома. Шло время, ученики дракона постигали знания и забывали про хвори. Однако среди них оказался один нетерпеливый человек, решивший, что он уже достаточно умеет, чтобы распоряжаться своими талантами как ему вздумается. Темна была его душа и помыслы. Вместо помощи другим он лишь отнимал последнюю надежду на спасение, бросая своими деяниями тень на учителя и братьев. И стал думать весь свет, что злому, черному делу в своей обители учит отчаявшихся грозный дракон. Дошли эти пересуды до ушей старого наставника, разгневался тот. В ярости убил посмевшего нарушить главное его требование, а пепел поверженного развеял над пропастью в назидание всем остальным. Ибо нельзя идти в гору, не сбросив с плеч тяжелый груз камней. Мне сейчас и просто думать было затруднительно, а от витиеватой речи нашего ректора страдающий мозг, жалобно постанывая, сдался без всякой борьбы – я не поняла ни слова. Вернее, отдельные слова-то я понимала, но вот увидеть за ними суть того, что до нас хотел донести шифу Лао, никак не удавалось. – Кир, – позвала я шепотом приятеля, – это что сейчас было? – Он хохотнул и добросердечно пояснил, сведя пятнадцатиминутную речь к одному простому предложению: – Всем, кто нарушит правила университета или как-то иначе запятнает репутацию ШтУЧКИ, ректор лично выпишет таких… э-э-э, короче, тому придется очень несладко – страдать он будет долго и с фантазией. Я восхищенно прицокнула языком. – У тебя талант продираться через дебри, выделяя главное. – Ну так я ж с заклинательского, нам положено, – самодовольно ответил Кир. – Ты тоже со временем научишься. – Меня снисходительно похлопали по плечу. Мы вернулись к сиятельной речи ректора, которую он уже почти заканчивал: – В этом году нас ожидают большие изменения. Новая веха в истории Университета Чароплетства – факультет боевой магии распахнет двери для смелых, сильных духом и телом адептов, всех, кому не чужды отвага и честь. Это совершенно новое направление обучения и новые возможности. Мне приятно представить человека, который возглавит столь ответственное дело. Только сейчас я обратила внимание на темную фигуру, неподвижно стоящую поодаль от шифу Лао. Когда она там появилась – неизвестно, ведь все мое внимание было приковано к ректору. Одновременно с тем, как глава нового факультета вышел вперед и его представили во всеуслышание, я с ужасом осознала, кого мне снова довелось повстречать. – Рантар Асти с этого года возглавит отделение боевиков на должности декана факультета. Из уст шифу Лао я услышала свой приговор. Ну почему, почему именно он?! За что судьба так зло со мной шутит? Вехель нервно вцепилась мне в локоть и зашипела: – Это он, он! Я постаралась аккуратно высвободиться из ее хватки и обреченно уточнила: – Ты тоже с ним знакома? На меня посмотрели два глаза размером с блюдца, потом она понимающе хмыкнула и ответила: – Марти, именно он тебя вчера из фонтана доставал, он довел до дома и… – Она испуганно зажала рот руками, уставившись мне на шею. Я закатила глаза и простонала, сообразив, наконец, о чем подумала подруга. Хоть я ничего и не помнила, надо признать, все основания верить ее предположению имелись. Однажды этот человек уже попытался до меня добраться. Что ему нужно? Чем я так сильно могла его заинтересовать? Сердце забилось пойманной птицей. А ведь отсюда мне уже не сбежать, университет был моим единственным спасением, а оказался еще одной клеткой. Мысленно ругая друзей за то, что заставили меня встать в первом ряду, я осторожно посмотрела на нового декана. Робкая надежда, что он меня не заметит, тут же истаяла туманной дымкой. Взгляд мага, чернее самой темной ночи, прожигал меня. Именно меня, никаких сомнений – словно в насмешку, порыв ветра разметал волосы, всколыхнувшиеся ярким пятном, лишая малейшего шанса затеряться в толпе. Под неприязненным и насмешливым взором Асти я почувствовала, как заливаюсь краской, вспоминая нашу первую встречу и со страхом домысливая, что могло произойти вчера. Он заметил мою реакцию и пренебрежительно усмехнулся. Я разозлилась. Какое он имеет право так себя вести? Ведь это он обманом затащил меня в свои сети, и если бы не магический вестник, все закончилось бы намного плачевнее. А вчера он снова воспользовался ситуацией. И после всего этот человек имеет наглость смотреть свысока? Да будь он хоть трижды декан, это не меняет его подлой натуры. Слава богам, факультет боевой магии не имеет ко мне никакого отношения. Так я мысленно себя убеждала, но чувствовала, как от страха заходится сердце и дрожат руки. Неужели, убегая из одной ловушки, я попала в другую? Да нет, скоро он забудет обо мне. Кто я для него? Просто маленькая глупая девочка. Любая будет счастлива оказаться с ним рядом. Против воли я залюбовалась опасной красотой мага: высокий, сильный, напоминающий хищника, безразлично оглядывающего свои владения. Эта холодная мощь манила, подобно ядовитому цветку, к которому стремится глупая бабочка. Асти явно скучал, казалось, происходящее совершенно ему неинтересно. И только встречаясь со мной взглядом, маг проявлял хоть какие-то эмоции в виде снисходительной ухмылки. Будет непросто знать, что причина моего позора ходит рядом, а возможно, придется сталкиваться в коридорах университета. Ничего, я сильная, переживу. Из-за раздирающих душу противоречивых мыслей я прослушала все, что успел сказать ректор после представления нового декана. Усилием воли я заставила себя собраться и отвернуться от Асти, успевая уловить последние слова шифу Лао: – Путь в тысячу лиг начинается с первого шага. Я желаю вам удачи, и пусть достойнейшие осилят эту дорогу. Вокруг меня все начали воодушевленно аплодировать, а я боялась даже шелохнуться. – Марти, ты бледная как полотно. С тобой все в порядке? – обеспокоенно спросил Кир, а Вехель смерила странным взглядом. – Нет, – выдавила я из себя и покосилась в сторону. Там, где только что стоял Асти, уже никого не было. Дышать стало легче. – Ребят, пожалуй, я пойду. Правда, очень плохо себя чувствую, не до зрелищ. Вы оставайтесь, потом расскажете, что и как было. – Тебя проводить? – спросила подруга, но я видела, что ей хотелось остаться. – Нет. Я сама, не волнуйся. Ты когда переедешь? – Наверное, завтра. Кир, ты поможешь нам вещи таскать? – тут же сориентировалась рыжая хитрюга. Парень кивнул. – Решено, завтра жди в гости. Я облегченно выдохнула – у меня будет целый день, чтобы спокойно отлежаться и собраться с мыслями. Сейчас очень хотелось побыть одной в тишине. Помахала друзьям и, стараясь не думать, что где-то поблизости находится Асти, побрела в сторону общежития. Прискорбно, но праздник, посвященный зачислению новых адептов, пройдет мимо меня. Ведьма и бес Черный ворон сидел на ветке дуба и наблюдал за церемонией зачисления адептов. Обычно спокойная, птица в этот раз отличалась от себя прежней. Она переступала с лапки на лапку, нервно водила клювом или же замирала, будто уходя в себя. – Шэдар, – осторожно прохрипел бес. Голос он сорвал, когда с криками убегал от злющей ведьмы, которая норовила его поймать и сделать больно. Шутка с дурманом не пришлась ей по вкусу. – Шэдар! Молчаливая ведьма, смотрящая куда-то вдаль, внушала хвостатому беспокойство. Внутри него зародилось чувство, похожее на тревогу. – Шэ… Бес оборвал фразу на полуслове, потому что ведьма на него посмотрела. Такого взгляда у Шэдар он не видел ни разу – дикая смесь отчаяния, надежды и злости. – За что вы меня наказываете? – тихо зашептала она, обращаясь к высшим силам. – Мало мне этого, – обвинительный перст ведьмы показал на хвостатого, – так теперь и он! – Ты кого-то узнала? – засуетился бес, старательно вглядываясь в лица преподавателей университета. – Что с тобой? Всегда хладнокровная и равнодушная, ведьма была сама на себя не похожа. Щеки пылали, глаза блестели, а грудь вздымалась, будто ее хозяйка от кого-то убегала. – Со мной? – очнулась ведьма. – Со мной все замечательно, хвостатый. Я заперта в иллюзорном мире с посланцем Пекла. – Это уже давно, – пожал плечами тот. – Тебя тревожит что-то иное. – Что, не терпится узнать мои слабости? В сарказме ведьмы можно было утонуть, но бес давно стал отличным пловцом. – Дура ты, – лаконично произнес рогатый и, плюнув на землю, процокал к своим сокровищам. Несколько мгновений в книге стояла тишина, даже шелест иллюзорной листвы на деревьях пропал. – Знаешь, бес, – тихо проговорила Шэдар, – бывает в жизни так, что прошлое не желает оставаться забытым. – Почему вдруг ты заговорила о прошлом? – Потому что сегодня оно настигло меня. – Шэдар, мы в книге, – указал ей на существенную деталь бес, а потом, хлопнув ладонью по лбу, произнес: – Ты кого-то увидела среди преподавателей, да? – Этот кто-то, – с горечью произнесла ведьма, – стоял на возвышении и поздравлял поступивших в университет. – Ректор? Ты знаешь ректора? – Не только Карфаенская империя хотела завоевать Вольные Земли, но и Великая Степь. Страна Ветров не раз отправляла магов и воинов на наши территории и уходила ни с чем. Ишидан Лао возглавлял один из таких походов. – И что? – спросил бес, от нетерпения постукивая копытцем по земле. Шэдар редко откровенничала и никогда раньше не говорила о своем прошлом. Хвостатый чувствовал, что вкусил немного запретного знания, и от того радовался, как ребенок. – Да ничего, – пожала плечами ведьма. – Наши отношения можно охарактеризовать так – враги, союзники, любовники, враги. Круг замкнулся, бес. К сожалению, мое прошлое может испортить настоящее, и потому нужно скорее убраться отсюда. – Так полетели? – предложил рогатый, с надеждой глядя на Шэдар. – Ты ничего не забыл? – Например? – Мы привязаны к девчонке, – разозлилась ведьма. – И это твоя вина. Все выбраться хотела и поторопилась, – обвинил бес, радуясь промаху Шэдар. – Смотри, сколько здесь магов, могли чуть позже заарканить кого получше. Теперь же перенастройка книги займет уйму времени. – Ты прав. Бес, до этого сидевший на куче золота и перебиравший монеты, потрясенно замер. – Повтори? И горестно вздохнул, не услышав желанного. Шэдар второй раз через себя переступать не собиралась, он же пропустил такое сладкое слово. – Послушай, если с девчонкой план плох, то давай воспользуемся Вехель? – предложил бес, мысленно коря себя за длинный язык. – Вехель я трогать не стану, слишком велик риск выпустить болезнь на свободу. Поверь мне, хвостатый, ты не захочешь разлагаться заживо. Бес незаметно выдохнул – предлагая этот план, он боялся, что ведьма, попавшая в безвыходную ситуацию, согласится. – Что ж, остается только ждать, когда девчонка будет способна на ритуал, – радостно заключил рогатый, представляя, как им хорошо заживется в книге. – Не только, – хмыкнула ведьма. – Может, нам подвернется иная возможность освободиться. – Куда ты так торопишься? – Однажды этот мир, созданный проклятием, закроется навсегда. Я уже чувствую, как незримые нити его оплетают. Не знаю, сколько осталось времени, но ощущаю, как оно песчинка за песчинкой убегает от нас. – То есть мы можем застрять здесь на вечность? Или… мир схлопнется вместе с нами? – потрясенно спросил хвостатый, только сейчас осознавший, чем им грозит заключение. – Почему ты не сказала раньше?! – Думала, ты знаешь, – пожала плечами ведьма. Бес на подобное заявление не нашел, что ответить. – Послушай, – осторожно начал он, – а как же ректор? – Постараемся не попасться ему на глаза, одна Великая Степь ведает, что на уме у Лао. Хвостатый тяжело вздохнул. Ему многое предстояло обдумать, он еще не решил, как отнестись к тем сведениям, которыми поделилась Шэдар. С одной стороны, быть вечным пленником или погибнуть в иллюзорном мире не пожелал бы никто, а с другой… Бес не хотел возвращаться в Пекло. Хвостатому требовалось определиться, и как поступить, он не знал. Глава 9 Мартинити Оставшиеся несколько дней до начала занятий прошли в суматохе и приятных хлопотах. Я все больше проникалась атмосферой учебной жизни, и мне это нравилось. Сначала Вехель, раздавая указания направо и налево, перетаскала свое имущество в нашу теперь общую комнату. Кир посмеивался над ее командным тоном и делал вид, что очень страдает от веса пожиток. Сам же за спиной рыжей мне весело подмигивал и строил рожицы. Я-то знала, как он ловко может управляться с перемещением вещей в пространстве, помнила стройные ряды папок, марширующих из приемной комиссии. Несколько проверенных заклинаний да парочка изящных пассов руками – и можно не напрягаться, но парень изо всех сил изображал, что его неимоверно используют. Полагаю, кто-то просто хочет получить много благодарности. Подыгрывая и притворно сочувствуя Киру, я и сама крутилась как белка в колесе. Говоря, что у подруги было много вещей, я имела в виду очень много! Как она успела обзавестись таким количеством добра всего лишь за год, выше моего понимания, зато наша комната мигом приобрела вид уютной, с тысячью и одной полезной мелочью. Я не уставала благодарить судьбу за подарок в виде веселого рыжего стихийного бедствия. Целая коллекция баночек и мешочков с различными травами перекочевала в комнату вместе с хозяйкой, которая виртуозно смешивала сушеные листья, получая невообразимо вкусные сочетания для такого обычного напитка, как чай. Покончив с переездом и обустройством жилья, мы как раз им и отметили новоселье, а еще вкуснейшими пирожными. Сладкоежка Кир все-таки стребовал с Вехель награду за труды. Хитрая подруга уболтала разомлевшего Кира на заклинание порядка, и нам предстояло на целый месяц забыть про уборку. Потом парень рассказывал о факультете заклинателей, некоторых преподавателях и даже пообещал поделиться конспектами по общим предметам. Сам Кир учился на специальности «Заклинания отложенного действия и чары сокрытия» и мог часами рассказывать о практической пользе своего направления, переходя на особенности принципов построения подобной магии. Но бдительная Вехель такой возможности ему старалась не предоставлять, вовремя подливая чайку и подсовывая очередную вкусняшку. Таким образом и прошел первый совместный вечер с новой соседкой. Подруга не стала расспрашивать меня про тот злополучный поход за развлечениями и вообще больше не возвращалась к неприятной теме. То ли не видела смысла, раз я все равно ничего не помнила, то ли просто догадывалась, что я не хотела бы об этом говорить. Так или иначе, я была ей очень благодарна. На следующий день я отправилась в университет за списком литературы и расписанием предметов. Факультет заклинателей занимал все шесть этажей правого крыла главного учебного корпуса. Секретарь, сверив документы со списками поступивших, вручил мне необходимое, и я покинула помещение с изображением миленького дракончика на двери. Насколько я поняла, именно сюда можно будет всегда обратиться при возникновении каких-либо трудностей, связанных с учебой. Из приемной вела еще одна неприметная дверь с лаконичной табличкой «Профессор У. Старык». По словам Кира, декан – наше все: и мать, и отец, и бог на все годы обучения. Так что, полагаю, с уважаемым профессором мне доведется познакомиться в ближайшее время. После обеда, когда освободилась Вехель, мы с ней как безумные носились по городу и покупали все необходимое для учебы. Подруге понадобилось намного меньше вещей – не первый год постигает сложное искусство волшебства. Зато я бы без ее опыта и знаний нужных лавок не справилась. Попросту или не нашла требуемое, или заплатила бы тройную цену. К вечеру мы возвращались уставшие, но довольные, волоча за собой кучу свертков и пакетиков. Мой запас денег изрядно опустел, нужно поскорее найти источник дохода. Вот втянусь в учебу и сразу вернусь к данному вопросу. Несмотря на государственное обеспечение адептов ШтУЧКИ, дополнительные средства мне все равно понадобятся: платить стипендию начнут только после первой сессии. Вехель говорила, что для этого еще нужно успешно сдать все экзамены. Последний день перед занятиями я посвятила походу в библиотеку и получению нужной литературы. Пришлось изрядно помучиться, толкаясь в длиннющих очередях из таких же жаждущих книг адептов. Библиотекарей катастрофически не хватало, а без них доступ к стеллажам был ограничен – все учебники проходили строгий учет. Пока маялась в ожидании, вертела головой и с восторгом разглядывала само помещение изнутри. Огромный зал со сводчатым потолком и витражными стеклами заливало яркое солнце, бросая пестрые узоры на стены и мраморный пол. В центре зала на постаменте возвышался большой шар, внутри которого, постоянно меняя цвета, клубилось нечто похожее на дым. Симметрично от шара по правую и левую сторону уходили вверх две широкие лестницы с красными ковровыми дорожками. Что и как располагается на втором ярусе, я не видела, но и внизу было на что посмотреть. Свод библиотеки поддерживали широкие колонны из желтого мрамора, украшенные лепниной. Колонны поменьше и поизящнее подпирали второй уровень, ограниченный коваными перилами. Вдоль стен тянулись нескончаемые ряды полок с книгами, уходящие так высоко, что требовалось воспользоваться лестницей, чтобы добраться до верха. Впрочем, как раз лестниц тут было много, разных форм и размеров, они забавно смотрелись в храме науки. Заполучив драгоценные учебники, я очень пожалела, что не умею, как Кир, руководить их самостоятельным перемещением в пространстве. Пыхтя и надрываясь, пришлось нести тяжеленные талмуды домой собственноручно, по-честному. Скорее бы тоже обзавестись знаниями о полезных в быту заклинаниях… В итоге, когда в комнату вернулась Вехель, она застала меня без сил валяющейся на кровати и постанывающей от боли в спине. Ругая за лень и жадность, – что стоило разделить полученное на части и перетаскать по очереди? – подруга натерла мне спину приятно пахнущей мазью и велела не шевелиться. Потом начала что-то нашептывать, да таким убаюкивающим голосом, что я даже провалилась ненадолго в сон, а проснувшись, чувствовала себя уже замечательно. За труды рыжая стребовала с меня ужин, на что я нисколечко не возражала. С удовольствием приготовив еду и украсив блюда, я для компании позвала Кира, проживающего, кстати, этажом ниже в противоположном крыле общежития. Остаток вечера прошел за веселой болтовней и попытках отлевитировать хотя бы одну книгу. Несчастная парила в воздухе, робко покачивалась, словно раздумывая, куда же ей направиться, но с места сдвинуться так и не решилась. Кир, устав смеяться над моими потугами, махнул рукой и велел тренироваться, после чего удалился с видом мудреца, сделавшего все возможное для своего ученика-бездаря. За подготовительной суматохой думать об Асти было некогда. Меня поглотил новый мир, где все казалось таким непохожим на прежнюю жизнь. На самокопание и переживания просто не оставалось ни сил, ни времени. Под конец вообще начало казаться, что это всего лишь страшный сон, неприятности далеко, как и сам декан факультета боевой магии. Какое он имеет ко мне отношение? Правильно, никакого. Досадно, конечно, но не смертельно, как-нибудь переживу факт присутствия Асти на территории ШтУЧКИ. И чего я так разволновалась на церемонии зачисления? Наверное, общее плохое самочувствие сказалось. Ничего, завтра великий день – начинается учеба, и я познакомлюсь с группой. Впереди много увлекательных открытий и знакомств. Так я думала, засыпая в новом доме, под мерное сопение давно дрыхнувшей Вехель. Утро наступило быстро, вроде только глаза закрыла, а уже пора вставать. Немного волнуясь, я собралась и отправилась на первую в жизни лекцию. Подруга еще сладко спала, ее занятия начинались во второй половине дня. Знакомым путем я добралась до нужной аудитории, на миг задержала дыхание и смело шагнула внутрь. Небольшой кабинет с рядами учебных столов, доска, массивная преподавательская кафедра и плакаты с изображением различных вариантов хитросплетенных пальцев. В помещении обнаружилось всего несколько человек, видимо, таких же любителей прийти заранее, как и я. Их любопытные взгляды тут же устремились на меня. Пятеро мальчишек и одна девушка с вздыбленными короткими волосами цвета свежей травы. Ой, да я на ее фоне просто серая мышка… – Привет, – вежливо поздоровалась я, – меня зовут Марти. Один парень, такой бледный, что светлые брови сливались с кожей, надменно поджал губы и отвернулся к окну, всем своим видом демонстрируя превосходство. Остальные вполне дружелюбно откликнулись. Неординарную одногруппницу и звали соответствующе – Эльтара Зельган, но она сказала называть ее Зель, что было очень забавно с учетом прически девушки. Пока мы знакомились, подтянулись еще четверо адептов, из них две девочки, но они выглядели не особо общительными. Поздоровавшись, дамы заняли места, больше не участвуя в разговоре. Один из парней сразу присоединился к заносчивому блондину, как я поняла, они были приятелями. На последней минуте, после оглушительных ударов гонга, оповещающего начало занятия, буквально подсекая в проходе преподавателя, влетел запыхавшийся адепт. Был он весь какой-то несуразный, даже одежда выглядела так, словно молодой человек одевался впопыхах, хватая первое, что подвернется. Из-под свитера торчала рубашка, одна штанина задралась, демонстрируя всем желающим ядовито-фиолетового цвета носок. Но на эти мелочи почти никто не обратил внимания, все взгляды оказались прикованы к его бритой лысой макушке, на которой гордо красовалась татуировка с изображением паутины. Эксцентричный адепт настолько завладел вниманием аудитории, что появление преподавателя все встретили как-то между делом. Ну, пришел и пришел, гораздо интереснее наблюдать за новеньким. Адепт тем временем занял место за столом в последнем ряду и облегченно выдохнул, с интересом осматриваясь. Протянул руку ближайшему соседу – худому шатену по имени Тод и громко прошептал: – Как жизнь? Я Пак. – Его короткую реплику, казалось, расслышали и в коридоре. Тут раздался звучный голос преподавателя: – Доброго дня, меня зовут мастер Джедрис. Я буду преподавать магические жесты – теорию и практику. По рядам прокатились разрозненные смешки, а Пак таким же «тихим», как и прежде, шепотом озвучил в пространство: – Знаю я парочку волшебных жестов, всегда работают безотказно. Веселье среди группы усилилось. Не трудно было догадаться, какие жесты он может знать. – Что ж, ничего удивительного, – невозмутимо ответил мастер Джедрис, разминая ухоженные пальцы. – Каждый год повторяется одна и та же шутка, вы, юноша, не оригинальны. Всегда считал, что проще показать, чем объяснить. – Он откинул назад светлые волосы и обвел класс придирчивым взглядом голубых глаз. – Вот вы, любезный, – обратился преподаватель к шутнику, – встаньте. Не стесняйтесь, я вас не покалечу. После фразы мастера любители шуточек сразу притихли, а бедный Пак, совершенно не умеющий говорить тихо, притворился, что его здесь нет. Выглядел мастер Джедрис человеком, вполне способным покалечить. Широкие плечи, высокий рост и ехидная ухмылка наводили на мысль, что он совсем не такой безобидный, каким представляется. – Я попросил вас встать, – в голосе мастера появились стальные нотки. Не дожидаясь реакции со стороны адепта, он поднял раскрытую ладонь правой руки к потолку и согнул пальцы. Пака будто вздернуло вверх, причем он хватался за горло, пытаясь что-то отодрать от шеи. – Простейший жест, а сколько пользы, – отстраненно подметил мастер Джедрис. Вся группа потрясенно молчала. – В народе его называют «Удавка мага», был распространен среди знати. Однако указом прежнего императора запрещен в применении на обычных людях, теперь он используется только для защиты. Мастер повернул раскрытую ладонь в сторону провинившегося, и того отбросило назад. Адепту повезло, что он сидел на заднем ряду и за спиной была стена. – «Отрицание» – этот жест знает каждый. Обычные люди зачастую и не осознают, что воспользовались магическим жестом, только одаренные способны напитать его силой. Идем дальше, – продолжил мастер Джедрис. Быстро собрав пальцы в кулак, он сделал выпад в сторону адепта, тот согнулся пополам, пытаясь вздохнуть. – «Удар» пришел к нам из Страны Ветров, – совершенно спокойно вещал преподаватель, словно ничего неординарного сейчас не происходило и перед нами не мучился живой человек. – Почти все боевые искусства родом оттуда, люди Великой Степи смогли покорить свой дух и воплотить его в движениях тела. Я понимаю, что не все обладают способностями в этом направлении, но необходимый минимум вы должны освоить. – И сможем так же? – заинтересованно спросил один из парней. Кажется, этого пухленького брюнета звали Синар. – Так? Вполне возможно, если приложите упорство. Боевые техники жестов более подробно изучаются адептами на новом факультете. Шифу Лао обещал преподать самым способным ученикам несколько уроков, но вы на это не рассчитывайте. Первогодки, не освоившие и простейших способов управления внутренней энергией, пока будут изучать теорию. Мастер Джедрис развернулся и прошел к своему столу. – Лишь позже, когда вы все поймете, что такое контроль, мы перейдем к практике, – закончил он мысль и обратился к пострадавшему Паку: – Ты можешь встать? Тот молча кивнул. – Ну так займи свое место. Теперь записывайте, сегодняшняя тема: «История зарождения магических жестов». Оставшееся время до окончания пары все сидели тихо, как мышки. И хотя на первых же страницах учебника были изображены картинки с весьма забавными сочетаниями пальцев, совсем далеких от грозной демонстрации силы мастера в начале занятия, шутить больше никто не осмелился. Если у кого и возникали нездоровые ассоциации, то он их благоразумно оставлял при себе. Получив домашнее задание, мы, не сговариваясь, печально вздохнули – помимо теории, которую требовалось просто выучить, мастер Джедрис велел освоить несколько упражнений для кистей рук. Они не выглядели сложными, но в этом чувствовался подвох, а испытывать на себе неудовольствие не слишком сердобольного преподавателя никому не хотелось. Засовывая вещи в рюкзак, я подумала, что стоит серьезно отнестись к этому предмету, ведь в будущем при плетении сложных защитных конструкций без подобных навыков и идеального владения пластикой пальцев не обойтись. Следующей парой стояла история магии, и на ней мы чуть не уснули. Самым стойким оказался Синар – он успевал и записывать, и задавать уточняющие вопросы. Лично я сосредоточилась на том, чтобы не зевнуть в неподходящий момент, а Пак, оправившись от предыдущей лекции, почти совсем незаметно озвучил, что он первый на очереди за конспектом «нашего заучки». Все всё расслышали и хищно поглядели на бедолагу Синара, прикидывая, в какой очередности выстроиться за продуманным паутиноголовым. Мне стало жалко Синара: если человеку интересна история, это не значит, что он заучка. Впрочем, вышеупомянутый адепт, кроме мастера Йолема, никого вокруг не замечал. Старенький седой преподаватель однообразно перемещался между рядами столов, своими движениями еще больше навевая сон. Голос мастера можно было сравнить с шелестом сухой травы. Даже если бы предмет не оказался таким скучным, то все равно от невыразительной дикции мастера Йолема сводило челюсти. После пары вся группа поспешила в столовую, стряхивая по пути оцепенение. Пак радостно предложил пообедать вместе и получше познакомиться. Его идею почти все поддержали, только надменный блондин, которого, как выяснилось, звали Гертран, скривив губы, сообщил, что у него другие планы. За ним последовал и его приятель Ильдик, молчаливый и замкнутый низкорослый парень, по его лицу вообще было непонятно, о чем он думает на самом деле. В итоге мы ввалились в столовую в составе девяти человек. Под руководством Пака быстренько сдвинули столы, и начался пир. Скромные девочки, Труди и Ламинэ, хоть и не стали отказываться от всеобщего застолья, в разговоры вступали неохотно. Я так и не поняла, кто они и что собой представляют. С учетом того, что в группе у нас оказалось всего четыре девушки, среди женского пола мне для общения оставалась только Зель. Как и предрекал Кир, моя специальность не пользовалась спросом среди дам. Но необычная девушка с лихвой восполняла молчаливых одногруппниц, умудряясь при этом оставаться и «своим парнем» для ребят. Кстати, я заприметила проходившего мимо нас Кира с компанией приятелей и, приветливо помахав ему рукой, вернулась к животрепещущей теме обсуждения – мастеру Джедрису. Присутствующие разделились на два лагеря: на первых маг произвел положительное впечатление, другие же осуждали его поведение – все-таки это было первое занятие. Больше всех преподавателем восхищались братья Род и Тод Диоли, считавшие предмет мастера Джедриса крайне полезным и интересным, а то, что он не позволил развиться неуместному веселью, вообще возводило его на пьедестал. Как ни странно, Пак их поддерживал. Он оказался незлобивым парнем, пусть немного несобранным и беспечным, но в целом приятным и интересным. Труди, сморщив очаровательный носик, заявила, что преподаватель магических жестов жесток и груб, и это, пожалуй, единственное, что она произнесла за весь обед. Неизвестно, сколько бы длились препирательства, если бы Дилаэль – статный зеленоглазый красавец с аристократическими чертами лица и черными волосами до плеч – не напомнил нам о времени. Пора было идти на следующую пару, последнюю на сегодня. Руны преподавала высокая изящная женщина с такими плавными движениями, что казалось, она просто перетекает из одного положения в другое. Магиня Севиль ЛаКруони покорила мужскую часть нашей группы с первого взгляда. А когда она начала говорить и выяснилось, что к роскошной внешности прилагается еще и чарующий голос, я поняла – на ее парах даже Пак сядет в первом ряду. Предмет мне понравился, было интересно узнавать значения рун и то, в какие причудливые сочетания могут складываться одни и те же символы. Но придется очень много зубрить, первое же домашнее задание подтвердило мои опасения: к следующей лекции требовалось выучить тридцать первых символов рунного алфавита. Сдается, такими темпами времени на глупости и переживания скоро не останется – все поглотит учеба. Домой я возвращалась в приподнятом настроении. И учеба, и одногруппники по большей части оставили положительные впечатления. Не терпелось поделиться новостями с Вехель и попробовать попрактиковать магические жесты. Подруга еще не вернулась с занятий, поэтому я решила сначала приготовить ужин, а потом засесть за уроки. К тому времени, как рыжий ураган ворвался в комнату, я, уже заучив штук десять рун, старательно сплетала и расплетала пальцы, пытаясь повторить хоть что-то из учебника. – Как первый день? – весело спросила Вехель и, не раздеваясь, сунула нос в кастрюлю, блаженно закатив глаза от аромата супчика. – Обожаю тебя! Я рассмеялась и показала ей «козу». – Это чего? – Это, – я заглянула в учебник, – жест концентрации. Помогает собрать силы для направленного действия, используется вместе… – Ой, все, – бесцеремонно оборвала меня подруга. – Суть я поняла, а подробности мне знать не обязательно, голова совсем не варит. Столько новых предметов появилось, сейчас лопну от переполняющих меня знаний. – Она картинно изобразила страдание. – Бросай учебу, давай ужинать. – Я слышал, звали ужинать. – В дверь просунулась светлая макушка Кира. – Это я удачно зашел. – Марти, – Вехель возмущенно всплеснула руками, – у нас завелся один нахальный дармоед. – Чего сразу даром, – обиженно насупился Кир. – Могу пользу приносить обществу, ежели общество, – тут он хитро прищурился на рыжую, – будет поласковее. Я захихикала, отодвигая тетрадки. Подруга была не из тех, кто упускает столь выгодные предложения. – Уговорил, я подумаю, чем ты можешь нам пригодиться. Полезным гостям мы всегда рады. Проходи, будущий раб наших желаний, – ехидно добавила она. Но, видно, и парню было не занимать наглости, потому что он щедро налил себе полную миску супа, отрезал ломоть хлеба и самозабвенно приступил к еде, начисто игнорируя все намеки подруги. Та, в свою очередь, много- значительно фыркнула и поспешила к нему присоединиться. – Что интересного у вас сегодня было? – с набитым ртом пробубнил Кир, обращаясь ко мне. – О, я как раз пыталась рассказать Вехель про магические жесты. Рыжая застонала, напоминая об угрозе лопнуть от знаний и предупреждая мои дальнейшие разглагольствования. – В общем, интересный предмет, – поспешила я закончить. – Мастер Джедрис, – покивал друг, – знаю-знаю, у нас тоже вел. Суровый мужик, но с понятиями, если не нарываться – вполне адекватный. – Да уж, – подтвердила я, – уже осведомлены. Кир усмехнулся, даже на время перестав жевать. – Что, в группе нашелся эксперт по волшебным жестам? Я кивнула. – Сочувствую ему. – А что такое? – не удержалась и влезла в разговор Вехель. – Да просто мастер наглядно продемонстрировал на самом остроумном адепте несколько фигур, – ответила я. – Выглядело убедительно и, полагаю, болезненно. – А-а-а, – протянула подруга, – у нас тоже среди преподов встречаются любители подобных объяснений. Да так, что мало не покажется. Я искренне пожалела адептов с целительского – страшно представить, что за опыты на них могут ставить преподаватели с плохим настроением. – Вторая пара так себе, скукота от мастера Йолема. Тут друзья дружно закивали. – Да, он с виду безобидный, но, учти, на экзамене – зверь, – предупредила Вехель. Кир добавил: – Так что хочешь не хочешь, а со сном бороться придется. Подруга хихикнула: – Могу по дружбе снабдить отличным бодрящим зельем, мы только так и спасались. Кир завистливо на нее посмотрел. – Третья пара – руны, – закончила я рассказ. – Магиня ЛаКруони, – мечтательно закатил глаза друг. Вехель презрительно фыркнула в его сторону, всем своим видом показывая, что думает о юношах, питающих слабость к преподавательницам, тем более в присутствии не менее прекрасных дам. Во всяком случае, мне показалось, что именно это она и имела в виду, двигая приятеля локтем под ребра, дабы не улетал в своих фантазиях слишком далеко. В такой дружеской атмосфере и пролетел вечер. Уроки были сделаны, и с чистой совестью я отправилась спать. Глава 10 Ведьма и бес Старая потрепанная книга лежала в куче листьев и притворялась ее частью. В разноцветной мешанине фолиант был незаметен, и подобная маскировка устраивала обоих пленников. Их временное убежище располагалось в университетском парке. Уже несколько часов ведьма и бес наблюдали за воротами, ведущими в пространственный карман. Шэдар рвалась в бой и с нетерпением ожидала момента, когда окажется по ту сторону, а вот хвостатый выглядел печальным. Ему не нравилась затея, которую предложила ведьма. Нет, теперь он тоже хотел на свободу, но у беса зудели рога – первый признак того, что с ним приключится плохое. – Шэдар, полетели отсюда, – мягко уговаривал хвостатый. Чуть ли не кошкой ластился к ведьме, наворачивая восьмерки вокруг ног и преданно заглядывая в глаза. – Послушай, ты же сам согласился, что отсюда нужно убираться, – повела рукой ведьма. – У меня дурное предчувствие, – заканючил бес. – Правильно, если не перестанешь мне надоедать, все очень плохо закончится, – многозначительно предупредила Шэдар. Бес тяжело вздохнул, утер пятачок и продолжил работать. Сегодня именно ему досталась главная роль в плане ведьмы. Чтобы узнать, как именно устроены врата в крохотный мирок, хвостатый подчинял птиц и заставлял их пролетать под аркой. Шэдар же наблюдала за тем, как откликается защитная магия на пернатых разведчиков, пытаясь определить, подействует она на книгу или нет. – Думаю, справимся, – подытожила ведьма, и бес обреченно вздохнул. – Подвинься! Цок. Цок. Цок. Шэдар заняла место в центре книги, размяла плечи и, разведя руки в стороны, взмахнула ими. Ворон черной молнией вырвался из кучи листьев, оглушительно каркая, – даже в такой ситуации Шэдар наслаждалась полетом. Как и любая ведьма, она любила небеса и чувство свободы, которое они дарили. Совершив круг почета, ворон устремился к цели. Если бы прохожие присмотрелись к птице, то заметили бы, что ту окружал ореол тьмы. Но людям и нелюдям не было дела до странного поведения ворона, все спешили по делам. Яркая вспышка ослепила Шэдар, в следующий момент ворон врезался в защитное поле. Птицу отшвырнуло в сторону и протащило по земле. Ворон тяжело дышал, часть его перьев опалило, одно крыло оказалось сломано. Защитные чары ударили по чужаку – по Шэдар. Беса просто отбросило на кучу золота, а вот ведьма выйти из центра книги не успела. Из-за того, что это место больше всего связано с реальным миром, удар магии оказался там беспощаден. Шэдар спасло только