Из ладони беловолосого вылетел ослепительный голубой луч – его видели даже друиды, – ударился в Анубиса, но не снес его на десятки саженей вдаль, как ожидал Аксель, а обхватил черное тело, как в кокон, и приподнял над поверхностью болота. Заворожённые зрелищем, наблюдатели заметили Мин только тогда, когда она выскочила почти из-под рук некроманта, и Анубис приземлился уже ровно перед ее носом.
– Ого, наша колдунья! – обрадовалась Мартина. – Жива и здорова.
– Ты чувствуешь на таком расстоянии? – скептически поинтересовался Дарк.
– Нет, но я же вижу.
– Анубиса ты тоже видишь. Так что не спеши с выводами. Вот скажи мне, тот парень, который перенес Анубиса через бочаг, живой?
– На вид… да, – осторожно ответила девушка.
– А на деле – нет. Это лич. Умерший некромант, который, применив собственную силу, сохранил душу в теле. Он выглядит так же, как и раньше, не разлагается, получает кое-какие дополнительные возможности в колдовстве и силу, во много раз превосходящую ту, что у него была раньше. То, что он сейчас сделал, только кажется простым, мы, даже объединившись с Игнисом, вряд ли смогли бы оторвать Анубиса от земли. Лич – очень опасный противник.
– Но ты сказал, это высшая ступень, не запретная, – напомнила Мартина.
– Да, она считается разрешенной. Личи контролируют себя, но и их нужно контролировать тоже. Душа остается в их теле дольше, ведь они держат ее сами, то есть они все помнят и обладают стандартным набором эмоций, но с течением времени душа все же неизбежно вытекает, выветривается, насильно удержать ее навсегда нельзя, и когда остается лишь дух, личей сажают на цепи, оставляя как источник некоторых сил. Или уничтожают.
– Жуть какая… – Мартину передернуло. – Что мы сможем ему противопоставить? Он и нас так поднять сможет с легкостью?
– Разумеется, нет, он воздействует только на нежить, даже колдунов не поднимет. Физически он слабее меня, но он может пустить усыпляющий газ, например, или даже отравляющий, а если сильно напряжется, тот этот голубой луч довольно ощутимо стреляет, так что близко к нему не подходи.
Мин в это время совершенно по-дружески общалась с личем, будто бы знакомя его со своим слугой, потом из-под земли вышли еще двое, одобрительно качали головами, улыбались. Сцена была такая идиллическая, что стало казаться, будто все зря. Ну хочет она с ними уйти – пусть идет, это ее выбор. Руки не связаны, никто ее не держит, Анубиса отключать не стали. Но отступать друзья не собирались.
Через болото процессия двинулась странным образом. Лич, поддерживая в коконе Анубиса, плыл по воздуху, на что друиды хором возмутились, что «так вот что он еще может!». А Мин, Казир и незнакомец вызвали туманных духов. Да, Мин тоже вызвала духа для себя и все манипуляции производила сама, а значит, ее уже успели этому обучить. «Завлечь пытаются…» – стиснув зубы, подумал Игнис.
Сначала появились полупрозрачные создания, широкие снизу и сужающиеся кверху, с колышущимся телом, по росту – чуть ниже Мин. Поддаваясь колдовству, они сплющивались и растягивались, превращаясь почти в блины, а потом некроманты встали на них, как на порожек, и… поплыли над трясиной с основательной скоростью.
– Ясно, как им удается скрываться, – пробормотала Китара. – Странно, что наши такого не изучили.
– Здесь почти нет некромантов, – напомнил ей из соседнего куста Дарк.
Процессия двигалась наискосок, выбрав для места высадки тот же берег, где расположилась засада, но при этом почти не сократив расстояние до нее. Духи вытянулись в прежнее состояние и поплыли вдаль, на расстоянии двадцати шагов провалившись в воду, только один еще какое-то время крутился рядом, но потом тоже исчез.
– Который из них убивает? – спросил Аксель, обращаясь к соседнему кусту.
– Который одет в темное и ниже, – доложила Китара. – Казир не умеет, точно знаю.
– Так-так… – Аксель размял пальцы. – Ну что ж. Будем играть по моим правилам. Идите сюда, мои родные… простите, что разбудил, у меня есть к вам маленькая просьба…
На его пальце сидели крошечные пчелки, которые, вероятно, были очень недовольны тем, что им не дают улечься спать, как всяким уважающим себя пчелам. Это недовольство Аксель и планировал использовать.
Пчелки снялись с руки и беззвучно заработали слегка модифицированными крыльями. Аксель недаром так долго работал с блокнотом, изучая аэродинамику перепончатокрылых и разрабатывая самый бесшумный полет в мире.
Игнис смотрел, как зрачки друида расширились, видя вовсе не внутреннюю часть куста, где он сидел, а приближающихся некромантов. Точнее, приближались пчелы, некроманты отдалялись, но гораздо медленнее, даже не зная, к кому повернулись спинами.
– Здравствуй, тьма, – улыбнувшись, сказал Аксель в тот самый момент, когда издалека донесся негодующий и обиженный вопль. Игнис посмотрел в горящие глаза друида, и ему стало жутковато.
Старший некромант по имени Кфар сидел на бревне, и лицо его было очень унылым. Также оно было очень жутким. Опущенные вниз уголки рта могли поведать лишь о том, что у него плохое настроение. А о том, насколько оно плохое, говорили глаза. Это были огромные красные выпученные шары с тонкими горизонтальными щелочками, не дающими совершенно никакой возможности смотреть. Кфар делал вид, будто относится к происходящему с философским спокойствием, но лицо, к сожалению, выдавало. Даже некроманты побаивались смотреть в его сторону, а Игнис теперь на всякий случай побаивался Акселя.
Здесь собрались все, кроме Вилисаны и тигрицы. Друидка и Сафира остались под прикрытием кустов, чтобы, во-первых, принцессе вдруг не стало плохо от близости лича, и, во-вторых, чтобы можно было удивить врага внезапным нападением крупного зверя. Мару превращался очень быстро, так что не стал таиться.
– Ребята! – Мин несказанно обрадовалась, когда их увидела, но взгляды товарищей выражали кое-что еще, кроме радости, поэтому девушка ощутила вину. – Вы пришли за мной! Слушайте… я же просила Мару передать вам, что возвращаться не надо, Мару, что ж ты не сказал… – девушка стояла напротив Игниса, который смотрел, пожалуй, откровеннее всех. – Правда! Мне ровным счетом ничего не грозило! Я могла отправить письмо отцу…
На этом месте Игнис ее обнял, и она замолчала на какое-то время, чтобы обнять его в ответ.
– Спасибо. Но правда, если бы я знала, что вы так… я бы вернулась, чтобы рассказать все самой.
– Они бы тебя не отпустили, – сказал Игнис.