то, что она сама являлась сильной колдуньей и внутренние щиты, которые носит любой одаренный, сумели смягчить для нее действие проклятия. Первым от произошедшего отошел бес. Встряхнувшись по-собачьи, он вскочил на копытца и недовольно произнес: – Рога ведь нас предупреждали! Что стоило немного обождать? Ответа он не ждал и на Шэдар не смотрел, так как заметил, что все его богатства рассыпались. – Ох, бедненькие мои! Цок. Цок. Цок. Бес не задумываясь бросился собирать добро. В какой-то момент хвостатый понял, что вокруг подозрительно тихо. Шэдар особым терпением не обладала, но это порок всех ведьм. Беса вдруг осенило: его соседка не сказала ни слова после падения птицы. Он резко обернулся и… Все золото, что хвостатый держал в руках, вновь посыпалось на землю. Шэдар поломанной куклой лежала в центре книги. – Дари! – взвизгнул бес и бросился к ней. Он даже не обратил внимания, что сократил имя ведьмы. Еще ни разу хвостатому не было так страшно, он боялся остаться один в заколдованном мире, один рядом с безжизненным телом Шэдар. – Дари! – вновь позвал бес, опускаясь рядом с ней на колени. Шэдар лежала лицом вниз и не шевелилась. Дрожащими руками хвостатый перевернул ведьму и вздрогнул. От сильного напряжения у Шэдар из глаз, носа и ушей пошла кровь. Сейчас ведьма перестала казаться грозной, и бесу от этого стало еще неуютнее. – Все будет хорошо, – убеждал себя рогатый. Пытаясь вытереть кровь, он только перепачкал руки, оставив на лице Шэдар алые разводы. Бес никогда прежде не сталкивался с подобным, в Пекле живых людей почти не было, и раны их никто не лечил. Чувство беспомощности – вот что испытал хвостатый. Но долго предаваться страху ему не дали. Портал, в который они хотели влететь, подернулся дымкой, и на лужайку в парке спокойно вышел шифу Лао. Бес задрожал всем телом, теперь он понял, почему ведьма не хотела встречаться с ректором. У народов Великой Степи почитаются древние драконы, грациозно парящие в небесах, – от шифу Лао веяло именно той первозданной силой, что скрывалась внутри тысячелетних монстров. Бес ощутил, что на его плечи легла ответственность не только за свою жизнь, но и за жизнь Шэдар. Также он понимал, что она не простит ему, если окажется в плену у Ишидана Лао. Хвостатый оттащил бесчувственную ведьму в сторону, она застонала, но так и не пришла в сознание. Книга приняла свою обычную форму. Бес видел, как Лао приближается к ним, как вокруг мага хищно колеблется сила. И единственное, что смог придумать несчастный, это подписать фолиант. На первой странице появились слова: «Собственность Мартинити Дакасты. Университет Чароплетства, общежитие номер 5, комната 313». Когда ректор наклонился поднять книгу, у беса на мгновение перехватило дыхание, но волевым усилием он заставил себя успокоиться. Ишидан же задумчиво осмотрел гримуар. Его лицо не выражало ничего, а вот руки выдавали истинные чувства. Он погладил старый переплет с такой нежностью, будто перед ним был кто-то живой. Бес заволновался и оттащил Шэдар еще дальше от центра. Ректор очнулся от забытья и произнес: – Словно это было вчера. Ишидан раскрыл книгу, и бес почувствовал чужую магию – она обволакивала их мир, ища подвох, который может скрывать вещь. Шифу Лао пораженно замер. – Что за лиса забралась в мой дом? Резко захлопнув книгу, он направился посмотреть на владелицу странного гримуара. Мартинити Все шло своим чередом, я полностью втянулась в учебу, новая жизнь поглотила целиком. Старые переживания ушли на задний план, отодвинутые насущными заботами. Тени прошлого померкли и более не тревожили меня, даже присутствие Асти в университете теперь не вызывало приступов паники. За всеми делами, лекциями и домашними заданиями я не заметила, как пролетело две недели. Ни на какие вылазки в город или иные развлечения просто не оставалось времени, нагрузка в университете была рассчитана не на лентяев. Лишь регулярные набеги Кира скрашивали досуг. У меня сложилось впечатление, что он преследует свои цели, уж больно заинтересованно он поглядывал на мою своенравную рыжую подругу. Так или иначе, но жизнь неумолимо бежала вперед, и мне все нравилось. Группа оказалась дружной, за исключением некоторых надменных представителей, предметы интересными. Я с удовольствием впитывала знания, осваивая их и на практике. Одно огорчало: общая физическая подготовка и начальная самооборона никак мне не давались. Не припомню, чтобы я раньше плохо бегала или не справлялась с физическими нагрузками, но отчего-то мастер Трай все время оставался недоволен и бесконечно стращал незачетом, заставляя посещать дополнительные тренировки. И пусть я недотягивала до лучшего бойца, но на фоне остальных ребят с нормативами справлялась. Тем не менее именно мне доставались негодующие комментарии и лишние часы занятий. Можно было сколь угодно долго недоумевать по этому поводу, но положение вещей от того не менялось. В один из таких дней, после изнуряющей тренировки и очередной порции жалоб подруге на несправедливость мироздания, в дверь вежливо постучали. Недоуменно переглянувшись, мы синхронно пожали плечами, и Вехель пошла открывать. Кир обычно стучал громко три раза и сразу влетал, остальные тоже не отличались особенной учтивостью. Поэтому я, перестав разминать натруженные после часового забега ноги, заинтригованно следила за действиями соседки. Открыв дверь, она мгновенно побелела и нервно потерла шею, испуганно пятясь назад. Я нахмурилась. Кто мог произвести такое впечатление на всегда невозмутимую подругу? Пришлось встать, чтобы удовлетворить любопытство. Смутно узнаваемый голос заставил меня замереть. – Пусть ветры перемен не коснутся вашего дома, юные девы. В комнату шагнул ректор собственной персоной. На его губах играла улыбка, быть может, призванная вызывать в людях дружелюбие, но на меня она произвела совершенно противоположное впечатление. – Хотелось бы воочию увидеть Мартинити Дакасту, – произнес шифу. Ректор не смотрел ни на одну из нас, казалось, его сознание находилось где-то еще. Он взирал сквозь предметы, словно разыскивая что-то за гранью реальности. Теперь понятно, почему Вехель так напряглась, я и сама испугалась. В голове вихрем закружились всевозможные предположения о причинах его появления. – Здравствуйте, шифу Лао, – вмиг осипшим голосом поздоровалась я, вспомнив, о чем он спросил. – Мартинити Дакаста – это я. – У меня принадлежащая тебе вещь, девочка. Шифу протянул мне книгу. Мою книгу, мамин гримуар! В душе зародилось нехорошее предчувствие. Несколько дней назад я не смогла найти фолиант, Вехель тоже его нигде не видела. – Но как? – вопрос сам собой слетел с губ. – Меня интересует иное, – задумчиво проговорил ректор. – Зачем тебе понадобилось пройти в мой сад? – Шифу Лао, несколько дней назад Мартинити искала книгу, но безуспешно, – вмешалась Вехель. Я почувствовала, как заливаюсь краской под пристальным взглядом ректора. Меня спасло то, что он перевел внимание на рыжую. – Чернил на кисти хватило, чтобы прийти сюда, но до заветной цели путь еще долог. – Знаю, – кивнула подруга. – Женщины. Они все знают и могут сами, – шифу Лао сжал руку в кулак, – но хрупки, как весенние побеги. Скажи мне, Хмарь, где найти могилу Шэдар Шорох? Судя по выражению лица Вехель, она не ожидала подобного вопроса. Почему-то она сначала посмотрела на книгу в моих руках, а потом, что-то решив, ответила: – Она жива. Ректор, до этого смотревший на свой кулак, резко поднял голову и впился взглядом в Вехель. Я невольно отступила в сторону. – Ложь подобна холодному ветру, но я не чувствую его дуновения. – Я не лгу, – пальцы Вехель судорожно сжали подвеску. Ректор кивнул и посмотрел на меня, точнее поверх меня. Все-таки, что бы ни говорил Кир, а шифу Лао очень странный. Что он, интересно, там увидел? Я прижала к себе мамину книгу, и на миг показалось, что глаза ректора потеплели. – Так ты мне поведаешь, что делала рядом с зачарованными воротами? Я растерянно посмотрела на шифу, не понимая, о чем он говорит и что хочет услышать. В его глазах заклубилась тьма, я почувствовала, как пол уходит из-под ног, сердце зашлось в бешеном ритме. – Вижу, – ни к кому не обращаясь, произнес ректор. Взгляд его вновь стал человеческим, и мне стало легче дышать. – Ягненок и не заметил, как оказался в стае волков. – Шифу Лао, я не понимаю, – честно призналась я и выдохнула, словно окунаясь в ледяную воду. – Мартинити – красивое имя, – словно и не слушая меня, заметил ректор. – Наши пути еще пересекутся на полотне судеб. Будь внимательнее к своим вещам, девочка, книга имеет огромную ценность. Не успела я и рта раскрыть, как шифу Лао покинул комнату, оставив после себя в воздухе неуловимый аромат благовоний. Мы с подругой, не сговариваясь, потянулись к кувшину с водой – в горле внезапно пересохло. – Что он хотел-то? – тихо спросила Вехель. – Книгу вернул, – так же тихо ответила я ей. – Думаешь? – недоверчиво откликнулась рыжая, странно косясь на черный гримуар. – Мне показалось, он не все сказал. Я тряхнула головой, прогоняя наваждение. – Да кто его разберет. Будем надеяться, что больше столь близко нам не доведется с ним общаться. Подруга с сомнением покачала головой, но ничего не ответила. Пока она заваривала ароматный чай с травками, я успокоилась. Снова получив возможность ясно мыслить, поинтересовалась у Вехель: – Слушай, что имел в виду шифу, когда говорил о чернилах, кисти и пути? Ты ему ответила так уверенно. Рыжая замерла, словно раздумывая над чем-то, потом протяжно выдохнула и сказала: – Марти, я болею, давно и сильно. Именно поэтому и поступила на целительский факультет, чтобы найти спасение. Ректор сильный маг, для него не составило труда разглядеть то, что я так старательно прячу. – То есть он говорил о твоей жизни? Она под угрозой, чернила могут закончиться? – неверяще уточнила я. Глядя на полную силы и энергии девушку, которая командует даже пылинками в воздухе, трудно было предположить, что она больна и уж тем более – смертельно. Вехель кивнула и с преувеличенным вниманием сосредоточилась на своей чашке. – Милая, почему ты мне ничего не сказала раньше? Я мигом слетела с кровати и оказалась около подруги, обняла ее, погладила солнечные пружинки распущенных волос. Вехель дернулась и с удивлением на меня посмотрела. Затем на ее лице отразилась досада, поведя плечом, она ответила с независимым видом: – Не надо. Терпеть не могу жалости и не нуждаюсь в ней. А тебе бы лучше лишний раз меня не трогать. Я растерянно потерла ладонями щеки и постаралась объяснить ей свое поведение. – Прости, ни в коем случае не хотела задеть твоих чувств. Просто до сих пор в голове не укладывается – ты всегда такая бодрая, и вообще… Вехель, зря ты так, это не жалость! Это называется сопереживание, и это нормально. Испытывать чувство страха за дорогих тебе людей, волноваться, желать поддержать. Подруга недоверчиво на меня посмотрела, на миг в глубине ее глаз промелькнула затаенная надежда и еще какое-то чувство, я не смогла разобрать. Но она тут же, будто стыдясь за слабость, закрылась и язвительно произнесла: – Ты меня знаешь всего ничего, а я уже дорогой человек? Не смеши! – Именно так, Вехель. Ты столько раз мне помогала, с тобой легко и надежно. Я уверена, что ты всегда придешь на выручку, прикроешь спину. Не знаю, как ты ко мне относишься, но для меня ты давно стала намного больше, чем просто приятельница или соседка. Рыжая гневно блеснула глазами и сжала кулаки. – А так?! – Она резко сорвала с шеи легкий кружевной платок и с вызовом на меня посмотрела, ожидая реакции. Обнажившийся участок кожи оказался покрыт серыми расплывающимися пятнами с неровными краями, словно они стремились слиться в единую большую отметину. Я подавила первое желание отшатнуться и как можно спокойнее ответила: – Это оно? Так проявляется твоя болезнь? – Если бы только это. – Вехель горько усмехнулась. – «Серая погибель» может выкосить целый город за очень короткий срок, не щадя никого. Мне стало по-настоящему страшно, но я изо всех сил старалась не подать виду. – Думаю, – осторожно начала я, – раз ты живешь и учишься, а окружающие тебя люди все еще благополучно здравствуют, то нашелся способ, как подавить пагубное воздействие недуга. Вот и шифу Лао подтвердил это. – О да! Способ нашелся. – Рыжая больше не смотрела на меня, а что-то сосредоточенно разглядывала за окном. – Но это не меняет сути, да и цена была уплачена немалая. Подруга выглядела внешне расслабленной, только нервно впившиеся в платок пальцы выдавали ее истинное состояние. Я набралась храбрости и погладила ее по плечу, почти задевая пальцами темное пятно кожи. Она вздрогнула. – Ты спятила?! Я что тебе сказала? – Ты пойми, – упрямо ответила я, – мне все равно. Ничего не изменилось, я все так же к тебе отношусь. Просто не закрывайся, уверена – вместе у нас будет еще больше шансов на успех. Рыжая думала так долго, что я устала ждать и зажмурилась, отгораживаясь от внешнего мира. Наконец она ответила со странными, новыми интонациями в голосе: – Дурочка ты, Марти. Я приоткрыла один глаз и улыбнулась. – Очень может быть. Тем более в последнее время я совершаю одну ошибку за другой. Вехель не удержалась и хихикнула, потом посерьезнела и произнесла едва слышно: – Спасибо. Я не стала отвечать. Для меня казалось очевидным, что за подобное не благодарят. Но, возможно, для Вехель все было иначе. Она родилась и выросла в суровом крае, потеряла близких, еле выжила и нашла в себе силы продолжать бороться. Трудно представить себя на ее месте, я совсем не была уверена, что обладаю таким же несгибаемым внутренним стержнем и такой волей. Подруга вызывала во мне восхищение. – Вехель, – позвала я, привлекая ее внимание, – расскажи лучше, кто такая Шэдар Шорох и почему ректор спрашивал о ней? Рыжая потерла виски и нехотя пробормотала: – Что за день-то такой сегодня? – Потом вздохнула и продолжила: – Она очень сильная ведьма, одна из Круга. А спросил, наверное, предположив, что я могу знать о ее судьбе. – Ничего себе, а что за Круг? И при чем тут ты? Вехель посмотрела на меня со смесью укора и снисхождения, как на неразумное дитя. Меня вдруг осенило: – Ты ведьма?! – Страшно? – рыжая оскалилась. Сейчас она и вправду стала похожа на человека, родившегося и выросшего в Вольных Землях. – Немного, – честно ответила я, – ты на меня так не смотри просто. Ну и неожиданно, всегда думала, что ведьмы злые и уродливые. Вехель расхохоталась: – Вот они – нездоровые предрассудки имперцев. Хотя… да, излишней добротой ведьмы не отличаются. Но мы и не одержимы жаждой уничтожения всего живого, бессмысленная жестокость – удел лишившихся рассудка. А по красоте многие бы дали фору вашим леди. Я смущенно потупилась. Действительно, я же совсем ничего не знаю об их порядках. – Расскажи, пожалуйста, это так интересно. Внесешь вклад в искоренение безграмотности среди карфаенцев. – Да нет там ничего интересного, – раздраженно ответила подруга. – Все очень прозаично. – Ну почему-то же шифу Лао заинтересовался этой, как ее, Шэдар. С чего он вообще решил, что тебе известна ее судьба? – Ладно, слушай, все равно же не отстанешь. У Круга ведьм всего лишь один непреложный закон: запрещено полностью покоряться дару и жить только ради личного могущества. Все важные вопросы решает совет старших – это те ведьмы, чья личная сила сопоставима с могуществом магов высшего ранга. Одной из таких и является Шорох. Она не раз исполняла приговор Круга, уничтожая сумасшедших колдуний, нарушивших закон. – Вехель замолчала и задумчиво потеребила подвеску на груди. – Считается, что поддавшись искушению дара, ведьма становится одержима самой магией, в которой растворяется ее личность. Шэдар Шорох получила прозвище «ночная охотница», охотница на своих. – Сурово, – подытожила я, – хотя не могу сказать, что несправедливо. И все среди Круга друг друга знают, что ли? Вехель поморщилась: – Как правило, да, особенно старших. Даже если не знаком лично, ты чувствуешь сестер. Наверное, ректор был знаком с Шорох, поэтому, опознав во мне ведьму, и спросил про ее могилу. Старших ведьм всегда хоронят в присутствии всего Круга, отдавая тем самым дань уважения и усмиряя их беспокойный дух. Потому что если подобная ведьма восстанет из мертвых – Вольные Земли утонут в крови. – Ну и ну. – Я ласково погладила черный гримуар. Какое счастье, что он нашелся, хоть и при таких сомнительных обстоятельствах. – Мне показалось, эта женщина дорога шифу. Вехель, следившая за моими движениями, внезапно отвела взгляд и тихо заметила: – Тем хуже. Марти, постарайся быть осторожнее, ты такая рассеянная. Чего это на нее нашло? – Давай больше не будем о неприятностях, – миролюбиво предложила я. – Ведь в конечном итоге все хорошо: книга нашлась, мы с тобой выяснили отношения. А загадки ректора пусть кто-нибудь другой разгадывает, лично я умываю руки. Вехель встряхнула копной волос, будто прогоняя дурные мысли, и улыбнулась. Глава 11 Рантар Глубокой ночью Рантар возвращался в университет в надежде не встретить ни одного из учащихся, да и преподавателей он видеть не желал. Маг тяжело опирался на правую ногу и заметно морщился при каждом шаге. В последней стычке в него отлетело шальное заклятие, и Асти не успел выставить щит. Последователи Зогарда особым миролюбием не отличались, и чары оказались с двойным дном. Военный целитель не сумел вовремя заметить привязку – отрава разлилась по венам Рантара. Спас его только огромный магический резерв, который заменил жизненные силы. Нет, позже лекарь заметил, что убрал не все проклятие, но Асти успел испытать ни с чем не сравнимые ощущения. Очень давно он не находился на грани, и вот случилось. Конечно, в том была и его вина – в свалке, где никто не знает, где враги и свои, нужно всегда ожидать худшего. Он же расслабился, поверил в свое могущество. Сколько талантливых магов теперь кормят червей из-за подобных ошибок? В последнее время Рантар только их и совершал. Ошибки. Над ним будто навис темный рок, не дающий и шага ступить без подвоха. Все началось с охоты на детей Зогарда. Они, словно тени, ускользали от мага, и ему вновь и вновь приходилось вставать на их след. Древний артефакт «Кисть мертвеца» по велению случая достался культистам, Асти не переставал корить себя за тот промах. Так же он опоздал в музей в славном городе Рьене, где находилось «Мраморное ребро», и в библиотеку Комира, где хранился «Стеклянный глаз». Последователи демонической сущности, как падальщики, собирали магические артефакты, некогда принадлежавшие живым, а ныне безвозвратно упокоенным душам. Рантар вновь поморщился – ногу прострелило невыносимой болью, а в голове до сих пор крутилась фраза лорда Велтана, главы Управления по устранению внешних угроз: «Ты желаешь нового пришествия Тьмы, Асти? Что ж, уже наступили сумерки. Только от нас зависит, станет ли мгла предрассветной или мир ожидает закат». Казалось бы, просто слова, но от истины они недалеки. Древние артефакты, созданные из частей тел великих магов, в собранном виде представляют сосуд, способный выдержать сущность иного мира. Дети Зогарда готовились привести в этот план бытия своего отца и господина, своего бога и повелителя. У Рантара не укладывалась в голове подобная мысль, хотя факты говорили сами за себя. Он просто не понимал, насколько люди порой могут быть одержимы желаниями. Что сотворит Зогард, вырвавшись на свободу, Асти боялся даже представить. К счастью, пока у культистов не хватало элементов, чтобы собрать мозаику смерти до конца. Рантар посмотрел на небо: рассвет еще не скоро вступит в свои права. Он тяжело вздохнул и решил поспать несколько часов – день предстоял трудный. Асти никогда прежде не думал, что писать бумажки – такое удручающе бесполезное занятие. В училище он никогда не мучился – всю работу выполнял секретарь. Здесь же он без конца решал «важные» вопросы. Почему-то все преподаватели факультета боевой магии считали, что декан должен решать их проблемы, то есть вообще все их проблемы. Так что возможность вырваться в поле несколько дней назад Рантар воспринял как счастливый случай. Уже занеся ногу на первую ступеньку в гостевой корпус, он вспомнил, что отказался от комнат, щедро предложенных Лао. Проклиная все на свете, маг побрел в противоположную сторону. В отместку за его наигранное покровительство и надел в «карманном мире» Рантар не нашел ничего лучше, как поставить палатку на пустыре, что по ошибке назвали его землей. Ребячество, но ему так хотелось показать характер. Зачем? Он и сам не мог дать ответ. Походный шатер мага – очень дорогая вещь, это не полноценный дом, но некоторые удобства в нем есть. Магия артефакта способна на многое: пол устилала узорная доска, имелись призрачные окна и, конечно же, большая кровать. Но на поверку перина давно потеряла мягкость, пол частично сгнил, а окна пропускали воздух, и внутри гулял сквозняк. Теперь, засыпая, Асти думал, что помимо бумажной работы ему придется искать шпиона Зогарда в преподавательских рядах. Но если раньше мысль об охоте вызывала у него азарт и желание поймать добычу, то теперь хотелось только застонать от бессилия. Может, ему пора на покой? Осесть в том же университете, обзавестись женой и кучей ребятишек и просто жить. Для себя, а не для великой Карфаенской империи. Рантар цинично усмехнулся, прекрасно понимая, что самообман не поможет. Он еще не готов превратиться в кабинетную крысу. Маг упрямо сжал губы. Нельзя поддаваться минутной слабости, поэтому лучше оставить столь важные решения на утро – всем известно, что оно мудрее ночи. Почему-то дальше мысли плавно перетекли на фиолетового мотылька. Асти погружался в сон, а перед глазами стояла обнаженная фея из самых желанных грез, но все наиболее привлекательные места закрывали бабочки, порхающие веселым хороводом вокруг столь соблазнительного тела. – Мир этому… – Говоривший сделал паузу, а потом неуверенно закончил: – Дому?.. Рантар мученически застонал. Фея во сне уже готова была исполнить любые его желания, но нет, пришел местный правитель и прогнал прелестное видение. – Решил принять аскезу бедности? – оглядываясь по сторонам, произнес Ишидан. – Похвально. Путь к постижению сущности бытия долог и труден, но первый шаг ты сделал. – Зачем пришел? – невежливо поприветствовал его Асти и перевернулся на спину. Ногу вновь пронзила боль. – Зачем ручей потек на гору, если монах, сидевший на ней, должен был сам спуститься за водой? – недовольно уточнил шифу Лао, с некоторой осторожностью присаживаясь на единственный стул. Рантар мысленно подивился другу – даже в нелепой обстановке он умудрялся выглядеть величественно. – Рассвет уже скоро, – спокойно ответил Асти, отчитываться перед Лао он не собирался. – Значит, то, что я обнаружил печать жертвы на одном из адептов, тебе не интересно? – расправляя невидимые складки на рукаве темно-синего халата, проговорил Ишидан. – Что?! – Сонливость мигом слетела с Рантара, и он вскочил на ноги, о чем быстро пожалел. Если бы за спиной мага не стояла кровать, то он позорно бы сел на пол. – Некая Мартинити Дакаста удостоилась чести носить метку будущей жертвы Зогарда, – произнес Ишидан скучающим тоном, но глаза степняка, будто черные угли, прожигали в Асти дыры. Рантар не успел удивиться тому, что бабочка замешана в этом, его волновало другое. Какой интерес в игре у Ишидана? – Я проверю, – кивнул Асти. – Небесный меч не наносит удар в одно место дважды, – загадочно произнес Лао. Рантар скривился, он терпеть не мог манеру друга говорить иносказательно. Нет, сейчас он прекрасно понял, что тот имел в виду: еще в день зачисления Асти поставил метку на ауру Дакасты, чтобы следить за девчонкой. Но после так закрутился, что ему было совершенно не до нее. Видя, что Рантар не намерен отвечать, Ишидан вдруг щедро предложил: – У меня много кукол, могу подарить несколько – одно лишь твое слово, и они приобретут форму, желанную твоему телу и разуму. – Нет, спасибо, – процедил Асти. – И часто ты пользуешься своими игрушками? – Я? Друг мой, кто отведал истинного вина, никогда не пригубит ничего другого. – Ты пришел сказать только про метку? – пресекая двусмысленные намеки Лао, раздраженно спросил Асти. – Нет. Утром отправляйся в университетский городок. В общежитиях происходят странные кражи, разберись с этим. Я не хочу, чтобы в мой сад в поисках гнилых зерен слетелись чужие птицы, – попросил Лао, по старой привычке облекая слова в форму приказа. Ишидан медленно встал и пересек комнату. Стоя на пороге, смерил больную ногу друга задумчивым взглядом и обронил напоследок: – Свеча и не заметит, как сгорит, но в заботливых руках свет ее будет ярок, а век долог. Возможно, настало время, друг, поискать заботливые руки? После этих слов Ишидан покинул палатку Рантара, оставив того один на один с собственными мыслями. Мартинити Облокотившись на резные перила, я увлеченно следила за разгорающимся спором. На коротком перерыве пары по созданию базовых магических субстанций адептов всегда выгоняли из аудитории в коридор. Занятие проходило на факультете зельеварения, и таким образом профессор Зигисоль подстраховывался, как бы мы чего не опрокинули или не испортили. В специально оснащенном кабинете было полно интересных вещей, привлекающих внимание юных любопытных исследователей. Род и Тод с жаром доказывали Паку, что в команду его ни за что не возьмут. Ежегодные соревнования по «Драконьим бегам» – не для первогодков. Пак возбужденно размахивал руками и, казалось, был близок применить те самые жесты, знанием которых столь неосторожно похвалился перед мастером Джедрисом. Но тут вдруг обычно молчаливая Труди громко высказалась в защиту нашего главного раздолбая, чем вызвала всеобщее удивление – в обсуждении главного университетского развлечения участвовала в той или иной мере почти вся группа. – Я считаю, – убирая выбившиеся из хвоста русые волосы, возразила она близнецам, – неважно, первый ты учишься год или нет, главное – это ловкость и магический потенциал. Так что Пак имеет все шансы попасть на отборочные соревнования. – Вот! – многозначительно вздернув палец вверх, довольно подтвердил вышеупомянутый парень. – Возьму на себя труд уточнить, – вкрадчиво промурлыкал Дилаэль, – что без должных знаний на одном магическом потенциале далеко не уедешь. Попробовать он, конечно, может, но вряд ли из попыток выйдет что-либо стоящее. – Да, управлять бумажным драконом не просто, а ведь еще придется преодолевать с ним препятствия, – внес справедливое замечание Синар, который сразу сказал, что подобные забавы совсем не для него. – Кто не рискует, тот сидит и боится, – бросила камень в огород круглощекого умницы Синара бесстрашная Зель. – В жизни нужно попробовать все. Как знать, возможно, именно в наших лицах факультетская команда обретет чемпионов? Гертран насмешливо фыркнул и снизошел до беседы: – Особенно в твоем, да? Зель, ни капли не смутившись, с вызовом посмотрела в глаза блондину и скрестила руки на груди. – Именно. Ты чего, такой умный, среди зрителей отсиживаться собрался? – Предпочитаю правильно оценивать свои силы, а не становиться посмешищем, – надменно процедил Гертран. – Вот через пару лет я обязательно войду в состав команды и покажу тебе, как нужно это делать. – Твоей самоуверенностью хоть гвозди заколачивай, – простодушно хохотнул Пак, разряжая накалившуюся обстановку. Ильдик, приятель блондина, смерил лысого адепта неодобрительным взглядом. Да, в последнее время все разговоры адептов ШтУЧКИ сводились к грядущим межфакультетским соревнованиям в созданной лично самим шифу Лао игре с загадочным названием «Драконьи бега». Вообще-то, как мне рассказывал Кир, ректор изначально окрестил ее в своей манере «Лунь-тан и алая вишня», но столь странное для Карфаена именование не прижилось среди адептов, поэтому турнир давно стали называть по-простому. Зато новое название очень хорошо отражало суть игры. От каждого факультета участвовала одна команда из десяти человек. Как правило, в ее основной состав входили уже опытные игроки, доказавшие свои умения в предыдущих соревнованиях, но годы обучения в университете не вечны, и на место выпускников требовалась свежая кровь. Недостатка в таковой никогда не было – многие, как я сейчас лично убедилась, хотели попробовать свои силы. Ведь помимо почета и всеобщей любви к победителям наградой являлись настоящие деньги, причем немалые. Команда делилась на одного смотрящего и три тройки: укротители, управляющие дракончиками, защитники укротителей и так называемые подстрекатели. От факультета на полосе препятствий участвовали трое бумажных дракончиков, самолично изготовленных и зачарованных каждым из укротителей, иначе не получится необходимой связки. Участники должны довести дракончиков до заветной цели – хищной вишни, вредного и своенравного дерева, не желающего расставаться со своими плодами. Доставший вишенку дракон возвращался тем же путем, сохранив добычу, и бросал ее в специальную чашу. Еще ни разу за всю историю игры от одной команды не приносили одновременно три вишни. Общая награда складывалась из суммы, полученной от распроданных билетов на состязания, а в желающих поглазеть на увлекательное зрелище недостатка не наблюдалось. Укротители отвечали за продвижение дракончиков по арене, решали возникающие на пути задачи и головоломки, уклонялись от внешних препятствий или нападений со стороны соперников. Защитники оберегали управляющих дракончиками от магических атак специальных кукол, которые пыталась вывести из строя игроков. Подстрекатели устраивали пакости и каверзы в рядах противников непосредственно на самом поле. Смотрящий же внимательно следил за всем творившимся безобразием, подмечал нарушения или в случае необходимости страховал членов команды. Помимо основных участников имелся состав запасных, так как с дистанции за время соревнований сходили многие. Несмотря на кажущуюся поначалу сложность правил, вживую все выглядело весьма впечатляюще, увлекая и заставляя с замиранием сердца отслеживать передвижения своих драконов. Когда разберешься и вникнешь в суть происходящего, то понимаешь, насколько игра потрясающа в своей опасной простоте и красоте. Я видела тренировки нашей команды на поле, и все время, пока наблюдала, меня не отпускало напряжение. Невозможно остаться равнодушным, когда видишь, как человек, полностью погруженный в управление бумажным зверем и решающий очередную загадку, чтобы преодолеть препятствие, не обращает внимания на летящее в него опасное заклинание, всецело доверив себя защитнику. Помимо отлично развитого магического искусства в драконьих бегах необходимо иметь хороший уровень интеллекта и умение доверять ближнему. Команда работает словно единый организм, где каждому отведена своя роль, и только в единстве можно добиться победы. Зато тем и слаще потом вкус награды: истории празднований победивших счастливчиков переходили из уст в уста, подобно древним легендам. Даже сам шифу Лао не возражал против подобных пышных торжеств адептов, закрывая глаза на многое в такие дни. Распалившихся спорщиков, а заодно и мои размышления прервал звук гонга, гулко прокатившийся по коридорам учебного корпуса. Мы нестройным ручейком потянулись на занятие. Профессор Зигисоль во всеоружии, точнее с оборудованием наперевес, уже поджидал нас, недовольно поджав губы. Преподаватель вообще не отличался миролюбием, напоминая своим видом грустную летучую мышь. И хотя лично я против этих милых созданий ничего не имею, глядя на профессора, волей-неволей начинаешь задумываться: а так ли они безобидны? Впрочем, на факультете зельеварения я еще не имела удовольствия познакомиться ни с одним приятным преподавателем. Складывалось впечатление, что они тут все как на подбор немного повернутые на своем деле. – Сейчас я раздам материалы, будете готовить проявляющий порошок, – дождавшись, пока мы рассядемся, сказал профессор Зигисоль. – Адепт Кроу, дайте справку по назначению означенной субстанции. Всезнающий Синар поднялся и без запинки ответил: – Проявляющий порошок, называемый иначе «Пыльца света», часто используют маги различных направлений при работе со сложными структурами построения заклинаний, чтобы получить визуальную картинку плетения чар. Когда необходимо одновременно пользоваться обычным и магическим зрением. – Верно, садитесь. Кроме того, и обычные люди без дара могут пользоваться пыльцой для определения магического вмешательства. Адептка Риоли, перечислите основные сферы применения порошка. – Снятие магических слепков, выявление заклятий, фиксация темных чар, – начала перечислять Ламинэ. – Достаточно. Патрик Герштоль, что значит фиксация темных чар? – недобро ухмыльнувшись, спросил профессор. И не просто так спросил. Прошлую лекцию Пак благополучно прогулял, по обыкновению рассудив, что конспект он перепишет у тех, кто по утрам может себя заставить выбраться из теплой постели и прийти на первую пару, несмотря на гадкую погоду. Сам парень таких сил в себе не нашел. У него частенько находились уважительные, правда только для него, причины отсутствия. И лишь на рунах при любых обстоятельствах всегда можно было обнаружить его татуированную паутиной макушку, покачивающуюся в такт походке магини ЛаКруони. Пак завертел головой в ожидании подсказки. Как назло, Синар сидел от него далеко, а имеющийся под боком Гертран никогда не снизойдет до какого-то там одногруппника и его переживаний. На помощь пришла Зель, быстро черкнув пару строк на клочке бумаги, она с грохотом уронила на пол толстенный учебник. Пока преподаватель отвлекся на шум, девушка, шепнув простенькое заклинание, ловко отправила в целенаправленный полет спасительную записку. Профессор Зигисоль смерил неодобрительным взглядом зеленый ежик на ее голове и скривился. Потом его глаза потеплели, а на лице появилась приторно-сладкая улыбочка, как бывало всегда, когда профессор обращал на меня внимание, – я как раз сидела рядом с Зель. В очередной раз поймав себя на мысли о его странном поведении, я подумала о том, как замечательно, что ряды адептов факультета зельеварения не пополнились моей персоной. По телу пробежала неприятная дрожь, я опустила глаза, будто бы не заметив, кому так улыбается преподаватель. – Я все еще жду ответа, – раздраженно напомнил профессор. – Поторопитесь, вы отнимаете время на практическое задание у всей группы. Гертран многозначительно фыркнул. – Зафиксировать темные чары с помощью «Пыльцы света» – означает заставить их проступить на втором тонком плане, где они теряют многие свойства и перестают развиваться, генерируя сгустки отрицательной энергии, – на одном дыхании выпалил Пак. Профессор с подозрением посмотрел на парня, пренебрежительно махнул рукой и сказал: – Нужно четче формулировать мысли, адепт Герштоль, садитесь. Пак облегченно выдохнул, и я его понимала. Не ответить на вопрос у профессора Зигисоля было то еще удовольствие. Преподаватель оставлял нерадивого ученика после пары, долго и нудно ему выговаривал, затем задавал огромное количество дополнительных упражнений, которые всегда потом проверял лично. Мы еще на первых двух занятиях уяснили, насколько чревато оказаться неподготовленным к его предмету. – Я просил выучить наизусть состав пыльцы и последовательность действий при ее изготовлении, – словно подтверждая мои слова, произнес профессор. – Сейчас и проверим, как ответственно вы подошли к заданию. Из предложенного на столах набора выберите нужные ингредиенты и разложите по порядку закладки в котелок. Ребята сосредоточенно зашелестели, зашуршали и принялись так и эдак выстраивать в ряд компоненты из проявляющего состава, иногда вытягивая шеи и пытаясь свериться с результатом соседа. Я тоже полезла в коробочку с розданным материалом, однако достать успела только корень мандрагоры. В аудиторию влетел магический вестник, в университете их часто использовали для передачи срочных сообщений, и громко объявил: – Адептка Дакаста, вам надлежит немедленно явиться во вверенную для личного проживания комнату. Все, включая профессора Зигисоля, с любопытством уставились на меня, по аудитории поползли шепотки. Мандрагора выпала из моих разжавшихся пальцев и с легким стуком свалилась в котелок. Прошлый раз, когда судьба свела меня с вестником, я запомнила на всю жизнь. Что же ожидает меня теперь? Глава 12 Ведьма и бес Шэдар мучилась от осознания собственной глупости. Она поторопилась и подставила себя и хвостатого под удар. Подобный промах в прошлый раз закончился заточением в книгу. Единственное, чем оправдывала себя Шэдар, – просто сидеть и ждать, пока девчонка станет способна выполнить нужный ритуал, было нельзя. Шорох чувствовала, как истончался иллюзорный мир, а где-то неподалеку находился Ишидан, ждущий своего часа. Зря она вообще связала книгу с Дакастой, жизнь девушки напоминала Шэдар лавину, сорвавшуюся с вершины скалы: остановить подобное никто не в силах. И теперь ее собственная участь – оказаться погребенной под неуправляемой стихией. Такой замечательный план трещал по швам, и ведьма не могла ничего исправить. Последней каплей для Шэдар стало то, что, очнувшись, она обнаружила на девчонке столько аурных меток, сколько разноцветных флажков на ярмарочном столбе. От злости и досады ведьма чуть не прибила Дакасту во сне. Раньше на ней была только метка Асти, и Шэдар еще рассчитывала, что он все же доведет до конца начатое и увеличит глупышке магический резерв. Но теперь шанс на свободу украсили знаком смерти дети Зогарда. Когда? Как она проморгала такую важную деталь, Шорох не понимала. Возможно, всему виной проклятая клетка, ограничивающая ее способности? Так или иначе, находясь в книге, ведьма не могла снять с ауры Мартинити столь необычное украшение. Девчонку рано или поздно положат на алтарь ради лжебога, а для узников книги это равносильно смерти. Темная сущность с удовольствием выпьет и три жизненные чаши, а все из-за того, что фолиант связан с Дакастой. Шэдар знала о любви Ишидана к искусству магии и пылкой страсти к древним книгам, поэтому и решилась на отчаянный шаг. Она надеялась проникнуть в его личную библиотеку – там уж наверняка нашлись бы сведения о том, как выбраться из заколдованного мира книги, но и тут ее постигла неудача. Казалось, весь мир ополчился против ведьмы. К этой мысли она пришла не сразу, а лишь тогда, когда бес рассказал о том, кто именно принес их в комнату адепток. Даже сейчас Шэдар ощущала магию Лао – степной лис пытался оставить маячок на книге, но у него не получилось. Плетение соскользнуло с узилища, Ишидан остался ни с чем. Зато кукловод не постеснялся добавить свой флажок на Мартинити. Шорох физически ощущала, как ее загоняют в угол, а становиться дичью не желает никто. Шэдар с опаской посмотрела на беса – тот за время ее недуга превратился в настоящего тирана. Такой заботы Шорох не видела даже от наставницы, хотя старая Варга относилась к ней достаточно тепло. Хвостатому удалось договориться с Вехель, и девушка наварила для Шорох лечебных зелий, а ингредиенты купила на золотой запас, который бес старательно собирал, находясь в заключении. Ведьма на некоторое время прониклась к раздражавшему ее существу из Пекла, она знала: золото – это последнее, что он отдал бы по доброй воле. Бес умудрился перетащить в их мир море подушек и несколько покрывал. Поскольку таким образом он о ней заботился, ведьма молчала. Чужое внимание и время она всегда умела ценить, вот и сейчас снисходительно терпела заскоки рогатого. Шэдар всерьез начала предполагать, что бес сошел с ума и перепутал ее с горой золота, которую любовно перебирал каждый свободный миг. Но потом она поняла истинную причину подобного внимания – бес попросту боялся остаться рядом с ее трупом внутри книги. – Шэдар, попробуй. Ведьма вздрогнула, когда у ее рта оказалась ложка с горячей кашей. Да, пищи им здесь не требовалось, но чтобы организм восстанавливался быстрее, лишняя подпитка не помешала бы. – Вкусно, – через силу сказала Шорох. Каши она терпеть не могла, впрочем, как и заботу, вызывающую чувство слабости и уязвимости. Происшествие в парке ясно показало, насколько она беззащитна в проклятой книге, вся мощь ее магии не может пробиться в настоящий мир. Впервые за долгое время ведьма по-настоящему боялась. – Еще хочешь? – скармливая Шэдар последнюю ложку, спросил бес. При этом он смотрел таким преданным взглядом, что ведьме стало неловко. – Наелась, – лаконично ответила Шорох, откидываясь на подушки. – Теперь поспишь, да? – Угомонись, – буркнула ведьма, прикрывая глаза. – Вот и правильно, отдыхай. Но сон не шел, мысли в голове не желали успокаиваться. – Может, колыбельную? – предложил бес, которого молчаливая Шэдар всегда выводила из душевного равновесия. – А ты знаешь? Удиви меня, – усмехнулась ведьма и выжидающе уставилась на хвостатого. Бес ничего не успел ответить. Дверь в комнату распахнулась, на пороге появились хмурый заведующий общежитием, похожий на пирата, и несостоявшийся герой-любовник, ныне декан факультета боевой магии Рантар Асти. Ведьма тут же спросила: – Ты ничего не натворил? – Шэдар, лапочка… – заюлил бес. Перед глазами хвостатого вновь промелькнула вся жизнь, да так ярко, что он схватился за сердце. Оно билось, билось, билось. Воздуха несчастному не хватало, и он стоял с открытым ртом, испугавшись, что маги пришли по его душу. Бесу вспомнилась людская поговорка «На воре и шапка горит», и он на всякий случай пощупал голову – рога оказались на месте. Он осторожно посмотрел на Шэдар, но та увлеченно следила за нежданными гостями, которые деловито осматривались по сторонам. Обзор открывался на редкость удачный, Дакаста оставила книгу на столе. – Послушайте, Асти, здесь ничего нет, бесполезно. Бес на эту фразу Пирата усиленно закивал. Все самое ценное он давно уже спрятал в книгу, точнее, любовно зашил в подушки, на которых сейчас возлежала Шэдар. Мысленно хвостатый ее уже называл «моя злобная дракоша». – Вы сами жаловались на пропажу мебели и постельных принадлежностей у адептов, теперь предоставьте дело поиска опытным людям, – ответил Рантар, а хвостатый стоически проигнорировал взгляд Шэдар. Свидетелей быть не могло, Вехель всегда накладывала чары отведения чужого взора. Молодая ведьмочка оказалась весьма полезным приобретением, а главное, не корила несчастного рогатого за страсть к золоту и драгоценностям. Бес невольно покосился на Шэдар, по лицу той угадывалось, что она прекрасно понимает, какие мысли бродят сейчас в голове у Асти. Цок. Цок. – Стоять, – глухо приказала Шэдар. – Куда собрался? – Шэдар, тебе же требовались удобства, – начал оправдываться хвостатый, – я же не мог пойти купить все необходимое в ближайшей лавке. К тому же бойцы застоялись. – Бес надеялся, что если он начнет нести полную чушь, то отвлечет драконицу от главного – мыслей об украденных сокровищах и того, чем это обернется для Мартинити. – Бойцы? – недоуменно переспросила Шорох. – Мои серые воины, – гордо произнес рогатый. – Пузо, Лысый, Крот, Бесхвостая и Шэдар. – Ты дал крысе мое имя? – процедила ведьма. – Мое имя облезлой крысе? – Почему сразу облезлой? – обиделся бес. – Злобной, дикой, но никак не облезлой. От немедленной смерти его спасло лишь то, что ведьма краем глаза наблюдала за магами, продолжающими рыться в вещах двух адепток. Когда Рантар залез в ящик с нижним бельем, ведьма цинично улыбнулась и произнесла: – А ведь давно мог сам ей выбирать любое. Бес тут же поддержал Шэдар: – Болван! Дальше оба внимательно наблюдали за поисками, и чем ближе маги приближались к кровати Дакасты, тем сильнее волновался бес. Конечно, спрятанное под ней не имело большой ценности, но, без сомнения, наводило на определенные мысли. Бес схватился руками за хвост, своим судорожным мельтешением выдающий его с потрохами. Рантар нагнулся и заглянул под кровать. – Говорите, ничего нет? – едко обронил он, доставая целый набор сильно уменьшенной мебели: стол, стулья, шкаф и много чего еще. Даже ковер обнаружился, бережно свернутый в рулон. Бес отпустил хвост и нервно потер руки. Ведьма молча следила за спектаклем. – Конечно, это странно, – заметил Витус, – но они девочки совсем. Играются, наверное. – Пират пожал плечами. – Какое интересное креслице, – заметил Асти, переворачивая его. На одной из ножек виднелся хозяйственный номер. – Жаль, таких опознавательных знаков нет на драгоценностях подавшей жалобу адептки Корсы. – Ничего не понимаю. Как адептка Корса узнала, где ее богатство? – Фамильные драгоценности часто оплетают чарами, позволяющими отследить их местонахождение. След привел в комнату триста тринадцать. – Но глупо воровать там, где живешь, – удивился Пират. – Дакаста и глупость неделимы, – хмуро заметил Асти. – Здесь живет еще одна девушка. В комнате повисла гнетущая тишина: маги размышляли, а бес в книге нервно икал. – Скажи мне, как? – вкрадчиво спросила ведьма хвостатого. – Уменьшающее зелье, – покаялся тот. – А дальше? – Здесь у тебя в запасах есть «Лаурибагара», – ответил бес, понимая, что подписывает себе смертный приговор. С другой стороны, ведьма ничего не стала спрашивать об украшениях, хотя рогатому было что ответить. Бесу требовалось возместить затраты на лечение Шэдар, и он сделал это, пусть и весьма рискованным способом. – Я сейчас ничего не скажу по поводу очень редкого зелья из моей личной коллекции и драгоценностей благородной девицы, а спрошу другое. Ты хочешь остаться в книге, да? Обустраиваешь себе дом? Разве это жизнь здесь? – прокричала ведьма и сразу закашлялась. – Да, жизнь! – взвизгнул хвостатый. – Ты знаешь, что такое Пекло, женщина? Нет, ты не знаешь. Я туда не хочу! – признался бес. – Не удивил. Взгляды ведьмы и беса скрестились, у каждого из них была своя правда. Ирония ситуации заключалась в том, что их общая лодка трещала, разваливаясь на куски, и рано или поздно им придется сесть за стол переговоров, чтобы не утонуть. – Почему бы нам не вызвать сюда самих адепток? – предложил заведующий. – Пусть объяснятся. – Пусть, – губы Асти растянулись в предвкушающей улыбке, – и начнем с Дакасты. Бес схватился за рога, а ведьма выругалась сквозь зубы. Мартинити Путь до общежития показался мне вечностью. Я успела подумать о тысяче и одной причине столь внезапного вызова с пары. Мучилась от терзающего страха, что события вечера, предшествующего зачислению в университет, стали достоянием общественности. Меня одновременно снедало любопытство и желание, чтобы дорога, ведущая домой, никогда не заканчивалась. Какие бы жуткие картины ни рисовало воображение, реальность оказалась куда хуже. Стоя на пороге своей комнаты, я с бьющимся пойманной бабочкой сердцем осознала, что сбылся мой самый ужасный кошмар. На кровати с непроницаемым лицом сидел Асти, почему-то в окружении детской мебели. С моим появлением он перестал задумчиво крутить стульчик и внимательно на меня посмотрел. – Добрый день, проходите. Мы вас как раз ожидаем. – Он пододвинул в мою сторону маленькую кроватку. – Любите играть в куклы? От абсурда происходящего я даже на миг подумала, что просто задремала на занятии и магический вестник мне лишь привиделся. Сейчас открою глазки и получу выговор от профессора Зигисоля… Ничего, я с радостью приму любое наказание, лишь бы не эта реальность. Однако следующие слова мага разбили мои призрачные надежды, вернее, ледяной тон, с которым он их произнес: – У вас есть что сказать по поводу наличия в комнате похищенных вещей, являющихся собственностью университета? Я растерянно огляделась, не понимая, о каких вещах идет речь. Только теперь заметила стоящего в углу Витуса, дедок неодобрительно хмурил единственный глаз, но в разговор не вмешивался. – Нет, – ответила я, так как они явно ожидали от меня какого-то действия. – Я так и думал. Вы не оригинальны. – Но я не понимаю, что происходит. Объясните, возможно, тогда я смогу ответить на вопросы. – Марти, а ведь ты не так давно жаловалась на крыс, – задумчиво проговорил пират. Асти бросил на него недовольный взгляд, а я почувствовала, что окончательно сбита с толку. – Очень интересно. Значит, крысы во всем виноваты? Вот это уже больше подходит вашей неподражаемой фантазии. Витус изумленно посмотрел на декана факультета боевой магии и крякнул в кулак. Асти перестал прожигать во мне дыры своими темными глазищами, от которых я чувствовала себя кроликом возле еще не определившегося, голоден ли он или нет, удава. Маг повернулся к заведующему общежитием и любезно поинтересовался: – Вроде вы куда-то торопились? Не смею больше задерживать. Спасибо за оказанное содействие следствию. Сведения по данному делу я передам секретарю ректора. Не исключено, что ваше заявление о пропаже мебели и постельных принадлежностей адептов позже потребуется оформить официально. – Он снова смерил меня подозрительным взглядом. – Все будет зависеть от продуктивности нашей беседы с адепткой. – Есть еще вторая – Вехель Хмарь, – вежливо сообщил уже в дверях Витус, приняв слова Асти как руководство к исчезновению из его поля зрения. – Я помню, – холодно откликнулся Асти. – Ступайте. Когда дверь за Пиратом закрылась, я ощутила себя загнанной в угол. Зато маг расцвел в многообещающей улыбке, отчего мне стало по-настоящему дурно. – А теперь, бабочка, ты все расскажешь, последовательно, ничего не пропуская. Посторонних нет, а меня смущаться не стоит. Раз уж мы успели столь близко познакомиться, я рассчитываю на предельную откровенность. Он встал с кровати и подошел ко мне вплотную, взял за подбородок, запрокидывая голову, заставляя смотреть прямо в его глаза. Я молчала, чувствуя, как предательски начинают трястись руки. – Я жду, – поторопил Асти. – О чем рассказать? – бесцветным голосом поинтересовалась я, стараясь сохранить остатки самообладания. Маг хмыкнул и, выпустив меня, отошел к окну. – Например, как докатилась до такой жизни. С удовольствием послушаю историю о том, зачем тебе вдруг понадобилась куча подушек и одеял. – Он указал на крошечную мебель. – Из комнат адептов пропали вещи, а нашлись у тебя под кроватью. Интересно, да? Я начала задумываться о душевном здоровье декана. О чем он говорит? Какие подушки, какая мебель? – Но самое занятное, – Асти развернулся и сложил руки на груди, – куда ты дела украденные драгоценности адептки Корсы? – Кто это? – обреченно выдохнула я, понимая, что уже ничего не понимаю. – Мотылек, а давай ты не будешь изображать провалы в памяти. Я ведь все равно выясню. С твоей фантазией могла бы что и поинтереснее сочинить, а то стоишь, мычишь невнятно. Не разочаровывай меня. Его слова обидно задели. – Послушайте, декан Асти. Чего вам от меня нужно? Не удалось воспользоваться ситуацией в прошлый раз, решили зайти с другого бока? Нельзя же быть таким беспринципным, вы не всесильны! Если потребуется, я попрошу защиты у ректора Лао. Не думайте, что я так просто сдамся. Этот наглец на мои слова громко рассмеялся, нисколько не обеспокоенный угрозой привлечь высшее руководство. – Вот теперь узнаю знакомую выдумщицу, можешь ведь, когда захочешь. Вон как извернулась, браво. – Мужчина резко посерьезнел. – А если отбросить глупости в сторону, Марти? Ты будешь отвечать по существу или мне перейти от ласковых уговоров к более решительным действиям? Эта шутка как-то затянулась, не находишь? Я пожала плечами и тоже скрестила руки на груди. Все равно он меня не слушает, мы как вообще на разных языках говорим, каждый о своем. – Хорошо, но учти, я предлагал по-хорошему. Готов был даже выслушать твои оправдания и проявить снисхождение. Следуй за мной. – Асти широким шагом пересек комнату и крепко схватил меня за руку. – Куда? Мужчина криво ухмыльнулся: – В мой кабинет, а ты что подумала? Там я действительно зайду с другого бока, – многообещающе произнес маг, увлекая меня за собой вниз по лестнице, – и, боюсь, тебе это не понравится. Я перестала сопротивляться и обреченно последовала за Асти. Мне уже было все равно. Стало ясно, что так просто он от меня не отстанет. Светлые боги, за что наказываете? Никто из многочисленных обитателей университетского городка совершенно не обращал внимания на декана, чуть ли не насильно тащившего за собой перепуганную и явно не испытывающую восторга от своего положения адептку. Заметив мою растерянность, Асти почти ласково проинформировал: – Не рассчитывай на их помощь. Заклинание, рассеивающее внимание, доучишься до четвертого курса – тоже так сможешь. Только сомневаюсь, что тебя в ближайшее время не отчислят. Внутри все похолодело. Вот даже как, он готов зайти настолько далеко. На глаза сами собой выступили слезы. – На меня такие приемы не действуют, – сухо произнес маг, – прибереги сырость для более впечатлительных. – Тут он почему-то улыбнулся и весело добавил: – Шифу Лао, кстати, к последней категории тоже не относится, так что подключай фантазию, бабочка. Тем временем мы добрались до здания университета, минули лестницу, ведущую наверх. Ноги не слушались, мысли в голове отказывались выстраиваться в предложения. Чтобы хоть как-то отвлечься, я посмотрела на Асти и только сейчас заметила, что он прихрамывает. Но подумать об этом не успела, мы достигли цели – дубовой двери в его кабинет. – Зачем я вам? Почему вы так жестоки? – слова вырвались против воли. Он толкнул меня в кресло напротив стола. – Я жесток? Что ты знаешь о жестокости, девочка? – Его глаза опасно сузились. – Ты сама отказалась помогать по доброй воле. Знаешь, что тебе грозит за кражу украшений высокородной девицы? Стража с такими не церемонится, а еще у них в Управлении терпеть не могут вороватых одаренных. Так что я с тобой весьма еще вежлив, пока. – Но я ничего ни у кого не крала! Почему вы уверены, что пропажа драгоценностей – моя вина? – Ты не учла тот факт, что украшения были зачарованы, отследить их не составило большого труда. Догадайся, куда привели нити чар? Я потерла виски, неужели все, что говорит Асти, – правда? – Это глупо, – больше рассуждая сама с собой, ответила я. – Глупо брать чужое и тащить к себе в дом. – Согласен, – охотно подтвердил декан. – Вот ты и начала мыслить в нужном направлении. Сразу бы так. – Зачем рисковать? Зачем подставляться самой и бросать тень подозрений на подругу? – Возможно, тебя обуяла жажда мести или иная жажда, когда мозг не в состоянии мыслить здраво? – Он пытливо на меня посмотрел. – Иначе как объяснить глупую кражу подушек? – Какая месть, о чем вы? Его губы расплылись в ехидной усмешке. – Тебе напомнить драку в веселом заведении под названием «Драконий глаз»? Тогда ты не скромничала. Адептка Корса утверждает, что ты ей угрожала, и у меня нет причин не верить. Есть свидетели, видевшие вашу потасовку. Я разозлилась. – Ну конечно, чего стоит мое слово против слова аристократки, – горько произнесла я. – И вы такой же, как все. – Стало до боли обидно. Он прошел к шкафу со стеклянными дверцами, достал из него темную шкатулку. Извлек на свет два обруча небольшого диаметра, после чего неуловимым движением надел их мне на руки. Я с изумлением уставилась на засветившиеся чистым белым светом кольца на запястьях. – Теперь поговорим серьезно, – произнес Асти, усевшись на край стола рядом. – Мне плевать на Корсу и остальных, но меня очень интересуешь ты. И в твоих интересах сейчас говорить правду. – Что это? – Кандалы истины, их обмануть невозможно. В зависимости от ответов я решу, как поступить дальше. Будешь хорошей девочкой, возможно, я захочу помочь тебе выбраться из той ямы, где ты очутилась по собственной глупости. – Звучит подозрительно. Конечно же, ваша щедрость окажется не безвозмездной? – Безусловно. – Асти широко улыбнулся, и, несмотря на ситуацию, я залюбовалась им. – Начнем. Зачем ты приехала в Карфу и поступила в ШтУЧКИ? – Странный вопрос, какое это отношение имеет к моим обвинениям? – Отвечай! – рыкнул мужчина. Я вздрогнула. – Хотела получить образование и пополнить ряды штатных магов империи, таким образом обретя независимость. Асти с подозрением покосился на браслеты, мягко излучающие белый свет. – Допустим. С какой целью ты подсела ко мне за стол в Лестэйле? Я почувствовала, как запылали щеки. – Ни с какой. Обручи начали окрашиваться в алый цвет. – Неужели? – Не знаю, я сама не знаю зачем! Сердце забилось чаще. Алый на браслетах стал насыщеннее. Мужчина рядом многозначительно молчал. – Вы мне понравились, – почти неслышно произнесла я. Кандалы истины мгновенно побелели. Асти удивленно вскинул бровь. – Ладно. Это единственная причина? – Да. Почему-то он нахмурился. – И часто ты так делаешь? – Как? – Подсаживаешься к понравившимся мужчинам. Он еще имеет наглость выставлять меня девицей легкого поведения! Очень захотелось кинуть в него что-нибудь тяжелое. – Нет, только когда меня насильно магией склоняют к недопустимым отношениям. Глаза Асти потемнели. Интересно, оттого что я ему нахамила или потому что артефакт не проявил никакой реакции на мои слова? – На кого ты работаешь? От декана повеяло ледяной стужей, и мне стало жутко. Но и я уже была слишком сердита, это помогало подавлять рвущийся наружу страх. – На отца. Асти озадаченно почесал кончик носа. – Ты издеваешься? – Нет. Браслеты чуть покраснели. Мужчина скептически на меня посмотрел. – В самом деле? – Отец держит небольшой ресторанчик, я ему помогаю. Помогала, до того как… отправилась в столицу. – Моя заминка не осталась незамеченной, а артефакт снова принял первоначальный цвет. – Интересно получается, – задумчиво пробормотал Асти. – И что же такого случилось, что тебе пришлось покинуть своего родителя? Я упрямо сжала губы и отвернулась. Он не имеет права лезть в мою жизнь, уж это точно никак не пересекается с кражей драгоценностей. Меня легко сдернули с кресла и встряхнули. – Мотылек, хватит играть со мной. Отвечай. – Замужество! Со мной чуть не случилось замужество с не гнушающимся насилия над женщинами аристократом из высшей знати! – выкрикнула я ему в лицо. – Таким же, как вы! Асти замер, несколько секунд обдумывая мои слова, потом его лицо исказилось от гнева. Обручи остались белыми. – Ты обо мне ничего не знаешь, – зло прошипел он мне на ухо. – Сколько можно обвинять меня во всех смертных грехах, а? – То же самое могу сказать и в ваш адрес. Боги ведают, чего мне стоило сохранять видимость хладнокровия, когда декан снова оказался недопустимо близко ко мне. – Вы постоянно возникаете на пути и портите мне жизнь. Теперь вот придумали обвинить в воровстве. – А что я, по-твоему, должен думать, девочка? – Асти перехватил мои руки так, что я не могла его оттолкнуть, а саму прижал к себе. – Ты полна противоречий, любишь посещать увеселительные заведения, завлекаешь мужчин, в твою комнату ведут следы украденных украшений, ты балуешься запрещенными веществами. Или скажешь, в этом тоже я виноват? Мыслить связно становилось все сложнее. Что он делает? По моей шее скользнул его язык, а неизвестно когда оголившееся плечо уже покрывали легкие поцелуи. У меня не получилось всерьез испугаться, я еще отлично помнила, какими нежными могут быть его руки, какими ласковыми их движения. – Только если отчасти, – робко пробормотала я, не зная, куда девать глаза и что думать. – О, уже шаг вперед, – промурлыкал Асти, продолжая одной рукой держать мои запястья, а второй легонько путешествовать вдоль позвоночника, вызывая трепет после каждого прикосновения. – Я… Мне… – Дыхание сбилось, мысли путались. – Я сожалею о том вечере, когда вам… – Тебе. – Его губы переместились с плеча в вырез платья. – М-м-м? – Нас тут только двое, согласись, глупо в такой ситуации, – короткий смешок, и рука декана заскользила вверх по моей ноге, медленно приподнимая подол, – соблюдать формальные правила приличия. Продолжай, я внимательно слушаю. Я кое-как вспомнила, что собиралась сказать. – Сожалею, что тебе пришлось видеть сцену в фонтане и нести меня домой, – быстро выпалила я, боясь, что если еще промедлю, то уже точно ничего не сформулирую. – Зря, мне понравилось. Наш диалог становился все более бредовым. – Я к тому, – пояснила, пытаясь вывернуться из объятий, – что понятия не имею, что на меня нашло. Он отпустил мои руки, браслеты светились ровным белым цветом. – Занятно. Утверждаешь, что не принимала никакого дурмана? – Во всяком случае, умышленно точно нет. В мерцании обручей не произошло никаких изменений. Асти хмыкнул. – Ты рушишь всю мою складную теорию. Что же ты за загадочное создание, бабочка? Он снова привлек меня к себе, а я не нашла сил, чтобы сопротивляться. – Разберусь с этим потом, – пробормотал мужчина и, усадив меня на стол, продолжил методично расстегивать пуговки на платье. – Не надо, – слабо попросила я. – Все это неправильно. – Ты же сказала, я тебе нравлюсь. На это я не нашла что возразить, и Асти самодовольно улыбнулся. – Тебе неприятно? Я перестала дышать, когда он поцеловал меня в губы. Голова закружилась, не задумываясь, я подалась навстречу, с удовольствием запустила пальцы в жесткие волосы, нарушая строгий порядок плетения косы. – Неприятно, – собирая остатки здравомыслия, ответила я после прекращения сладкой пытки. Мужчина красноречиво указал на вспыхнувший ярко-алым браслет и плутовато мне подмигнул. – Я так и понял. Он застегнул платье, потом легко подхватил меня на руки. Сам удобно расположился на диванчике у противоположной от двери стены. Зарылся носом в мои волосы, погладил запястье под обручем. – Одного в толк не возьму, зачем тебе понадобились подушки и уменьшенная университетская мебель? Я застонала то ли от досады, что мужчина мечты перестал меня соблазнять, хотя следовало бы обрадоваться, то ли оттого, что он снова вернулся к безумной теме, где я совершенно ничего не понимала. – Сказала же, мне неизвестно о краже. Асти задумчиво проследил, как меняет цвет украшение. – Все интереснее и интереснее. Тебя никто ко мне не посылал? Я отрицательно покачала головой. Вот, значит, как он видит меня со стороны… – С тобой в последнее время не происходило ничего необычного? Я нервно рассмеялась: – Да после того, как я сбежала из дома, только это со мной и происходит. Будто рок какой-то преследует. Артефакт невозмутимо сиял цветом правды, подтверждая каждое слово. Асти ласково погладил меня по голове. – Расскажешь мне эту историю? Что у тебя дома приключилось? – Я чувствую себя как на допросе. Декан усмехнулся и снял браслеты. – Так лучше? – Он несильно прикусил мочку моего уха. – Теперь расскажешь? – Не хочу говорить об этом. А ты… точно не заманивал меня в Лестэйле? Я была уверена, что ты меня звал, и шла на зов. Асти зарычал и еще раз меня куснул. – Ты с ума меня сведешь, несносный мотылек. Кандалы надевать не буду, придется поверить на слово. Я впервые узнал о твоем существовании, только когда ты ко мне подошла. Разве я похож на человека, у которого проблемы с женским вниманием, чтобы действовать такими извращенными способами? Мне опять стало немного обидно. Видимо, мое состояние от мага не укрылось. Хрипло рассмеявшись, он сообщил: – Я рад, что до тебя наконец дошло очевидное. Тут щелкнул замок, дверь кабинета отворилась, и на пороге возник шифу Лао. Пред ним предстала странная картина: растрепанный Асти и я, сидящая у него на коленях, хорошо хоть уже с застегнутыми пуговичками на платье. – Мир… вам, – в глазах ректора плескалось откровенное веселье. Я тут же покраснела и захотела провалиться сквозь землю. Асти с невозмутимым видом пересадил меня на диван и ответил: – Ваш кабинет в другом крыле здания, а в мой без разрешения хозяина не заходят. Ректор, пропустив мимо ушей это высказывание, обратился исключительно ко мне: – Дорог тысячи, но я всегда выбираю нужный путь. – Можете идти, все необходимое я выяснил. Предупредите адептку Хмарь, что в ближайшее время ее тоже навестит магический вестник. Удивительно, как легко владел собой Асти. Ничего не выдавало в нем ни того сурового мага, что издевался надо мной в комнате, ни коварного соблазнителя, что заставлял путаться мысли в голове, ни заботливого мужчину, на чьих коленях я сидела еще минуту назад. На его лице сейчас нельзя было рассмотреть ни единой эмоции. Кивнув, я поспешила выскользнуть из кабинета декана. Подумать обо всем я успею позже, сейчас хотелось оказаться как можно дальше от очень странных и немного пугающих мужчин. Таких разных, но, вероятно, отлично друг друга понимающих. Уже на выходе из приемной я с ужасом осознала, что забыла решить один важный вопрос. Как бы не хотелось возвращаться, но профессора Зигисоля я опасалась больше. Эти-то ко мне постольку-поскольку имеют отношение, а вот преподу по магическим субстанциям мне еще экзамен сдавать. Тяжело вздохнув, я поплелась обратно, чувствуя себя преступницей, добровольно идущей на место казни. При моем появлении у обоих магов удивленно взметнулись брови. – Адептка Дакаста, желаете поведать нам что-то еще? – со странным подтекстом поинтересовался ректор. – Простите, но вестник появился на занятии, и я вынуждена была его пропустить. Можно мне получить объяснительную записку? – робко попросила я. Асти недоумевающе на меня посмотрел, потом кивнул. Размашисто что-то написал на листе бумаги и вручил его мне. – Теперь все? – Да. Спасибо. – Ступайте, адептка Дакаста. Глава 13 Рантар – Зачем явился? – неласково поинтересовался у Ишидана Рантар, когда за адепткой Дакастой закрылась дверь во второй раз. Бесцеремонность Лао порой доводила мага до кипения, ему хотелось стереть с лица друга холодное равнодушие. Он-то знал, что в душе степняка обитают настоящие демоны. – Ты быстр. – Ишидан не обратил внимания на тон Асти. – Только когда попытаешься залезть за спелым плодом на древо утех, не забудь поставить лестницу. Рантар мысленно застонал, с некоторых пор он терпеть не мог иносказания. Хотя общий посыл он понял. Да и не поощрялись в университете отношения между преподавателями и адептами. – Зачем явился? – вновь повторил вопрос Асти. – Как прошел допрос? – Ты вломился в мой кабинет только за этим? – не поверил Рантар. – Брось, из-за такого пустяка ручей снова потек в гору? Или ты лестницу принес? Спасибо, друг, – издевательски произнес маг. – Ты и адептка Дакаста – моя забота, как и весь храм знаний, – сухо произнес Ишидан. – Так как прошел допрос? – Ничего она не брала, – пожал плечами Рантар, после чего с хрустом размял шею и потянулся. В верхнем ящике стола у него лежала бутылка отличного крепленого вина, которую он собирался использовать вместо лечебного зелья, чтобы отвлечься от ноющей боли в ноге. Уже налив себе бокал и заткнув пробкой горлышко бутылки, он вспомнил, что не один: – Будешь? – Нет, – недовольно ответил Ишидан. Рантару показалось, что тот его осуждает, но следующие слова Лао опровергли его предположение: – Через час встречаюсь со ждущими лордами. Рантар сочувствующе посмотрел на друга. В университете каждый год проводились торги живым товаром. Будущих выпускников разбирали как горячие пирожки с праздничного стола, и все норовили урвать порумяней да попышнее. Роль Ишидана заключалась в том, чтобы продать талантливого мага подороже, ведь с договора о найме, заключенного с лордами, и государству, и университету достается немалая часть. – Так чего пришел? – вновь спросил Рантар. Вино на голодный желудок упало спасительным снадобьем, заодно отвлекая от ненужных мыслей в отношении адептки Дакасты. – В нашем мире, частью которого ты стал, свои законы, – начал издалека Лао. – К тебе приходило посольство? – с издевкой уточнил Рантар. – Я не буду поить этих лизоблюдов и бумажных крыс. – Когда река впадает в море, ее вода становится соленой, – упрекнул Ишидан. – Я не настаиваю, но советую подумать вот о чем: ты ищешь последователя Зогарда, но не знаешь, да и не видел здесь никого. Не проще ли будет посмотреть всему преподавательскому составу в глаза и найти те, в которых клубится тьма? – Вот, значит, как, – задумался новоиспеченный декан. Он терпеть не мог подобные сборища, натура боевого мага требовала стремительных и решительных действий, а не праздной болтовни. Но теперь Асти сообразил, как скрасить себе столь неприятное и обязывающее мероприятие. – Что там в твоем личном шаре погоды, скажем, через неделю? – Друг мой, у меня целый штат погодников, – в тон ему ответил Лао, понимая, что задумал Рантар. – Я даже одолжу тебе несколько кукол. – Твоя щедрость, как и красноречие, не знают границ, Ишидан. – Я надеюсь на ответный шаг с твоей стороны. Мне бы хотелось присутствовать при допросе адептки Хмарь. – Боишься, что я и эту стану на коленях к откровениям склонять? – ехидно поинтересовался Асти. Лао и бровью не повел. – Знаешь, я могу выйти и к окну приставить лестницу – мы же друзья. – А если серьезно, какой у тебя интерес? Только не рассказывай мне про гнилые зерна. – Я все еще надеюсь увидеть свой цветок живым. Рантар больше ничего не стал спрашивать, откровения Ишидана всегда его немного смущали и оказывались неожиданностью, как с той куклой без лица. Главное он понял, а подробности… Он ведь и сам не спешил ничего рассказывать о личном. Уже уходя, Ишидан вдруг обернулся и задумчиво произнес, глядя на лежащие на столе кандалы истины: – Удивительно, как на полотне судьбы жизни столь разных людей переплелись в узор крыльев всего одной порхающей бабочки. Мартинити – Марти, хватит мечтать, – меня дернули за рукав, выводя из задумчивости. Я вынырнула из мира грез и посмотрела на зеленоволосую соседку. – Мастер Джедрис разбил нас на пары, тебе не повезло быть с Гертраном, – ответила Зель на мой невысказанный вопрос. – Ничего себе, – охнула я. Как я умудрилась пропустить последнюю часть лекции и переход к практическому заданию? Прошла неделя с того странного допроса, который устроил Асти. В душе царили смятение и хаос, хотелось понять, что все это значило. Непредсказуемое поведение мужчины сбивало с толку, порождая еще больше вопросов и лишь сильнее путая мысли. Тогда события развивались столь стремительно, что некогда было их осмысливать: внезапный вызов, обвинения, угроза отчисления, кандалы истины… И самое главное – его поцелуи. По телу пробежала легкая волна приятной дрожи, стоило только вспомнить о декане факультета боевой магии. Воспринимать его как преподавателя не получалось, он по-прежнему оставался для меня просто мужчиной мечты, случайно повстречавшимся на перепутье дорог. Волею судьбы ставшим мне близким, ближе, чем следовало. Возможно, так получалось из-за того, что он ничего не преподавал на факультете заклинателей. Тем не менее его образ не выходил у меня из головы. Его вольное обращение и потом такая непредсказуемая нежность… Тогда я растерялась, перестав воспринимать происходящее как реальность. А теперь… теперь терзалась от непонимания, что это было. Игра? Маг таким своеобразным способом достигал своей цели, окончательно запутав меня? Или… Что именно «или», представлять было одновременно страшно и сладко. Поверить, что я действительно могла заинтересовать его, оказалось куда сложнее, чем списать все на разыгравшееся воображение. В присутствии Асти я чувствовала себя мышкой, с которой нравится развлекаться коту. А маг не спешил делиться планами и развеять мои сомнения. С тех пор я больше его не встречала. Все это обилие эмоций и душевных переживаний постоянно кипело внутри, делая меня рассеянной. Уже получив ранее пару замечаний от преподавателей, сейчас я опять вместо учебы погрузилась в мечты. О чем теперь пожалею, так как лишний раз общаться с заносчивым блондином – то еще удовольствие. – Встали друг против друга в исходное положение, руки расслаблены. Адептка Риоли, вы искушаете меня. В следующий раз захвачу садовые ножницы, потому как пальцы магу нужны для колдовства, а не украшений! – раздраженно произнес мастер Джедрис. Ламинэ поспешно стянула кольца и заискивающе ответила: – Простите. – Не отвлекаемся! – Преподаватель развернулся и пошел в противоположную сторону. – Руки расслаблены, кисти – продолжение ваших мыслей. Пальцы должны быть свободны, достаточно разогреты и пластичны – это ваш инструмент. – А я думал, наш инструмент совсем другой орган, – как всегда «практически бесшумно» и неуместно пошутил Пак. Не знаю, как остальные, а я, стоя довольно далеко от него, все прекрасно расслышала. Мастер Джедрис, не оборачиваясь, через плечо выполнил молниеносный жест, и из-под ног несчастного балагура словно опору выбили. Пак свалился на пол, сворачиваясь в клубок и зажимая пах руками. – Адепт Герштоль, полагаю, ваш главный инструмент сломался, – невозмутимо заметил преподаватель. – И сейчас я о голове говорю, чтоб вы понимали однозначно. В аудитории раздались смешки. – Да, и на следующее занятие я все-таки принесу садовые ножницы. Когда заклятие спало, Пак поднялся и досадливо бросил: – Прошу прощения. – Еще раз для всех весельчаков, страдающих провалами в памяти. – Преподаватель поднял ухоженный палец кверху и продолжил назидательным тоном: – Жесты служат катализатором для многих колдовских ритуалов, если используются в связке с заклинаниями или ритуальными танцами. Либо самостоятельно – для концентрации силы. Жест порождает образование отклика в магическом плане, являясь связующим звеном между источником и телом. Руки могут исцелять и убивать, ласкать и наказывать. Руки – это канал, по которому энергия исходит из тела или входит в него. Пальцы – инструмент, средство общения с магическим пространством. Адепт Кроу, просветите нас о символичности означенного инструмента. Синар встал и заученно, как с книги, ответил: – Каждый из пальцев относится к определенной планете, а также связан со светлым божеством. Используя данное знание, палец выбирается в соответствии со своим символом, чтобы достичь требуемого результата. – Верно, – кивнул мастер Джедрис, – садитесь. Итак, в паре отрабатываете «Стэллу Варга» с переходом в «Белую звезду» через усиливающий направленную энергию жест. Один направляет, второй блокирует. У кого получится, меняетесь. Я проверяю, после – свободны. Я постаралась вспомнить точную последовательность действий для заданной комбинации. Кажется, там помимо основных позиций из пальцев идет два щелчка с чередованием серии хлопков. Да, верно. Подняла руки и принялась выполнять пассы. Гертран неприязненно следил за моими движениями. – Как прогулка в кабинет декана боевиков? Вопрос блондина заставил меня вздрогнуть и мгновенно позабыть о задании. – Не понимаю, о чем ты. – Я снова заняла исходную позицию. – Да ну, а мне птичка начирикала, что ты пригрела у себя кое-чьи фамильные драгоценности. Вот, – он сделал наигранно сокрушенное лицо, – теперь начинаю опасаться тебя, мало ли. В тихой заводи на дне всегда так неспокойно. – Гертран многозначительно скривился. – Уж не хозяйка ли этих драгоценностей тебе и начирикала? – стараясь унять дрожь в руках, ответила я, лихорадочно соображая, откуда он прознал про это дело, ведь не Асти же перед ним отчитывался. Логичнее всего предположить, что наш аристократ знаком с невменяемой адепткой Корсой. – Может, и так, суть-то от того не меняется. Ведь не зря прилетал по твою душу магический вестник. – Не твое дело, – огрызнулась я, внутренне сжимаясь, чтобы не выдать волнения. Так обидно было слушать подобные безосновательные обвинения, да еще и от этого заносчивого парня, считающего всех по умолчанию ниже своего достоинства. – Да я так и думал, что не скажешь. Но ничего, вот когда тебя отчислят… – Я ничего не брала, и это доказанный факт. А побрякушки твоей птички нашлись, будет меньше клювом щелкать и разбрасывать их где попало. Раз так дорожит ими, вот бы и следила. Кто еще из нас оказался в глупом положении – большой вопрос! – выпалила я. Гертран недовольно поджал губы. – Дыма без огня, как известно, не бывает, – оставил он за собой последнее слово. Я не стала спорить, осознавая, что и так поддалась на провокацию. Постаралась сосредоточиться на задании, но это оказалось еще труднее, чем раньше. За оставшееся время до конца занятия блондин не проронил ни слова, только периодически косился на меня. Мастер Джедрис бдительно следил за происходящим, и Гертрану тоже пришлось поднапрячься. Если бы он не вывел меня из себя, все получилось бы намного быстрее и легче, а так пришлось провозиться до самого перерыва. Утешали только перспектива скорого обеда в обществе друзей и неудача партнера в составлении блокирующего жеста – он поймал ощутимый разряд в лоб от действия «Белой звезды». Заслышав гонг, извещающий конец занятия, я с облегчением выдохнула и поспешила прочь из аудитории. Вехель и Кир уже уплетали свои порции, заняв место у окна. Поблагодарив друзей за избавление от паломничества за едой, я села рядом и взяла с тарелки мясной шарик. – Чего вид кислый? – поинтересовалась подруга. – Опять преподы замечания раздавали? Я отрицательно качнула головой, поспешно дожевывая, чтобы ответить. – Ты всю неделю сама не своя, завязывай с этим, – похлопал меня по плечу Кир. – Все же обошлось, недоразумение улажено. – Меня только что Гертран доставал, откровенно намекая, что я воровка, – пожаловалась я. – Гаденыш! – стукнула кулачком по столу Вехель. – И как только пронюхал? – Ему Корса сказала, я уверена, больше некому. Они как раз одного поля ягоды. – Выдра облезлая. – Подруга никогда не отличалась миролюбием. – Попадется на глаза, прокляну. Кир укоризненно покачал головой, но одергивать Вехель не стал. – Да ладно, – я пожала плечами, – пусть в Пекло катятся. Давайте не будем о плохом за обедом, смотрите, какой сегодня солнечный день, гулять хочется. – В чем проблема? Я освободилась. – Я тоже до вечера ничем не занят, – поддержал рыжую Кир. – А у тебя еще пары? – Нет. – Я вздохнула. – Только работу поискать давно пора. Стипендию еще не платят, да и неизвестно, как там с экзаменами сложится, а теплая одежда к холодам мне уже сейчас нужна, и вообще, деньги лишними не бывают. Вехель с сомнением покачала головой. – Я бы тебе не советовала. Ты и так постоянно влипаешь в неприятности, а с работой еще и учебу совмещать сложно будет. Тогда точно забудь про стипендию. – Она права, – к моему удивлению, поддержал подругу Кир, вот уж от кого я ожидала одобрения. – Первые курсы самые трудные, нагрузки очень много, во всяком случае, у нас на факультете точно. Совмещать учебу с работой практически нереально, я пробовал. – И? – Да ничего, – друг развел руками, – понял, что если хочу диплом, то нужно урезать траты и лучше учиться. Я разочарованно выдохнула, представляя себя бредущей по снегу в легких сапожках и тонком плаще, даже дрожь от воображаемого холода пробежала. – Делать-то что? Совсем без денег тоже не вариант. – Есть идея, – заговорщически понизив голос, поиграл бровями Кир. – Ну-ка, ну-ка? – Вехель насмешливо прищурилась. Друг широко улыбнулся и под видом сужения радиуса слышимости подгреб нас ближе, с явным удовольствием обнимая мою соседку. – Ребята с факультетов големостроения и трансформаций организуют очередные бои между монстриками. Есть шанс подзаработать на ставках. Только это, конечно, строго секретно, если ректор узнает – достанется всем. – У-у-у, – разочарованно протянула Вехель, – не годится. Марти никогда в такое не влезет, она слишком правильная. Рыжая показала мне язык, Кир ухмыльнулся. – А ты? – провокационно уточнил он. – Я вот собираюсь участвовать. – Почему бы и нет? Я в деле. – Я тоже, – влезла в их милое воркование я. – Чего это вы меня списали? Захочешь есть и не мерзнуть – отодвинешь правильность куда подальше. Мы же не на разбой собираемся, всего лишь ставки сделаем да посмотрим на зрелище. Главное, не попасться. – О-о-о! – восхитилась подруга. – Я смотрю, мое влияние на тебя дает положительные результаты, – и хитро подмигнула. Теперь я показала ей язык. – Молодцы, девчонки! – подвел итог Кир. – Скоро повеселимся, а повезет, так и озолотимся. Вехель фыркнула, скидывая его руку со своего плеча. – Прямо озолотимся, ну-ну. Наш приятель многозначительно улыбнулся. – Кто сказал, что у меня нет полезных связей? – Вот и проверим, – не прониклась Вехель. – Идем на улицу, сами же прогуляться хотели, а сидим тут. Я встала, и из рюкзака выпала мамина книга – в последнее время гримуар всегда путешествовал в нем. Помянув Пекло, я спрятала свое сокровище обратно, и мы отправились на выход, ловить один из последних солнечных деньков. – Чего ты все время с этой книжкой таскаешься, она какая-то шибко ценная? – спросил Кир. – Да, она раньше маме принадлежала, а до нее бабушке. В ней много полезных заклинаний и ритуалов, хранимых расой мелиад. Я ее уже один раз потеряла, теперь боюсь оставлять без присмотра. И потом, я чувствую, как меня к ней тянет, она помогает и оберегает. Вехель сбилась с шага и чуть не свалилась, запнувшись о ногу Кира. Он ее поймал и весело произнес: – Вот уже и девушки сами в руки падать начали. Куда идем, в город или парк? – Давайте в парк, в город долго получится, а у меня еще домашки полно, – определила я наш путь. – Кстати, я видел, как из окна вашей комнаты какая-то птица вылетала. На ворону похожа, крупная, черная. Еще удивился, с чего бы вдруг? Я вздрогнула и остановилась на середине лестницы, ведущей на мощеную дорожку перед зданием университета. Птица, похожая на ворону… А ведь мне уже доводилось встречаться с подобной. – Ну чего ты несешь, – возмутилась подруга. – Смотри, как Марти побледнела. Привиделось тебе, спать надо больше. Кир беспечно пожал плечами: – Сомневаюсь. Потом умильно состроил глазки и, уворачиваясь от цепких коготков Вехель, добавил: – Но если ты мне составишь компанию, я согласен спать больше. – Прокляну, – пообещала подруга. – Пощади, о всеблагая и всепрощающая! – продолжал дурачиться Кир. Я, не слушая дальше их болтовню, размышляла, а не может ли Асти следить за мной таким способом? Ведьма и бес Недовольство – вот чувство, которое снедало Шэдар изнутри. Уже несколько дней она мучилась от неизвестности. Хмарь, вызванная на допрос в кабинет декана боевого факультета, так и не поделилась результатами своей беседы со старшей ведьмой. Вины Вехель в том не было, Мартинити не расставалась с книгой. С одной стороны, все шло по плану, девушка медленно и неотвратимо покорялась магии книги, с другой – Шорох не могла общаться со своей помощницей. «Старшая!» – Буквы, написанные в книге, рукой Вехель, высветились прямо перед ведьмой. «Наконец-то», – ответ Шэдар был лаконичен. «Марти не выпускает книгу из рук», – начала оправдываться Вехель. «Плевать на девчонку! Рассказывай!» Ведьма посмотрела на беса, и он тут же отвернулся. Совесть рогатого не мучила, напротив, тот гордился своей изобретательностью. «Старшая, я прошу прощения за то, что сказала им». Почерк Хмарь выдавал ее с головой – она боялась, и руки дрожали. «Им?» «На допросе присутствовал шифу Лао». «Вот как? – Шэдар невольно потерла больную руку. Вовремя же она заставила принести Хмарь клятву. – Изволь и мне сказать то, что поведала им». «Кандалы истины на меня не надевали, но… я говорила правду». Лицо Шэдар превратилось в каменную маску. Осуждать Хмарь она не собиралась, та прекрасно знала, чем рискует, а значит, решила поступить так обдуманно. Если выбирать между страхом перед ночной охотницей, Лао и клятвой, способной убить, то ответ ясен. Шорох не сомневалась, что Вехель сыграла на полутонах и рассказала лишь часть правды. «Ишидан Лао… Что он хотел?» «Старшая, я посоветовала ему навестить Круг». «Это все?» «Я знаю, вы злитесь, но поймите меня!» «С чего ты взяла, что я злюсь?» «Буквы… Они кровоточат, и книга сильнее тянет из меня силы». «Ты ведь сказала ему? Сказала, что я жива! И отправила в Круг за подтверждением! Даже с клятвой ты умудрилась выболтать почти все секреты. Ты достойная ученица своей наставницы, Хмарь. Гниль бы гордилась». «Не смейте сравнивать нас! Я не такая!» «Не ты ли по моей просьбе поишь Мартинити зельями и называешься ее подругой? На меня не сваливай, Хмарь! Тебе ли не знать, что человек без стержня гниет изнутри!» Их разговор резко прервался, Вехель с силой захлопнула книгу. Шорох прекрасно осознавала, что погорячилась, но ничего с собой не могла поделать. Последние несколько дней выдались тяжелыми. Бес благоразумно не вмешивался в их разговор. Но Шэдар беседу с молодой ведьмой еще не закончила. Повинуясь ее воле, книга раскрылась, и на свободу вырвался вихрь из черных перьев. Он окутал Вехель, причиняя той боль. Девушка была вынуждена вновь взять в руки проклятый фолиант. «Мы не договорили, лгунья». «Неправда». «Даже сейчас ты лжешь, и не только мне. Запомни, девочка: перекрасив шкуру, волчица ланью никогда не станет». Вехель ничего не написала в ответ, и ведьма на это лишь усмехнулась. «Обсудим другое. Зачем ты потащила соплюшку на бои». «Это не я». «Ты могла помешать». «Старшая, при всем уважении к вам…» Шэдар невольно улыбнулась. На последних словах Хмарь так нажала на лист бумаги, что ее чувства становились очевидными. «Марти нельзя работать, она отмечена». Шэдар вздрогнула. Неужели Вехель сумела увидеть чужие печати? Если так, то она здорово недооценила Хмарь. «Сама судьба щедро сыплет ей под ноги беды». «Да, так и есть, – согласилась с ней Шэдар и расслабилась. Она поспешила с выводами насчет рыжей лисы. – Проследи, чтобы девчонка ни во что не влезла». «Старшая, у меня просьба. Вы не должны там присутствовать. Я боюсь, ваш бес может все испортить». «Понимаю», – завершила разговор ведьма. – Что? – возмутился хвостатый, он явно собирался поучаствовать в намечающемся приключении. – Не лезь! – отмахнулась от него Шорох. Сейчас ведьме было не до терзаний рогатого. У нее в душе обитали другие демоны, мучающие сильную женщину. Шорох боялась будущего, а все потому, что чувствовала дыхание Лао за спиной. В глубине души еще жила любовь, но боль от предательства жгла Шэдар как раскаленное железо. Он хотел воспользоваться ею и сделал это, и лишь потом понял, что не только в душе глупой ведьмы зародились чувства. Судьба оказалась благосклонна к Шэдар, заставив страдать Ишидана так же, как он когда-то ее. – О, царица моих дум и терзаний! Нет, не так, моя темная королева! – надрывно провыл бес, обнимая колени Шэдар и преданно заглядывая в глаза. – Прошу! Нет, умоляю, моя госпожа! Шэдар потрясенно вздрогнула, она настолько глубоко ушла в себя, что не заметила приближения ее личного наказания. Ведьма попыталась отодрать несчастного от своих ног, но он лишь крепче в них вцепился, добавив для надежности хвост. Все началось с того, что пройдоха услышал, как приятель девушек предложил посмотреть на запрещенные бои монстров двух направлений обучения. Хвостатый тут же оживился, мысленно подсчитывая прибыль от предстоящего мероприятия, ведь там, где есть драка, можно сделать ставки. Теперь же все его грандиозные планы зависели от одного слова Шорох. – Прошу, владычица! Умоляю! – вновь завел свою песенку бес, из глаз несчастного лились слезы, а нос подозрительно хрюкал. Шэдар брезгливо скривилась, и тут, будто прочитав ее мысли, бес смачно высморкался в ее длинную рубаху, а пятачок вытер об колено. У ведьмы даже дыхание перехватило от такой наглости, да и сам хвостатый испуганно замер, поняв, что натворил. Тишину в книге можно было резать ножом. – Шэ… – бес договорить не успел. То самое колено, которое он в актерском запале использовал как носовой платок, ударило его в челюсть. – Прости! – теперь вполне искренне провыл бес, уже пожалевший, что начал представление. Рогатому нестерпимо хотелось восполнить потерянные сокровища. По его мнению, ведьма поступила подло. Ведь крал и врал он ради ее блага. Даже драгоценности беспечной адептки пришлось вернуть. Богатство, которое он так долго накапливал, утекало сквозь пальцы как песок. Бесу и в голову не приходило, что все золото, собранное им здесь, забрать с собой в Пекло не выйдет. В своем желании схватить и спрятать что-либо он походил на безумца, Шэдар это прекрасно понимала. У всех выходцев с нижних планов бытия существовала некая страсть – одержимость, сжигающая их дотла. Демоны похоти и вожделения, алчности и ненависти – Пекло корежило своих детей. Но если там болезнь проявлялась не так заметно, то в мире смертных даже высшие сущности вставали на колени перед своим недугом. Пожалеть его? Смысла в этом Шэдар не видела. Ведьме оставалось только закрыть глаза на выходки беса. Он родился таким, и ничего уже не изменить в его природе. – Разрешаю, – великодушно смилостивилась Шэдар, которой было противно смотреть на хвостатого. Пусть лучше он будет чудить под ее присмотром, чем втихаря. Сейчас им рисковать не стоило, Шэдар чувствовала – Лао ищет ее. – Правда? – с надеждой спросил бес. Ведьма лишь отмахнулась, вновь возвращаясь мыслями к ректору. Точнее, к его непонятным шагам по ее поимке. Допрос Вехель не давал покоя, в кабинете на нем присутствовал Ишидан и тоже спрашивал. Если бы все ограничилось только пропавшими драгоценностями, то Шэдар бы не волновалась, но ректор спрашивал про нее, а значит, очень скоро он навестит Круг. Ведьма криво улыбнулась. Сестры не станут скрывать, что она жива. От размышлений Шорох отвлек бес, старательно отрезающий кусок от ее рубашки, в который до этого высморкался. – Что ты творишь, исчадие? – устало спросила она. – Исправляю свой промах. – Для этого тебе нужно сдохнуть, – заключила ведьма и отпихнула хвостатого. – Я же хотел помочь, – обиженно пожал плечами хвостатый, отходя в сторону. – Мне есть чем заняться. Шэдар невольно вздрогнула и посмотрела на беса. Лучше бы он для нее совсем ничего не делал, а продолжал сидеть на куче своего золота. Все его самостоятельные начинания из лучших побуждений заканчивались для ведьмы большими проблемами. Убедившись, что рогатый направился к своим сокровищам, она выдохнула и отвернулась. Потому и не заметила, как бес любовно прижал к груди несколько серебряных монеток и предвкушающе закатил глаза, грезя о чем-то. Глава 14 Рантар – Могу я сопроводить тебя в намечающемся путешествии? Вопрос, заданный спокойным тоном, заставил Рантара вздрогнуть. С некоторых пор общество шифу Лао вызывало у него приступ зубной боли, но Асти стоически терпел. Оказалось, что друг, будучи твоим начальником, превращается в некое чудовище, пытающееся залезть не только в работу, но и в личную жизнь. Чего стоило его последнее предложение, чтобы адептка Дакаста приходила поливать цветы в его кабинете, а ведь растений там не было. «Сокровище должно блистать и привлекать взгляды!» Рантар на это только мученически закатил глаза, не хватало ему еще видеть бабочку на работе. Его мысли и так бродили далеко от бумажек, а тут рядом бы маячило ненужное искушение. Опять же, он не хотел приближением к себе Марти провоцировать приспешника Зогарда на решительные действия. В подобной охоте главное – медлительность, а Лао куда-то спешил, что очень не походило на всегда выдержанного степняка. Особенно это стало заметно после допроса той ведьмочки, соседки Дакасты. – Очнись, друг мой, – хлопнул по плечу Асти Лао, с интересом заглядывая тому в глаза. Маг невольно отвернул голову в сторону, подозревая, что Ишидан не постеснялся залезть к нему в мысли. – Прекрати, – раздраженно бросил Рантар. – Так могу я пройтись с тобой? – вновь поинтересовался Лао. Судя по настрою шифу, он и так уже давно все решил. – Куда занесет нас ветер? – В лавку артефактов в торговом квартале, – недовольство так и сквозило в тоне мага. – Вон на том холме шатер небесно-голубого цвета прекрасно впишется в пейзаж. Рантар сбился с шага и недоверчиво посмотрел на друга. – Издеваешься? – Да, – не стал скрывать Ишидан. Маг тяжело вздохнул и решил не обращать внимания на Лао. Тот явно пришел не только шутки шутить и сейчас продумывал, какую очередную умную мысль подкинуть новому декану. – План провалился, – первым тишину нарушил Рантар, – либо среди преподавателей его нет, либо мы проглядели. – Да, все смотрели, как полыхало новое солнце, – недовольно проговорил Ишидан. – Когда мы обсуждали званый ужин, то не собирались развязывать войну. – Я вообще не собирался ничего устраивать! – обиженно рявкнул Рантар, который мало того что потерял в тот день свой походный шатер, так еще и выговор от Лао пришлось слушать. – Кто сказал магистру Жихарду, что мое Пламя дракона мощнее его? – Тадеуш всегда воспринимал мир иначе, – пожал плечами Ишидан. – Что ты ему сказал? – Пламя дракона горит в том маге ярче, в котором живет первозданный огонь воина. – Значит, нарочно. Так я и знал. – О чем ты, друг мой? – недоуменно спросил Лао, замедлив шаг. – Тебе не нравилась моя палатка, тебе не нравился Жихард, и ты решил избавиться от того и другого. – Блоха возомнила себя всадником тигра, – равнодушно произнес Лао. – Выходит, правда, что он метил на место ректора, – усмехнулся Рантар. – Моими руками ты отправил его к целителям и опозорил на весь университет. Мы пришли. – Я уезжаю, – резко сменил тему Лао. Рантар, потянувшийся к ручке двери, резко обернулся: – Далеко? Теперь Асти стало ясно, зачем степной лис удалил Жихарда из университета. – В Вольные Земли. – Неужели отправишься в Круг? Поверил рыжей плутовке? – Желаю, возвращаясь домой, видеть ее лицо, слышать смех, чувствовать ее тепло рядом с собой. Если требуется прийти на поклон к ведьмам – я сделаю это. Асти потрясенно смотрел на Лао. Тот же был спокоен больше обычного, что выдавало друга с головой. Рантар знал, если Ишидан не узнает о судьбе своей женщины миром, то от Круга может остаться только дырка. – Однажды гордость не дала мне изменить свою жизнь, подобное не повторится, – закончил Лао. – Пока меня не будет, ты возглавишь университет. – Что?! – Это не все. – Ишидан плавно провел рукой перед собой, и от мира их отрезал купол сокрытия. – План поиска провалился, теперь придется действовать решительней. Скоро пройдет выставка магических артефактов. – И? – Я решил выставить на ней «Сердце Ахоры» из личной коллекции. Очень скоро об этом узнает весь город и тот, по чьему следу ты идешь. – У тебя есть этот артефакт? – переспросил Асти, не веря услышанному и все больше поражаясь вездесущности Лао. «Сердце Ахоры» (его еще называли «Кинжал Бытия») входило в список необходимых предметов для призыва Зогарда. Почему-то Рантару забыли сказать, что центральный артефакт хранится у Лао. Маг недовольно скривился, так скоро и он превратится в одну из кукол степного мастера. – Друзья не марионетки, Рантар, – будто прочитав его мысли, сказал Ишидан. – Польщен. – Тот, кто хочет освободить Зогарда, наверняка пожелает завладеть «Сердцем». – Да уж, наверняка. – Приготовь все, пока меня не будет. – Не сомневайся, – пообещал Рантар, начавший продумывать, как будет ловить культиста. – Да, друг, – уже собираясь уходить, произнес Ишидан, – походный шатер лучше брать с защитой от огня. Асти выразительно поднял глаза к небу, прося терпения у высших сил. Ответом ему стал смех, разносящийся по улице. Маг замер, никогда прежде он не слышал, чтобы Лао так искренне смеялся. Мартинити Вот уже несколько минут вместо того, чтобы смотреть в учебник, наша группа пристально следила за манипуляциями Пака и братьев Диоли. Занятия по истории магии проходили в аудитории на самом верху здания университета, где вместо обычного потолка над нами раскинулся большой стеклянный купол. Чтобы не уснуть под заунывный бубнеж мастера Йолема, мы как могли себя развлекали. И сейчас ребята, соорудив маленькую бумажную птичку, приманивали вылезшего погреться на солнце кота. Пушистый хищник все никак не мог взять в толк, почему его жертва не ловится, и смешно стучал лапами по прозрачной преграде. Конечно же, увлеченные гораздо более интересным занятием, мы пропустили момент, когда преподаватель перестал наворачивать круги между столов и заметил объект всеобщего внимания. – Я понимаю, что играться с бумагой гораздо проще, чем создать что-либо действительно стоящее, – прошелестел мастер Йолем, и забавная птичка осыпалась пеплом на головы адептов. – А можете вы мне поведать о наиболее известных и могущественных артефактах в истории магии? Руку поднял только Синар, но мастер проигнорировал его энтузиазм. – Нет? Я так и думал! Открывайте учебник на разделе древних артефактов и запоминайте. Прежде чем перейти к основной теме сегодняшней лекции, я сделаю небольшой обзор, так как стало известно, что вскоре в музее магических искусств пройдет выставка, где можно будет воочию полюбоваться на упомянутые в книге экспонаты. Я послушно зашелестела страницами, глаз зацепился за изображение изящной чаши, выполненной умелым творцом. Надпись под картинкой гласила – «Озеро Стогана». – Странное название. При чем тут озеро? – разнесся по аудитории шепоток Пака. – Верно, молодой человек, да не совсем, – миролюбиво откликнулся мастер Йолем. – По легенде, маг Стоган «вылил» в древнюю каменную чашу целое озеро, что находилось близ города Рофх. – Горазды сказки сочинять, – шепнула мне на ухо Зель. – Озеро в этот мелкий кубок, ага, так я и поверила. – Напрасно вы сомневаетесь. – Оказалось, наш сухонький преподаватель обладал идеальным слухом, несмотря на возраст. – Сей артефакт не имеет дна. Многие маги полагают, что это Врата самой Бездны. Мастер Йолем сотворил объемную иллюзию чаши, чтобы мы могли ее лучше рассмотреть, затем изображение сменилось на конусообразную, заостренную с одного конца палочку, инкрустированную драгоценными камнями. – «Шпилька Ли» принадлежала волшебнице из Великой Степи. Это украшение способно выпивать жизнь человека, говорящего с владельцем шпильки, – наставительно подняв палец вверх, изрек мастер. – Известно, что Шиара Ли уже разменяла седьмое столетие, когда шифу Лао лишил ее жизни. По рядам пробежала волна из гула голосов, полных недоверия со смесью восхищения. Я вспомнила пронзительный взгляд ректора и его туманные речи, когда он самолично посетил нашу с Вехель комнату. Поежилась – да, этот человек способен на многое. Дальше мысли свернули в русло, совершенно далекое от темы лекции: вспомнились смешинки в глазах шифу, заставшего нас с Асти в двусмысленном положении. Я почувствовала, как потеплели уши. Обидно, но с тех пор прошло около двух месяцев, а декан факультета боевой магии ни разу не появился на моем пути, словно намеренно не желал встречи. Я устала терзаться вопросами и полностью погрузилась в учебу. Это очень способствовало прочищению мозгов, как и говорил Кир – времени едва-едва хватало, предаваться праздным рассуждениям было некогда. Засунув куда подальше мысли о непредсказуемом маге, я сосредоточилась на голосе мастера Йолема. Тот уже демонстрировал другой артефакт. – …Маг древности терпеть не мог рабов и создал обезличенных слуг, повинующихся только его воле. Я перевернула страницу в поисках названия зависшего в воздухе призрачного подноса. «Блюдо Марзуха» – артефакт, способный порождать плотные тени. Вновь, теперь более внимательно, вернулась к изучению иллюзии мастера Йолема. – Впоследствии артефакт не раз использовали в войнах, выпуская на свободу армии монстров из сгустившейся тьмы, – закончил мысль преподаватель и перешел к следующему предмету: – «Кольцо единства», последнее из одиннадцати перстней магов Ордена Альтаира. Я с любопытством разглядывала крупное кольцо с черным камнем в центре, по ободку шли рунические письмена и символы. Насколько я помнила с прошлых занятий, Орден Альтаира был известен тем, что неоднократно пытался захватить власть в Карфаенской империи, и его последователи после решающей битвы подверглись нещадным гонениям. Мало кому удалось выжить в той резне, что устроили имперские боевики. Достоверно неизвестно, существует ли орден в наши дни или же остался просто частью истории. – Вот мы и подошли к главной теме сегодняшней лекции, – немного повысив голос, сообщил мастер Йолем. – «Сердце Ахоры». Никто не знает имя того человека или нечеловека, из-под чьих рук вышло данное чудо артефакторики. Между рядов проплыло иллюзорное сердце, до того достоверно исполненное, что, казалось, вот-вот начнет сокращаться в такт шагам преподавателя. Все завороженно провожали взглядом странный артефакт. – Некоторые исследователи прошлого предполагают, что это сердце когда-то билось в груди гиганта. Раса гигантов ушла в небытие многие тысячелетия назад по вине демонов Пекла. Ходят легенды, что именно меч предводителя воинства Огня вспорол грудную клетку Ахоре, последнему полководцу гигантов. Но такие предположения весьма спорны, как мы видим, размер артефакта не превышает размера спелого яблока. У гигантов подобное сердце просто не смогло бы перекачивать кровь в теле. Впрочем, нам важно другое – творение неизвестного мастера способно пронзать пространство и творить в нем тоннели. У данного артефакта есть еще второе название – «Кинжал Бытия», он внесен в реестр предметов вне категории по своим возможностям и хранится в личной коллекции шифу Лао. И опять адепты зашептались и запереговаривались – наш ректор вызывал чувство уважения и восхищения даже у такого противного, надменного человека, как Гертран. Интересно было бы взглянуть на это сердце вживую. – Мастер Йолем, – подала голос Труди, привычно поправляя лезущие в глаза волосы, – а «Сердце Ахоры» тоже будет на выставке? – Увы, данный артефакт слишком ценен. Не думаю, что наш уважаемый ректор захочет рисковать таким могущественным и опасным предметом. Хотя на все воля светлых богов, надейтесь на чудо, и да произойдет оно в свое время. Все присутствующие разочарованно выдохнули. Видимо, в чудеса из нас никто особо не верил, и не только меня заинтересовал таинственный артефакт, способный без труда сминать пространственные преграды между мирами. – Вот посетите выставку и напишете доклад обо всем, что видели. Это будет вашим практическим заданием. И да, не думайте, что удастся отделаться общими сведениями о магических изделиях. Я жду подробный и развернутый отчет. Не за горами зачетная неделя, настоятельно советую не оставлять все дела на последние дни. Звук гонга известил о конце лекции. Я поспешила к уже ждущим меня Вехель и Киру. Наконец пришел день, которого мы так долго ждали, – сегодня пройдут состязания между монстрами смежных факультетов. Денежный вопрос с каждым днем становился все острее, и мне не терпелось его поскорее решить. Друг сказал, что знает, на кого нужно ставить, и не сомневался в хорошем выигрыше. История магии стояла последней парой во второй смене, поэтому наш путь пролегал уже в плотных сумерках под яркими звездами на небосклоне. Мы пребывали в легком предвкушении предстоящего зрелища, как дети, которые долго ждали праздника, и желаемое свершилось. Бои между чудищами организовали в самом дальнем и старом корпусе университета, использующемся сейчас для хранения различного учебного инвентаря: отработавших свое артефактов и прочего магического оборудования. Сюда иногда ссылали проходить отработку провинившихся адептов, а чаще всего отдавали в полное распоряжение под какую-нибудь вне- учебную деятельность, например для подготовки представлений или конкурсов, но это, конечно, исключительно в дневное время. Сейчас вокруг было тихо и безлюдно, на первый взгляд. Скользнув вовнутрь, мы прошли извилистыми коридорами и спустились в подвальные помещения. За толстой деревянной дверью, будто разделяющей два совершенно разных мира, атмосфера менялась кардинально. Только что вокруг было пусто и пыльно – и вдруг стало ярко, шумно и весело. Повсюду гомонил народ, летали магические шарики, ребята даже подобие бара устроили. Не зря они так долго готовились – представление обещало быть незабываемым. К нам подошли приятели Кира, я их и раньше с ним часто видела в столовой, а один жил в нашем общежитии. Кажется, он с выпускного курса. – Здоро2во! С подружками пришел, – приветливо улыбнулся тот, что повыше. – Да, Гиан, женское общество всегда приятно. Как вы на этот раз со сторожем договаривались? Гиан хохотнул и посмотрел на своего спутника. – Нынче у нас Берт старика Хонора ублажал. Темноволосый и приземистый Берт широко ухмыльнулся, нисколько не обидевшись на подколку приятеля. – Ловкость рук и никакого мошенничества, – важно изрек парень. – Хонор до сих пор считает, что никого не видел и никакие ключи никому не давал. А то, что галлюцинации его периодами мучают, так пить меньше надо, он и сам это знает. – Вы осторожнее, – предупредил Кир. – Доведете сторожа до целителей, заменят тогда его на кого-нибудь более ответственного. – Да мы вообще сама аккуратность, не зуди! – отмахнулся Гиан. – Идем, зацените ринг и наших воинов. Кстати, я вам занял лучшие места. При этом он почему-то посмотрел исключительно на нас с Вехель. Подруга независимо повела плечиком и проследовала вперед. В центре просторного помещения располагалась площадка с ограждением из силовых нитей, закрывающих ее даже сверху. Видимо, монстры в запале сражения могли выскакивать за оградительный контур. Арена ярко освещалась разноцветными лучами, из-за чего остальное пространство, казалось, тонет во мраке. Мы действительно расположились в первом ряду, откуда без помех все просматривалось. Берт принес всем по кружке эля, отказываться показалось неудобным, и я, освобождая руки, повесила рюкзачок на спинку стула. Заиграла музыка, возвещая начало соревнований. В импровизированный вольер вышла первая пара соперников. – Кир, а мы же никаких ставок сделать не успели, – обеспокоенно напомнила я. – Я с кем нужно обо всем договорился, не волнуйся, – тихонько шепнул мне на ухо Кир. – На факультете големостроения есть ребята, чьи детища однозначно сегодня победят. – Парень хитро подмигнул. – Я же говорил, все продумано. На арене тем временем разворачивалась настоящая схватка титанов. Огромный клыкастый каменный монстр пытался раздавить странную многоножку. Ее хитиновый панцирь с легкостью выдерживал натиск исполина. Жвала раз за разом смыкались на теле врага, но лишь соскальзывали, оставляя после себя потеки чего-то зеленого. Неужели ее сделали ядовитой? По толпе пронесся рев одобрения, когда голем мощным кулачищем отломил ей одно жвало. Болельщики факультета трансформаций принялись через раз непечатно поучать управляющего монстром, как и что именно ему нужно делать. Было очень интересно наблюдать за происходящим, причем даже не знаю, что больше привлекало мое внимание: само сражение или поведение адептов, желающих нажиться на драке бездушных тварей. Кто-то яростно рвал на себе волосы, кто-то отчаянно заламывал руки, некоторые то и дело вскакивали, словно порываясь бежать и помочь. Одно можно сказать точно – равнодушные к происходящему тут точно отсутствовали. В центре ринга образовалась настоящая свалка, к первой паре бойцов присоединилась вторая – конусообразный глиняный монстр, без головы, зато с двумя парами рук, и червяк-переросток с пастью-воронкой, в которой с противным скрежетом вращались острые зубы. Звук становился еще несноснее, когда в его челюсти попадала очередная каменная часть противника. Все вокруг орали, свистели и бурно выражали эмоции. Я тоже развеселилась, страшно почему-то совсем не было, да и находящиеся по ту сторону ограды жалости не требовали. Заразившись всеобщим настроением, принялась кричать и подбадривать тех участников поединка, что казались посимпатичнее. Хотя красавцев там не было, наоборот, каждый последующий монстр все больше и больше поражал силой фантазии его создателя. – Ну и сумасшедшие же ребята у нас учатся, – поделилась я впечатлениями с Вехель. Подруга азартно блеснула глазами и пронзительно свистнула, оглушив меня на некоторое время. Сколько продолжался этот хаос, я не взялась бы даже предположить. Но закончилось все под оглушительный рев парней, сидящих рядом с нами. Кир, Гиан и Берт счастливо обнимались и поздравляли друг друга. – Стало быть, и мы победили? – на всякий случай уточнила я, гадая, сколько денег удалось выиграть за сегодняшний вечер. Парни вовлекли меня в безумный хоровод, а потом потащили к столам с выпивкой. Музыка и эль полились рекой. Складывалось ощущение, что народ пришел не только с пользой провести время и поглазеть на представление, но и изрядно поразвлечься после. Бесшабашные посиделки в ликующей компании испортил какой-то чересчур набравшийся спиртного рыжий парень. От избытка чувств и под действием выпитого он залез на стол возле нас и начал танцевать. Как ни странно, никто не стал его останавливать, наоборот, в адрес смельчака понеслись шуточки и улюлюканье. Особенно новое зрелище оценили дамы. Воодушевленный успехом рыжий, активно жестикулируя, начал стягивать с себя рубашку. В какой-то момент он все-таки потерял равновесие и под громкий хохот присутствующих рухнул прямо на меня. Вообще-то было больно, а еще оказалось, что, несмотря на свой худощавый вид, он прилично весил. Пока я пыталась выбраться из-под полуголой туши, та, нисколько не опечалившись приземлением на девушку, принялась исследовать мое тело. Окружающая действительность на некоторое время перестала меня интересовать, поэтому я не сразу сообразила, что стало резко тихо. Слишком тихо! Начиная подозревать неладное, я последним усилием толкнула мало соображающего парня. К удивлению, он очень легко с меня слетел. Точнее, взлетел, и лишь секунду спустя я поняла почему. Бедолагу, словно тряпичную куклу, держал в руках… Асти?! Я зажмурилась, молясь светлым богам, чтобы мне все почудилось, а когда открыла глаза – уперлась взглядом в злое, даже взбешенное лицо мага. В его темных глазах плескалась холодная ярость. Глава 15 Рантар Сон не шел. Асти ворочался с боку на бок, пытаясь уплыть в страну грез, где он встречался со своей личной феей. Плутовка заманивала в чащу леса, и оставалось только бежать за ней, замечая, как в густой листве растворяется фиолетовая волна волос. Разноцветная стайка бабочек устремлялась вслед за хозяйкой. Но когда он практически настигал свою грезу, та неизменно ускользала из рук. Которую ночь подряд. Это было сродни наваждению. На днях Рантар опустился до того, что сходил на факультет менталистов провериться на постороннее вмешательство в разум. Конечно, Мартинити казалась невинной и очаровательной, в этом Асти не хотел себя обманывать, но ведь Тьма порой принимает весьма странные обличия. Маг считал нездоровыми подобные сны и уже несколько раз навещал Лисану. Не помогло. Поэтому Рантар плюнул на все и стал наслаждаться. Вот и сегодня он хотел отдохнуть от тяжелого дня, показавшегося ему бесконечным, но сон не шел. Может, тому виной была постель. Лао придерживался традиционных взглядов не только в одежде, весь его образ жизни полностью соответствовал жителю Страны Ветров. Даже комнаты для гостей не могли похвастаться чем-то особенным. Рантар охарактеризовал это духом пустоты. Аскетичное ложе на полу магу понравилось бы больше, чем то, на котором он сейчас вертелся в поисках удобной позы. Стены казались прозрачными: чихни он в комнате – услышат в университете. В итоге Асти в очередной вечер засыпал с трудом, заодно возвращаясь мыслями к другу. Лао требовалась встряска, возможно, именно это он и получит в Вольных Землях. Выходило, что Ишидану необходима женская рука в доме, а не только бездушные куклы, покорные его воле. Маг ухмыльнулся: теперь и ему найдется, чем поддеть лиса, сующего нос в личные дела Асти. Рантар вновь поправил подушку, на которой помещалось только ухо, ну или затылок, если лежать на спине, и попытался заснуть. Бесполезно. Уставший разум не мог так просто успокоиться. Асти в тысячный раз прокручивал в голове план поимки культиста: каких людей назначить, где поставить защитную сетку заклинаний, схему здания, подходы к нему. И вот, когда наконец Рантар стал проваливаться в забытье, дверь комнаты отъехала в сторону, и на пороге появилась кукла. Асти мысленно обозвал ее Красной в соответствии с цветом одеяния. – С вами желает говорить мой господин. – В руках кукла держала зеркало размером с человеческий рост, без труда покачивая его на весу. После того как Асти лишился палатки, встал выбор между гостевым корпусом и гостеприимством Лао. Он выбрал второе, о чем сейчас пожалел. – Скажи ему, что я сплю. – Ложь мастеру – преступление. Асти скривился – кукла, что с нее взять. – Ну что ж, давай поговорим, – неохотно согласился Рантар, вставая с пыточного ложа. Красная сноровисто поставила зеркало на пол, хлопнула в ладоши, и другие слуги внесли в комнату бумажные лампы, расставляя их на полу. – Все? – иронично спросил маг. – Вы могли бы одеться. Асти готов был поклясться, что услышал в тоне куклы недовольство. – Не нежная леди, чувств не лишится. Кукла недовольно покачала головой, серьги в фарфоровых ушах мелодично ударили по ее шее. – Господин, он ждет вас. – Красная поклонилась зеркалу, по стеклу того прошла рябь. Рантар увидел уставшее лицо Ишидана, да и весь облик друга выглядел помятым. – Что надо? – без предисловий спросил Рантар. – Пока ты спишь, мой сад гниет изнутри, а ведь я доверил его тебе, – обвинительно произнес Лао, выплескивая накопившееся раздражение. – Что случилось? Твоя ведьма мертва? – При чем здесь она? Я об университете. – Так жива? – вновь спросил Рантар. – Жива, если это можно назвать жизнью, – поделился Ишидан. – Помнишь, из хранилища пропали амулеты? Мы так и не сумели их найти. – Ну и? – Я почувствовал, что их используют. – Где? – хищно спросил Рантар, быстро одеваясь. – Старое здание. Да, и постарайся не уничтожить имущество университета! – уже вдогонку убегающему магу крикнул Ишидан. Рантар мчался к цели, как смертоносная стрела, не замечая ничего и никого. Маг пребывал в уверенности, что это и есть тот неуловимый культист. Похищенные амулеты являлись накопителями, созданными лично Лао. Артефакты могли напитать силой всю защитную сеть университета, а значит, в них заключался огромный запас энергии. Рантар опасался, что в отсутствие шифу дети Зогарда решатся на приступ его дома, а амулеты используют для открытия портала. Каково же было его удивление, когда вместо орд темных магов он застал бесчинства подвыпивших адептов. В училищах за подобное не просто наказывали, а сразу же исключали без разбирательств. Бои искусственных существ вообще находились под запретом из-за своей опасности. Любая тварь могла выйти из-под контроля и уничтожить все вокруг, покалечив и ее создателя, и тех, кто окажется на пути. Теперь ему стал ясен замысел отчаянных голов, воспользовавшихся амулетами. Кто-то решил сорвать немалый куш и выиграть в боях, напитав свое творение заемной силой. Хороший план, вот только хитрец не учел, что при активации создатель артефактов чувствует всплеск энергии и может найти вещицу, если потребуется. Накинув на себя иллюзию, Рантар легко пробирался через пьяную толпу, мысленно отмечая, что здесь присутствуют и его подопечные. Завтра они все раскаются в содеянном и будут раскаиваться еще очень долго. Тут его внимание привлек кривляющийся под музыку адепт, стаскивающий с себя рубашку. Рантар поморщился – всем факультетам нужно добавить часы физической подготовки. Рыжий увалень не вызвал у Асти ничего, кроме отвращения. Окинув взглядом стайку девушек вокруг танцора, он цинично усмехнулся и тут же потерял всякий интерес к недоумку, вновь учуяв след силы амулетов, как гончая – след дичи. Маг целенаправленно пробирался вперед, расталкивая всех, кто мешал на пути. И в конечном итоге нашел то, что искал, – подозрительно знакомую сумку с явным отпечатком магии Лао. А рядом… Рантар невероятным усилием подавил вспышку ярости, чтобы не разнести все вокруг. Рыжий парень без зазрения совести лапал фею из его навязчивых снов. Асти в два шага преодолел разделяющее их расстояние и скинул иллюзию, одновременно заклинанием вырубая все посторонние звуки. От смерти наглеца спасло только то, что вокруг было полно свидетелей. Оторвав полуголое тело от Мартинити, Асти хорошенько его встряхнул и отшвырнул в сторону. «Эта несносная девчонка играет с огнем», – подумал маг, одаривая бесстыдницу не обещающим ничего хорошего взглядом. Мартинити Следом за адептом Асти вздернул на ноги и меня. Народ вокруг молчал, стараясь слиться с обстановкой и стенами. Декан факультета боевой магии мрачно обвел взглядом помещение. Затем наконец разомкнул уста и произнес вроде бы спокойно, но все, кого я сейчас могла разглядеть, синхронно побледнели: – Мои адепты – в шесть утра жду на полигоне. – Его глаза сузились. – Очень рекомендую выспаться. Силы вам понадобятся, будьте уверены! Исчезли! Часть ребят несмелым ручейком потянулась к выходу, старательно отводя глаза от грозного мага. – Остальные – завтра же явиться в собственный деканат с объяснительной запиской на имя ректора. Разбираться с вами будут ваши заведующие кафедрами. Зал несмело выдохнул. – На ауре каждого из вас теперь стоит метка, не надейтесь увильнуть. Исчезли! Меня по-прежнему крепко держали за предплечье и отпускать, кажется, не собирались. Вехель и Кир жалостливо топтались на месте, не решаясь уйти вслед за другими. Тут Асти словно что-то вспомнил и, схватив мой рюкзак, вытряхнул прямо на пол его содержимое. Ручки, черный гримуар, расческа, какие-то бумажки, зеркальце и другая мелочь с тихим бряцаньем посыпались мне под ноги. Стало жутко обидно. Что на него нашло? Почему именно мои вещи подверглись столько кощунственному досмотру, а остальных ребят просто отпустили? – По какому праву? – возмутилась я. – Твоя, значит. – Декан хмыкнул. – Почему я не удивлен? Я растерялась, не зная, что ответить. Он присел и выудил из кучи вещей несколько серебряных монеток. Еще раз хмыкнул и убрал их в карман. Затем неожиданно рявкнул на моих друзей: – Отдельное приглашение надо?! Вон! – Они понуро поплелись к дверям. – А ты, – я удостоилась обещающего неприятности взгляда, – за мной. – Асти развернулся и, не оборачиваясь, зашагал прочь. – Можно я хоть вещи соберу? – чуть не плача, попросила я. Было стыдно и досадно, в этот раз даже оправдаться нечем. Здесь я оказалась по доброй воле. И отчего мне так не везет? Маг остановился и кивнул. – Быстро. Пока я собирала пожитки, он обошел помещение, что-то поколдовал, и замершие в центре арены монстры рассыпались серой пылью, потухли светящиеся шары, исчезли силовые нити клетки. Стало темно и неуютно, повсюду валялся мусор. – Закончила? Пошли, – коротко бросил Асти, и мы покинули злополучное место недавних развлечений. Оказавшись на улице, я потерла предплечье, наверняка синяки останутся. Впрочем, такие мелкие неудобства быстро перестали меня волновать – маг уверенным шагом куда-то направлялся, все так же храня гнетущее молчание. – Декан Асти, – попробовала я его позвать. Ноль эмоций. – Асти. – Тишина. – Рантар! – Он резко затормозил и обернулся, так что я с разгону влетела ему в грудь. – Ну?! – неласково спросил маг. – Куда мы идем? Что теперь будет? Почему я опять крайняя? Асти насмешливо фыркнул: – Это ведь у тебя я нашел украденные из хранилища амулеты. Доигралась, бабочка! Мое терпение не безгранично. Пусть теперь с тобой шифу Лао разбирается. – Он пытливо на меня посмотрел, ожидая реакции на свои слова. «Опять кража? Опять якобы я виновата? Бои еще эти подпольные, сейчас точно никто мне не поверит. Отчислят!» – все эти мысли вихрем пронеслись в голове. Наверное, испытанный ужас от данной перспективы отразился у меня на лице. Маг почему-то удовлетворенно кивнул и уже куда более спокойно добавил: – Но есть и другой вариант. Я не рассказываю шифу, у кого нашел его амулеты, а просто возвращаю их. А ты сейчас идешь ко мне в комнату, и там мы подробно разбираем твое поведение. Заметь, я оставляю право выбора за тобой, потом не жалуйся. У меня пересохло в горле. Что он имеет в виду под «ко мне в комнату» и «подробно разбираем»? С другой стороны, общение с ректором пугало больше. – Решай скорее, – поторопил Асти. – И чтобы было проще выбрать, я даже буду так добр и сниму метки с аур твоих приятелей, – закончил он провокационным тоном. Возможность помочь друзьям перевесила чашу сомнений. – Я пойду с вами… куда скажете. Декан боевиков усмехнулся и молча кивнул. Больше за всю дорогу он не проронил ни слова. Я сосредоточилась на носках своих ботинок и отсчитывала удары сердца, словно это могло помочь избежать наказания. Когда очнулась от тяжелых мыслей и подняла глаза, оказалось, мы уже пришли к корпусу гостевого общежития для преподавательского состава. Вокруг не было ни души, по пути в комнату мага тоже никого не встретилось. Я внутренне сжалась, ожидая дальнейших действий Асти. За одной из совершенно одинаковых дверей обнаружилась просторная комната, пройдя ее, мы попали в более маленькую с кроватью у окна. «Спальня», – как-то отстраненно подумалось мне, и стало совсем паршиво, однако идти на попятную было поздно. Все вокруг выглядело безликим и нежилым, словно это и не дом его, а просто место для… Додумывать не захотелось. Я и так чувствовала себя скверно, будто обменяла порядочность на свободу. – Ну что, мотылек, сыграем в игру? – очень серьезно спросил Асти. – Какую? – уточнила я севшим голосом. – «Верю – не верю», – все так же без тени улыбки ответил маг. – Ложись на кровать. – Сердце ушло в пятки, в груди стало подозрительно тревожно. Асти, видя мое замешательство, вскинул бровь и уточнил: – Помочь? – Не надо, я… сама. Он ушел в другую комнату и чем-то там загрохотал, его поведение совершенно сбивало с толку. Определить, что творится в голове у мага, даже приблизительно, не получалось. Вернулся Асти с длинной широкой лентой в руках. Подошел и с невозмутимым видом, задрав мне руки, привязал их к спинке кровати. – Мы так не договаривались! – Брось, мотылек, мы оба знаем, чего хотим, хватит притворяться. Не с тебя ли я только что снял полуголого адепта? – Да он… Да ты… – Да-да, он сам, оно само, ты вообще мимо проходила. Это я уже слышал. Ты же сюда добровольно пришла, так? Я тебя насильно не волок. Пора научиться отвечать за принятые решения и поступки. Я задохнулась от возмущения, а он как ни в чем не бывало устроился рядом на боку, опираясь на локоть. – Правила игры простые: я задаю вопросы – ты отвечаешь. Если я тебе не верю, то снимаю с тебя какую-нибудь часть одежды на свое усмотрение. Словно демонстрируя, что не шутит, Асти быстрым движением расстегнул сразу несколько пуговиц на моей рубашке, на короткий миг его прохладные пальцы коснулись кожи на груди. По телу пробежала волна из смеси страха и удовольствия. Светлые боги, что же со мной творит этот мужчина, куда рядом с ним исчезает мой рассудок?.. – Придется тебе постараться быть убедительной, – обворожительно улыбнулся маг. – А впрочем, – он хрипло рассмеялся, – меня устроит любой исход. Начнем? Я шумно выдохнула, не в силах произнести ни слова. – Что ты делала в подвале старого учебного корпуса? – Пыталась выиграть деньги на ставках в боях между монстрами, – честно призналась я. – Похвальные откровения, – прокомментировал Асти и положил руку мне на талию. – Зачем тебе деньги? – Купить теплые вещи на зиму. Он нахмурился, но потом придвинулся ближе и едва слышно прошептал: – А может, все-таки для развлечений? Я уже не особо вслушивалась, стараясь справиться с дрожью. – Что ты делаешь? – спросила заплетающимся языком. – Играю, – мурлыкнул маг и невозмутимо сдвинул руку на бедро. – Такие правила. – Он пожал плечом, мол, я не виноват. – Ты взяла амулеты, чтобы обеспечить себе выигрыш? – Какие амулеты? Это те монетки, что ты нашел в сумке? Асти молчал, следя за моей реакцией. Видимо, ему было очевидно, что мне и так все прекрасно известно. – Не знаю, как они там оказались, – обреченно закончила я, сознавая, насколько глупо это звучит. Мужчина улыбнулся, и его пальцы скользнули ниже по ноге, подцепляя чулок и медленно его стаскивая. – Не верю. Что за тело я с тебя снял? – Впервые его видела, – прошептала я, чувствуя, как учащается мое дыхание. Второй чулок полетел на пол. – Не верю. – Правда, он на меня со стола свалился. Я… я… – Не верю. Теперь рубашка оказалась полностью расстегнута, а Асти с любопытством наблюдал за мной со стороны. Будто он вообще тут ни при чем. – Прекрати! – А то что? – поинтересовался наглец и прильнул ко мне ближе, оставляя поцелуями влажную дорожку на шее. Я обмякла, понимая, что сопротивляться нет сил, тем более со связанными руками, нет даже возможности его оттолкнуть. Он поднял голову и задал следующий вопрос: – И все-таки, бабочка, почему во всех сомнительных ситуациях я нахожу твои следы? Совпадение? – Да-а-а, – ответ вышел протяжный и оттого двусмысленный. Маг кивнул своим мыслям. – Не верю, – шепнул он, и это прозвучало как приговор, после которого уже не будет пути назад. Мужчина осторожно убрал растрепавшиеся пряди волос с моего лица, нежно провел по скуле тыльной стороной ладони, задержался пальцами на губах. Как ему удавалось выглядеть ласковым, несмотря на ситуацию допроса в обездвиженном положении, – было самой великой загадкой, терзающей сейчас мой разум. Асти вновь склонился надо мной и поцеловал в губы. Не ответить на его манящие прикосновения я не смогла. А он одновременно с этим весьма ловко исследовал мое тело, освобождая его от остатков одежды. Я помотала головой, отгоняя наваждение. – Не надо, пожалуйста… Он словно не слышал, продолжая вызывать во мне одну волну удовольствия за другой. Сквозь затуманенный разум все же пробились отрезвляющие мысли: для него это все игра, ведь он ни разу не поговорил со мной по-человечески. И вся безликая обстановка… сколько таких же глупых бабочек он сюда приводил? – Перестань! – уже резче попросила я и выгнулась, уворачиваясь от очередного жгучего поцелуя. Асти рыкнул, но отстранился и внимательно посмотрел мне в глаза. Затем протяжно вздохнул и сел. – Мотылек, тебе еще не надоело? Объясни мне, что за странная прихоть изображать невинную девицу? При этом мы оба прекрасно знаем, какой ты можешь быть на самом деле. Мало того, ты весьма успешно уже не раз опровергла сие сомнительное звание. Напомнить тебе? Я почувствовала, как краснею, а по щекам катятся слезы. Вот как я выгляжу в глазах мужчины своей мечты, и ведь доказывать обратное бесполезно – все равно он мне не поверит. – Сумасшедшая девчонка! – то ли зло, то ли просто обреченно процедил маг и отвязал меня. Получив свободу, первым делом я начала одеваться. – Не надейся, что на этом мы закончили, – предупредил Асти. – Согласуй в деканате время отработки. Будешь озеленять наш тренировочный полигон. Может, хоть это заставит тебя начать чуточку думать – физический труд отлично прочищает мозги. Глава 16 Ведьма и бес – Ведьмино отродье! Чтоб волкодлаки ее задрали! – злобно рычал бес, извиваясь в путах. – Рыжая предательница! Мелкая пакость! Доносчица! Шэдар на заявления хвостатого никак не реагировала, она сосредоточилась на полете. После ранения рука сильно болела, и держать в воздухе книгу выходило с трудом. Ворон все чаще пикировал вниз. – Развяжи, умоляю, – простонал несчастный. – Замолкни, – отрезала Шорох. Она-то знала, как наказать свое личное зло. Бесу тяжело приходилось без дела, он страдал. Люди про таких говорят: «шило в одном месте». – Злобная мегера! – выплюнул бес. Шэдар пробовала затыкать ему рот, но поганец каждый раз съедал кляп и вновь начинал ругаться. Ведьма поняла, что это бесполезно, и начала получать удовольствие от происходящего. В некотором роде она чувствовала себя отомщенной, а все потому, что бес не стеснялся пользоваться своей, пусть и малой, властью во время ее недуга. Теперь и Шэдар наслаждалась моментом. – Ничего, рыжая мерзавка еще узнает, что могут дети Пекла! – патетично воскликнул хвостатый. Шэдар усмехнулась, ненависть к Вехель объяснялась очень просто: именно она купила веревки и пропитала их специальным настоем, чтобы бес не смог освободиться. Вот тот и негодовал, как быстро его бывшая сообщница переметнулась в стан врага. Глупый так и не понял – даже ненавидя друг друга, ведьмы могут выступать на одной стороне, такова их природа. – Дари, прошу, – проскулил бес и, извернувшись ужом, пополз к ногам Шэдар. Ворон, которым управляла ведьма, чуть не врезался в оконную раму. Засмотревшись на хвостатого, женщина отвлеклась. – Уйди! – отпихнула она страдальца. – Нет. Сначала освободи. – Ты хоть понял, за что? – Я же для нас старался! – возмутился бес. – Деньжат заработать, ведь никогда не знаешь, что может случиться. – Деньжат заработать? Почему, сперев амулеты силы, ты не поделился ими со мной? – не отвлекаясь от основной задачи проникнуть в библиотеку университета, спросила ведьма. Ворон, стуча когтями по карнизу, бодро подбирался к открытому окну. – Как? Тебя волнует не то, что я их украл?! – воскликнул хвостатый, от избытка чувств забрызгав слюной сапог ведьмы. – Мне плевать, что ты чудишь, – откровенно призналась Шэдар. – Лишь бы это не вредило общим интересам. – Вот! Зачем же тогда так жестоко? – укорил ее бес. – Жестоко? – Лапа птицы соскользнула с карниза. – Жестоко было бы, попадись ты в руки Лао, а так пострадала только девчонка. Хотя я бы тоже не отказалась так пострадать, – мечтательно произнесла Шорох. – Видишь, я подтолкнул мага. Еще немного, и все бы оказалось, как ты планировала в самом начале. Нельзя не признать, что от меня одна сплошная польза. – Польза – это когда отсутствует вред! А так девчонка ушла нетронутой и опять виноватой. – В тебе говорит зависть. Иди и сдайся своему степняку – всем известно, какие они хорошие любовники, – в отместку поддел рогатый. Птица, до этого спокойно расхаживающая по столу в библиотеке, потрясенно замерла с открытым клювом. – Стесняюсь спросить, откуда ты это знаешь? Бес, до этого спокойно лежащий, вздрогнул всем телом и прокричал: – Ты что подумала, женщина?! Я не такой! Шэдар рассмеялась, а ворон взлетел к полкам с книгами. Ведьма не ради развлечения залезла в библиотеку, ей нужны были сведения по ритуалистике и артефакторике. «Сердце Ахоры», которое выставят на всеобщее обозрение, являлось ключом к их свободе. В этом случае не придется жертвовать девчонкой и рисковать собой. Что бы ни говорили о ведьмах, но если есть бескровный способ решения проблемы, то они им воспользуются, исключая, конечно, одержимых. Шэдар не хотела причинять Дакасте зла, просто так случилось: на пути Шорох встретила именно ее, им обеим не повезло. – Скажи-ка, неугомонный, а как ты умудрился проникнуть в хранилище? – небрежно спросила ведьма. – Мои копыта там не цокали, – гордо заявил хвостатый. – А лапы твоих серых воинов? – С чего ты взяла, что я вообще взял артефакты из хранилища? – Да? Тогда где? – еще небрежней поинтересовалась ведьма. – А вот и не скажу! – злорадно рассмеялся бес, мстя Шэдар за мучения. – Рогатый гаденыш! – выругалась Шорох и наступила бесу на голову. Пятачок связанного ушел в мягкую землю, но даже в этом положении бес умудрился с придыханием произнести: – О да, госпожа. Я ваш раб. Тяжело вздохнув, ведьма убрала ногу и принялась за дело. Бес замолчал, не мешая Шэдар управлять птицей. Задача перед ней стояла необычная – ворон собирался поглотить несколько десятков книг. Хвостатый всегда чувствовал грань, которую не стоит переходить, и сейчас наступил такой момент. Попасть под руку разозленной Шорох он не хотел, к тому же она спасала их жизни. Беса утешала мысль о том, что план на боях сработал вполне успешно. Пока рогатый отвлекал толпу, загипнотизировав рыжего паренька, перебравшего со спиртным, его серая гвардия успела утащить турнирный общак. Теперь богатство ожидало, чтобы его перенесли в книгу, но с этим бес, наученный горьким опытом, торопиться не собирался. Тем временем Шэдар уже валилась с ног от усталости. Для поглощения книг требовался нешуточный контроль, и у ведьмы давно болела голова от напряжения. Когда счет пошел на третий десяток, бес соизволил сказать: – Интересно, тому мужику тоже хочется узнать, сколько за раз способна сожрать ворона? – Хвостатый, в отличие от Шорох, смотрел за окружающим миром. – Какому мужику? – переспросила Шэдар, теряя концентрацию. – Да вон ему, ненасытная моя. Ворон замер и повернул голову. Шэдар увидела мужскую тень и поняла – этот человек шутить не станет. Она чувствовала, что если сейчас не уберется из библиотеки, то останется тут навсегда. Птица резко взлетела. Вслед ей понеслись заклинания, которые практикуют только темные маги. Рантар Асти шел по коридору университета и предвкушал, как задвинет сегодня дела и наконец выспится. Его жизнь в университете вошла в размеренное русло, и Рантар втянулся в ее спокойное течение. Все-таки он попался в ловко расставленные сети Лао. Пусть друг и отправился в Вольные Земли, но сумел сделать так, чтобы Асти накрепко увяз в болоте преподавательской деятельности. Хитрый лис, как всегда, сумел извлечь выгоду из сложившейся ситуации. Дети Зогарда тоже притихли, то ли испугавшись активности подчиненных Рантара, то ли ожидая открытия выставки артефактов. Маг ощущал, как в город стекаются культисты, и отчеты его ребят подтверждали это. В душе уже копошилось то чувство, когда человек приближается к цели. Он был хищником, и добыча сама кралась в его логово. – Декан Асти. Рантар, услышав знакомый голос, ускорил шаг. Но желающий пообщаться не отставал. – Декан Асти! – уже более настойчиво позвали его. Маг понял, что тактическое отступление не удалось, и резко развернулся. Когда встретился взглядом с преследователем, то ни один мускул его не выдал. – Профессор Зажгисоль! – воскликнул Рантар, намеренно коверкая имя зельедела. – Что привело вас в обитель бумаги и пера? Асти прекрасно знал, что баночник, именно так мысленно называл его маг, терпеть не мог главный корпус, где располагались кабинеты ректора и ответственных за хозяйственное обеспечение университета – всех тех, кого зельедел презрительно называл бумагомарателями. – Я по вашу душу, декан, – недовольно ответил Зигисоль, который прекрасно понял, что боевой маг над ним потешается. – Я бы предпочел, чтобы на вашем месте оказалась пышногрудая блондинка, – усмехнулся Рантар. – Не сомневаюсь, декан Асти. Губы зельевара превратились в линию. Он напоминал Рантару летучую мышь. Будто тот художник, что рисовал крылатую гадину, легким росчерком пера сотворил и Зигисоля: узкий нос, тонкие губы, темные, близко посаженные глаза и мелкие острые зубы. Асти каждый раз с интересом смотрел тому в рот, ожидая, что во время разговора все-таки станут заметны клыки. – Декан! – вновь окликнул его Зигисоль. – Да-да! Я весь внимание. – Я по поводу отработки факультетов. Брови Рантара невольно взлетели вверх. Похоже, ему предстояло услышать что-то из ряда вон выходящее, профессор обладал редким чувством справедливости. – И? – У меня есть уйма экспериментальных зелий и составов, но, как и у любого изобретателя, не хватает добровольцев. Рантар посмотрел на просителя под совершенно иным углом – в тихом омуте какие только твари не обитают. Сам он, в отличие от Зигисоля, придерживался старых проверенных воспитательных методик. Так, например, его боевики оросили по2- том весь полигон, а пото2 м еще раз и еще. В общежитие каждый герой возвращался ползком или на руках товарищей с других факультетов. Теперь адепты трижды подумают, стоит ли влезать в сомнительные мероприятия и позорить честь воинов. – Я вижу, в вас горит огонь познания, – в духе Лао ответил Асти. Мысленно маг проклинал друга за то, что он бросил его в море, не научив плавать. – Но, к сожалению, университет отчитывается перед императором за все смерти адептов во время обучения. – Неужели вы думаете, что я готов причинить кому-то вред из злого умысла! – всплеснул руками Зигисоль. – Ну что вы, профессор, о каком умысле речь? Я говорю о творческом вдохновении, которое подчас способно распылить горы. А жизнь так хрупка. – Общение с шифу Лао не идет вам на пользу, – задумчиво произнес зельедел. – Полагаю, вы ответили мне отказом. – Вовсе нет, – расплылся в улыбке Асти. – Речь шла только об адептах. Если вы верно подадите запрос в имперское Управление Порядка, то материалом вас обеспечат с избытком. – Хорошо, – кивнул профессор. – Есть и другой вопрос, который я хотел бы обсудить с вами. – Я слушаю, – мысленно прося терпения, произнес Асти. – У меня обучается адептка Дакаста, – спокойно начал говорить Зигисоль. Брови Рантара вновь взлетели вверх, зельедел все сильнее удивлял его. И если первый повод показался магу забавным, то второй – заставил насторожиться. По незнанию баночник ступил на тонкий лед. – И? – Вы в курсе, что в ней течет кровь древней расы мелиад? Замечу, почти вымершей расы. Не совсем чистая, конечно, – он сокрушенно покачал головой, – но и в таком составе она является весьма ценным компонентом многих дорогостоящих зелий. – Да, этот факт мне известен, – усмехнулся маг, вспомнив про личное дело на своем столе. – Я знаю, что в качестве наказания вы привлекли ее к облагораживанию территории тренировочного полигона после нашумевшего случая с подпольными боями монстров, – продолжил Зигисоль. Он говорил что-то еще, но Асти уже не слушал, перебирая в памяти самые пикантные моменты высадки растений. Бабочка на полевые работы надела обтягивающие брюки, и каждый раз, когда она наклонялась, у Рантара перехватывало дыхание. Он и не думал, что его бесполезное задание обернется таким увлекательным зрелищем. И теперь, вспомнив тот день, Асти невольно зажмурился от удовольствия. Девчонка быстро поняла, что посадка голых веток в преддверии зимы – всего лишь способ ее проучить. Мага забавляло молчаливое негодование Мартинити, и он, не стесняясь, рассматривал негодницу, все больше вгоняя ту в краску. Сама не ведая того, бабочка вытворяла на проклятом всеми адептами полигоне такое, что Асти до сих пор бросало в жар. Вот после этого мужчина задумался – кто из них и что отрабатывает? Под конец Мартинити, сердитая и растрепанная, решила отомстить ему за все издевательства. – Декан Асти, как думаете, эти кустики нужно сажать глубже? – После чего мотылек бессовестно наклонился так, что ворот расстегнутой рубашки оказался прямо напротив его глаз. – Да, им предстоит холодная зима, – хрипло ответил он. – Но земля согреет их в своих объятиях, – мягко произнесла Дакаста и стала засыпать корни. Рантар как под гипнозом наблюдал за ней. Опустив в яму последнюю горсть, девушка взяла лопату и произнесла: – Вы мне поможете, Асти? – Да-да. – Тогда он был согласен на все. Маг не переставал недоумевать, как в этой девчонке соединялись две противоположности: чистая невинность и манящая порочность. Он уже не был уверен, что она действительно отдает отчет в своих действиях, слишком искренне и наивно бабочка смотрела ему в глаза. Возможно, он просто хотел слышать в ее словах скрытый подтекст. Так или иначе, Рантар ни о чем не жалел. Ему нравилось играть с Мартинити, хотелось узнать, что же все-таки творится в ее хорошенькой головке. Асти прекрасно сознавал, что мотылек к нему неравнодушен, и последнее тесное общение с ней лишь укрепило его в данной мысли. Но что ее все время удерживает от последнего шага? Он же видел, что она тоже хочет его. «Что ж, поиграем, – подумал Рантар. – Ждать я умею». Губы мага расплылись в довольной улыбке. – Вы меня слушаете, декан Асти? – спросил Зигисоль. – Да-да, – соврал Рантар и поправил ворот рубашки, показалось, что тот его душит. – Тогда вы поддержите мой доклад о ценности крови адептки Дакасты на совете мастеров? – Что? – опешил Асти. – Обяжем ее сдавать раз в месяц по одной мере крови на университетские нужды, в качестве наказания за провинность. И, естественно, собирать ту кровь, что она роняет каждый лунный цикл. – Это все? – холодно спросил Рантар. – Конечно, ей будут выделяться деньги на питание из казны университета, дабы не вредить организму, – уверенно произнес зельедел. – Все сказал? – перешел на «ты» Рантар, который никак не ожидал подобного от баночника. Хотя ему стоило догадаться, что в разговоре про Дакасту должен быть подвох. – Есть еще несколько моментов… – Профессор, – перебил его Асти, – скажу единожды, в твоих интересах, чтобы мне не пришлось повторять. Если ты каким-то образом постараешься завладеть кровью адептки Дакасты, я лично сделаю так, что ты окажешься частью эксперимента. У боевых магов подобные исследования всегда смертельны для испытуемых. А теперь исчезни. Профессор прожег Рантара взглядом, наполненным ненавистью, и, резко развернувшись, пошел прочь. Асти сделал себе зарубку на будущее – следует проследить за зельеделом. Такие люди часто ступают не на тот путь, не исключено, что Зигисоль уже давно преклоняет колени перед Зогардом. Кроме того, эта дуреха, что так отчаянно пытается подзаработать, может и впрямь польститься на предложение баночника. Рантар вздохнул – он все больше и больше увязал в заботах несносного мотылька. За рассуждениями маг не заметил, как добрался до своего кабинета. Он весело улыбнулся, заметив, кого волей случая занесло к его дверям. Вот и личная фея из снов. Мартинити Помешивая ароматное варево в котелке, я прислушивалась к тихой перебранке между Паком и братьями Диоли. Нашего раздолбая взяли в факультетскую команду запасным подстрекателем в драконьих бегах, что, на мой взгляд, вполне соответствовало характеру парня. А вот Род и Тод все никак не могли поверить, как лысому проныре-первокурснику удалось затесаться в элитные ряды участников главного университетского состязания. Сдается, их попросту терзала банальная зависть. Улыбнувшись, я отсчитала пять пар крылышек майранского жука и аккуратно опустила их в кипящий состав. Тут была важна осторожность – при резком контакте со смесью крылья вызывали повышенную активность зелья, выливающуюся в непредсказуемые последствия. Так, например, Труди уже умчалась отмываться в туалет, а еще ей предстояло отдраивать потолок в лаборатории факультета зельеварения. Гертран, к моей тихой радости, заполучил пару несильных ожогов, поторопившись забросить крылышки. Сосредоточившись на своем занятии, я вздрогнула, когда плеча коснулось что-то теплое. Спасибо светлым богам, я уже заканчивала, и дернувшаяся рука не навредила делу. Обернувшись, хотела высказать возмущение наглецу, вздумавшему лезть ко мне в самый ответственный момент, но подавилась словами. Мой взгляд встретился со взглядом, лучащимся необоснованной, а потому пугающей добротой профессора Зигисоля. Преподаватель ласково поглаживал меня по предплечью, вызывая непреодолимое желание его отпихнуть. Я нервно высвободила руку под видом того, что мне нужно дотянуться до учебника. Профессор, казалось, ничего не замечал и продолжал любовно на меня поглядывать, будто я представляла собой необыкновенно ценный экспонат в редкой коллекции безумного ученого. – Профессор, я закончил. Успехи Синара в зельеварении спасли меня от навязчивого интереса преподавателя. Зигисоль очнулся и пошел проверять снадобье адепта Кроу. Я облегченно выдохнула. – Чего он к тебе прицепился? – поинтересовалась наблюдательная Зель. – Каждый раз одно и то же. Если бы не знала, сколько ему лет, подумала бы, что влюбился. – Она хихикнула, заметив мое негодование. – Не неси чушь! Тут что-то другое, и я даже догадываюсь что. Я вспомнила, как заинтересованно на меня смотрели коллеги профессора в начале учебного года. Вот ведь напасть! – И что же? – уцепилась за мои слова одногруппница. От объяснений меня избавил звук гонга, известивший о конце практического занятия. Зель, сразу позабыв о глупостях, принялась в ускоренном темпе доводить до готовности свое варево. На носу маячила зачетная неделя, и следовало оставить как можно меньше «хвостов». Профессор Зигисоль, несмотря на меланхоличный вид, лояльностью не отличался. И только мне он выказывал явное расположение, вызывая в итоге совершенно противоположные чувства. Наполнив пузырек и подписав на нем свою фамилию, я поместила его в специальную ячейку на столе преподавателя, собрала вещи и покинула аудиторию. Половина ребят остались доделывать работу в обеденный перерыв. В столовой никого из друзей я не отыскала, пришлось долго стоять в очереди за едой. Провозившись, опоздала на начало пары по физической подготовке, выслушала от мастера Трая все, что он думает по поводу таких, как я, и заработала в наказание три лишних круга вокруг полигона боевиков. Пробегая в очередной раз мимо чахлого куста с голыми ветками, я припомнила, как именно происходило так называемое озеленение территории под руководством незабвенного декана Асти. Ну и разозлил же он меня тогда! Хотя, честно признаться, его адептам приходилось куда хуже, так что мне еще повезло. В общежитии не меньше месяца после нашумевших боев между монстрами раздавались круглосуточные стоны и охи страдающих ребят после воспитательных мер сурового мага. Хуже всего приходилось тем, кто жил выше второго этажа, – у бедолаг просто не хватало сил туда подниматься. Они сидели на ступенях и жаловались на боль в каждой части ускоренно тренируемого тела, тихо-тихо поминая имя декана. – Адептка Дакаста, – прогромыхал звучным голосом мастер Трай, вырывая меня из воспоминаний. – Готова сдавать пресс? На перекладину бегом! Я понуро поплелась на пыточное устройство. Зацепилась ногами за горизонтальную перекладину и приступила к сдаче норматива. На сорок пятом разе силы меня подло покинули, а неумолимый преподаватель возвестил неутешительный результат. – Как же ты, милочка, собираешься сдавать зачет? Должно быть шестьдесят, не меньше. – Мастер Трай, я не понимаю, еще недавно озвучивалась планка в сорок?! Он участливо вздохнул и со странной улыбочкой, словно невзначай, заметил: – Хочешь получить допуск к сессии, придется договариваться с новым деканом. Увы, тут я бессилен. Это по его указу повысили пороги всех нормативов. – Ну конечно, – хмуро пробормотала я, – вот так новость. – Знаешь, – задумчиво ответил преподаватель, теребя край тренировочной формы, – ты к нему все же сходи. Видел у декана Асти на столе твое дело… – Трай замялся, что совсем не соответствовало его всегда уверенному и бодрому тону. – В общем, зачет я тебе не поставлю, слабо. Или тренируйся больше, или… Адепт Дилаэль! – резко рявкнул мастер. От неожиданности я аж подпрыгнула. – Бегом марш! Свободна, Дакаста, накачаешь пресс – подходи, а пока свободна. Вот и поговорили, вот и сходила на пару. Домой я возвращалась раздираемая сомнениями и праведным негодованием. А вот возьму и схожу к наглому магу! Что он о себе думает вообще?! Выскажу ему все. Между прочим, по его милости я осталась без денег. Не только не заработала, но еще и в минус ушла. В суматохе, начавшейся после появления декана боевого факультета, весь общий котел благополучно исчез под шумок, оставив желающих легких денег с носом. Поиски своими силами результатов не дали. Я вздохнула – ну не просить же самого Асти поискать наши деньги, и в Управление Порядка не обратишься. Жаль, что среди адептов есть нечистые на руку, они удачно воспользовались ситуацией. Размышляя подобным образом и накручивая себя, я не заметила, как развернулась в противоположную сторону. Ноги уже привели меня к факультету боевой магии. Пока поднималась по лестнице, изо всех сил поддерживала воинственный настрой, но подойдя к дверям кабинета декана, почувствовала, что уверенность меня покидает. Чего это я, в самом деле, мало мне было общения с Асти? С ним же невозможно нормально разговаривать! Он или издевается, или… издевается, в общем. С другой стороны, зачет мне нужен как воздух. Не сдам вовремя сессию – можно и не мечтать о стипендии. Я взялась за дверную ручку и зажмурилась. Может, его и на месте-то нет? Хоть бы не было… – Мотылек, о чем задумалась? – раздался вкрадчивый голос у меня над ухом. От неожиданности я подпрыгнула и заехала головой в подбородок склонившемуся надо мной Асти. Он негромко рассмеялся, довольный произведенным эффектом. Вот ведь! – Ну заходи, раз пришла. – Маг широким жестом распахнул двери, приглашая внутрь. Я задрала нос и, постаравшись принять независимый вид, прошагала до его стола. Тут взгляд упал на диванчик. Решимость опять мне изменила, под натиском воспоминаний о последнем посещении этого кабинета. Асти, следивший за мной, довольно ухмыльнулся. – Неужели соскучилась? И почему его голос такой восхитительно-волнующий? – Наконец-то определилась со своими желаниями? Или, – он вскинул бровь, – у тебя опять проблемы, но ты, наученная горьким опытом, пришла сама лично с повинной? Этот… этот я не знаю кто еще и издевается. Впрочем, как всегда. Ладно, я помню – мне нужен зачет! Сосредоточимся на главном. – Я по поводу введения новых нормативов… Голос предательски дрогнул под его откровенным взглядом. Я замолчала, стараясь снова попробовать разозлиться. Близкое присутствие декана этому не способствовало. Мысли убегали совсем не в ту сторону, а он смиренно ждал продолжения фразы, больше не дразня меня. – Мастер Трай сказал, что нужно… можно… Почему я не подготовила речь заранее?! Так торопилась высказать Асти все, что думаю о нем, что не озаботилась главным. Плут улыбнулся и даже зажмурился, словно кот от удовольствия. – Ну-ну, смелее, – в голосе мужчины слышалось неприкрытое веселье. – Можно как-то решить данный вопрос? У нас не остается времени на подготовку к новым нормативам. Все могут остаться без допуска. – Вот любишь ты усложнять, – промурлыкал Асти, усаживаясь в кресло. – Нас, все… Какое тебе дело до всех? Говори за себя. Чего хочешь ты? – он выделил интонацией последнее слово, но, произнося «хочешь», его губы расплылись в хитрой улыбочке, заставившей меня мгновенно позабыть о цели визита. Хочу… хочу… что же я хочу? Ох, почему с ним так сложно? – Итак, я жду. Просто сгораю от нетерпения. Я вынырнула из задумчивого состояния и заметила, как он еле сдерживается, чтобы не рассмеяться в голос. Поднесла руки к щекам и почувствовала, как они горят. Он ведь видит все и опять издевается. Неожиданно для себя самой топнула ногой. – Это я жду! Есть у вас варианты, как можно решить озвученный ранее вопрос? Может, повысить планку в следующем семестре, а в этом оставить все как есть? Или как-то иначе… – Да, пожалуй, «как-то иначе» – это мне подойдет, – перебил он. Я подозрительно прищурилась, ожидая подвоха, и он не замедлил последовать. – Поужинаешь со мной, бабочка? От удивления у меня на некоторое время пропал дар речи. Что? Он серьезно? Или снова придумал, как вогнать меня в краску? Что за игры? Вот бы знать, о чем на самом деле он думает… – Чего притихла? – вполне благожелательно поинтересовался Асти, переставая улыбаться. – Я предложил тебе совершенно конкретное решение. Снова не устраивает? – Он сделал вид, что искренне недоумевает по поводу моей наглости. Вот жук. – Зачем? – совсем не в тему озвучила я вопрос, терзающий мои мысли. Маг весело подмигнул: – Зачем люди ужинают? Дай-ка подумаю. Может, голодные? Я фыркнула, понимая, как нелепо все выглядит со стороны. Глядя на его лукавую полуулыбку и лучащиеся теплотой глаза, очень захотелось согласиться. Могу ли я надеяться, что все-таки действительно нравлюсь ему? – Только ужин? – на всякий случай уточнила я. – Тебе бы хотелось чего-то еще? – Асти обольстительно понизил голос. Что он со мной творит? Понятия не имею, что именно он имел в виду, но чуть не сказала «да». Тряхнув головой, ответила: – Если только ужин, то можно. Наверное. – Уверяю, ничего такого, чего бы ты сама не захотела, в мои планы не входит. Кто-то очень в себе уверен. Ну ладно, посмотрим. – Тогда я могу идти? – неуверенно поинтересовалась я. – Не смею задерживать. Казалось, Асти пребывал в отличном настроении. Может, поэтому мне относительно легко удалось с ним договориться? В самом деле, что я теряю? Наоборот, одни плюсы. Ужин с мужчиной мечты – попробую исправить его впечатление обо мне. И с зачетом вопрос уладила. – У тебя нет планов, скажем, через три дня? – Н-н-нет. – Ой, я как-то не рассчитывала на такое скорое развитие событий. Внутри все затрепетало то ли от волнения, то ли от предвкушения. – Хорошо. Тогда буду ждать тебя возле главных ворот в восемь часов. Я кивнула и поспешила ретироваться. Мысли путались – его предложение стало большой неожиданностью. Зашла, называется, к декану боевого факультета поговорить… Глава 17 Ведьма и бес – Шэдар, я все продумал, – деловито начал хвостатый. Он до сих пор находился в путах, но в данный момент не замечал столь прискорбного обстоятельства. После побега из библиотеки ведьма пребывала в дурном расположении духа и на разговор с бесом не шла. Видя ее столь плачевное состояние, он решил подбодрить женщину. – Ну сдалось нам это «Сердце»! – воскликнул бес и нагло положил затылок на ногу Шэдар, чтобы видеть ее лицо. – Я не задумываясь назову еще три способа, как нам выбраться отсюда. – Любопытно узнать их, – равнодушно заметила ведьма. – Я тут скромно прикинул: нам понадобится триста двадцать две курицы, четыре барана и корова, а лучше бык. С помощью их крови сделаем звезду Тибарга, ты прочтешь нужные слова, и мы на свободе. – Долго думал? – скупо поинтересовалась Шэдар. – Поверь, способ действенный! – возмутился бес, честно глядя на ведьму. – Чтобы отправиться в Пекло? – с издевкой уточнила Шорох. – Но попробовать-то я должен был! – сказал в свою защиту хвостатый. – Опять же, ты хотела выбраться и не уточнила куда. А так бы ко мне в гости сходила, может, и осталась бы там навсегда. – Еще бы, – усмехнулась Шэдар. – Все вам женщинам не угодишь, – проворчал бес. – Тогда способ номер два. – Ну-ну? – Сгорим в огне страсти и отчаяния? – Что-что? – переспросила Шорох. – Давай переспим, женщина. Я мужчина хоть куда, ты тоже ничего. Раз спастись не можем, предадимся грязному разврату. – Я еще не настолько отчаялась. – Тогда остается последний способ, – разочарованно вздохнул бес. – Затащим девчонку в книгу и проведем ритуал. Жестоко и сложно, но возможно. – Этот план оставим на крайний случай. Не уверена, что, убив Дакасту, у нас получится вырваться на свободу. Существует вероятность того, что все внутри этой книги превратится в кровавую кашу от выброса эманаций смерти. Такие силы часто ведут себя непредсказуемо. – Тогда вернемся к плану за номером два? – с надеждой спросил бес. – Нет, мы попытаемся выкрасть «Сердце», – решительно произнесла Шэдар. – Все-таки я не последняя ведьма в Круге. – Протестую! – взвизгнул бес. – Вспомни мужика в библиотеке, который чуть не превратил нашу темницу в болото разложения и боли. Он культист! – Хвостатый вздрогнул всем телом, вспоминая неприятный эпизод, произошедший всего пару часов назад. – И что? – А то, что ему тоже нужно «Сердце»! – Ты в последнее время говоришь очевидные вещи. Всем последователям безумных сущностей нужно только одно – привести в этот план бытия своих покровителей, и метка на нашей девчонке прямое тому доказательство. – Так давай убьем ее первыми, – предложил хвостатый. – Что-то ты кровожаден сегодня, – задумчиво протянула Шэдар. – А ты, наоборот, слишком сдержанна и добра. Кто-то же должен быть центром зла в нашем маленьком мире. – На вселенское зло твой пятачок не тянет, – усмехнулась ведьма и убрала ногу из-под хвостатого. – Дари, – осторожно начал бес, – а ты не заболела часом? Ведьма скупо улыбнулась и произнесла: – Устала. От всего устала. – Послушай… – начал бес, но его прервал звук открываемой двери. В комнату вернулись Мартинити и Вехель. Сегодня Дакаста оставила книгу дома, чем узники и воспользовались. – Марти, это шанс, – уверенно произнесла Вехель. Ведьма и бес тут же насторожились. Хмарь старалась не давать советов Дакасте, только в крайнем случае. – Какой? – голос Мартинити звучал несчастно. Девушка упала на кровать и бездумно уставилась в потолок. – Определенно, его давно пора покрасить, – задумчиво произнес бес. – Заткнись, – ласково попросила ведьма. – Как какой? Марти, мужик же явно увлечен тобой. Идеальный вариант! Кто лучше его сможет позаботиться о такой наивной провинциалке, как ты? И вообще, роман с деканом, хоть и не своего факультета, очень выгодная вещь, – вещала Вехель, а бес выразительно смотрел на ведьму. – Так что смело иди на свидание. – А если… – Ох, Марти! Ты как дитя! Ну не будет же он тебя насиловать. – Я не о том, – начала было говорить Дакаста, но резко прервалась. Фолиант, до этого мирно лежащий на столе, зашуршал страницами, привлекая внимание обеих девушек. Бес с ужасом посмотрел на Шэдар, которая умчалась в центр книги. – Ты чего?! – взвизгнул бес. Но ведьма не обратила на него внимания, жадно следя за тем, что происходит за пределами их темницы. – Ты видела? – Брось! Это сквозняк! – ненатурально рассмеялась Вехель, в два шага подошла и захлопнула книгу. – Вон и окно открыто. – Странно, я помню, как закрывала. – Да нет, открыто было! Давай ты лучше подробнее расскажешь мне о декане и его предложении, – попросила Хмарь, задумчиво взяв в руки книгу. Мартинити не видела отчетливо проступивших на первой странице слов: «Маг должен достигнуть цели! Твоя задача сделать девчонку ласковой и сговорчивой. Но помни о его силе, следов остаться не должно!» Рантар – Войдите! – радостно гаркнул Асти, уже который час разбирающий пространный приказ Совета магов об обучении юных дарований. Ему как никогда хотелось увидеть Лао и с удовольствием вернуть тому кресло ректора. Хотя маг признавал, что последнее было весьма удобным и напоминало трон. Ишидан являлся истинным королем маленького государства под названием «Университет». Стук повторился. – Я же сказал, войдите! – в голосе мага проскользнули нотки недовольства. Но неизвестный вновь обласкал своими костяшками дерево. – Во тьму манеры, – выругался Рантар, и дверь распахнулась по велению мысли мага. Ручка, жалобно звякнув, отлетела в сторону, не выдержав столкновения со стеной. – Друг, тебе стоит выпить! Ехидная улыбка Теодора Лепорта стала последней каплей в чаше терпения Асти. От смерти визитера спасло лишь то, что, как боевой маг, он успел вовремя среагировать и выставить энергетический щит. – Полегчало? – стряхнув воображаемую пылинку с плеча, спросил Лепорт. – Зачем приперся? – Не ты ли поручил мне выяснить прошлое господина Замочимоль? Рантар поднял глаза к небу, прося у высших сил терпения и выдержки – покой и отдых ему только снились. – Заходи. – Как прикажешь, командир, – усмехнулся Лепорт и шагнул в кабинет. Обернувшись, он посмотрел на дверь, и та с силой захлопнулась сама по себе. – Позер. – Лучший! – произнес гость и сел в кресло напротив Асти. – Ну? – Даже выпить не предложишь, командир? – Голубые глаза Лепорта нагло сверкали. Сейчас он напоминал Рантару кота-пакостника, и мага одолевало желание познакомить белобрысого со своим сапогом. – Блюдце сметаны получишь по завершении доклада. Что там с Зажгисолем? – спросил Асти. – Профессор родом из маленького городка Орфра на границе с Вольными Землями, – уже серьезно произнес Лепорт. – Службу на имперскую корону в качестве зельевара я описывать не стану, зато упомяну одну интересную вещь – в юности он увлекался запрещенными культами. – Вот как? – задумчиво протянул Асти, откидываясь на спинку кресла. Подобные сведения в дальнейшем могут сыграть немаловажную роль в поимке детей Зогарда. Помимо этого Рантара беспокоил повышенный интерес Зигисоля к адептке Дакасте. Если он вновь увлекся темными учениями, то дальнейшая судьба профессора для Асти становилась очевидной. – Что-нибудь еще? – Замочимоль посетил того торговца, у которого была «Кисть мертвеца». Это произошло незадолго до гибели последнего. – Проклятье! – выругался Рантар. Неужели Зигисоль замешан в смерти торговца и похищении «Кисти мертвеца»? В любом случае теперь придется установить наблюдение за этой летучей мышью, а значит, существует вероятность, что культисты поймут, насколько Асти близок к тому, чтобы остановить их. С другой стороны, Ишидан никогда бы не принял на подобную должность мага, увлекающегося учениями лжебогов. Степняк всегда все проверял и просто не мог пропустить столь значимый факт из прошлого баночника. Рантар в очередной раз помянул Лао недобрым словом. – Командир, это еще не все, – произнес Лепорт. – Да, я слушаю. – Есть сведения о том, что недавно наш хмырь встречался с Такарой Алой. Маги переглянулись – они прекрасно знали, что это за женщина. Ведьма получила свое прозвище не за цвет волос, хотя тот соответствовал имени. Там, где появлялась Алая, всегда гибли люди. Много людей. За кровь, которую любила проливать Такара, ее и прозвали Алой. Уже много лет отступница скрывалась от сестер. – Кругу сообщили? – Да. – И? – Шэдар Шорох, ушедшая вслед за Такарой, так и не вернулась, – заметил Лепорт. – Ночная охотница погибла от рук Алой? – удивился Рантар. Он многое слышал об этой ведьме и ее «подвигах», а еще говорил с Ишиданом, который обмолвился, что его цветок жив. – Круг молчит, – пожал плечами Лепорт. – Значит, так, – решительно произнес Рантар. – К зельеделу приставить тень, приносить копии всех его переписок. К Кругу больше не лезть, о Шорох я узнаю сам. Свободен! – отпустил подчиненного Асти, а сам погрузился в невеселые думы. Мартинити Я сидела на кровати, полностью готовая к встрече с мужчиной мечты, и нервно комкала край покрывала. До восьми часов еще оставалось время, а я уже не знала, куда себя деть. Кажется, так тщательно и волнительно я никогда и никуда не собиралась: то хотелось одеться понаряднее, то, наоборот, скромнее. Светлые боги, он же считает меня совершенно испорченной. Как быть? Ведь украшая себя, я могу укрепить Асти в его мнении, а одевшись невзрачно – оттолкнуть. Перемеряв все, что было в шкафу, я остановила выбор на черном платье с воротничком под горло и длинными широкими рукавами, заканчивающимися узкой манжетой. Как по мне, вполне строго, вот только ткань слегка полупрозрачная, но тут уж ничего не исправить. С волосами тоже намучилась и в итоге, махнув на все рукой, оставила их распущенными, собрав с одного бока любимой заколкой. Чем ближе подкрадывались стрелки на часах к цифре восемь, тем сильнее билось мое сердце. Зря я согласилась на предложение декана, лучше бы пресс качала до звездочек в глазах, чем так трястись. Я в очередной раз посмотрела на время. – Марти, ты бледная как смерть, – устав следить за моими метаниями, поделилась наблюдением Вехель. – Я все понимаю, но так волноваться из-за какого-то мужика последнее дело. Тоже мне, принц нашелся. Вот умеет она подбодрить! Я хмуро посмотрела на подругу, стараясь унять дрожь внутри. – Он не принц, – вслух сказала я, а про себя добавила: «и не какой-то». – Тем более, – хихикнула Вехель, – делов-то. Прогуляетесь, съешь свой ужин, поговорите о природе и погоде и быстренько вернешься домой. Чего так трясешься? – продолжала она увещевать, пытаясь меня отвлечь. – Он тебя уже из каких только передряг не выручал, явно неровно к тебе дышит. И потом, видел… э-э-э, всяко- разно. Я почувствовала, как кровь прилила к щекам, и укоризненно посмотрела на рыжую нахалку. – В смысле такую красавицу, как сегодня, он точно оценит, раз и раньше не убоялся. Я запустила в нее подушкой, но подруга продолжила веселиться, подгребая ее под себя и удобнее устраиваясь на кровати. – Зато смотри, вот ты уже и не бледная, а очень даже живенький румянец появился. – Вехель! – попыталась я воззвать к ее совести. – Ты своими шуточками еще больше меня нервничать заставляешь. Угомонись. – Знаешь, глупости это все. – Она с видом знатока воздела палец к потолку. – Давай-ка я сделаю тебе чай с успокоительными травками, и еще посмотрим, кто из вас двоих волноваться больше будет. – А ты можешь? – Я с надеждой посмотрела на подругу, готовая сейчас хоть ветки жевать, лишь бы перестать дергаться. – Пф-ф-ф, я все могу! И уж ты должна это знать лучше всех. Рыжая лениво потянулась и, поднявшись, отправилась колдовать над моим спасительным напитком. Через некоторое время по комнате поплыл терпкий, горьковатый аромат. – Держи и не говори потом, что я о тебе не забочусь. Убойная штука – я иногда перед экзаменами использую. – Она хитро мне подмигнула. – Ты моя спасительница. – Я залпом опустошила полную кружку. – Может, еще? Для надежности. – Э, нет. Хватит с тебя. На секунду показалось, что она чем-то расстроена, а еще заметила, как подруга поглядывает на мою книгу. – Хочешь ее почитать? Там много редких старинных рецептов и заклинаний. Пользуйся на здоровье, оставлю ее дома. Подруга странно хмыкнула и сдавленным голосом напомнила мне о времени. Да что я такого сказала-то? Прислушалась к ощущениям. Действительно, на душе стало спокойно и светло, никакого волнения. – Здорово! Вехель – ты чудо! – Я подбежала и чмокнула ее в кудрявую макушку. – Самое расчудесное, да-да. И не хмурься, тебе меня не обмануть. – В смысле? – озадаченно уточнила подруга, теребя платок на шее. – Как бы ты ни старалась выглядеть со стороны, я знаю, что внутри ты очень добрая и отзывчивая. Вехель громко расхохоталась, пряча лицо в подушку. – Слушай, исчезни уже! А то твой декан так и не дождется свою бабочку, – пробубнила она, отворачиваясь. – Он не мой! Ладно, я побежала. Спасибо, мне правда стало намного легче. Замечательное лекарство Вехель продолжало действовать – у меня за спиной будто выросли крылья. Я отлично себя чувствовала, настроение парило где-то под облаками, мир вокруг радовал красотой. Поэтому когда я увидела Асти, то искренне ему улыбнулась, от всей души. Маг выглядел безупречно и тоже тепло меня поприветствовал. Светлые боги, как же он хорош! Асти подставил мне локоть, и я замешкалась, соображая – уместно ли прогуливаться с деканом под ручку? Заметив это, он весело мне подмигнул. – Не глупи, мотылек. Забыла про заклинание, рассеивающее внимание? Я сразу прильнула к нему, ни капельки не смущаясь и одновременно поражаясь своей смелости. Мы прошли через центральные ворота и далее вверх по мощенной тротуарной плиткой улице. Я отсчитывала шаги и мечтала, как замечательно было бы прогуливаться вот так длинными осенними вечерами рядом с любимым человеком, который всегда подставит сильное плечо и защитит от любых невзгод. Асти молчал, крепко сжимая свободной рукой мои замерзшие пальцы, от его тепла душа наполнялась нежностью. Вдруг подумалось, что нужно что-то сказать. А что? Меня нисколько не беспокоила повисшая в воздухе тишина, нарушаемая лишь легким шорохом листьев на ветру да редким перестуком колес от проезжающих повозок. Было очень хорошо, прямо здесь и сейчас. Казалось, что и ему тоже. Я еще теснее прижалась к магу, радуясь возможности делать это совершенно открыто. Он удивленно вскинул бровь и осторожно обнял меня за талию. Я тихонько вздохнула – нет, все-таки что-нибудь произнести придется. – Как твоя нога? Вновь я поймала его озадаченный взгляд. – Все в порядке. Почему ты спросила? Испугавшись, что болтаю всякие глупости, поспешила объяснить: – С того случая, ну с допросом, мы не виделись, и не было возможности поинтересоваться. А потом… потом удачного времени не представилось. Я почувствовала, как теплеют кончики ушей от воспоминаний о связанных руках над головой. Асти, заметив мое смущение, легонько щелкнул меня по носу. – Несносный мотылек, чего там опять вспоминаешь? Я опустила глаза и робко ответила: – Мне кажется, что помимо работы в университете, ты занимаешься чем-то еще. Там и пострадал. Он слегка нахмурился, и я тут же пожалела о своих словах. – Прости. – За что? – Не хотела лезть не в свое дело, просто… будь осторожен, ладно? Асти остановился и серьезно посмотрел мне в лицо, долго, словно размышляя о чем-то. – Пришли, – наконец вымолвил он. Я с удивлением посмотрела на вывеску одежной лавки. Мы вроде ужинать собирались? Маг аккуратно подтолкнул меня в сторону входа. – Сама говорила, что тебе вещи нужны, – невозмутимо пояснил он, пряча улыбку. Но его истинное настроение выдавали глаза. – Это не значит, что я соглашусь… – Бабочка, не заставляй меня думать, что деньги тебе были нужны все-таки для других целей. Я осеклась. Вот ведь хитрый какой! С минуту поколебалась, а потом пришла к мысли, что да, это по его милости я оказалась без заслуженного выигрыша. И вообще, будет мне компенсация за все мучения, которые пришлось вытерпеть, не без его, между прочим, непосредственного участия. – Так чего? – поторопил Асти. – Определилась? – Идем, – твердо ответила я и задрала подбородок. Он усмехнулся и пропустил меня вперед. В лавке маг уселся в кресло в углу и взял в руки газету, предоставив мне полную свободу действий. Я осмотрелась. А ведь мужчина привел меня сюда не просто так – здесь было все, от головных уборов до изящных теплых сапожек. Он явно знал, куда идти, и наверняка бывал здесь раньше. Что за мысли, неужели я ревную? С подозрением глянула на декана, но тот и вовсе не обращал на меня никакого внимания. Ну и ладно! Я приступила к выбору одежды. Управившись со всем необходимым с помощью милой продавщицы, задержалась возле витрины с роскошным иссинайским нарядом для танца альмей. Мамин, очень похожий, только белого цвета, остался дома. Когда-то она учила меня танцевать… Мелиады всегда танцуют для своих мужчин. Есть бойкие и заводные танцы, чтобы потешить любимого, поднять ему настроение, есть плавные и нежные, чтобы показать, как сильно он тебе дорог, а есть чувственные и соблазнительные – как говорила мама, чтобы счастье никогда не покидало ваш дом. Маленькую меня все это больше забавляло, а когда стала постарше, появился интерес. Я ведь тоже одна из них, значит, и мне нужно будет танцевать для избранника. К слову, глядя на легкие пластичные движения мамы, было сложно удержаться. Конечно, я хотела так же грациозно порхать, завораживая языком тела. Этот воздушный костюм из нежнейшей прозрачной ткани, расшитый мерцающими бусинами по лифу и мягкими длинными кисточками под грудью, напомнил мне о прошлом, о доме и том счастливом времени, когда мама была еще жива и мы вместе с ней кружились по дому, наполняя его звонким смехом. Вернулась к прилавку, где уже лежали выбранные мной вещи. Асти, заметив, что я закончила, поднялся со своего места и подошел расплатиться. Со стипендии обязательно все верну, пообещала я себе, отходя в сторону. Захотелось его отблагодарить, ведь он не обязан заботиться обо мне. Кто я ему? Всего лишь бестолковая адептка, вечно влипающая в неприятные ситуации. На улице я потянула мага за рукав и спросила: – Ты очень голоден? – Да нет, но если не поторопимся, то, боюсь, из приличных заведений все либо закроется, либо окажется занятым. А в неприличные, – он плутовато ухмыльнулся, – молоденьких адепток на ужин не водят. Я фыркнула, вспоминая нашу первую встречу. Хорошенькое, должно быть, впечатление я на него тогда произвела! Вот и отличный шанс все исправить. – Есть предложение поинтереснее. – Я хитро прищурилась, не он один умеет интриговать. – Мотылек, ты меня приятно удивляешь, – мурлыкнул Асти, склоняясь чуть ближе. – Внимательно слушаю. – Помнишь, я говорила, что мой отец держит небольшой ресторанчик? Так вот, я тоже кое-чего умею делать и с удовольствием тебя накормлю. – Я вдруг смутилась под его изучающим взглядом, но это ощущение быстро сменилось решимостью. – Поймаем сразу двух перепелок: и поужинаем, как собирались, и я хоть немного отблагодарю тебя за заботу. Только подождать немного придется, пока я управлюсь с готовкой, ну и за продуктами зайти. Асти задумчиво покачал головой, а потом неожиданно поцеловал меня в висок. – Уговорила, – весело откликнулся маг. – Веди меня, бабочка. Тем более со всеми этими пакетами, – он забавно пошуршал бумагой, – нас ни в один ресторан не пустят, решат, что мы кого-то ограбили. Я рассмеялась, довольная, что он согласился. Значит, не придется сидеть неизвестно где, в окружении кучи незнакомых лиц, и ни о чем волноваться. Все складывалось замечательно, и мне рядом с этим мужчиной было очень спокойно. Во всяком случае, именно сегодня и именно сейчас. Мы зашли в продуктовую лавку, и я со знанием дела набрала все, что могло понадобиться для вкусного ужина. На обратном пути меня осенило, что готовить на кухне в общежитии для преподавателей будет весьма странно и неловко – тут никаких рассеивающих внимание чар не напасешься. – Асти, – я замялась, – куда мы все это несем? Он понимающе усмехнулся: – Ну, раз уж ты решила меня удивлять, не могу допустить, чтобы кто-то еще мешал мне наслаждаться заслуженными благодарностями. Не волнуйся, тебе там понравится, лишние смущать точно не будут. Успокоенная таким расплывчатым объяснением, я полюбопытствовала: – Давно хотела спросить, но не решалась. – М-м? – Ты следишь за мной? Декан сбился с шага и ушел от прямого ответа. – С чего ты так решила? – Я несколько раз сталкивалась с большой черной птицей, похожей на ворону. И вот… не знаю, вестника вспомнила. – Я отвернулась, пряча глаза. – Ворона, говоришь? – В голосе мага послышались знакомые холодные нотки. – И часто ты ее видишь? – Нет. – Я уже пожалела, что начала этот разговор. – После того случая… – Я запнулась, подбирая слова. – После нашего знакомства, утром. Над ухом хмыкнули, но так как Асти ничего не сказал, я продолжила: – Еще вроде бы после истории с фонтаном, но я не уверена, сам помнишь, в каком состоянии была. Мне показалось или Асти напрягся, будто хищник, почуявший добычу? – Это все? – Кир сказал, что видел ворону, вылетающую из окна моей комнаты. Я на тебя думала, если честно. Я набралась храбрости и прямо на него посмотрела. Асти улыбнулся и поправил мне прядку выбившихся волос. – Глупый мотылек, конечно, это не я. Сразу бы мне все рассказала и не мучилась. Отчего-то его слова о глупости показались вовсе не обидными, в них сквозила забота и нежность, наверное, потому, что сейчас он смотрел на меня очень ласково. – Откуда мне было знать? У меня о тебе не самое лучшее мнение сложилось, знаешь ли, – пробурчала я. – Да это, в общем, взаимно, – развеселился Асти. Я вспыхнула и ускорила шаг. На территории университета мы пошли в противоположную от жилых корпусов сторону, и мне стало любопытно. – Там же парк? Будем ужинать при свете звезд? – Звезд не обещаю, холодновато. Просто смотри. Я пригляделась и не удержала восхищенного возгласа. Передо мной возвышались высокие кованые ворота с изящным растительным узором и символикой ШтУЧКИ на самом верху. Когда мы к ним шагнули, пространство вокруг подернулось дымкой, и вышла я уже в совершенно ином мирке. Здесь повсюду виднелись красивые домики, больше похожие на сказочные замки. – Это и есть тот самый скрытый преподавательский городок? О котором все только слышали, но никто никогда не видел? – Вот ты видишь. – Асти прищурился. – Хватит озираться, а то я рискую остаться голодным. Когда же я голодный, – он состроил грозное выражение лица, – я за себя не отвечаю. Мы подошли к самому роскошному дворцу необычной архитектуры. Он стоял на возвышении немного поодаль от остальных. – Это твой дом? – изумилась я. Асти громко рассмеялся и даже утер глаза. – Вот уж и в страшном сне такое не привидится. Нет, к счастью, это дом друга. Мое жилье… э-э-э, временно недоступно. – Он перестал веселиться и задумался, вспомнив о чем-то. – А та комната, куда… где… мы играли? – закончила я и с вызовом посмотрела магу в глаза. Сейчас было очень важно услышать ответ, а еще я абсолютно перестала бояться. И смущаться, пожалуй, тоже. Он беспечно пожал плечами, ведя меня сквозь внутренний двор и далее по мраморным ступенькам на роскошную светлую кухню. – Просто перевалочный пункт. Я там и не бываю практически. Мне полегчало. Значит, все не так плохо, как я успела себе напридумывать. Настроение стало еще лучше. Сняв верхнюю одежду, Асти вымыл руки и закатал рукава рубашки. Мне отчаянно захотелось подойти и прижаться к нему, снова почувствовать его ласковые объятия. – Мотылек, ты так смотришь… Я начинаю опасаться, что до еды сегодня все-таки не дойдет. Вместо того чтобы сгореть со стыда, я лишь улыбнулась и принялась за обещанное. – Помочь? – Маг подошел сзади и уперся руками о стол по бокам от меня. От его близости меня бросило в жар. Справившись с волнением, я отрицательно помотала головой и велела ему просто ждать и не мешать. Он фыркнул мне в волосы, заставив их пощекотать шею, взял за плечи, разворачивая, плутовато подмигнул и исчез из поля зрения. К тому моменту, как я закончила, Асти так и не появился. Может, я перестаралась с указаниями «не мешать»? Бродить по незнакомому чужому дому не решилась и, чтобы занять руки, сунула нос в пакеты с обновками, так и лежащие цветной горкой в углу. Хм, а вот этого я не припомню… Небольшой перевязанный белыми лентами сверток упал к моим ногам. Сгорая от любопытства, я поспешила его развернуть и застыла в немом восхищении. В нем лежал тот самый костюм альмей только глубокого фиолетового цвета. Я задохнулась от подступивших эмоций. Как? Когда? Он же совсем не смотрел на меня в лавке, да и потом вроде бы все время был на виду. Не знаю, что на меня нашло, но подарок очень захотелось примерить. Я выглянула в коридор и убедилась, что на горизонте никого нет, после чего рискнула поддаться искушению. Наряд сел идеально, я снова окунулась в воспоминания и закружилась по кухне. Маленькие золотистые монетки, нашитые на бедрах, зазвенели в такт движениям. На душе стало легко, захотелось проказничать, как в детстве. За этим занятием не заметила, как на кухню вошел Асти. Только развернувшись, увидела, что он тихо привалился к косяку и молча наблюдает. Наши взгляды встретились. Я замерла, слушая удары своего сердца – оно словно взбесилось и понеслось вскачь. Сразу стало жарко и душно, а потом я сообразила, что стою практически раздетая, и нервно хихикнула. Зато так долго выбирала платье на вечер. Маг не шевелился и не спускал с меня глаз. – Спасибо, – выдавила я. – Как ты догадался? – Видел, какими глазами ты на него смотрела. И не ошибся. – Прости, я закончила, а тебя не было, и вот. Я сейчас быстро переоденусь и… – Не надо, – он шагнул навстречу, – мне нравится. Я и забыл, что для мелиад это значит больше, чем просто красивая одежда. Асти стоял так близко, захотелось, чтобы он протянул руку, обнял меня, но он только весело улыбнулся. – Восхитительные ароматы, когда же ты меня угостишь? Кажется, я сегодня заслужил немного заботы. Я всплеснула руками, вспоминая о еде. – Да-да, сейчас. – Погоди, – он поймал меня за руку, – пойдем со мной. Там будет удобнее, а уж о доставке твоих шедевров позаботятся слуги. – Слуги? – Ну да, что тебя удивляет? Идем. Я послушно пошла за мужчиной мечты, отстраненно подмечая, что совершенно не чувствую стеснения от своего внешнего вида. Неужели на меня травки Вехель до сих пор действуют? Или я сама сошла с ума? Какая разница, главное, мне хорошо. И Асти смотрит с таким восхищением, что хочется расправить крылья и воспарить от счастья высоко-высоко. В просторной комнате прямо на полу лежало огромное количество подушек на них мы и сели рядом с низеньким столиком. Красивая обстановка выдавала в хозяине дома не коренного жителя империи. Когда же на пороге появились куклы без лиц и в восточных нарядах, в мою голову не просто закрались подозрения, там поселилась уверенность. Я наклонилась к Асти. – Только не говори, что это дом шифу Лао, – прошептала я ему на ухо. Клянусь, хотя у этих слуг не было лиц, казалось, они чем-то недовольны. – Хорошо, не буду. – На губах мага расцвела очаровательная улыбка, а глаза хитро прищурились. И вот, может быть, в другое время я бы от такого известия задрожала, как лист на ветру, а сейчас лишь с любопытством разглядывала искусно сделанных кукол. Впрочем, как и все, что выходило из-под рук нашего ректора. Меня посетила шаловливая мысль в противовес их чопорному поведению, а еще захотелось немного поддразнить Асти, ведь он вдоволь поиздевался тогда надо мной на полигоне. Я дождалась, когда мы останемся вдвоем и маг хоть немного утолит первый голод. Искоса следила за мужчиной своей мечты и когда решила, что уже можно, начала действовать. С удовлетворением заметила, как Асти напрягся, настороженно вслушиваясь. – Это ты? Я кивнула и поднялась со своего места. Да, я тоже кое-что умею. Мне захотелось станцевать только для Асти. Я вспомнила восхитительную мелодию, которую играли уличные музыканты у фонтана в тот роковой вечер. Повторила ее, воспользовавшись еще одним даром своего наследия, – в наших головах сейчас звучала одна и та же музыка. Заметила, как зрачки мага чуть расширились, и чувственно прогнулась, начиная двигаться в такт. Легкое удивление и замешательство на его лице сменилось откровенно довольной улыбкой. Отлично! Мне нравилось, как он смотрит, как улыбается, вся скованность куда-то исчезла, вместе со всеми страхами. Я и сама не заметила, как растворилась в той иллюзии, что сотворила для нас обоих. Только глаза мужчины напротив оставались моим якорем, все остальное утратило значение. Шаг, разворот, волна, руки взлетают и опускаются на живот, плавно скользят вдоль тела. Кисточки ласково щекочут кожу. Бедра двигаются плавно, рисуя полукруги вслед за манящей мелодией. Ритм нарастает, длинная легкая юбка трепещет от потоков воздуха, прогиб, одна за другой две волны. Улыбка не сходит с губ, внутри словно цветы распускаются. Взмах гибких рук, игра тела, игра жестов – чистейшая импровизация. Тихий перезвон монет резонирует с внутренним состоянием, грудь вычерчивает восьмерки. Я сама погрузилась в дивный мир и стремилась увлечь за собой Асти. Снова наклон, кисти легко скользят, будто гладят любимого, плечи поднимаются и тут же уходят назад – я открыта, я жду. Мне хотелось передать через движения все чувства, захватившие меня в этот момент, всю благодарность и восхищение этим мужчиной. Возможно, я увлеклась. Когда почувствовала прикосновение теплых рук к обнаженному животу, то вздрогнула, вырываясь в реальность из созданного мной мирка. – Продолжай, – хрипло прошептал мне на ухо Асти, и я не посмела ослушаться. Не захотела. Я прижалась к нему всем телом, одновременно двигаясь и откликаясь на каждое его прикосновение. Никаких лишних мыслей, только чувственное наслаждение окутывало в свой мягкий кокон. – Безумный мотылек, что же ты творишь? – выдохнул Рантар, приникая ко мне губами. Сладкая дрожь пробежала по телу, и я с удовольствием отозвалась на его ласки. Танец становился все более страстным, а наши движения уже давно не совпадали с мелодией. Маг подхватил меня на руки и уложил на подушки, я не сопротивлялась. Наоборот, чуть ли не мурча, прогнулась от очередного горячего поцелуя на границе пояса моей юбки. Мы оба тяжело дышали, взгляд затуманился. Какое сладкое безумие! В Пекло условности! Я призывно застонала, желая получить его полностью в свое распоряжение и никогда никому больше не отдавать. – Мой, ты мой! – слова сами слетели с губ. – Теперь только так. Мы танцуем альмей лишь для любимых. – Знаю, – в голосе мужчины послышалась горечь. Он отстранился, я разочарованно подалась следом. – Не сейчас! – рыкнул он, пресекая мои попытки избавить его от одежды. Мы одновременно посмотрели друг другу в глаза. Я увидела в них много чувств, но так и не смогла разобрать причину внезапной холодности. Лицо Асти стало непроницаемой маской. – Но почему? Во мне зашевелилась обида. Непонимание, непредсказуемость действий мага. Обманутые ожидания. Все-таки игра? Не нужна я ему даже сейчас, даже сама себя предлагая. Слишком благороден, чтобы взять такую ответственность? Не нужна… Последняя мысль остро кольнула в самое сердце. Наверное, что-то отразилось на моем лице, потому что Асти внезапно нахмурился и покачал головой. – Не смей даже думать об этом. Глаза заслезились, и я уткнулась ему в грудь, пряча их. Меня по-прежнему ласково обнимали и нежно гладили по голове. Я недоумевала. – А что мне тогда думать? – едва слышно прошептала я и посмотрела на него. Асти хмыкнул. – Побудешь для разнообразия на моем месте, – криво усмехнулся он. – Ты ненормальный! – Захотелось его стукнуть чем-нибудь тяжелым. – Такой же, как ты, мотылек. – Асти обнял меня крепче, зарываясь носом в волосы. – Спи, – прошептал он, даря мягкий поцелуй. Это было последнее, что я запомнила. Глава 18 Рантар Сегодня, впервые за много лет, Рантар наслаждался звездным небом. Все заботы отошли в сторону: необходимость куда-то спешить, что-то решать и уж тем более кого-то спасать сейчас занимала мага меньше всего. Казалось, он нашел свой остров спокойствия в бушующем океане жизни. Лао бы на это сказал, что Асти обрел душевную гармонию. Лежа на полу открытой веранды и глядя на ночное небо, Рантар всем сердцем желал продлить сладкие минуты. Возможно, причина крылась в девушке, которая сладко спала в соседней комнате, доверчиво обняв его рубашку. Этот вечер маг провел, наслаждаясь каждым мгновением. Искренние улыбки бабочки, трогательная реакция на его ухаживания – он видел, что для нее все в новинку, и это радовало собственника, обитающего внутри каждого мужчины. На смену приступу гнева пришло непривычное умиротворение. Да, когда Асти понял, что вездесущие куклы Лао додумались подлить в еду настойку «Целомудренной любви», первым его порывом стало желание разнести дом степного мага на камни. Мало того, что мужчина испытал ни с чем не сравнимые несколько минут, в которые на полном серьезе заподозрил себя в позорной немощи, так еще и пропала ночь, обещающая быть восхитительно-волнующей. Он так долго ждал, и вот теперь оставалось только протянуть руку, но нет – Рантар был вынужден снова остаться не у дел. От уничтожения своевольных созданий спасло только то, что, почуяв ярость гостя, они затаились, словно крысы по норам. Асти не удалось найти ни одну, пришлось выместить злость на любимом саде камней Ишидана. Ничего, он еще собирался вернуться к данному вопросу. Безликие слуги забыли, что их задача – угождать живым. Теперь же, остыв, Асти лежал под звездами и размышлял. Возможно, и к лучшему, что все случилось так, как случилось, иначе бы он ни за что не остановился. Марти и так подарила ему сегодня слишком много: неподдельную заботу и ощущение уюта, рядом с ней он забыл, что лишь гость в этом доме. Кроме того, мелиады действительно танцуют альмей только для любимых. Лишь сейчас к нему пришло понимание – мотылек вовсе не так порочен, как он думал. Иметь же дел с неопытными девицами ему еще не приходилось. Как ей удавалось быть такой страстной и такой невинной одновременно, Рантар не понимал, но магу нравилась его противоречивая фея. Он усмехнулся – девушка так забавно негодовала, когда поняла, что тоже ничего не получит. И тут же нахмурился, вспомнив, какие тревожные мысли сразу закрались в ее прелестную голову. В глазах мотылька читалось отчаяние. За одно это он вновь пожелал испепелить всю коллекцию големов Лао. Пришлось усыпить бабочку, чтобы достойно закончить вечер, ставший неожиданным откровением для обоих. Ей пойдет на пользу отдых, а ему… ему нужно о многом подумать. – Их сияние завораживает, не правда ли? – тихий голос Лао не смог нарушить гармонию, воцарившуюся в душе Асти. – Давно вернулся? – не отрывая взгляда от неба, спросил Рантар. – Нет, – лаконично ответил Ишидан и лег рядом с другом. – Миритус Вал – созвездие гончих псов. Сегодня под их вой мы смотрим в океан времени. – Может, ты был прав, и мне пора найти свой дом? – Я свой нашел, – поделился Лао, – осталось только привести хозяйку. – Ты столько лет живешь в империи, а все такой же степняк, – усмехнулся Асти. – Люди подобны камням, ты можешь придать им новую форму, отшлифовать, но суть не изменится. На некоторое время на веранде повисла тишина. Есть родственные души, в присутствии которых молчание не бывает неловким. Они прекрасно понимают чувства и переживания собеседника, им не нужны слова. Так и Лао с Асти давно не требовалось подобное средство. – Кстати, о камнях, – намекнул Ишидан. – Надеюсь, у тебя имелась веская причина, чтобы уничтожить частицу сада Юньси? В голосе ректора послышались недовольные нотки, но Асти не успел ответить. – В доме господина будет только одна женщина, – осмелевшая при хозяине кукла выбралась из убежища и подала голос. Лао удивленно вскинул бровь, а потом громко расхохотался. – Прощен! – смилостивился он, утирая выступившие слезы. – Мои слуги живут моими чаяниями и стремлениями, счастье хозяина для них – что для нас воздух. Если бы Рантар сейчас не был так расслаблен, он бы много чего сказал своему другу на этот счет. И не только сказал, с удовольствием и продемонстрировал бы. Но теперь он лишь недовольно скривился и кинул ленивый взгляд в сторону дерзкой Красной, отчего она все-таки благоразумно сделала шаг назад. – Знаешь, – задумчиво произнес Рантар, – еще две сотни лет назад запретили наделять кукол сознанием, равным человеческому. – Грань зыбка, я знаю свои силы. – Ты создал самых настоящих чудовищ, которые не просто выполняют команды, но и имеют собственное мнение. Я боюсь, однажды это может обернуться против тебя самого. – Любая тварь, способная мыслить, желает жить. Они знают – век их равен моему, им незачем отравлять единственный колодец в пус- тыне. – Причиной запрета стало безумие искусственных созданий. – Безумие, что пыль, витает в воздухе, его может вздохнуть любой. Никто не защищен от подобного исхода – наши жизни в когтях драконицы Серайи Великой. – Увидим. В отличие от Лао, Асти не верил в предначертанное и всегда считал, что будущее в его собственных руках, а не в когтях какой-то чешуйчатой твари. Но свои мысли маг оставил при себе. Религия – тонкий лед, как именно скользить по нему, каждый выбирает сам. – На горе без тигра обезьяны стали королями? – тихо спросил Ишидан, нарушая тишину. Ректор хотел обсудить историю с боями и узнать, каким образом там оказались его амулеты. – Все-то ты знаешь. Интересно откуда? – поинтересовался Рантар, но услышав мелодичный звон сережек, все понял. Куклы служили своему мастеру даже в его отсутствие. – Амулеты нашлись у адептов, кто-то изрядно подстраховался для выигрыша. Проникновение в хранилище ими исключено, стечение обстоятельств, не более. Как артефакты оказались в руках малолетних магов, совсем другая история. – Не выяснил? – Культист, словно призрак, ходит сквозь стены, моим теням стоит у него поучиться. – Он мог с легкостью использовать артефакты во время очередного ритуала. – Лао усмехнулся. – Должно быть, последователь Зогарда сильно разозлился, упустив такую возможность. – Меня больше интересует, почему амулеты оказались у адептки Дакасты. Культисту нет смысла настолько открыто показывать интерес к девушке. Опять случайное совпадение и кто-то не слишком удачно отвел от себя подозрения? Слишком много их в последнее время. – На ней печать темной сущности. К таким людям притягиваются неудачи. – У меня на этот счет иное мнение: некто третий ведет свою игру, оставаясь пока в тени. Когда ты собирался рассказать о прошлом Зигисоля и его связи с Такарой Алой? – Разве твои подчиненные не сообщили тебе об этом еще в самом начале? – удивленно спросил Лао. – Если так, то следует подумать об их замене. Рантар даже не нашелся, что ответить на подобную фразу. До него донесся мелодичный звон сережек Красной, кукла поняла шутку господина и сейчас смеялась над Асти. Скрепя сердце боевой маг решил, что поздно отвечать – нужно работать усердней. – Узнал в Вольных Землях, что хотел? – сменил тему Рантар. – Круг крайне редко идет на уступки, тем более для мужчин-магов. По их словам, для меня сделали исключение, – в голосе Лао проскользнул сарказм. – Они сохранили свое спокойствие и достоинство, поделившись сведениями. Оказалось, Шэдар не погибла тогда. Я же столько лет считал свой цветок безвозвратно потерянным, – горько произнес Ишидан. – Быть может, ты хотел поверить в ее смерть? – Жизнь подобна безбрежному океану, на его поверхности иногда бушуют шторма. Я намеренно лишил себя этого, теперь понимаю, что зря – без вмешательства даже родниковая вода мутнеет и гниет. Мой океан превратился в болото без нее, Рантар. – Господин, – подала голос Красная, – если понадобится, мы силой приведем эту женщину к вам. Маги вновь замолчали. Вездесущность куклы начинала порядком раздражать Асти, по его мнению, подобные вольности со стороны голема были недопустимы. Друг не замечал очевидного, мыслями пребывая в этот момент слишком далеко отсюда. В любом случае Рантар не являлся хозяином Красной и потому промолчал. Как обращаться со своими творениями, каждый маг решает сам. Одно из основных правил – запрет на вмешательство в чужое искусство. – Так что с ней? – нарушил тишину Асти. – В Круге идет борьба за место верховной ведьмы. Шэдар была первой среди старших, но… Как карающей длани совета, ей поручили уничтожить Такару Алую. – Решили руками Алой убрать соперницу, – понимающе произнес Рантар. Власть всегда привлекала многих, а методы борьбы за нее подчас вызывали лишь презрение. – Не все так просто. Мало кто знает, но Такара является ярой сторонницей учения Зогарда. Не удивлюсь, если она возглавляет твоих неуловимых культистов. – Интересно, давно ли ты узнал об этом? – с сарказмом спросил Рантар. – С того момента, как принял в штат Зигисоля, таких людей полезно держать под присмотром. – Ты не ответил, что с Шорох? – Ведьмы схлестнулись, потом Шэдар пропала. – Значит, ты стал вдовцом, так и не женившись? – Не торопись, – упрекнул его Ишидан. – Да, Алая вышла из той схватки победительницей, но война состоит не из одного сражения. Круг бы почувствовал смерть одной из своих, Шэдар просто пропала. – Неужели никто ее не искал? – Ты плохо знаешь ведьм, Рантар. Круг – это змеиное логово, где выживают сильнейшие и самые ядовитые. Что же касается Шэдар, то у меня есть предположение о ее местонахождении. – И? – Она в университете, – в голосе Лао проскользнули нотки предвкушения. – Скажи-ка, друг мой, чего нет в твоем маленьком королевстве? – иронично спросил Рантар. – Она в университете, – вновь повторил ректор. – И как-то связана с адепткой Дакастой. – Надеюсь, ты пошутил, – неуверенно произнес Асти, ему не хотелось, чтобы бабочка пострадала. Ведь не зря же людская молва твердит: попав в когти ведьмы, нельзя остаться с кожей. Внезапно его пронзила догадка. – Черный ворон… Не могла ли твоя Шэдар принимать облик этой птицы? – Не лезь к ней, – предупредил Лао. – Свой цветок я сорву сам. Рантар повернул голову в сторону друга, тот с мечтательной улыбкой на губах смотрел на звезды. Что видел в небе степной маг, Асти не знал, но почему-то ему казалось, что сад, в котором цветет ядовитый лотос. По-другому он был не в силах представить ведьму из Вольных Земель – женщины этого края не отличались кротостью нрава и добродетелью. Эти мысли Рантар оставил при себе, а вслух лишь сказал: – Я не стану вмешиваться до тех пор, пока это не станет угрожать жизни Дакасты. – Согласен. Оба понимали, что Лао пошел на уступку, ведь в дружбе, как и в любви, нужно искать обоюдное решение проблемы. Каждый из них желал защитить свое. Мартинити – Ты идешь с нами или останешься дома размышлять о сущности бытия? – Вехель в очередной раз запустила в меня смятой бумажкой. Я только глубже закопалась под подушку и пожелала исчезнуть. Малодушно? Знаю. За свои поступки нужно отвечать, кажется, именно так Асти говорил. И теперь следует примириться с мыслью, что вчера я вела себя крайне неосмотрительно. Это еще мягко говоря! Молодец, исправила о себе впечатление! Так исправила, что утопиться хочется, а вместо этого друзья упорно тянут меня на выставку древних артефактов. Я и сама хотела на нее сходить, и мастер Йолем велел поторопиться с написанием отчета, но вот именно сейчас и учеба, и загадки прошлого интересовали в последнюю очередь. С настоящим бы разобраться. Я так и не поняла, что решил для себя Асти, утром он был вежлив и мил, проводил до главного учебного корпуса и, ослепительно улыбнувшись на прощание, растворился в многочисленных переходах здания университета. О случившемся накануне мы не разговаривали, я не решилась начать первой, он тоже молчал. Теперь же меня терзала неопределенность вперемешку с запоздалой стыдливостью, к которым приплетался привкус обиды. Чувствовала я себя глупо, желание с кем-то разговаривать или куда-то идти отсутствовало напрочь. Сил хватило только на то, чтобы сходить на пары, вернуться домой и, распластавшись на кровати, погрузиться в самокопание. – Марти! Слышишь меня, нет? Что у вас такого ужасного случилось? – Подруга беззаботно хихикнула. – Я думала, раз ты дома не ночевала, то, наоборот, все удачно прошло. – Ничего! – пробурчала я. – Вехель, это не смешно. – Ладно-ладно, не хочешь – не говори, – подозрительно быстро сдалась рыжая. – Так ты пойдешь в музей? – Нет, потом когда-нибудь. – Зря! Начнется зачетная неделя, и тебе вообще станет не до походов. Кроме того, что-то мне подсказывает, что большинство адептов как раз отложат все на последний момент, и когда ты сподобишься – на выставке будет не продохнуть. А так вместе сходим, все веселее. – Подождав ответной реакции и не получив ее, подруга угрожающе произнесла: – Марти, хватит киснуть! Раз ты ничего не говоришь, то я и не буду считаться с твоими чувствами. Сейчас наколдую тебе какую-нибудь гадость на лице, чтобы хоть по делу расстраивалась. Я вздрогнула, вообще-то, зная Вехель, она может. Юмор у нее своеобразный. Тем более в предыдущих словах рыжей крылась истина, и умом я это понимала. Надо было взять себя в руки. Причитаниями ничего не изменишь, а впереди учеба, экзамены. – Ладно, – нехотя согласилась я, вставая с кровати. – Пойдем. – Вот и умница. А про декана своего расскажешь? – Вехель умильно состроила глазки. Я отрицательно покачала головой. – Не мой он, – выдохнула еле слышно. – Ну да! – скептически хмыкнула Вехель. – Ты такая глупенькая, очевидных вещей не замечаешь. Хорошо, нравится страдать – я мешать не собираюсь, твое дело. – Она с явным раздражением принялась собираться. Я привела себя в порядок, переоделась и успела выполнить домашнее задание к тому времени, как в комнату влетел запыхавшийся Кир. – Привет. Вы чего такие кислые? – с порога поинтересовался друг. Рыжая ехидно ответила: – И тебе не хворать! Новые нормативы, что ли, сдавал, а потом сразу к нам рванул, передохнуть забыл? – А? Да нет, – отмахнулся Кир, – просто шифу Лао вернулся. С утра все на ушах стоят, грядут какие-то перемены, ну и нам досталось. Как всегда: верхи лютуют – низы шуршат, а старшие курсы в любом случае крайние. – Давно вернулся? – Эта новость заставила сердце содрогнуться от нехорошего предчувствия. – Понятия не имею, с утра уже у нас практику по созданию материальных иллюзий принимал. Сам задумчивый такой, а все равно все ошибки видит, – вздохнул парень. Интересно, ректор в курсе, что одна глупая адептка сегодня у него дома ночевала? Конечно же, да. Я расстроилась еще больше. – Ты опять? – тут же среагировала Вехель и с подозрением уставилась на меня. – Тебе-то что с шифу? Кир, нам надо из этой девицы всю дурь вытрясти и заинтересовать чем-то, а то у нее в голове сейчас одни розовые сопли. – Легко! – ухмыльнулся парень. – Марти, ты в курсе, что преподы нашего факультета принимали участие в построении защиты экспонатов в музее? – Ну, слышала нечто подобное. И что? Похоже, хитрюга что-то задумал. – А то! – передразнил Кир. – Старык объявил: кто найдет пятый факультетский символ, скрытый в чарах охранной сетки, тому достанутся два приглашения на ежегодный университетский бал, куда попадают лишь избранные адепты. Ты, надеюсь, улавливаешь ход моих мыслей? За себя я была не слишком уверена, а вот Вехель соображала быстрее. – Ничего себе! Мы просто обязаны добыть этот символ и попасть на закрытое мероприятие. Побывать там иными способами нам не светит никогда. Такой шанс, Марти! Ты себе не представляешь, это же мечта всех адептов. Я с сомнением пожала плечами, мои мечты были совсем иными, но кого это волновало. Рыжий ураган поставил цель, отклонение от нее смерти подобно. – Давайте попробуем, раз это так важно, – согласилась я. Друзья одновременно фыркнули и посмотрели на меня как на умалишенную. – Надо поспешить. Мы, знаете ли, не одни такие умные. Весь факультет заклинателей скоро в музее соберется, просто пока еще не все осведомлены об идее нашего декана, – озабоченно добавил друг и метнул косой взгляд на Вехель. – Вот я к вам и бежал, а нормативы, между прочим, я одним из первых сдал. Парень самодовольно выпятил грудь, я отвернулась, пряча улыбку. Уже даже до меня дошло, что Кир не равнодушен к подруге, но она упорно игнорировала этот факт. И в этот раз, пропустив последнюю фразу приятеля мимо ушей, Вехель ответила: – Повезло вам с деканом, нам подобные предложения и не снились. Но это и хорошо, меньше соперников будет. Пьем чай – и на выставку! Мы послушно уселись за стол. Кир щедро отсыпал себе в тарелку полпачки печенья, я рассеянно перекатывала на языке конфету и отстраненно следила за друзьями. Наверное, из них бы получилась хорошая пара: Кир вполне мог справиться с буйным характером Вехель и при этом обладал удивительной способностью не обращать внимания на все попытки девушки спровоцировать его на агрессию. Поняв бесполезность подколок, подруга уже намного меньше доставала Кира, больше делая это по привычке. Вот и теперь, когда парень потянулся к чашке, то схлопотал по руке. – Не тебе, куда лапы тянешь свои загребущие. Тебе сейчас другую налью. – Какая разница? – недоуменно уточнил Кир. – Это только для девочек, а тебя от этого чая, – она усмехнулась, – избирательная немощь настигнет. Хочешь? Парень вздрогнул, с отвращением посмотрел на мою кружку и мигом согласился. – Давай другой! Ведьма ты, как есть. Мы с Вехель переглянулись, и она звонко расхохоталась. – Тебя что-то не устраивает? Начинай бояться, – отсмеявшись, предупредила рыжая. – Вот еще, – пробубнил Кир с набитым ртом, а дожевав, закончил: – Обожаю трудности, так интереснее. – Ну-ну. – На лице подруги читалось недоверие. – Ладно, хватит трепаться. Пейте быстрее и двигаем, а то не видать нам приглашений на бал как собственных ушей. – С чего ты так уверена, что мы с легкостью обнаружим факультетский символ? – уточнила я. – Было бы все просто, декан бы не стал столь щедро предлагать награду. Вехель негодующе на меня посмотрела. – Ты сомневаешься в наших способностях? – Я пожала плечами и осторожно заметила: – Ты всего на втором курсе, да еще и целитель. Я только на первом. Наверняка потребуется много сил и знаний именно для работы с паутиной чар. – А я на что? – надулся Кир. – Я, между прочим, почти до середины четвертого доучился и много чего могу. – Я тоже не одни бородавки на носу лечить умею, не забывай, где я родилась и выросла, – веско добавила подруга. – Да и себя ты недооцениваешь. Насколько мне известно, мелиады умеют создавать отличные иллюзии в чужих головах, это нам пригодится. – Не так уж чтобы отлично, я все-таки не чистокровная и не обученная, но кое-что могу, да. Тут же вспомнила свою вчерашнюю выходку с танцем и почувствовала, как заливаюсь краской. – Вот и чудно, – подвела итог рыжая. – Тогда вперед за новыми знаниями, впечатлениями и возможностью побывать на настоящем балу. Уже на пороге комнаты мне показалось, что чего-то не хватает. Точно, книга! Я хлопнула себя по лбу и вернулась за гримуаром. Вдруг содержащиеся в ней сведения нам помогут? Кто знает, как все обернется? Попутно сунула в рюкзачок тетрадки с конспектами. Основную цель посещения музея еще никто не отменял – мастер Йолем по-прежнему ждет развернутый доклад о самых могущественных артефактах в истории магии. – Интересно, выставит ли шифу Лао «Сердце Ахоры» на всеобщее обозрение? – мечтательно проговорила я, догнав друзей в коридоре общежития. Вездесущий Кир всплеснул руками. – Марти, ты в каких облаках летаешь? По всему городу развешаны объявления, где огромными буквами сообщается об уникальном событии: в столице империи впервые для всех желающих будет представлен «Кинжал Бытия». О чем я и толкую – скоро там яблоку упасть станет негде. В город каждый день прибывают новые желающие полюбоваться на древнее чудо. – Не видела никаких объявлений, – пожала я плечами. – А вот любопытствующих очень понимаю, представляешь, какая в нем скрыта мощь! Пронзать пространство, проходить сквозь границы миров – дух захватывает от одних мыслей об этом. – Ты вообще мало что замечаешь, Мартинити. Даже то, что творится у тебя под носом, – печально заметила Вехель. – Как удивительно сложились звезды: именно сейчас наш ректор решил расщедриться и продемонстрировать могущественный артефакт. Нам везет. – Именно, – беспечно откликнулся Кир. Глава 19 Ведьма и бес – Неужели нам повезло? – удивленно спросила Шэдар. Ведьма давно разучилась верить в чудеса, а здесь такой подарок. Бес отвлекся от крайне важного занятия и недоверчиво переспросил: – Повезло? – Разве не понимаешь? – Все я понимаю! – возмутился хвостатый, пропустивший в пылу борьбы с проклятыми веревками разговор адептов. Вот уже несколько часов без перерыва он кромсал зачарованные путы, которыми ранее воспользовалась Шэдар. Признаваться в своем неведении не хотелось, выдать себя неосторожным словом – тоже. – Зря стараешься, – предупредила ведьма и щелчком пальцев свела на нет все его труды. Бес истерично взвизгнул и схватился за рога. – Что ты творишь, женщина? – Показываю бесполезность твоих действий, – равнодушно заметила Шэдар. – Жестокая… Жестокая и злая! Шорох не обратила внимания на причитания, знала – бес играет для единственного зрителя. Примерно через минуту она спросила: – Закончил? Бес недовольно кивнул и залез на пенек, чтобы хоть как-то успокоиться. Тот теперь гордо высился над кучей золота, подобно стражу. Шэдар понятия не имела, каким образом хвостатый сделал так, что мертвое дерево пошло в рост, оплетая драгоценности, но результат поражал воображение. Корни крепко держали сокровища в объятиях, хищно шевелясь, когда Шорох находилась непозволительно близко. – Повелеваю, говори, – царственно произнес бес и облокотился на спинку из корней, услужливо сплетенную пнем. – Знаешь, всегда хотела узнать, лжет он или нет, – задумчиво проговорила Шэдар. – Кто? – властно спросил бес, не выходя из образа и пока еще не растеряв величия. Пень же оказался умнее – он деловито зарывал корни в землю. – Франциск Моберт. – Демонолог? – насторожился хвостатый, начиная соображать, к чему идет дело. – Известный демонолог. – Шорох хищно улыбнулась, потом договорила: – По его теории, дети Пекла невосприимчивы к огню. – Ой! – отмахнулся бес. – Всем известно, Франциск – тот еще сказочник. – Всегда считала – нет лучшего способа, чем проверить самой. Первым на слова Шэдар отреагировал пень. Он точным ударом корня сбил беса наземь. Тот, совершив красивый полет, рухнул под ноги ведьмы, уйдя глубоко в землю рогами. Упершись копытцами, хвостатый со стоном боли и счастья освободил головной убор от оков. – Предатель! – злобно рявкнул бес и погрозил кулаком обнаглевшему «трону». – Гореть тебе в Пекле! Хвостатый злился на проклятую деревяшку, по вине которой чуть не потерял второе доказательство собственной мужественности. Пень сложил из веток неприличный жест и притворился мертвым. – Ты видела?! – возмутился бес, обвинительно тыча пальцем в противника. – Я ж его с руки кормил, а он… – Кормил? – Шэдар впилась взглядом в беса, и он вздрогнул. – Чем ты его кормил? – Ты хотела рассказать план. Честный взгляд хвостатого не обманул ведьму. Она выругалась и бросилась к дорожному сундуку. Попутно выкидывая остальное содержимое наружу, Шэдар искала очень редкое зелье, его еще называли «квинтэссенция Тьмы». Только самые отчаянные зельевары готовили дивное снадобье, наделяющее псевдожизнью искусственные создания, – потому что никто не мог заранее предугадать, какой разум поселится в творении волшебника, ведь Тьма всегда ходит рука об руку с Хаосом. Когда Шэдар осознала, какую глупость совершил бес, ей стало плохо. Руки похолодели, а на лбу выступила испарина, очень давно ведьма не испытывала подобного страха. И если хвостатый до сих пор пребывал в блаженном неведении, то она отчетливо понимала, насколько приблизился их конец в проклятой книге. – Ты хоть представляешь, что натворил? – тихий шепот Шэдар заставил беса заволноваться. – Брось! – махнул рукой бес. – У нас появился верный защитник и помощник. – Знаешь, что погубило деревеньку Миок, некогда процветавшую на севере Великой Степи? А я скажу: ее жители погибли из-за болвана, возомнившего себя повелителем. Глиняная армия псевдоживых вырезала всех, именно поэтому Лао и участвовал в походе в Вольные Земли, чтобы уничтожить даже упоминание о квинтэссенции Тьмы. Он, как мастер кукол, лучше всех представлял возможные последствия, попади это зелье не в те руки. – Пень же смирный, – обеспокоенно произнес хвостатый. – Это пока, пройдет время и все изменится. Они как дети, растут, набираются опыта и… убивают хозяев. – Неужели все? – Нет, исключения есть, но их ничтожно мало, – в голосе Шэдар уже было не разобрать чувств. – Ну так давай спалим его, – предложил кровожадный бес, наконец сообразивший, какую непоправимую ошибку совершил. Им и с Шэдар-то в книге тесно, а уж втроем и подавно. – Тьма защищает своих детей, – скупо бросила Шорох. – До того момента, как сущность не вырастет, ничего с ней сделать нельзя, а скинул он тебя оттого, что молод и глуп. Пень, до этого момента прятавшийся в земле, выполз наружу и вольготно расположился на поверхности. Подхватив одну из монеток боковым побегом, он метко запустил ею в хвостатого. У последнего пропал дар речи от подобной наглости, потирая ушибленный лоб, он беззвучно открывал и закрывал рот. – Дальше будет хуже. – Я же не знал, – промямлил бес. – Просто хотел охранить сокровища должным образом. – От кого? – прямо спросила ведьма, и рогатому стало совсем тошно. – Я же не знал… Ведьма повела рукой, и их окутало полупрозрачное марево. – Он не слышит, запоминай: про разрушение мира пню ни слова. – Шэдар на секунду замолчала. – Да-а-а, не думала, что когда-нибудь произнесу нечто подобное. Так вот, сейчас сущность не опасна – всего лишь ребенок. Неизвестно, какой разум родится внутри мертвого дерева и во что он превратит изначальную плоть позже, поэтому нужно поторопиться. Оставим отпрыска Тьмы здесь, пусть мир схлопнется, поглотив его. – Что нужно делать? – воспрянул духом хвостатый. – Девчонка отправилась на выставку – это наша возможность подобраться к «Сердцу». – Там же охранные чары, – с сомнением начал бес, – да и средь бела дня… – Есть лазейка! Когда адепты станут искать сокрытый символ, я вплету необходимые чары в колдовскую сеть. Да, должно получиться! – решительно произнесла Шэдар. – Может, просто убьем Дакасту, – предложил бес, со страхом поглядывая на оживший пень. – Девчонка словно заговоренная, что бы мы ни пытались сделать, все время выкручивается. Даже боевой маг ее к рукам не прибрал. – Забываешь одну вещь, хвостатый. Он не сопливый юнец, недавно познавший женщину, нет… Он матерый хищник, а те всегда играют с добычей. – Что ж нам теперь, погибать? – взвизгнул бес. – Ждать, пока он наиграется?! Вехель даже опоила ее, а толку… – Рогатый огорченно махнул рукой. Ведьма, глядя на беса, весело рассмеялась. – Когда мы успели поменяться ролями? – Ты просто размякла, женщина. – Нет, я изначально не хотела смерти глупышки. Захватить тело – не означало убить, пусть я ведьма, но границы вижу. – Шорох говорила спокойно, но бес уловил отголоски эмоций. – Что ты имеешь в виду? – Забыл, как здесь оказался? – Ведьма посмотрела на своего вынужденного соседа в проклятой книге и кивнула, заметив его перекосившийся пятак. – Да! Алая! Я дала себе слово, что никогда не переступлю черту, превращающую человека в тварь, ведомую только жаждой власти и силы. Мартинити Столичный музей магических искусств поражал своим величием, еще издали его острые шпили на башнях привлекали внимание. В нашем тихом городишке на краю империи тоже имелся музей. Всего-то в нем и было – два зала с выставленными в них образцами местных полудрагоценных камней, парочкой артефактов средней силы, теперь полностью утративших последние крохи волшебства, да десятком старых свитков, хранящих сведения об истории магии. Не чета ни размерами, ни содержанием, ни красотой тому зданию, что мы посетили. Одних только тематических направлений здесь насчитывалось около двадцати пяти: артефакторика, редкие виды магических форм жизни, археологические собрания древних и многое другое. Мне понравился сектор, целиком посвященный периоду становления Карфаенской империи в том виде, в котором она теперь существует. Знать историю – одно, а рассматривать реальные вещи прошлых столетий, свидетельствующие о жизненном укладе и военных действиях того времени, – совсем другое ощущение, проникаешься духом. Но долго задерживаться среди наследия прошлого мне не позволили, друзья требовательно напомнили о цели визита. Со вздохом я последовала в центральный зал, где скопилось больше всего народу. Размах выставки поражал, такой красоты я никогда не видела. За магическими, слабо мерцающими силовыми нитями на дорогих, вышитых золотом тканых полотнах разместили мощнейшие артефакты, дошедшие до наших дней в том первозданном виде, в котором их и создали великие чародеи прошлого. Многие из тех магов уже давно ушли за грань, а их детища до сих пор потрясали своим великолепием и силой. Скопление последней явственно ощущалось в замкнутом пространстве, для этого даже не нужно было обладать особенным даром. – Охрана тут, пожалуй, почище, чем в тронном зале императорского дворца, – с досадой в голосе констатировала практичная Вехель. – Прорвемся, – бодро ответил Кир, копаясь в рюкзаке. – Где же он? Точно помню, что брал. Мы с любопытством посмотрели на друга. – Что потерял? – не выдержала я спустя некоторое время, в течение которого он сосредоточенно бубнил себе под нос какие-то формулы. Парень подмигнул мне и просиял. – Нашел! Вечно Марон прячется и вредничает, пока верную заковыристую формулировку призыва не произнесешь. Семейный тотем у нас с характером, даром что якобы неживой. Парень извлек на свет перекрученную палочку длиной с ладонь. Она неярко поблескивала серебристым цветом, время от времени становясь совсем прозрачной, будто сделанная из стекла. – Ты из династии маронайских магов?! – с удивлением воскликнула Вехель и нервно затеребила платок на шее. – Кир ухмыльнулся. – Да, а что тебя удивляет? – Ты никогда ничего не рассказывал о семье, – ответила я за подругу. – Вы не спрашивали, – пожал он плечами. – Честно признаться, не особо-то я и люблю распространяться о ней. – Конечно, великий род инквизиторов, истребителей нечисти, гонителей ведьмовских ковенов, – немного резковато прокомментировала Вехель. – Прошлое осталось в прошлом, сейчас наша семья служит на благо империи, занимаясь вполне мирными делами. – Ну да, – язвительно фыркнула рыжая, – именно поэтому маронайские отпрыски составляют верхушку штатного магистрата. Так я и поверила, что они только тучи над Карфаеном разгоняют да экономику укрепляют, угу. Кир нахмурился: – Вот потому и не люблю говорить об этом. – Ребята, мы же пришли сюда совсем не затем, чтобы ссориться, – поспешила я напомнить им о деле и разрядить накалившуюся обстановку. – Вы еще не забыли про бал? – Верно, – взяла себя в руки подруга, – отложим всплывшие подробности до лучших времен. Зачем тебе тотем? Я озадаченно переводила взгляд с Кира на Вехель. Если парень ей совсем безразличен, то отчего такая бурная реакция на родословную? Ох, Вехель, как бы ты ни старалась спрятать чувства, а сердце не обманешь. Я улыбнулась, мягко поглаживая подругу по руке. Значит, у Кира все же есть шанс на то, чтобы добиться расположения своенравной ведьмочки. Хотя с таким наследием их отношения вряд ли будут безоблачными. Друг перестал хмуриться и по обыкновению жизнерадостно произнес: – Марон поможет найти факультетский символ и на время отвлечет охранные чары. – Неплохо, – смягчившись, констатировала Вехель. – Особенно с учетом того, что тут всюду снуют переодетые ищейки. Я прищурилась: – Откуда знаешь? Рыжая фыркнула. – Я их чую, от них «Янтарным Пленом» жутко разит. Такое специфическое зелье пьют, когда требуется повышенная концентрация внимания и собранность, оно снимает усталость, активизируя скрытые резервы организма. Ладно, хватит болтать, пора делом заняться! – распорядилась подруга, кивая Киру. Тот без лишних слов приступил к проверке пространства, периодически что-то нашептывая тотему. Пока друг с головой ушел в ответственное занятие, временно выпав из действительности, мы с Вехель бдительно следили за обстановкой. Изображая крайне заинтересованных в познании нового адептов, как и положено. Впрочем, не знаю насчет Вехель, а я вполне искренне рассматривала уже известные по лекциям мастера Йолема «Блюдо Марзуха», смертоносную «Шпильку Ли», бездонную чашу Стогана. Попадались и совсем незнакомые артефакты. К тому времени, как рыжая дернула меня за рукав, привлекая внимание, я отчаянно вертела головой в поисках «Сердца Ахоры». Вот уж не знаю почему, но данная реликвия манила, словно яркий огонь маленького мотылька, хотелось не только его тщательно рассмотреть, но и подержать в руках, что, конечно же, выходило за рамки дозволенного. – Марти, очнись! Книгу, говорю, свою дай мне, – видимо, не в первый раз повторила подруга. – М-м? Зачем? – уточнила я, залезая в сумку. – Кир, кажется, засек пятый символ. Нужно помочь ему с подпиткой силы, чтобы проявить предмет. Попробуем через книгу сделать тебя источником, в ней полно мощнейших заклинаний на поиск, я читала. Ты станешь связующим звеном. Я послушно передала Вехель гримуар и посмотрела на сосредоточенного друга. Он выглядел бледным и уставшим, но по решительно сжатым губам я поняла, что дело движется и отступать никто не намерен. Подруга немедля зашелестела страницами, при этом еще умудряясь расталкивать локтями многочисленных посетителей выставки. Мы пробрались к дальней от входа в зал стене и остановились у изящной статуэтки, изображающей карающую длань правосудия. – Очень символично, – со смешком прокомментировала я. – Если нас поймают, то мало уж точно не покажется. – Тшш, – зашипела рыжая, – не каркай, мы почти у цели. Нужно только прежде отвадить вон ту хитроносую парочку. Вехель указала на двух долговязых парней. Судя по нашивкам на свитерах, они также являлись адептами ШтУЧКИ. – Они давно за нами наблюдают, явно раскатали губу перехватить добычу. Вехель выудила из кармана коробочку, отсыпала из нее на ладонь желтый порошок, похожий на цветочную пыльцу, резво прошептала заклинание и сдула содержимое с руки. Попавшие в немилость юной ведьмочки парни одновременно схватились за щеки: один за левую, второй за правую. – Что с ними? – поинтересовалась я. – А, – отмахнулась плутовка, – острая зубная боль – лучшее средство от любопытства. М-да, назвать подругу безобидной язык не поворачивался. – Надолго это с ними? – обеспокоилась я. – Марти, вот тебе не все равно, не отвлекайся! Я укоризненно посмотрела на Вехель, и та скривилась. – Через пару часов будут здоровые скакать. Ты желаешь, чтобы они нам все испортили? На это я не нашла что ответить. – Девочки, я жду, – поторопил Кир. – Марон не всесилен, а мои запасы резерва подходят к концу. Мы живо забыли про несостоявшихся соперников. Вехель отгородила меня спиной от людского потока и тихо, нараспев начала читать заклинания, вплетая в мою ауру узор чар – будущий каркас силовой подпитки Киарана Маронайского. Это же надо было проучиться почти полгода и только сегодня узнать фамилию друга! Так только мы, наверное, умеем. Краем глаза я следила за охраной, но мы стояли в довольно затемненной нише, а семейный тотем Кира обеспечивал поглощающий всю волшбу купол, поэтому никто на нас внимания не обращал. Когда подруга закончила, я почувствовала странное ощущение двойственности, словно я себе целиком больше не принадлежу. Рыжая заверила, что именно так и должно быть, ведь теперь я являюсь магическим проводником. Еще я наконец-то разглядела на мраморном постаменте алое «Сердце Ахоры», и все мысли теперь сосредоточились только на нем. Уже и поиск факультетского символа стал не так интересен. – Отлично! – похвалил Кир и снова взялся за работу. Я не могла дождаться, когда станет можно продолжить экскурсию по выставке. К тому времени, как мое терпение было на исходе, друзья радостно хором произнесли: «Все!», а в руках Кира заискрился маленький рунический символ, напоминающий жука. Парень быстро спрятал его в платок и, наложив маскировочные чары, убрал в рюкзак вместе с тотемом. Да, без этого архиважного предмета вряд ли бы из нашей сумасшедшей затеи хоть что-то бы вышло. Мне же стало совсем дурно, на миг окружающее пространство смазалось и поплыло, я покачнулась. Подруга вовремя успела подставить плечо, за которое я судорожно уцепилась, чтобы не свалиться. – Марти, ты как? – Кир обеспокоенно заглянул мне в глаза. – Думаю, выложилась сильно, – ответила Вехель. – С непривычки еще и не так качать может, скоро пройдет. Сейчас подлечу ее. В этот раз Вехель извлекла из кармана темный пузырек и велела мне выпить содержимое. Я безропотно подчинилась. По телу медленно разлилось приятное тепло, начиная от грудной клетки и дальше к конечностям. Кир продолжал меня хмуро разглядывать. – Ты меня с драгоценным артефактом не перепутал? – попыталась я отшутиться, чувствуя неловкость. – Дырку протрешь, со мной все нормально уже. – Показалось, – задумчиво почесал затылок парень, – будто аура твоя изменилась, а еще темный высокий силуэт позади, женский. – У-у-у, милый, ты явно переработал, – рассмеялась Вехель, приобнимая приятеля. – Ерунда всякая грезиться начала. Но оно и понятно, ты славно потрудился. Скажу больше, ты даже заслужил награду. Кир мигом перевел внимание на рыжую и, довольный похвалой, раздулся от гордости. – Я же смогу выбрать награду самостоятельно? – с надеждой в голосе уточнил он. – Посмотрим, – хитро улыбнулась Вехель. – Нам еще надо выйти отсюда без происшествий. – Самое сложное мы сделали, остальное – мелочи, – уверенно заявил друг. И вновь скользнув по мне взглядом, добавил: – Но с аурой Марти и вправду что-то не так. – Конечн, не так, – скривилась Вехель и шепотом пояснила, делая страшные глаза: – В нее вплетены энергетические нити, разрешающие доступ к части защитных чар охраны. Думаешь, как тебе удалось так легко взять пятый символ и не переполошить всех на свете? Мартинити у нас теперь находка для воров. Кир скептически хмыкнул: – Ты преувеличиваешь возможности прочитанного заклинания. В изъятии символа нам еще Марон помогал и мои чары, да и на нем совсем другой уровень охраны стоял. Все-таки работу здесь делали маги высшего класса, сомневаюсь, что так просто можно умыкнуть с выставки хоть один стоящий артефакт. – Ну, общий принцип ты понял. Я всего лишь хотела уточнить, почему у Марти изменилась аура, не занудствуй. – Ребят, – подала я голос, – пойдем посмотрим на «Сердце». Мне по нему доклад писать. Они перестали препираться и согласно кивнули. Я пересекла зал и с восхищением начала рассматривать вожделенную загадку природы. Довольно крупное для человеческого, но и не гигантское, как и говорил мастер Йолем, ярко-алое «Сердце» мягко светилось, балансируя в воздухе. От его легких покачиваний создавалось впечатление, что оно вот-вот начнет сокращаться. В груди зашевелилось непривычное чувство, определение которому я не сумела подобрать. Постаралась запомнить артефакт в мельчайших подробностях, чтобы потом в подготовке самостоятельной работы передать все свои впечатления. Друзьям надоело толкаться рядом, и они пошли дальше, а я никак не могла оторваться, зачарованно изучая прожилки на могущественном «Кинжале Бытия». В голове вдруг отчетливо прозвучал знакомый до дрожи в коленях голос, словно я слышала его только вчера: «Доченька, помоги!» «Мама?! Но как?!» – мысленно воскликнула я, ощущая, как тело бросило в жар. «Я могу вернуться, милая, с помощью «Сердца Ахоры» мир мертвых отпустит меня. Мы снова сможем быть вместе. Помоги!» Больше я не сомневалась ни мгновения, внутри поселилась непоколебимая уверенность – я должна добыть артефакт во что бы то ни стало! Поозиралась в поисках убежища, в голове смутно зрел план дальнейших действий. В этот момент истошно заверещали сигнальные чары, началась суматоха. Очень удачно. Я опрометью кинулась к неприметной дверке позади постамента с главными артефактами. И снова везение – не заперта. Когда глаза привыкли к темноте, стало понятно почему: кому нужно оберегать пыльную каморку с ветошью на полках, ведрами и метлой? У стены стоял сундук, занимающий половину помещения. Я дернула за его крышку, она неохотно, но поддалась. Наскоро выкинув из него все содержимое: тряпки, облупленные статуэтки, несколько выцветших до неузнаваемости книг и что-то еще, мало интересующее меня сейчас, я целиком залезла внутрь и закрыла крышку. Стало душно и тесно, но это такие мелочи – переживу. Окрыленная надеждой вновь увидеть маму, я была готова пойти на что угодно! Глава 20 Ведьма и бес Цок. Цок. Цок. Бес вновь крался, только цель на этот раз преследовал иную – вернуть самое ценное. У его сокровищ появился более грозный страж, бессовестно присвоивший честно сворованное. Грязные корни трогали блестящие монетки, а потом… Хвостатый вздрогнул от омерзения – чудовище начало заглатывать драгоценности. Они с испуганным звоном падали в разинутую пасть и исчезали внутри твари. Бес схватился за рога и простонал: – Нет… Мое! – Упав на колени, страдалец пополз к обжоре. – Я же тебя с руки кормил! Я же… Видя, что уговоры бесполезны, а на деревянной морде чудовища появляется мерзкая ухмылка, бес решил действовать жестко. Хвостатый располагал секретным оружием, уж оно точно заставит ненавистный пень вернуть добро. Цок. Цок. Цок. – Шэдар, милая. – Бес мертвой хваткой вцепился в сапог ведьмы. – Выручай! – Отстань, я занята! – отмахнулась она. Рогатый недовольно засопел. Нет, он понимал необходимость спасения, но одержимость золотом порой убивала всякое здравомыслие. Вот и теперь вместо того, чтобы помочь, он скулил о потерянных богатствах. – Может, завтра украдем? – с надеждой спросил хвостатый. Не дождавшись ответа, удрученно вздохнул и, как верный пес, уселся у ног Шэдар, наблюдая за происходящим в реальном мире. Ведьма, словно хищник в засаде, в напряжении следила за устроенным Вехель переполохом. Та оказалась весьма способной и расторопной, на этот раз справившись с заданием без нареканий. Бес восхищенно проследил за манипуляциями рыжей предательницы и прицокнул языком – так аккуратно вывести из строя боковой сигнализирующий контур! Вой сирены стих так же внезапно, как и проснулся, но в общей сутолоке он видел, как Марти стремительным мотыльком упорхнула в противоположном от друзей направлении и скрылась за постаментом. Судя по отрешенному взгляду Шэдар, подобное поведение девушки было продиктовано не собственными желаниями. Сверху отлично просматривались слаженные действия мгновенно материализовавшейся охраны. Она аккуратно взяла в кольцо мечущуюся в беспорядке по залу толпу. Бес на мгновение усомнился в успехе их плана, но тут же выбросил из головы лишнее. Разворачивающееся представление за пределами книги обещало быть увлекательным. Боевые маги незаметно прощупывали посетителей, всех вызывающих подозрения без лишнего шума куда-то уводили. Бес довольно почесал когтями лысину – пакостить он любил, а сейчас они с Шэдар подложили ищейкам огромную свинью, заставив перебирать пустую породу в поисках вымышленного алмаза. Над ухом хвостатого тихо выругалась ведьма. – Что-то не так? – обеспокоенно уточнил он. – Вон тот маг… – Это он! – взвизгнул бес, мелко задрожав. – Он напал на нас в библиотеке! Дари, милая, на других люстрах ворон нет. – Проклятье! – Птица быстро соскользнула с насеста. Предательница-люстра радостным перезвоном возвестила о своем освобождении. – Где девчонка? – полюбопытствовал бес, имея в виду Мартинити. – Когда ты воевал с пнем, я помогла ей найти укромное место. Пока она не нужна, пусть спит и не делает глупостей. – А что потом? – Дождемся ночи и выкрадем «Сердце». Сегодня на него слишком много желающих, – с досадой бросила ведьма. Хвостатый снова посмотрел на скрывающегося в тени мужчину. Сильный маг ловко избегал посторонних взглядов, при этом кивая в знак приветствия всем знакомым. Бес сделал вывод, что гад вовсе не залетный убийца. – А не он ли поставил метку на нашу блаженную? – блеснул эрудицией бес. Шэдар неохотно кивнула: – Смотри-ка, в твоей голове не так уж пусто! Он культист. Видишь, как он играет с сознанием людей – Тьма щедро одаривает своих подданных. Рогатый знал эти чары, способные «закрашивать» отдельные моменты в памяти человека. Собеседник не запоминал разговор, в памяти оставались лишь смутные образы, которые позже исчезали без следа. – Скажу больше, – продолжила ведьма, – за его плечами саван Бледной Госпожи. Бес вздрогнул – им придется перейти дорогу убийце высшей категории. Уж кто-кто, а ночная охотница в таком не могла ошибиться. Хвостатый совсем не желал отправляться за грань – у него полно дел. Пока бес наблюдал за магом, Шэдар вновь поменяла укрытие. Воспользовалась оставшимися крупицами силы из реального мира и спряталась на огромном гобелене со сценой кровавой битвы – очень символично. Черная клякса медленно расползлась по нитям, чтобы позже принять очертания птицы. В небе над полем боя появился еще один ворон – никто не обратил на него внимания. Убийца перестал озираться и сосредоточился на артефакте. С точно таким же выражением лица на «Сердце Ахоры» смотрела и ведьма. Хвостатый понимал ее чувства, и имя им – одержимость. Шорох сжигала страсть, она жаждала свободы. Бес мог поспорить, что мысленно Шэдар сейчас общалась с проклятой вещью, уговаривая подождать, а та дразнила невозможностью прикоснуться. Бес честно признавал, что не выдержал бы подобного напора, вцепился бы в драгоценность и прижал к груди. Дзинь. Шурх. Дзинь. Шурх. Шурх. – Исчезни! – очнулся хвостатый, остро реагирующий, когда на его имущество покушались. Шэдар же давно попала в книгу учета рогатого. – Я сказал – исчезни! Моя ведьма, – ревностно прошипел бес и ловко ударил копытом пень. Тот даже не покачнулся, корни глубоко ушли в землю, а ветки бессовестно обвили ногу Шэдар. Коряга, как ласковый кот, потерлась об нее. Существо чувствовало исходящую от Шорох силу и тянулось к женщине, как к солнцу. Хвостатый решительно выпятил подбородок и тоже вцепился в ведьму – это сокровище он отдавать не собирался. Шэдар одарила беса гневным взглядом. – Убью, – одними губами пообещала она. В этот день рогатый понял, что значит храбрость – ногу он не отпустил. Ситуация выходила неприятная – пока пень оставался неуязвимым, Шорох ничего не могла сделать. Ни магия, ни сталь не страшны новорожденному, Тьма защищала свое дитя. – Хороший мальчик, – ласково произнесла Шэдар. Она нежно провела рукой по верхним побегам пня, на них тут же появились почки, дерево задрожало, огласив поляну в книге перезвоном монет. – Какой же ты проглот, – проворковала ведьма. – Проглот. А что? Мне нравится, главное, отражает суть. Теперь твое имя Проглот, мой хороший. У хвостатого от обиды задрожала верхняя губа, и он мгновенно подставил голову для ласки. Бес не знал, о чем думала ведьма, но она впервые за долгое время не прогнала его, а погладила лысину между рогов. – Шэдар, – выдохнул бес, хлюпая пятачком. – Я… – Лучше молчи, – устало предупредила Шорох. – Сегодня многое решится, а мы как-никак вместе вдоволь наелись пепла. Хвост беса мелко затрясся и покрепче обвил сапог ведьмы. Рогатый прекрасно понял, что Шэдар сейчас своеобразно извинилась и попрощалась. Они очень сильно рисковали, переходя дорогу опасной твари, верному слуге Зогарда. – Что дальше? – обеспокоенно спросил бес. – Ждем ночи. – К Шэдар вернулось хладнокровие. – Разве ты не знаешь, что незаконные дела лучше проворачивать под покровом тьмы? Бес знал, знал он и другое – Шорох не совладать с черным магом один на один. Но, увы, тут хвостатый был бессилен, оставалось только наблюдать. – Шэдар, а если все выйдет из-под контроля? – На этот случай я приказала Вехель дежурить у музея. Хмарь почувствует, если… – Ведьма не договорила, бес и так понял. Время тянулось и тянулось, а люди никак не покидали проклятый музей. Хвостатый мысленно обругал Дакасту за то, что она слишком рано приперлась. Бес успел сосчитать примерную стоимость драгоценностей на посетителях, сломать две ветки пню и получить за это в лоб. Когда за окнами сгустились сумерки, рогатый понял, что пропустил закрытие выставки. Гремя ключами, прошли несколько охранников, за ними следом появились хмурые боевики. В отличие от предыдущих, молчаливые и сосредоточенные. Поставив дополнительную защиту и активизировав скрытые ловушки, они тоже удалились. В слабо подсвеченном магическими контурами зале повисла давящая тишина, не предвещающая ничего хорошего. – Пора, – уверенно произнесла Шэдар. – А? – Бес хоть и ждал решающего часа, внезапно осознал, что совсем не готов, и его мелко подрагивающий хвост с ним полностью согласился. – Где культист? – севшим голосом уточнил рогатый. – Понятия не имею. Полагаю, занят устранением защитных чар в куполе над «Сердцем». Я чувствую сильный всплеск темной магии – он нашел центр, управляющий всей паутиной. Нам только на руку, если не сейчас, то уже никогда. Сам не ведая того, убийца окажет нам услугу, главное успеть до его возвращения. Из гобелена выпорхнул ворон и приземлился на постамент у неприметной дверки. – Проснись, солнышко, – мягко позвала Шэдар. Бес все больше и больше поражался ведьме. Без сомнений, если вдруг Шорох потеряет силу, то с голоду не умрет. Хвостатый считал себя гением актерского искусства, но она его переплюнула. – Ну же, солнышко, вставай, – вновь позвала ведьма. – Время пришло. Дверь каморки открылась, из нее, немного пошатываясь, появилась Мартинити. Принудительный отдых не пошел девушке на пользу – вид у нее был нездоровый, потусторонняя улыбка красоты тоже не добавляла. – Мама, мамочка… Я помогу. – Вот и умница. Возьми «Сердце», тогда мы вновь будем вместе. Ворон перелетел на плечо Дакасты. – Мама… Как обойти защиту? Я еще так мало умею, – в голосе Мартинити послышалось сомнение. – Бабочка моя, не бойся. Я объясню, просто слушай и верь. Бес мысленно подивился наивности девчонки. Каждый знает, из мира мертвых нет дороги назад, лишь иное воплощение либо служба Смерти – два пути, и оба не самые лучшие. Даже он, сын Пекла, опасался тех, кто заключил сделку с Бледной Госпожой. – Милая, встань рядом с «Сердцем», протяни руки к желтым нитям, их можно касаться, они признают тебя. Девушка безропотно повиновалась. – Теперь соедини три крайние и начинай вплетать туда чары. Повторяй за мной и ничего не бойся! Совсем скоро я обниму тебя, как прежде, – продолжила жестокий спектакль Шорох. Ей приходилось сильно концентрировать внимание, чтобы подавлять волю Мартинити, создавая иллюзию. Даже зелья Вехель не смогли полностью ослабить защиту крови древней расы, действия девушки выглядели резкими, рваными. По пути к артефакту она задела несколько ваз с цветами, и ведьме пришлось заглушить звук их падения. Шорох начала злиться, птица давно разодрала когтями ткань кофты и расцарапала плечо Мартинити. Дождавшись, когда Дакаста совладает с энергетическими нитями, Шэдар зашептала заклинание: – Вариаль тер ирриноэль стания ран… стания онора… стания каррида. Девушка бездумно шевелила губами, повторяя слова мощнейшей разрушительной силы. Заклинание третьего порядка с посредничеством ночной охотницы легко воплощалось у адептки первого года обучения. Шорох предусмотрела не все, защитный купол над вожделенным артефактом продолжал сопротивляться, искажаясь, моргая, но сдерживая натиск вторжения. – Грязь Степи, – выругалась ведьма – она отчетливо ощущала магию Ишидана. Когда любимая кисточка на хвосте беса изрядно поредела, не выдержав нервного ощипывания хозяином, последняя преграда пала. На краткий миг все облегченно выдохнули, и лишь потом до узников дошло, что в победе им помог культист. – Ну же! Хватай «Сердце», хватай, – простонала ведьма. – Он близко! Мартинити взяла артефакт и крепко прижала к груди. У беса от счастья заслезились глаза – он очень хотел жить. Тут рогатому в голову пришла мысль о том, что ведьма бросит его и исчезнет. Слезы вновь выступили на глаза, но уже от несправедливости бытия. Однако долго горевать не пришлось, события понеслись со скоростью сорвавшейся лавины. – Отдай! – приказал убийца, бесшумно возникший рядом с Дакастой. Ворон в последний момент успел обернуться книгой, и теперь, никем не замеченная, она скромно лежала в темном углу. Мартинити никак не реагировала на слова мага, пребывая в ином мире. В мире, где ей улыбалась погибшая мать. – Милая, не отдавай! – крикнула Шорох. Бес закивал головой, а Проглот зашуршал ветками. – Нет! – решительно ответила девушка и шагнула назад. – Глупая овечка, все равно скоро пойдешь на заклание, – прошипел культист, вскидывая руки и начиная волшбу. – Он прибьет ее! – В волнении бес не заметил, как обнял ненавистный пенек. – Напряги мозг, хвостатый, – отмахнулась Шэдар. – Он сам поставил на нее отметку, девчонку избрали в проводники темной сущности, она нужна ему живой. Пока еще нужна. – Не слушай! Он враг! – продолжила внушать Мартинити ведьма. – Родная, когда скажу – беги и не оглядывайся. – Нет! – упрямо повторила Дакаста. Губы убийцы растянулись в улыбке, глаза прищурились в направлении книги, в следующее мгновение в узников понеслось заклятье. Бес взвизгнул, Шэдар успела уклониться – птица взлетела под потолок. – Беги, милая! – приказала Шорох, уворачиваясь от нового заклинания. Маг бил на поражение. В стремительно меняющейся реальности ведьма не смогла удержать контроль над сознанием девушки. Мартинити очнулась и удивленно посмотрела сначала на «Сердце», затем на культиста, испуганно вскрикнула и неловко отшатнулась. С душераздирающим воем сработал оповещающий контур, запуская ловушки. И если опыт и отточенные в боевых условиях навыки помогли и Шэдар, и убийце вовремя среагировать, то Мартинити оказалась в плену кольца белого пламени. Впрочем, остальным свобода далась дорогой ценой. Черный маг, сыпля проклятья, держался за окровавленную культю, лишившись кисти, ворон потерял половину перьев и напоминал ощипанную курицу. Визг девушки, злобное карканье, вопли сирены и ругань убийцы – все смешалось в единую ужасающую какофонию. – Дари, мы умрем? – простонал бес. – Здесь сдохнет только он, – процедила ведьма. Птица взмахнула крыльями, роняя последние перья, на лету они превращались в стилеты. Культист и не подумал уклоняться, лезвия врезались в щит и осыпались осколками. Бешеный взор ведьмы остановился на бесе, хвостатый икнул и показал на пень. – Точно! – Шэдар наклонилась к Проглоту и прошептала: – Ты же спасешь нас? Правда, малыш? Мартинити Страх, шок, боль и разочарование слились в единый поток и затопили, заставляя захлебываться в отчаянных попытках осознать происходящее. События неслись с бешеной скоростью. Как вышло, что в моих руках сейчас трепетало мощнейшее по силе и могуществу «Сердце Ахоры», осмысливать было некогда. По щекам катились слезы, оставляя на губах соленый привкус обмана – мамочка… все лишь фантом. В груди саднило, словно я вновь лишилась самого дорогого человека в жизни. Кричать уже не могла, голос охрип. На какое-то время обо мне все забыли, занятые более насущными вопросами: выжить и убить соперника. В сторону огромного ворона, хищно клубясь, пополз белесый туман. Птица оглушительно каркнула, и из ее разверзшегося клюва навстречу дымке потянулись корни отвратительной сущности. Я в ужасе задрожала всем телом – более мерзкое зрелище и представить сложно. Вокруг ревело яркое, слепящее пламя, не обжигая, но причиняя душевные муки. Каждый раз, когда я пыталась приблизиться к пылающей черте, меня охватывало сильнейшее чувство тревоги, беспросветной тоски и одновременно паники, хотелось немедленно расстаться с жизнью. В итоге я обессиленно скукожилась в центре ловушки, безразличная ко всему. Внутри поселилась пустота, я отстраненно наблюдала за разворачивающимся действом. Осталось неизвестным, чем могло закончиться противостояние обезумевших тварей, а ранее угрожавший мне маг теперь лишь отдаленно напоминал человека – его конечности удлинились, лицо перекосилось в зверином оскале, глаза светились, словно тлеющие угольки. А ведь я его узнала, еще тогда, когда он выглядел человеком. Университетский библиотекарь, именно он выдавал мне книги перед началом учебы. Улыбался и выглядел таким милым… Среагировав на тревогу, помещение заполнили люди, явно боевые маги. Ворон и охотник за артефактом резко прекратили попытки уничтожить друг друга и чуть ли не объединили усилия, отбиваясь от атак боевиков. Никогда прежде мне не доводилось видеть ничего даже отдаленно напоминающего подобное, это была настоящая бойня. В страшном хаосе развернувшейся битвы то и дело проносились вспышки, рушась, гремели постаменты, осыпая пол мраморной крошкой. Чьи-то вопли, брань, залитые кровью тела… Если бы не обуявшая апатия, наверное, я сошла бы с ума. После очередного оглушающего взрыва ко мне протянулся обрубок руки со вздувшимися черными венами. Отшатнулась, но вторая, целая, рука крепко схватила за локоть, больно впиваясь когтями в кожу. Я хотела закричать, но из горла не вылетело ни звука. – Отдай! – прорычал монстр. Я почувствовала, как от локтя вниз побежало леденящее покалывание, меня зазнобило от холода, пальцы покрылись… инеем?.. Пальцы безвольно разжались, быстрее, чем я смогла принять решение. Убийца выхватил «Сердце», и тут же его фигуру окутали клубы мрака, тело начало истончаться, превращаясь в дымку. Библиотекарь исчез, оставив после себя лишь чернильное пятно на каменном полу. Я упала, теряя сознание. Последнее что помню, это пронзительный взгляд темных, как самая беззвездная ночь, очей любимого. Жесткий и холодный, в нем плескалась ярость, но мне уже было все равно. Спасительное забвение мягко укутывало в уютный кокон, доверившись его ласке, я с легким сердцем отправилась навстречу пустоте. * * * Я возвращалась в действительность медленно, урывками, перемежающимися с цветными видениями: мама, отец, маленькая я, Асти… Вздрогнула, выныривая из вязкой тьмы: его голос звучал не только в моем воображении, мужчина мечты на самом деле был рядом, и в его интонациях слышалась злость. Я затаила дыхание, стараясь подольше не привлекать внимания, – ясно, что ничем хорошим недавние события для меня не обернутся. – Плевать мне на ваши оправдания! Почему не предусмотрели, что культист воспользуется «Стылой дланью»? Вместо того, чтобы опередить ублюдка и завладеть «Кинжалом Бытия», вы повелись на все его хитрости. Не только упустили прихвостня Зогарда, но и прохлопали важнейший артефакт для ритуала призыва. Какого демона мы с Лао сдерживали рвущихся из Пекла монстров?! Чтобы вы все провалили? Поздравляю, вашей некомпетентностью будет устлана дорога в бездну – все земли утонут в крови, а нам останется только ею умыться. – Но, командир, там было слишком много… – Молчать! – рявкнул Асти. – Проваливайте с глаз и молитесь, чтобы девчонка не повредилась рассудком, иначе… Он не договорил, послышались шаги, потом звук захлопнувшейся двери. – Друг мой, – прозвучал знакомый голос ректора, – тебе нужно успокоиться. Тщетно сейчас сотрясать воздух, это сражение мы проиграли. – Ты не понимаешь! Если бы они были внимательнее, если бы не были такими тупицами, то сразу заметили бы, где находится «Кинжал», у кого. Пока мы сражались с армией чудовищ, которым так любезно организовал проход культист, эти недоумки провалили весь план. Месяцы подготовки, столько сил потрачено, и все напрасно! – Ты к ним несправедлив, они действовали согласно инструкциям и рассчитали все верно, просто никто не мог предвидеть, что в ловушке окажется твой мотылек. Воины сосредоточились на главном злодее, не подозревая о присутствии посторонних. – Так сосредоточились, что чуть не угробили ее. Пребывание в «Карающем круге» дольше двадцати минут обычный неподготовленный маг не выдерживает, что, если… – Асти осекся. – Она не обычный маг, сильная девочка, ее защищает древняя кровь могучей расы. – Но «Стылая длань»! – Что-то с грохотом разбилось. – Еще немного, и уже никакая кровь бы не помогла. – Хватит, – жестко произнес шифу Лао. – Глупо посыпать пеплом закат, думай о семенах рассвета. И кстати, наш разговор внимательно слушают. Я непроизвольно сглотнула, понимая, что меня рассекретили. На сомкнутые веки легла тень, по щеке скользнуло дыхание, смешанное со знакомым запахом. Мне не нужно было видеть, чтобы знать – надо мной навис Асти. Робко приоткрыла один глаз, потом второй, встретилась с непроницаемым взглядом любимого. Если он за меня испугался, почему так холодно смотрит? Почему не обнимет? Или я вызываю у него лишь чувство опеки, а остальное сама придумала? – Позвать целителя? – нарушил воцарившееся молчание шифу Лао. – Я сам, – не оборачиваясь, ответил Асти. – Все, что целитель мог – уже сделал. С остальным я способен справиться лично. Мне на лоб легла теплая, если не сказать – горячая, ладонь мага. По телу побежали мурашки, почувствовала, как согреваюсь, в груди приятно защекотало что-то воздушное. – Рантар, обрубок руки культиста передан в твое ведомство, тут я не вмешиваюсь, – вновь заговорил ректор. – Но в выставочном зале обнаружили перья… Не трогай ее, это мое дело. Я вспомнила огромного ворона, изрыгающего странные корни, дернулась, пытаясь сесть. Асти помог принять вертикальное положение. Мы находились в его кабинете, за окном наливался рассвет. – Руководство не узнает о роли ведьмы, но дело давно уже не только твое. Она перешла все границы, Ишидан. Не жди, что я стану наблюдать со стороны. – Лицо Асти продолжало оставаться непроницаемым. – Пусть так, ты меня понял. – Оставь нас ненадолго, – попросил Асти. Шифу Лао скользнул по мне странным взглядом, что думал ректор в этот момент, осталось загадкой. Впрочем, и когда он говорил, нужно было еще постараться расшифровать спрятанный смысл. Мы остались одни, в тягостном молчании слышался каждый шорох. Маг поднялся и отошел к противоположной стене, оперся на подоконник, задумчиво повертел в руках папку с бумагами, отшвырнул ее в сторону. – Тебе есть что сказать? – сухо поинтересовался Асти. – Самой. Я отрицательно покачала головой, не находя сил даже оправдаться. А что я могла ответить? Что помутилась рассудком, что вдруг услышала голоса прошлого, решила обмануть судьбу? Светлые боги, какая глупость! Сердце резануло воспоминаниями, горло перехватил спазм. – Я так и думал. Мотылек, я тебе верю. Но иногда кажется, что ты делаешь все, чтобы убедить меня в обратном. Глаза защипало: вот так просто, а я боялась, что все испортила. Как объяснить ему, что порой не знаю, где я настоящая, а где нечто неуловимо проникающее в сознание ведет игры в угоду собственной прихоти? Тихо всхлипнула. – Зачем полезла в самое пекло? Ты понимаешь, как это выглядит со стороны? И чем тебе все грозило? Он говорил спокойно, но от этого становилось еще хуже. Лучше бы ругал, упрекал. – Ты все равно не поверишь, – сил хватило только на шепот, но он расслышал. – Удобно, верно? Каждый раз ты говоришь одно и то же, не утруждаясь объяснениями. Когда кончится этот поток нелепых случайностей в твоей жизни? Когда ты начнешь думать, прежде чем делать?! – Мне нечего ответить. Разве лишь, что тоже очень жаль. Асти порывисто пересек комнату и застыл в нескольких шагах от меня, напряженно сжимая кулаки. Затем шумно выдохнул, еще пара шагов – и моих губ коснулись его теплые сухие губы. Поцелуй вышел скорее отчаянным, чем нежным, однако и такого хватило, чтобы мое сердце ухнуло куда-то в пропасть. Он отстранился и едва слышно произнес: – Глупый мотылек, уйди сейчас. Дай мне немного времени. Я поднялась и прошла к дверям. Если не считать того, что в душе царило смятение, физическое самочувствие было хорошим. В дверях обернулась и поймала обеспокоенный взгляд мага. – Прости, я виновата. – Уходи. – Мужчина, которому я подарила свое сердце, устало прикрыл глаза. – Ночь выдалась сложная, я не в состоянии с тобой нормально разговаривать, сорвусь – наговорю лишнего. Уходи, – все так же, не глядя на меня, закончил Асти. Пользуясь, что он не видит, произнесла одними губами: – Люблю тебя. Отчего-то он вздрогнул. Я быстро развернулась и взялась за ручку двери, а до ушей донесся тихий голос: – Осторожнее с Хмарь, она не та, кем прикидывается. Целитель обнаружил в твоем организме следы сока редких трав из Вольных Земель. Пока непонятно, для чего они, но… просто будь с ней осторожнее. Уточнять я не стала, хватит с меня откровений. Пусть все катится в бездну, плевать. Подумаю об этом позже. Быстро сбежав по лестнице, чуть ли не бегом добралась до выхода из здания университета. Утренний воздух встретил безмятежной прохладой, природа просыпалась, а я чувствовала себя абсолютно потерянной. Навязчивый щебет птиц раздражал. Почему им позволено радоваться? Словно над нами не нависла жуткая угроза, будто еще недавно лучшие маги не сражались за право на светлое будущее. Они проиграли, и в том моя вина тоже есть. Что осталось? Прошлое не исправишь, но хотя бы Асти верит мне и, несмотря на сложные отношения, все же я ему не безразлична. Вехель… С ней предстоит сложный разговор, но сейчас я не стану размышлять об этом, иначе сойду с ума. Передумав возвращаться в комнату, я резко развернулась и побрела в парк. Надеюсь, свежий воздух заставит забыть о неприятностях, а холод близкой зимы успокоит пылающее сердце. Впереди учеба, экзамены, нужно быть сильной. Я докажу, что для меня это не просто слова. Самостоятельность и независимость – вот моя цель, и для ее осуществления проделан большой путь. Тем более теперь, когда я не одна, когда со мной Рантар Асти, декан факультета боевой магии. Точно знаю: он защитит. А значит, есть шанс на то, чтобы стать счастливой! Эпилог В кабинете декана боевого факультета царил полумрак. Рантар равнодушно смотрел на хлопающие от сильных порывов ветра ставни, думая совсем об ином. Гроза поздней осенью в Карфе – большая редкость. На днях выпал снег и тут же растаял под холодным ливнем, что нескончаемым потоком обрушился с небес. Казалось, сами боги прогневались на людей и послали им испытание. Яркие росчерки молний на миг озаряли чернильные небеса, и вновь мир погружался во тьму. – Давненько в город не приходила буря. Погодники не справляются, – протянул Теодор, вваливаясь без стука. – Да, давненько, – отрешенно заметил Асти, а сам подумал о том, что бури бывают разные. – Может, камин разжечь, командир? – благодушно предложил Лепорт, которому совершенно не нравилось настроение начальника. – Утра дождаться не мог? – вопросом на вопрос ответил Рантар. – Пришел прогнать волка. – Лепорт с самодовольным видом водрузил на стол фигурную бутылку. – Волка? – Отец говорил, между двумя и тремя часами ночи наступает волчье время, когда на душе становится так тошно, что хочется сдохнуть. И чтобы прогнать его, нужно выпить. – Неуч, – усмехнулся маг. – Час волка – это время темных сил. Тем не менее Рантар полез в нижний ящик стола за бокалами, потом подумал и щелчком пальцев создал несколько искрящихся сфер. Они зависли над его головой, а спустя мгновение юркими светлячками разлетелись по углам, разгоняя тени. – Вот и я об этом, командир. – Лепорт будто и не услышал Асти, деловито разливая принесенное. – Точно прогонит? – Ты пей, пей, – ответил Теодор, внимательно наблюдая, как Рантар осушает бокал. – Ну… Говори, – распорядился Асти, догадавшийся, что шутник явился не только за шкурой волка. – Мозаика смерти собрана, нас обвели вокруг пальца. Артефакты, которые удалось защитить, – лишние в узоре тьмы. У культистов теперь есть все необходимое для ритуала. – Еще что-то? – бесстрастно уточнил Рантар и потянулся за бутылкой. – Они выбрали жертву. Из пяти меченых самой достойной оказалась Мартинити Дакаста. Стекла в окне задребезжали от раскатов грома, а чуть позже озарились вспышкой молнии. – Не удивил, – Рантар был на редкость лаконичен. – Ну что мы, юную деву не защитим? – подбодрил его Лепорт. – Пока что мы все время на шаг позади. Учти, если Дакаста окажется на алтаре, то ты ляжешь рядом, – серьезно предупредил Рантар. – Если она хорошенькая, почему бы и нет, – расплылся в улыбке Лепорт, но, натолкнувшись на ледяной взгляд Асти, благоразумно поспешил сменить тему. – Кстати, знаешь, чья рука… – Фомара Аркема, университетского библиотекаря. – Откуда? – опешил Теодор. – Я поставил на адептку Дакасту маячок в день зачисления, тогда ее ауры еще не коснулась рука Тьмы, – неохотно ответил Рантар. – Прошло несколько недель, и Лао сообщил о печати Зогарда. Всех преподавателей мы тщательно проверили, сам знаешь. Оставались работники, не имеющие отношения непосредственно к учебе. Причем это должен был быть одаренный. Исключив половину сразу, я стал искать среди тех, кто обладает мощным резервом, но при этом предпочел низкооплачиваемую работу карьере штатного мага. Круг сузился до десятка человек. Дальше еще проще: поставить печать, не войдя в конфликт с моей меткой, мог только тот, у кого имеется доступ к секретным архивам, хранящимся в библиотеке. Но всех, получающих разрешение в закрытый сектор, регистрируют в журнале учета, и среди них нашей тени не значилось. Вывод очевиден – он сам может организовать себе проход, имея все допуски и разрешения, не вызывая подозрения и оставаясь незамеченным. Стоит ли продолжать? – Изворотливая тварь – такого живым поймать почти невозможно… – Теодор присвистнул. – «Карающий круг»! Ты знал, кого мы ждем, и все предусмотрел. Я-то еще думал, к чему столько лишней возни. – Именно. Разрешение на ловушки третьего ранга пришлось вырывать с боем… Но все зря, в капкан угодила не та добыча. – Кхм, – кашлянул Лепорт, – а зачем тебе понадобилось следить за девчонкой? Асти ожидал этого вопроса, поэтому надменно произнес: – Начинай думать! У нее редчайшая кровь, она первая попадала под угрозу, что и подтвердилось. – Рантар скривился. – Достойнейшая из всех, говоришь? Вот тебе и ответ. Напряженную тишину нарушил стук в дверь. – О! – встрепенулся Теодор. – Не я один вышел на охоту. – Да, только ты с бутылкой, а он с сетью, – усмехнулся Асти, мысленно добавив, что у самого сачок. – Входи! – В университете объявлен комендантский час, – заявил Лао с порога, посмотрел на стол и удивленно добавил: – «Аккарийское счастье»? Хорошее вино! – Про запрет я знаю, – пожал плечами Рантар. – Теперь иди и скажи об этом Говрату, – с неудовольствием заметил Ишидан, который устал слушать брюзжание главного стража ШтУЧКИ. – Друг мой, – начал Асти, – куда подевалось твое хваленое красноречие и выдержка? – Я устал, смертельно устал, – произнес Ишидан и без всякой грации рухнул в кресло. – Давай налью тебе немного счастья, – радушно предложил Рантар. – Никогда прежде я не ловил лебедей, они всегда сами прилетали в мой сад, – поделился с другом наболевшим шифу Лао. – Так то лебеди… – протянул Асти, намекая, что его птице-ведьме далеко до утонченных аристократок. – И не говори, – согласился Лао и отпил вина. Делая глоток, он изящно прикрыл рукавом бокал. Асти, глядя на друга, лишь усмехнулся – Ишидан оставался верен себе даже сейчас. Страна Ветров не желала отпускать могущественного кукловода и в Карфаенской империи. – Лепорт! – окликнул подчиненного Асти. – Что ты там увидел? Теодор, не желая вмешиваться в беседу старых друзей, отошел к окну и вот уже некоторое время пристально за чем-то следил. – Странная птица. Сидит на вертуне соседней крыши как влитая. – Птица? – гаркнул Рантар и бросился к окну. – Вернулась! – одновременно с ним подскочил Лао. Если бы Рантар не сбавил шаг, то столкнулся бы с Ишиданом. Поскольку птица была степняка, Асти великодушно отступил. – Шэдар, – прошептал шифу и завороженно уставился на ободранную ворону. В свете молний она выглядела зловеще. – Шэдар! – уже настойчивей позвал Лао. В головах у магов зазвучал женский голос: «Увядший цветок никогда не распустится вновь». Ворон сорвался с вертуна, а в следующий момент в фигурный железный прут ударила молния. – Моя глупая птичка, я не собираюсь поливать погибшие цветы. В нашем саду появятся новые ростки, и буря больше никогда их не коснется.